«Знаешь, а пара кадров еще осталась». Обе эти карточки они тоже потом напечатали. На первой, людоедски скалясь, девушка сидит перед тарелками с маринованными грузинскими перцами, крупно нарезанным лавашом и лобио. В горшочке дымится аджапсандали, на большом блюде истекают соком крупные куски шашлыка. Второй кадр — глаза у нее сонные и ленивые, а на последней тарелке лежат корки...
Сейчас похмелье у него бывает не реже, чем тогда, но это другое похмелье. Разлепив глаза, он смотрит на пустую стену напротив кровати, а потом снова надолго зажмуривается. Убивающие перегарные ароматы. Он лежит, слушает радио, шлепает на кухню, включает воду и долго, пока она стекает, смотрит в окно. Во дворе лежат несколько сожженных машин и бродят ужасные кошки.
Потом, сдвинув в сторону грязную посуду, он наливает воду в чашку и пьет. Вода все равно оказывается тошнотворно-теплой. Только после этого он говорит первые за утро слова. Чаще всего это бывают слова «Ка-ка-я-мер-зость...»
Тост третий,
произносимый обычно почетным гостем
Адин рас жэнщына, жына джыгита, праснулась, пасматрела на часы и сказала: «Вах!» Было полдивятава утра, а рибенка, сына джыгита и сына жыны джыгита, принимали в дэтский садик толька да васьми. Жэнщина вскачила, схватила рибенка и бросилась лавить такси, а кагда приехала, паняла, что забыла дома деньги. «Вах!» — ищо рас сказала жэнщына, а таксист сказал: «В мылицию паедим или как?» «Или как...» — вздахнула жэнщина, высажывая рибенка из машыны, а сама аставаясь внутри.
Кагда жэнщына, жына джыгита и мама сына джыгита, вашла в садик, было ужэ девить часов. Васпитатиль сказал жэнщыне: «Вы апаздали, што будим делать? Ни будим брать рибенка в садик или как?» Жэнщына сагласилась, патамушта уже апаздывала на работу, а рибенка деть ей было некуда. «Или как, — сказала ана. — Толька пусь дэти не видят, ладна?» «Ладна», — сагласился добрый васпитатиль.
Иликак с васпитатилем прашло быстро, и жэнщына, аблигчонно вздахнув, паехала на работу в тралебусе, но в тралебус зашли кантралеры, а дениг на билет у жэнщыны с сабой не было. Ани спрасили, будит ана платить штраф или как, и жэнщына падумала, што посли таксиста и васпитатиля лучшы, наверно, иликак, чем штраф и сказала: «Или как».
Ана думала, что это все, но кантралерав было много, и кагда жэнщына пришла на работу, путь ей приградил вахтер. «Вах! — сказал вахтер, — пака вы иликакствовали с кантралерами, начался рабочий день. Будим саставлять акт аб апаздании или как?» Што было делать беднай жэнщыне, жыне джыгита? Ана не хатела, штобы на ниё саставляли акт. Ана сказала: «Или как, толька скарее, патамушта впириди ищо главный ынжынер и он можыт пиринисти мой отпуск на зимние время, зачем мне это надо, да?..»
Знаити, к чиму я это гаварю? К таму, что мы наканец выпьим сигодня или как?
4. Горячие блюда
Рецепт десятый (кошерный) -
Два шашлыка из свинины
«Занять бы где-нибудь сто пятьдесят бачков. Каждый день менять на еду и сигареты по три доллара и спокойно искать работу. А когда у меня будет нормальная работа, может быть, появится и девушка». «Зачем тебе девушка? Посмотри на мою. Ей только пить да кокаин нюхать. А оплачивать все приходится мне». «Кокаин я бы и сам понюхал. Только не спид-бол, а чистый кокс. От спидбола в носу перегородки лопаются. Я рассказывал, как съел лимон, накачанный ЛСД, и проснулся уже в больнице?»
Лето кончилось. Бредя ночами домой, он подошвами наступал на пузырящиеся лужи. Утром вчерашняя грязь застывала коркой, а воздух казался пустым, будто его нет, и от холода ломило в ушах. Ветер шумел ветками высоченного, выше крыш, дерева. С него сыпались мертвые листья. Ветер смотрел на них со странного ракурса, оттуда, где летают птицы, одна из которых капнула на лучшую куртку молодого человека в тот момент, когда он собирался послушать про ЛСД и больницу. Когда на куртку капает птица, это верная примета, что скоро начнет везти в рулетку.
