Но сложность заключалась в том, что Стэли врал не переставая. Что он ни делал, что ни говорил — все было притворством или каким-то рекламным ходом.
— Я вот тут подумала, что если кому-то нужно было замять дело об убийстве Макса Вернона, — сказала Сьюзан, — сделать так, чтобы о нем никто ничего не вспоминал и не говорил, то этот кто-то вполне мог убрать с этой целью Тедди и Марлу.
Руки Стэли начали непроизвольно подергиваться, и он быстренько заложил их за спину. «Ага, — подумала Сьюзан, — мордашку-то свою смазливую мы можем контролировать, а руки никак! Жаль только, что теперь он их спрятал, и толку от этого знания никакого не будет».
— Вы уж простите за прямоту, детектив, но мне кажется, это несколько притянуто за уши. Пытаться замолчать одно убийство и совершить с этой целью два других? Это же только наделает больше шума.
— Шума-то и правда многовато. Эти журналисты просто с ума меня скоро сведут, ей-богу.
Даже сквозь великолепный загар было видно как Стэли побледнел.
— Это плохо. Я так надеялся, что пресса не станет раздувать из этого крупный скандал. Вы не представляете, какой ущерб они наносят туристическому бизнесу, а значит, и городу.
Сьюзан пожала плечами:
— Ну почему же непременно ущерб. Туристам ведь нравится думать, что Вегас — место не совсем безопасное. Это, можно сказать, часть образа города. Так что приезжать будут; другое дело — в каком отеле захотят остановиться.
Руки Стэли опять вышли из-под контроля: заплясали, задергались и наконец нашли новое пристанище — в карманах брюк. Похоже, она наступила на любимую мозоль.
— Да, некоторые уже отказываются от забронированных номеров. Я весь день только и делаю, что отбиваюсь по телефону от членов совета директоров.
— Просто кошмар! А ведь антиреклама — дело такое: одна отмененная поездка, другая, и пошло-поехало — как снежный ком.
Улыбка Кена стала какой-то совсем уж жалкой.
— Детектив, скажите, зачем вы мучаете меня этими напоминаниями о тяжких реалиях моего бизнеса?
— Да это так просто, мысли вслух. Чисто теоретически, вы крайне заинтересованы в том, чтобы эти убийства прошли по-тихому.
На этих словах улыбка исчезла вовсе.
— Вы что, считаете, я имею какое-то отношение к этим двум убийствам?
Сьюзан не торопилась с ответом.
— Посудите сами: три убийства, все три явно как-то связаны между собой — в такой ситуации каждый — подозреваемый. Я пока не знаю, как сложить все кусочки головоломки. Но рано или поздно я это пойму, будьте уверены.
Стэли набрал в грудь побольше воздуха и опять выдал свою фирменную улыбку.
— Подозревать вы вольны кого угодно, но меня можно смело вычеркнуть из вашего списка. Я никоим образом с этим не связан. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Надеюсь, вам хватит ума не трепать мое имя в прессе — я этого не потерплю. А мы ведь с вами не хотим общаться через адвокатов.
Сьюзан наконец-таки удалось нащупать в сумке мятую салфетку. Она кое-как приспособила ее на палец, достала руку из сумки и спрятала ее за спиной.
— Не надо угрожать мне, мистер Стэли. Адвокатов ваших я не боюсь; внимание к «Тропической Бухте» без нужды привлекать не собираюсь, но и противостоять естественному интересу не смогу. Суть дела в том, что мне глубоко наплевать, как все это скажется на вашем бизнесе. Это ваши проблемы, а не мои.
Стэли запрокинул голову назад и принужденно рассмеялся. Потом он взглянул на нее и проговорил:
— Простите, детектив, но вы рассуждаете очень наивно. В Лас-Вегасе нельзя существовать, не думая о бизнесе. Попробуйте испортить кому-нибудь дело, и вы никто и ничто. Как вы думаете, почему вам поручили это расследование? Да потому, что никто не хотел за него браться. Те из ваших, у кого опыта побольше, знают: если дело связано с казино, соваться в него не следует. Слишком легко ошибиться, и слишком дорого обойдется такая ошибка. Вас ведь только что перевели в «убойный» отдел? Меня предупреждали. А напарник ваш, где он сейчас?
