— Неужели всё так серьёзно? — испугалась Жанна. — А что будет с тобой?
— Не знаю, Ирочка, — пожал он плечами. — Меня крепко прижали. Я, правда, нашёл одну лазейку, и надеюсь, что всё пройдёт удачно. Но давай больше об этом не говорить, хорошо?
Жанна кивнула с кислой миной. Её-то как раз больше всего интересовали его дела и та лазейка, о которой он говорил. Ведь Шахид уже разъярён. Но она не собирается настаивать или, чего не хватало, давить на любовника. Вместо этого она заботливо поинтересовалась:
— Устал? Хочешь чего-нибудь выпить?
— Чаю, если можно…
Жанна направилась на кухню, налила Резнику горячий свежезаваренный чай, поставила на аккуратный фарфоровый поднос чашку, сахарницу и блюдце с лимоном, и отнесла ему в комнату. Теперь эта квартира принадлежит ей, но она почему-то не ощущала себя счастливой. В чём же дело? Жанна молча смотрела, как Резник пьёт чай, забавно выпятив губы трубочкой, и почувствовала умиление. Не такое, какое она испытывала к дочери, но всё равно это было то самое чувство.
— Макс, — прошептала она, положив голову ему на колени, и на её сердце снова улеглась тяжёлая тень. Как было бы замечательно просто встречаться с таким прекрасным человеком, просто любить его и ему позволять баловать себя. Но у неё так не получится. Она сначала использует Резника, а затем выплюнет его, обессиленного и раздавленного, перемолотого в жерновах Шахида. Что с ним тогда будет, ведь он так верит ей, и так её любит? Жанна не сомневалась, что он действительно любит её, хотя после того единственного объяснения в любви он больше об этом не заговаривал. Но все его поступки, его взгляды, его нежность по отношению к ней говорили, даже кричали о его любви.
И она сама… Она не хотела, и не собиралась влюбляться в него, но он уже был ей дорог, даже очень дорог. Иногда ей приходила в голову крамольная мысль: а что, если бы у них с Павлом всё получилось так, как они планировали, она вышла бы за него замуж и поселилась в доме у Резников, что тогда? Она бы влюбилась в своего свёкра? Вряд ли: ведь тогда, кроме Павла, она никого не видела. И Макс тоже видел бы в ней не женщину, а жену своего единственного сына. И даже если бы он проникся к ней чувствами, то никогда бы не позволил себе открыто их выражать. Он очень порядочный человек, Макс. Но это значит, что всё, что произошло в её жизни — к лучшему? Ведь она бы не рассталась с Павлом по доброй воле, и, следовательно, никогда бы не узнала, насколько прекрасный человек Макс! Или ей это и не надо было знать, главным в её жизни тогда был Павел? Бред какой-то…
Жанна вспомнила, почему стала называть его не Толиком, а Максом. Потому, что ей практически сразу же хотелось как-то выделять его. Хотелось называть его не так, как называет его жена и друзья. Ну не Анатолием же Максимовичем называть любовника! Вот она и переименовала его в Макса, взяла производное от его отчества. И Резник вроде бы был не против, хотя иногда шутливо утверждал, что она попросту зовёт его именем бывшего возлюбленного, а, чтобы не путаться, сочинили эту легенду насчёт его отчества. Впрочем, смеялся он, ей крупно повезло, что его отчество подходит к имени её бывшего любимого…
Жанне действительно было хорошо рядом с ним, очень уютно и тепло. Неужели она и вправду сможет поступить с ним так, как хочет того Шахид? На одной чаше весов — Макс, а на другой — её дочь, и она сама. Что она выберет?
Мила старательно выполняла план по возвращению Резника в логово семьи. Она уже ни капельки не сомневалась, что любовник Ирины — Анатолий Максимович. Уж слишком много совпадений! Но что она сама могла бы сделать, без Любови Андреевны?
Мила решительно поднялась по лестнице и прошла по коридору к спальне свекрови. Та с утра жаловалась на головную боль и недомогание, поэтому даже не вышла к завтраку.
Мила постучала, и, услышав слабое «войдите», распахнула дверь.