Их последняя осень началась с того, что городские власти задушили бандитское агентство недвижимости, спонсировавшее его журнал. Когда за дело взялись чиновники, бандиты оказались беззащитны, как дети. Искать новую работу нужно было срочно. Он выяснил, что крупному казино требуется пресс-секретарь. В чванливом мирке масс-медиа важно не кто ты, а как ты себя преподносишь. По телефону хозяин казино сказал, будто что-то о молодом человеке слышал, и предложил встретиться лично.
На следующее утро он погладил лучшую рубашку, завязал на галстуке узел, и тут к нему зашел Попов, который сказал, что сегодня у его дочки день рождения, а он не видел дочку уже несколько месяцев, последняя жена не разрешает ему встречаться с дочкой, и, может быть, если ты не занят, нам стоит выпить по чуть-чуть алкоголя, в честь дочкиного дня рождения, а то у меня что-то совсем муторно сегодня на душе. Было пол-одиннадцатого утра. С денежным мешком встречаться предстояло лишь через полтора часа. И идти до казино было всего ничего...
Когда к трем дня они доползли до «Money-Honey», то кружку с пивом он уронил и разбил. Чем ему всегда нравился этот клуб — подбором публики. Где еще, скажите, за двухместным столом станут вместе сидеть пузатый бандит, длинноволосый студент, рокабил в остроносых, как лыжи, сапогах и цыган с золотыми зубами, из тех что грабят посетителей в Апраксином Дворе? В казино перед этим он заходил и даже договорился о чем-то с хозяином. Ума не приложу о чем.
Ближе к вечеру они с Поповым пили крепленое вино, потом снова пиво. Потом сидели со знакомыми карманниками. Один из них заснул, свалился со стула и разбил себе лицо. Попов остановил такси, вытащил водителя из машины и принялся избивать посреди улицы. Потом они сидели у кого-то в гостях, и, швырнув тяжелую пепельницу, молодой человек разбил в квартире окно. Под утро была какая-то девушка, но откуда она взялась и куда делась, вспомнить так и не удалось.
Впрочем, на работу в казино его взяли. Работать там было легко и интересно. Он видел, как за вечер рыжий мужчина с лицом язвенника проиграл $80 000, стоял всего в метре от сцены, на которой посреди выступления умер от инфаркта клавишник ансамбля «Дружба». За работу в казино ему платили немного, но всегда вовремя. Честно говоря, молодой человек был жаден, хотя и не от природы, а от бедности. И все-таки... только поймите его правильно.
Много лет назад вместе с приятелями, пятнадцатилетними купчинскими кобелями, молодой человек уговорил за деньги заняться оральным сексом случайную... непонятно откуда взявшуюся девицу. Он собирался сбежать от нее, не заплатив. Но та попросила настолько смешную цифру, что, порывшись в карманах, он все-таки дал ей денег. Девица села в парадной девятиэтажки. Кто-нибудь один заходил в дверь, а когда он вываливался оттуда, внутрь шел следующий. Молодой человек заходил раза три и в перерыве даже успел сбегать домой перекусить. Под вечер в компанию затесался смутно знакомый пятидесятилетний уголовник. Когда девица вышла из парадной, было уже темно. Накрученный вокруг шеи шарфик был заляпан сопливыми сгустками. Она вытерла усталые губы: «Ну что, желающих больше нет?»
Те несколько недель, что он работал в казино, ему постоянно хотелось задать этот вопрос: «Желающих больше нет?» Короче, в начале октября из казино он все-таки уволился. Если бы не уволился сам, его все равно бы выгнали. Однако деньги были нужны: ему предстояло поддерживать ИХ уровень. Уровень это чертовски важно. Он знал людей, в гараже у которых стоит что-нибудь вроде «Форда-эскорт», но которые не ездят на модном авто, потому что нет денег на бензин. Когда он интересовался, почему бы не продать машину, знакомые задирали брови и не понимали вопроса.