— Дома, наверное. Сидит, о пенсии мечтает.
— Вот видите! Ему, стало быть, нечего терять. А вот у вас целая жизнь впереди, карьеру надо делать. Вам нельзя совершать опрометчивые поступки. Надо вести себя потише. И в том, чтобы вокруг «Бухты» не шумели, вы тоже заинтересованы.
Они постояли, глядя друг другу прямо в глаза. Наконец Стэли сверкнул своей неотразимой улыбкой и проговорил:
— Ну что, идет?
Она не удержалась и улыбнулась ему в ответ. «Обаятельный черт!»
— Вы за меня не беспокойтесь, — сказала она, — с моей карьерой все будет в полном порядке. Я пригвозжу к стенке всех убийц и их соучастников, а также тех, кто будет стоять у меня на пути.
Она развернулась и направилась к лифту. Эффектный уход; жаль только, споткнулась на полпути — зацепилась каблуком за пушистое покрытие.
Сьюзан нажала на кнопку — двери лифта туг же раскрылись. Она зашла в кабину и развернулась, чтобы видеть выражение лица Стэли. Кен по-прежнему стоял за своим рабочим столом. Он махнул ей рукой, но на лице у него не было и тени улыбки. Это успокоило Сьюзан: значит, в их маленьком поединке она все-таки одержала верх.
Двери лифта закрылись с легким шипением. Она тут же выбросила салфетку и впилась в свой многострадальный палец.
Глава 29
Вслед за Мартином Холгуином Лили доехала до дома его девушки. Она, как и следовало ожидать, оказалась молодой роскошной блондинкой. Далее их путь лежал в центр — они направлялись на концерт симфонической музыки. Театр «КайМоу» располагался в странном старинном здании, украшенном индийскими узорами в терракотовых тонах, коровьими черепами и разноцветными изразцами. У входа клубилась разодетая публика, и Марти с подругой мгновенно растворились в этой толпе.
Лили удивило, что центр Альбукерке живет насыщенной светской жизнью. На освещенной яркими неоновыми огнями Централ-авеню бары и ресторанчики попадались буквально на каждом шагу, и люди с удовольствием ужинали на улице в «летних двориках». Она устроилась в уличном кафе за полквартала от театра, заказала кофе с бутербродом и стала ждать.
Мимо проходили десятки людей — гуляли, радовались теплому субботнему вечеру. Лили совсем не нравилось сидеть вот так, у всех на виду, но выбора у нее, в общем-то, не было. Ей непременно надо было сесть Марти на хвост, когда он поедет домой.
Ну ясное дело, наш светский лев никак не мог отправиться домой сразу после концерта. Они с подружкой прошлись вверх по улице и зашли в заведение под названием «Музыкальная Гостиная». Лили пришлось подождать еще немного. Уличное кафе уже закрылось, и ей пришлось перебраться на скамеечку на другой стороне улицы. Здесь она и сидела, стараясь не обращать внимания на пьяных, которые пытались к ней кадриться. На ней были джинсы, футболка и легкая черная куртка — ее рабочая одежда, задуманная как самый что ни на есть неприметный наряд. Но у пьяных другая логика — они никогда не пропустят особу женского пола, если она сидит одна.
Часов в одиннадцать Холгуин со своей пассией вышли из бара и неверной походкой направились к его «мерседесу». Лили оказалась за рулем своей «миаты» еще до того, как он успел открыть дверцу. Он направился к северу от центра, к дому своей подружки, и она неотрывно следовала за ним.
Если вдруг он решит провести ночь со своей девушкой в ее квартире, Лили придется ждать еще один день. Как же она устала ждать! Как ей хотелось домой!
К счастью для Лили, Марти не стал заходить в дом. Он проводил подружку до двери, но на пороге она одарила его смачным поцелуем, зашла внутрь и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
— Любовь непростая штука, так-то, Марти! — буркнула Лили себе под нос.
Она проследила взглядом за тем, как он сел в свой «мерс», и тронулась вслед за ним к шоссе, что вело на восток, к холмам.