Любовь Андреевна полулежала на пышных подушках на огромной кровати, словно Шамаханская царица, и, несмотря на недомогание, выглядела, как всегда, на все сто. Мила невольно подумала, ради чего Резник затеял эти свои любовные похождения, если рядом с ним такая цветущая и ухоженная женщина, как её свекровь! Не поймёшь, что нужно этим мужчинам. Неужели он соблазнился молодостью Ирины? Но ведь у неё есть ребёнок. А знает ли он об этом? Мила радостно подумала, что и сама может кое-что сделать для возвращения Резника в семью. Но для начала ей нужно переговорить со свекровью.
— Как вы себя чувствуете? — с преувеличенной заботой начала она. — А то я беспокоюсь. Может быть, вам что-нибудь надо?
— Спасибо, Милочка, — благодарно улыбнулась страдалица, — но мне сейчас ничего не хочется. Голова болит так, что даже таблетки не спасают. Видишь, сколько всего мне натащила Валентина! — она со слабой улыбкой показала на туалетный столик, и впрямь заваленный аптечными коробочками и пузырьками.
Мила подумала, что у свекрови начинается климакс, поэтому-то она себя так чувствует, но высказывать вслух свои мысли не решилась. Климакс означает, что подошёл закат женской сущности, кому же это понравится?
— Неужели ничего нельзя сделать? — удивилась она.
— Валя говорит, что надо бы сменить обстановку, — вздохнула свекровь. — Может быть, мне передвинуть мебель в комнате или поменять её? — пошутила она.
Мила с готовностью улыбнулась, мысленно обрадовавшись. Кажется, сам господь идёт ей навстречу, помогая.
— У меня есть куда лучшее предложение, — с энтузиазмом воскликнула она. — Давайте поедем отдыхать! Вот вам и смена обстановки, и подкрепление жизненных сил, и никаких головных болей! Море, солнце, только отдых и ничего больше! Вы мигом придёте в себя! К тому же мы с вами уже давненько хотели отдохнуть, помните?
Лицо свекрови разгладилось.
— Да, но я хотела бы взять с собой мальчиков, а видишь, как получилось. Один уехал в Лондон, второй работает, как мул на плантации.
— А давайте возьмём Анатолия Максимовича, — обрадовалась Мила. — Он выглядит таким уставшим.
— Да? — с сомнением покосилась на неё свекровь. На самом деле, Резник в последнее время как раз выглядел лучше, чем обычно. Бодр, подтянут, свеж, несмотря на проблемы на работе. Ну конечно, — с неожиданной злостью подумала Мила, — молодая любовница находит возможности, чтобы его взбодрить! Но вслух воскликнула:
— Ну конечно! Вы только вспомните, когда он отдыхал в последний раз, да и вы вместе с ним? Сто лет назад! Давайте поедем втроём, пусть Антон работает, вы же знаете, как он дорожит своим новым местом. И, потом, он совсем недавно работает, а Анатолию Максимовичу не понравится, что он уже устал и требует отпуск!
— Я тоже об этом думала, — призналась свекровь. — Но не знаю, как оставлять Антона одного.
Мила подумала, что только этот момент и является той самой ложкой дёгтя в бочке с мёдом, ведь дураку понятно, что Антон воспользуется этим неожиданным отсутствием всех членов семьи, чтобы загулять от неё. Но ей придётся пережить это, потому что, если уйдёт из семьи Резник, будет ещё хуже.
— Ну что он, маленький ребёнок? — подначивала её Мила. — К тому же мы поедем ненадолго, максимум дней на десять, у меня скоро съёмки нового клипа, и мне бы хотелось немножко отдохнуть, чтобы подзагореть и выглядеть более свежей! Любовь Андреевна, вы вспомните, сколько раз мы с вами собирались поехать на море, и всё время срывалось! — добавила она.
Свекровь согласно покачала головой. Это правда, они действительно несколько раз собирались отдохнуть, но всякий раз что-нибудь случалось. Что ей мешать поехать на какой-нибудь курорт теперь? Любовь Андреевна встряхнула волосами.
— Я согласна, — улыбнулась она, и Мила чуть не запрыгала от радости. Теперь оставалось претворить в жизнь вторую часть плана.
— Думаю, что нам стоит махнуть в Доминикану, как вы считаете? — любезно поинтересовалась она.