Времена пошли тяжелые. Он навострился бесплатно пролезать в метро. Когда пил пиво, то больше не выкидывал пустые бутылки и ходил не в платные туалеты, как раньше, а в туалеты фаст-фудов. Знал, где проблемы не будет, а где охрана может выгнать. Утешало то, что некоторым приходилось еще не слаще. Бывший его заместитель теперь работал гардеробщиком в клубе. Когда молодой человек попробовал ему посочувствовать, тот сказал, что доволен: $10—15 за ночь имеет. Удивившись, в ответ он узнал, что бывший зам главного редактора журнала теперь лазает по карманам дорогих пальто.
Он знал, что новую работу искать придется, но вместо этого каждый вечер отправлялся с приятелями выпить пива. Каждое утро он решал, что поисками работы займется с утра... со следующего утра.
Знакомо ли вам это состояние? Замирание от того, что все складывается и скоро вы будете пить алкоголь? Когда внутри повисает праздничная пустота и лихорадочно проносятся варианты — куда пойти?.. что пить?.. в каких пропорциях миксовать напитки?.. и уже заранее немного неудобно от того, что будешь говорить девушкам. Будущее китайской стеной отделено от настоящего. Завтра заваренное придется расхлебывать, но выпив хоть немного, ты искренне не поймешь: неужели такие мелочи могли всерьез волновать?
Ради того чтобы сегодня все удалось, ты наврешь другу, подведешь надеющихся, словчишь и извернешься. Занять денег, особенно без надежды отдать, — великое искусство. И, радостно гогоча, ты понесешься в сторону ближайшего кафе. Ты не хочешь спешить, понимаешь, что денег удалось раздобыть немного, на весь вечер не хватит, и потратить их нужно с максимальным удовольствием. Но все равно первый бокал выпиваешь сразу — залпом! Только после этого начнется самое главное... настоящее...
Они встречались две весны и три осени. Эта осень была последней. Теперь он редко проводил время с ней. Иногда получалось само. За ним кто-то заходил, он звонил сказать, что будет через полчасика. Вечером звонил еще раз, говорил, что еще не дома... а потом больше не звонил. Иногда он ругался с ней специально. Хватался за пустяшный повод, устраивал скандал и уходил, радуясь, что не придется смотреть в ее брезгливо скривившееся лицо.
Какое-то время после этого он еще помнил о ней. Ему думалось, как лет через тридцать, старичками, они станут сидеть дома. Он — в шлепанцах и очках с дорогой оправой. Она — пожилая, с большой грудью, выкормившей нескольких крепких, как эрегированные члены, русско-еврейских детей. Да-а-а! Он делал глоток из плохо вымытой кружки и закидывал в рот ломтик гадости, которую хозяева пытались выдать за скумбрию холодного копчения.
Но потом наступала ночь, и больше ему не нужна была виртуальная Она. Он хотел быть рядом с живым, теплым человеком. Он подолгу накручивал телефонный диск, куда-то мчался, шепча на чем-то настаивал и с утра глупо себя чувствовал, добираясь, еще немного пьяный, плохо пахнущий, домой. Он терпеть не мог утренние электрички метро. Газету с анекдотами купить уже не на что и, трясясь в бесконечных перегонах, ты абсолютно не знаешь, чем себя занять.
Рецепт одиннадцатый -
Шаверма
Вы замечали, что именно одежда определяет, как вы станете относиться к людям? Его возбуждало расстегивать девушкины вещи, стягивать их с нее, бросать на пол. Ему не нравилась эта зависимость от вещей, но такие ощущения засасывают. Вещи, которые покупала девушка, всегда ей шли. Особенно она любила покупать нижнее белье, серебряные украшения и средства по уходу за телом. Несколько полок с бюстгальтерами, трусами, поясами для чулок, загадочными сиреневыми, белыми, красными, черными кружевными тряпочками. Каждую неделю — новая ароматическая добавка для ванной, минимум за $16. Вещи, это ведь как гонорея, диарея или слушать радио.