Лили будто бы обдало жаром — ее будоражило то, что должно было вот-вот произойти. Она подалась вперед, открыла бардачок, достала оттуда пистолет и сунула его в карман куртки.
* * *
Мэл Лумис почувствовал, как сердце заколотилось быстрее. Она явно собирается покончить с этим сегодня.
Он рыгнул, прикрыв рот кулаком. Проклятый хот-дог из уличной палатки. На большее у него просто времени не нашлось, так он был занят, гоняя за Лили Марсден по всему городу. Он все еще ждал, пока она закатает этого торговца коврами.
И вот сейчас он был на сто процентов уверен, что час настал. Уже почти полночь, город затих — идеально для убийства. Лумис свернул вслед за «миатой» с Трэмвей-бульвара на узкую извилистую дорогу, что вела к роскошному дому Холгуина. Тут он слегка поотстал. Слишком приближаться было ни к чему, еще вспугнет убийцу до того, как она выполнит свой заказ. Ему хотелось поспеть к тому моменту, когда она нажмет на курок и начнет уходить, — тут-то он спустит свой.
Когда до дома Холгуина оставалось уже совсем немного, он выключил фары. Он замедлил ход, давая глазам привыкнуть к темноте. С освещением тут было конечно не ахти, но Лумис хорошо видел в темноте. Ему не составляло особого труда ехать по вьющейся змейкой дороге к дому Холгуина.
Серая машина стремительно двигалась вперед сквозь мглу. Мэл очень боялся опоздать.
* * *
Джо Райли дал по газам, и взятый напрокат «форд-эскорт» лихо помчался вперед по извилистой дороге. Джо свернул сюда с Трэмвей-бульвара, поскольку, судя по прилагавшейся к машине карте, она и должна была привести к дому Мартина Холгуина.
Джо зевнул. Боже, как он устал! Последнее время он так мало спал, так плохо питался, да еще скакал с одного самолета на другой! К тому же ему порядком поднадоело болтаться по Альбукерке в крошечной машинке вместе с этим толстяком Вентури, который буквально исходил потом. Отдохнуть хоть немного и как можно скорее — вот что ему было нужно. Но прежде он должен предупредить Мартина Холгуина о том, что на него охотится Лили Марсден.
Сначала он хотел позвонить Мартину и обрисовать ему всю ситуацию по телефону, чтобы тот был настороже, но потом передумал: такую новость все-таки лучше сообщать при личной встрече. Причем даже в этом случае не исключено, что Холгуин не поверит ни одному слову — и не удивительно! История и правда была совершенно фантастическая. Отчасти поэтому он тащил за собой Сэла Вентури. Он мог помочь убедить Мартина в том, что угроза вполне реальна, что нужно связаться с местной полицией и обеспечить себе защиту.
Но на самом деле Джо направлялся к дому Мартина не только затем, чтобы предупредить его об опасности, — была и другая, более личная причина. Лили Марсден вполне могла находиться сейчас где-то неподалеку от дома Марти, примеряясь и прикидывая, как лучше убрать новую жертву. Возможно, ему не представится другого такого случая задержать ее на месте преступления и не дать бесследно исчезнуть. Если ему удастся поймать ее до нападения на Холгуина, то милейшему торговцу коврами можно будет и вовсе не сообщать о том, что его жизнь была под угрозой.
Вентури за всю дорогу не произнес ни слова; раскрытая карта лежала на его толстых коленях, и он придерживал ее забинтованной рукой. До этого, правда, он наболтал достаточно — выдал практически все, что Джо хотел узнать. Не то чтобы Вентури говорил по собственной инициативе, но «да» или «нет» из него вполне можно было вытянуть — стоило только слегка надавить. Свой самый главный вопрос Джо оставлял на потом; сейчас, похоже, самое время его задать.
— Сэл, — сказал он, не отрываясь от дороги, — у меня есть к тебе еще один вопрос, всего один. И ты ответишь мне честно, как на духу.
— А если не отвечу? — Сэл явно был на нервах.
— Не ответишь — не выйдешь из этой машины.
Сэл надулся — какое-то время он не мог справиться с гневом, но в конце концов решился:
— Ладно, что за вопрос?
— Был такой ростовщик в Чикаго, Бенни Барроуз. Скажи, его убрала Лили Марсден?