— Доминиканская республика? Я совсем не против бунгало и белого песочка, — мечтательно улыбнулась свекровь. — Помню, когда мы были в Доминикане с Толиком лет пять назад, то отлично отдохнули. Мы…
Мила решительно прервала поток её воспоминаний, зная, что иначе в нём можно будет утонуть.
— Я рада, что вам там понравилось, — громко сказала она. — Поверьте, сейчас там стало ещё лучше. Пожалуйста, не возражайте: я займусь поиском турфирмы и отеля, хорошо? Обещаю, что выберу самый лучший!
Свекровь улыбнулась.
— Да-да, дорогая, пожалуйста, сделай это. А то у меня нет никаких сил, обзванивать эти турфирмы и просматривать в Интернете фотографии отелей. Уверена, ты выберешь отличное место!
— Отлично! А вы уговорите Анатолия Максимовича поехать с нами, ему тоже необходимо отдохнуть!
Мила удовлетворённо улыбнулась и, помахав Любовь Андреевне на прощание, удалилась из будуара королевы.
У неё вдруг разыгрался аппетит, и она спустилась вниз, попросив кухарку приготовить что-нибудь вкусненькое. Естественно, ни в какую Доминикану они не поедут. Они тоже полетят на Багамы, как и Ирина с Резником. Но надо было усыпить бдительность Анатолия Максимовича. Приехав на отдых, он не должен волноваться насчёт жены, иначе может принять контрмеры. К примеру, поехать не на Багамы, а на Фиджи или Бали. Да куда угодно! И Мила в этом случае уже не сможет претворить свой план в жизнь. Следует действовать исподтишка, другими методами. Теперь остаётся только подождать, пока Анатолий Максимович объявит семье о своей отлучке. Естественно, он соврёт что-нибудь насчёт командировки, не скажет же, что летит отдыхать со своей любовницей! И, в конце концов, тогда Мила полностью удостоверится в том, что у него интрижка с Ириной. Она и сейчас в этом уверена, но иногда червячок сомнения всё-же подтачивает эту её уверенность. Осталось ждать совсем недолго, ведь Ира сказала, что они летят через полторы недели. А Мила уж постарается сделать так, чтобы их мнимый тур также выпал на то время. К тому же Любовь Андреевна должна поговорить с мужем об отдыхе, буквально на днях. Так что очень скоро Мила узнает с точностью до ста процентов, Ирина ли любовница Резника, или нет.
Её мысли вновь вернулись к Багамским островам.
А уж получить визы для себя и для свекрови Мила сможет очень быстро. Всё решают шуршащие купюры с изображением Франклина. Естественно, свекровь даст Миле свою платиновую кредитную карту…
— Павел скоро возвращается, — с довольным видом объявила Мила Антону.
— Поэтому ты так счастлива? — удивился Антон.
— Глупенький, — хрипло засмеялась Мила, — я люблю только тебя! А Павла вызвала обратно я, но сделала это специально для того, чтобы развестись с ним.
— Ты разводишься? — оживился Антон. — Здорово! Поздравляю, наконец-то ты решилась!
— Ради тебя, — кокетливо ответила певица, — я готова на многое. Даже на то, чтобы сидеть дома и варить тебе борщи!
На самом деле готовить она не умела и не собиралась учиться, а про «сидеть дома» заговорила потому, что её карьера клонилась к закату. Её менеджером оказался обыкновенный вор, обокравший её и вынесший из студии всю ценную аппаратуру и акустику. Несколько человек из команды давно уже покинули её, и в довершении ко всему ни один композитор не предлагал ей свои песни. Мила, в общем-то, и не собиралась вкладывать свой труд в то, чтобы снова поднять свою карьеру до приличного уровня. Ей очень быстро наскучила эта работа. Она отвыкла работать по-настоящему, с утра до вечера, тренировать голос, делать распевки, заниматься с хореографом и повторять дубль за дублем одно и то-же для видеоклипа. Её пресыщенная жизнь развратила её настолько, что ни о какой работе она и думать не желала. В любом случае она — богемный персонаж. И приглашения на показы мод, на открытие новых ночных клубов, на презентации альбомов новых групп, сыплются на неё словно из рога изобилия. К чему же ей вообще работать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38