Она, например, не носила колготок — только чулки. Однажды она даже надела чулки на него в постели. Прикосновение синтетики к коже оказалось раздражающим, и чулки он стянул. Ему нравилось, как она одевается, ее же внешний вид молодого человека не устраивал категорически. Еще в пятнадцать лет он решил, что будет носить не рубашки, а футболки, не модельную, а спортивную обувь, не вязаные вещи, а стопроцентный коттон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Сейчас похмелье у него бывает не реже, чем тогда, но это другое похмелье. Разлепив глаза, он смотрит на пустую стену напротив кровати, а потом снова надолго зажмуривается. Убивающие перегарные ароматы. Он лежит, слушает радио, шлепает на кухню, включает воду и долго, пока она стекает, смотрит в окно. Во дворе лежат несколько сожженных машин и бродят ужасные кошки.
Потом, сдвинув в сторону грязную посуду, он наливает воду в чашку и пьет. Вода все равно оказывается тошнотворно-теплой. Только после этого он говорит первые за утро слова. Чаще всего это бывают слова «Ка-ка-я-мер-зость...»
Тост третий,
произносимый обычно почетным гостем
Адин рас жэнщына, жына джыгита, праснулась, пасматрела на часы и сказала: «Вах!» Было полдивятава утра, а рибенка, сына джыгита и сына жыны джыгита, принимали в дэтский садик толька да васьми. Жэнщина вскачила, схватила рибенка и бросилась лавить такси, а кагда приехала, паняла, что забыла дома деньги. «Вах!» — ищо рас сказала жэнщына, а таксист сказал: «В мылицию паедим или как?» «Или как...» — вздахнула жэнщина, высажывая рибенка из машыны, а сама аставаясь внутри.
Кагда жэнщына, жына джыгита и мама сына джыгита, вашла в садик, было ужэ девить часов. Васпитатиль сказал жэнщыне: «Вы апаздали, што будим делать? Ни будим брать рибенка в садик или как?» Жэнщына сагласилась, патамушта уже апаздывала на работу, а рибенка деть ей было некуда. «Или как, — сказала ана. — Толька пусь дэти не видят, ладна?» «Ладна», — сагласился добрый васпитатиль.
Иликак с васпитатилем прашло быстро, и жэнщына, аблигчонно вздахнув, паехала на работу в тралебусе, но в тралебус зашли кантралеры, а дениг на билет у жэнщыны с сабой не было. Ани спрасили, будит ана платить штраф или как, и жэнщына падумала, што посли таксиста и васпитатиля лучшы, наверно, иликак, чем штраф и сказала: «Или как».
Ана думала, что это все, но кантралерав было много, и кагда жэнщына пришла на работу, путь ей приградил вахтер. «Вах! — сказал вахтер, — пака вы иликакствовали с кантралерами, начался рабочий день. Будим саставлять акт аб апаздании или как?» Што было делать беднай жэнщыне, жыне джыгита? Ана не хатела, штобы на ниё саставляли акт. Ана сказала: «Или как, толька скарее, патамушта впириди ищо главный ынжынер и он можыт пиринисти мой отпуск на зимние время, зачем мне это надо, да?..»
Знаити, к чиму я это гаварю? К таму, что мы наканец выпьим сигодня или как?
4. Горячие блюда
Рецепт десятый (кошерный) -
Два шашлыка из свинины
«Занять бы где-нибудь сто пятьдесят бачков. Каждый день менять на еду и сигареты по три доллара и спокойно искать работу. А когда у меня будет нормальная работа, может быть, появится и девушка». «Зачем тебе девушка? Посмотри на мою. Ей только пить да кокаин нюхать. А оплачивать все приходится мне». «Кокаин я бы и сам понюхал. Только не спид-бол, а чистый кокс. От спидбола в носу перегородки лопаются. Я рассказывал, как съел лимон, накачанный ЛСД, и проснулся уже в больнице?»
Лето кончилось. Бредя ночами домой, он подошвами наступал на пузырящиеся лужи. Утром вчерашняя грязь застывала коркой, а воздух казался пустым, будто его нет, и от холода ломило в ушах. Ветер шумел ветками высоченного, выше крыш, дерева. С него сыпались мертвые листья. Ветер смотрел на них со странного ракурса, оттуда, где летают птицы, одна из которых капнула на лучшую куртку молодого человека в тот момент, когда он собирался послушать про ЛСД и больницу. Когда на куртку капает птица, это верная примета, что скоро начнет везти в рулетку.