— Какого черта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Я вот тут подумала, что если кому-то нужно было замять дело об убийстве Макса Вернона, — сказала Сьюзан, — сделать так, чтобы о нем никто ничего не вспоминал и не говорил, то этот кто-то вполне мог убрать с этой целью Тедди и Марлу.
Руки Стэли начали непроизвольно подергиваться, и он быстренько заложил их за спину. «Ага, — подумала Сьюзан, — мордашку-то свою смазливую мы можем контролировать, а руки никак! Жаль только, что теперь он их спрятал, и толку от этого знания никакого не будет».
— Вы уж простите за прямоту, детектив, но мне кажется, это несколько притянуто за уши. Пытаться замолчать одно убийство и совершить с этой целью два других? Это же только наделает больше шума.
— Шума-то и правда многовато. Эти журналисты просто с ума меня скоро сведут, ей-богу.
Даже сквозь великолепный загар было видно как Стэли побледнел.
— Это плохо. Я так надеялся, что пресса не станет раздувать из этого крупный скандал. Вы не представляете, какой ущерб они наносят туристическому бизнесу, а значит, и городу.
Сьюзан пожала плечами:
— Ну почему же непременно ущерб. Туристам ведь нравится думать, что Вегас — место не совсем безопасное. Это, можно сказать, часть образа города. Так что приезжать будут; другое дело — в каком отеле захотят остановиться.
Руки Стэли опять вышли из-под контроля: заплясали, задергались и наконец нашли новое пристанище — в карманах брюк. Похоже, она наступила на любимую мозоль.
— Да, некоторые уже отказываются от забронированных номеров. Я весь день только и делаю, что отбиваюсь по телефону от членов совета директоров.
— Просто кошмар! А ведь антиреклама — дело такое: одна отмененная поездка, другая, и пошло-поехало — как снежный ком.
Улыбка Кена стала какой-то совсем уж жалкой.
— Детектив, скажите, зачем вы мучаете меня этими напоминаниями о тяжких реалиях моего бизнеса?
— Да это так просто, мысли вслух. Чисто теоретически, вы крайне заинтересованы в том, чтобы эти убийства прошли по-тихому.
На этих словах улыбка исчезла вовсе.
— Вы что, считаете, я имею какое-то отношение к этим двум убийствам?
Сьюзан не торопилась с ответом.
— Посудите сами: три убийства, все три явно как-то связаны между собой — в такой ситуации каждый — подозреваемый. Я пока не знаю, как сложить все кусочки головоломки. Но рано или поздно я это пойму, будьте уверены.
Стэли набрал в грудь побольше воздуха и опять выдал свою фирменную улыбку.
— Подозревать вы вольны кого угодно, но меня можно смело вычеркнуть из вашего списка. Я никоим образом с этим не связан. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Надеюсь, вам хватит ума не трепать мое имя в прессе — я этого не потерплю. А мы ведь с вами не хотим общаться через адвокатов.
Сьюзан наконец-таки удалось нащупать в сумке мятую салфетку. Она кое-как приспособила ее на палец, достала руку из сумки и спрятала ее за спиной.
— Не надо угрожать мне, мистер Стэли. Адвокатов ваших я не боюсь; внимание к «Тропической Бухте» без нужды привлекать не собираюсь, но и противостоять естественному интересу не смогу. Суть дела в том, что мне глубоко наплевать, как все это скажется на вашем бизнесе. Это ваши проблемы, а не мои.
Стэли запрокинул голову назад и принужденно рассмеялся. Потом он взглянул на нее и проговорил:
— Простите, детектив, но вы рассуждаете очень наивно. В Лас-Вегасе нельзя существовать, не думая о бизнесе. Попробуйте испортить кому-нибудь дело, и вы никто и ничто. Как вы думаете, почему вам поручили это расследование? Да потому, что никто не хотел за него браться. Те из ваших, у кого опыта побольше, знают: если дело связано с казино, соваться в него не следует. Слишком легко ошибиться, и слишком дорого обойдется такая ошибка. Вас ведь только что перевели в «убойный» отдел? Меня предупреждали. А напарник ваш, где он сейчас?
— Дома, наверное. Сидит, о пенсии мечтает.
— Вот видите! Ему, стало быть, нечего терять. А вот у вас целая жизнь впереди, карьеру надо делать. Вам нельзя совершать опрометчивые поступки. Надо вести себя потише. И в том, чтобы вокруг «Бухты» не шумели, вы тоже заинтересованы.
Они постояли, глядя друг другу прямо в глаза. Наконец Стэли сверкнул своей неотразимой улыбкой и проговорил:
— Ну что, идет?
Она не удержалась и улыбнулась ему в ответ. «Обаятельный черт!»
— Вы за меня не беспокойтесь, — сказала она, — с моей карьерой все будет в полном порядке. Я пригвозжу к стенке всех убийц и их соучастников, а также тех, кто будет стоять у меня на пути.
Она развернулась и направилась к лифту. Эффектный уход; жаль только, споткнулась на полпути — зацепилась каблуком за пушистое покрытие.
Сьюзан нажала на кнопку — двери лифта туг же раскрылись. Она зашла в кабину и развернулась, чтобы видеть выражение лица Стэли. Кен по-прежнему стоял за своим рабочим столом. Он махнул ей рукой, но на лице у него не было и тени улыбки. Это успокоило Сьюзан: значит, в их маленьком поединке она все-таки одержала верх.
Двери лифта закрылись с легким шипением. Она тут же выбросила салфетку и впилась в свой многострадальный палец.
Глава 29
Вслед за Мартином Холгуином Лили доехала до дома его девушки. Она, как и следовало ожидать, оказалась молодой роскошной блондинкой. Далее их путь лежал в центр — они направлялись на концерт симфонической музыки. Театр «КайМоу» располагался в странном старинном здании, украшенном индийскими узорами в терракотовых тонах, коровьими черепами и разноцветными изразцами. У входа клубилась разодетая публика, и Марти с подругой мгновенно растворились в этой толпе.
Лили удивило, что центр Альбукерке живет насыщенной светской жизнью. На освещенной яркими неоновыми огнями Централ-авеню бары и ресторанчики попадались буквально на каждом шагу, и люди с удовольствием ужинали на улице в «летних двориках». Она устроилась в уличном кафе за полквартала от театра, заказала кофе с бутербродом и стала ждать.
Мимо проходили десятки людей — гуляли, радовались теплому субботнему вечеру. Лили совсем не нравилось сидеть вот так, у всех на виду, но выбора у нее, в общем-то, не было. Ей непременно надо было сесть Марти на хвост, когда он поедет домой.
Ну ясное дело, наш светский лев никак не мог отправиться домой сразу после концерта. Они с подружкой прошлись вверх по улице и зашли в заведение под названием «Музыкальная Гостиная». Лили пришлось подождать еще немного. Уличное кафе уже закрылось, и ей пришлось перебраться на скамеечку на другой стороне улицы. Здесь она и сидела, стараясь не обращать внимания на пьяных, которые пытались к ней кадриться. На ней были джинсы, футболка и легкая черная куртка — ее рабочая одежда, задуманная как самый что ни на есть неприметный наряд. Но у пьяных другая логика — они никогда не пропустят особу женского пола, если она сидит одна.
Часов в одиннадцать Холгуин со своей пассией вышли из бара и неверной походкой направились к его «мерседесу». Лили оказалась за рулем своей «миаты» еще до того, как он успел открыть дверцу. Он направился к северу от центра, к дому своей подружки, и она неотрывно следовала за ним.
Если вдруг он решит провести ночь со своей девушкой в ее квартире, Лили придется ждать еще один день. Как же она устала ждать! Как ей хотелось домой!
К счастью для Лили, Марти не стал заходить в дом. Он проводил подружку до двери, но на пороге она одарила его смачным поцелуем, зашла внутрь и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
— Любовь непростая штука, так-то, Марти! — буркнула Лили себе под нос.
Она проследила взглядом за тем, как он сел в свой «мерс», и тронулась вслед за ним к шоссе, что вело на восток, к холмам.
Лили будто бы обдало жаром — ее будоражило то, что должно было вот-вот произойти. Она подалась вперед, открыла бардачок, достала оттуда пистолет и сунула его в карман куртки.