Их последняя осень началась с того, что городские власти задушили бандитское агентство недвижимости, спонсировавшее его журнал. Когда за дело взялись чиновники, бандиты оказались беззащитны, как дети. Искать новую работу нужно было срочно. Он выяснил, что крупному казино требуется пресс-секретарь. В чванливом мирке масс-медиа важно не кто ты, а как ты себя преподносишь. По телефону хозяин казино сказал, будто что-то о молодом человеке слышал, и предложил встретиться лично.
На следующее утро он погладил лучшую рубашку, завязал на галстуке узел, и тут к нему зашел Попов, который сказал, что сегодня у его дочки день рождения, а он не видел дочку уже несколько месяцев, последняя жена не разрешает ему встречаться с дочкой, и, может быть, если ты не занят, нам стоит выпить по чуть-чуть алкоголя, в честь дочкиного дня рождения, а то у меня что-то совсем муторно сегодня на душе. Было пол-одиннадцатого утра. С денежным мешком встречаться предстояло лишь через полтора часа. И идти до казино было всего ничего...
Когда к трем дня они доползли до «Money-Honey», то кружку с пивом он уронил и разбил. Чем ему всегда нравился этот клуб — подбором публики. Где еще, скажите, за двухместным столом станут вместе сидеть пузатый бандит, длинноволосый студент, рокабил в остроносых, как лыжи, сапогах и цыган с золотыми зубами, из тех что грабят посетителей в Апраксином Дворе? В казино перед этим он заходил и даже договорился о чем-то с хозяином. Ума не приложу о чем.
Ближе к вечеру они с Поповым пили крепленое вино, потом снова пиво. Потом сидели со знакомыми карманниками. Один из них заснул, свалился со стула и разбил себе лицо. Попов остановил такси, вытащил водителя из машины и принялся избивать посреди улицы. Потом они сидели у кого-то в гостях, и, швырнув тяжелую пепельницу, молодой человек разбил в квартире окно. Под утро была какая-то девушка, но откуда она взялась и куда делась, вспомнить так и не удалось.
Впрочем, на работу в казино его взяли. Работать там было легко и интересно. Он видел, как за вечер рыжий мужчина с лицом язвенника проиграл $80 000, стоял всего в метре от сцены, на которой посреди выступления умер от инфаркта клавишник ансамбля «Дружба». За работу в казино ему платили немного, но всегда вовремя. Честно говоря, молодой человек был жаден, хотя и не от природы, а от бедности. И все-таки... только поймите его правильно.
Много лет назад вместе с приятелями, пятнадцатилетними купчинскими кобелями, молодой человек уговорил за деньги заняться оральным сексом случайную... непонятно откуда взявшуюся девицу. Он собирался сбежать от нее, не заплатив. Но та попросила настолько смешную цифру, что, порывшись в карманах, он все-таки дал ей денег. Девица села в парадной девятиэтажки. Кто-нибудь один заходил в дверь, а когда он вываливался оттуда, внутрь шел следующий. Молодой человек заходил раза три и в перерыве даже успел сбегать домой перекусить. Под вечер в компанию затесался смутно знакомый пятидесятилетний уголовник. Когда девица вышла из парадной, было уже темно. Накрученный вокруг шеи шарфик был заляпан сопливыми сгустками. Она вытерла усталые губы: «Ну что, желающих больше нет?»
Те несколько недель, что он работал в казино, ему постоянно хотелось задать этот вопрос: «Желающих больше нет?» Короче, в начале октября из казино он все-таки уволился. Если бы не уволился сам, его все равно бы выгнали. Однако деньги были нужны: ему предстояло поддерживать ИХ уровень. Уровень это чертовски важно. Он знал людей, в гараже у которых стоит что-нибудь вроде «Форда-эскорт», но которые не ездят на модном авто, потому что нет денег на бензин. Когда он интересовался, почему бы не продать машину, знакомые задирали брови и не понимали вопроса.