* * *
Мэл Лумис почувствовал, как сердце заколотилось быстрее. Она явно собирается покончить с этим сегодня.
Он рыгнул, прикрыв рот кулаком. Проклятый хот-дог из уличной палатки. На большее у него просто времени не нашлось, так он был занят, гоняя за Лили Марсден по всему городу. Он все еще ждал, пока она закатает этого торговца коврами.
И вот сейчас он был на сто процентов уверен, что час настал. Уже почти полночь, город затих — идеально для убийства. Лумис свернул вслед за «миатой» с Трэмвей-бульвара на узкую извилистую дорогу, что вела к роскошному дому Холгуина. Тут он слегка поотстал. Слишком приближаться было ни к чему, еще вспугнет убийцу до того, как она выполнит свой заказ. Ему хотелось поспеть к тому моменту, когда она нажмет на курок и начнет уходить, — тут-то он спустит свой.
Когда до дома Холгуина оставалось уже совсем немного, он выключил фары. Он замедлил ход, давая глазам привыкнуть к темноте. С освещением тут было конечно не ахти, но Лумис хорошо видел в темноте. Ему не составляло особого труда ехать по вьющейся змейкой дороге к дому Холгуина.
Серая машина стремительно двигалась вперед сквозь мглу. Мэл очень боялся опоздать.
* * *
Джо Райли дал по газам, и взятый напрокат «форд-эскорт» лихо помчался вперед по извилистой дороге. Джо свернул сюда с Трэмвей-бульвара, поскольку, судя по прилагавшейся к машине карте, она и должна была привести к дому Мартина Холгуина.
Джо зевнул. Боже, как он устал! Последнее время он так мало спал, так плохо питался, да еще скакал с одного самолета на другой! К тому же ему порядком поднадоело болтаться по Альбукерке в крошечной машинке вместе с этим толстяком Вентури, который буквально исходил потом. Отдохнуть хоть немного и как можно скорее — вот что ему было нужно. Но прежде он должен предупредить Мартина Холгуина о том, что на него охотится Лили Марсден.
Сначала он хотел позвонить Мартину и обрисовать ему всю ситуацию по телефону, чтобы тот был настороже, но потом передумал: такую новость все-таки лучше сообщать при личной встрече. Причем даже в этом случае не исключено, что Холгуин не поверит ни одному слову — и не удивительно! История и правда была совершенно фантастическая. Отчасти поэтому он тащил за собой Сэла Вентури. Он мог помочь убедить Мартина в том, что угроза вполне реальна, что нужно связаться с местной полицией и обеспечить себе защиту.
Но на самом деле Джо направлялся к дому Мартина не только затем, чтобы предупредить его об опасности, — была и другая, более личная причина. Лили Марсден вполне могла находиться сейчас где-то неподалеку от дома Марти, примеряясь и прикидывая, как лучше убрать новую жертву. Возможно, ему не представится другого такого случая задержать ее на месте преступления и не дать бесследно исчезнуть. Если ему удастся поймать ее до нападения на Холгуина, то милейшему торговцу коврами можно будет и вовсе не сообщать о том, что его жизнь была под угрозой.
Вентури за всю дорогу не произнес ни слова; раскрытая карта лежала на его толстых коленях, и он придерживал ее забинтованной рукой. До этого, правда, он наболтал достаточно — выдал практически все, что Джо хотел узнать. Не то чтобы Вентури говорил по собственной инициативе, но «да» или «нет» из него вполне можно было вытянуть — стоило только слегка надавить. Свой самый главный вопрос Джо оставлял на потом; сейчас, похоже, самое время его задать.
— Сэл, — сказал он, не отрываясь от дороги, — у меня есть к тебе еще один вопрос, всего один. И ты ответишь мне честно, как на духу.
— А если не отвечу? — Сэл явно был на нервах.
— Не ответишь — не выйдешь из этой машины.
Сэл надулся — какое-то время он не мог справиться с гневом, но в конце концов решился:
— Ладно, что за вопрос?
— Был такой ростовщик в Чикаго, Бенни Барроуз. Скажи, его убрала Лили Марсден?
— Какого черта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38