Времена пошли тяжелые. Он навострился бесплатно пролезать в метро. Когда пил пиво, то больше не выкидывал пустые бутылки и ходил не в платные туалеты, как раньше, а в туалеты фаст-фудов. Знал, где проблемы не будет, а где охрана может выгнать. Утешало то, что некоторым приходилось еще не слаще. Бывший его заместитель теперь работал гардеробщиком в клубе. Когда молодой человек попробовал ему посочувствовать, тот сказал, что доволен: $10—15 за ночь имеет. Удивившись, в ответ он узнал, что бывший зам главного редактора журнала теперь лазает по карманам дорогих пальто.
Он знал, что новую работу искать придется, но вместо этого каждый вечер отправлялся с приятелями выпить пива. Каждое утро он решал, что поисками работы займется с утра... со следующего утра.
Знакомо ли вам это состояние? Замирание от того, что все складывается и скоро вы будете пить алкоголь? Когда внутри повисает праздничная пустота и лихорадочно проносятся варианты — куда пойти?.. что пить?.. в каких пропорциях миксовать напитки?.. и уже заранее немного неудобно от того, что будешь говорить девушкам. Будущее китайской стеной отделено от настоящего. Завтра заваренное придется расхлебывать, но выпив хоть немного, ты искренне не поймешь: неужели такие мелочи могли всерьез волновать?
Ради того чтобы сегодня все удалось, ты наврешь другу, подведешь надеющихся, словчишь и извернешься. Занять денег, особенно без надежды отдать, — великое искусство. И, радостно гогоча, ты понесешься в сторону ближайшего кафе. Ты не хочешь спешить, понимаешь, что денег удалось раздобыть немного, на весь вечер не хватит, и потратить их нужно с максимальным удовольствием. Но все равно первый бокал выпиваешь сразу — залпом! Только после этого начнется самое главное... настоящее...
Они встречались две весны и три осени. Эта осень была последней. Теперь он редко проводил время с ней. Иногда получалось само. За ним кто-то заходил, он звонил сказать, что будет через полчасика. Вечером звонил еще раз, говорил, что еще не дома... а потом больше не звонил. Иногда он ругался с ней специально. Хватался за пустяшный повод, устраивал скандал и уходил, радуясь, что не придется смотреть в ее брезгливо скривившееся лицо.
Какое-то время после этого он еще помнил о ней. Ему думалось, как лет через тридцать, старичками, они станут сидеть дома. Он — в шлепанцах и очках с дорогой оправой. Она — пожилая, с большой грудью, выкормившей нескольких крепких, как эрегированные члены, русско-еврейских детей. Да-а-а! Он делал глоток из плохо вымытой кружки и закидывал в рот ломтик гадости, которую хозяева пытались выдать за скумбрию холодного копчения.
Но потом наступала ночь, и больше ему не нужна была виртуальная Она. Он хотел быть рядом с живым, теплым человеком. Он подолгу накручивал телефонный диск, куда-то мчался, шепча на чем-то настаивал и с утра глупо себя чувствовал, добираясь, еще немного пьяный, плохо пахнущий, домой. Он терпеть не мог утренние электрички метро. Газету с анекдотами купить уже не на что и, трясясь в бесконечных перегонах, ты абсолютно не знаешь, чем себя занять.
Рецепт одиннадцатый -
Шаверма
Вы замечали, что именно одежда определяет, как вы станете относиться к людям? Его возбуждало расстегивать девушкины вещи, стягивать их с нее, бросать на пол. Ему не нравилась эта зависимость от вещей, но такие ощущения засасывают. Вещи, которые покупала девушка, всегда ей шли. Особенно она любила покупать нижнее белье, серебряные украшения и средства по уходу за телом. Несколько полок с бюстгальтерами, трусами, поясами для чулок, загадочными сиреневыми, белыми, красными, черными кружевными тряпочками. Каждую неделю — новая ароматическая добавка для ванной, минимум за $16. Вещи, это ведь как гонорея, диарея или слушать радио.
Она, например, не носила колготок — только чулки. Однажды она даже надела чулки на него в постели. Прикосновение синтетики к коже оказалось раздражающим, и чулки он стянул. Ему нравилось, как она одевается, ее же внешний вид молодого человека не устраивал категорически. Еще в пятнадцать лет он решил, что будет носить не рубашки, а футболки, не модельную, а спортивную обувь, не вязаные вещи, а стопроцентный коттон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39