А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Так что придется тебе выбирать между нами и этими... этими...
- Ниночка!
На шум из палаток вылезли сонные Марк и Прошка. Увидев Марка, Нинка окончательно осатанела:
- А! Это ты?! И как тебе спалось? Наверняка сладко, ведь по вашей милости Мирон всю ночь глаз не сомкнул. Ты доволен?
- Нинка, уймись! - не выдержала я. - Марк тут совершенно ни при чем. Он вчера с Мироном и парой слов не обмолвился. С чего ты вообще взяла, что мы имеем какое-то отношение к исчезновению твоего мужа? По-моему, он вчера убежал, обидевшись на тебя.
А вот этого говорить не следовало. Нинка сорвалась на крик:
- Вы! Вы его довели! На меня он никогда так не злится! Никогда! Что у вас тут вчера произошло? Что? Молчите? Я знаю, это ты, гадюка, опять какую-нибудь подлость устроила! Я тебя насквозь вижу!
Такого моя бывшая подруга до сих пор себе не позволяла. Не в силах выносить ее вопли я повернулась и полезла в гору. Я забиралась все выше и выше, подальше от Нинкиного голоса.
Не знаю, что вдруг толкнуло меня в спину и заставило обернуться. Я стояла на выступе, с которого открывался прекрасный вид на море и скалы внизу. Метрах в десяти над берегом, на огромной каменной глыбе лежало неподвижное тело с неестественно вывернутыми конечностями.
Глава 8
На сразу ослабевших ногах я кое-как доплелась до нашей стоянки. По счастью, первым, кому я попалась на глаза, был Прошка. Он тут же схватил меня за руку и потащил вниз, к морю. Меня начала бить крупная дрожь. Прошка прислонил меня, словно куклу, к скале, стащил с себя майку, намочил ее в море и приложил мне ко лбу.
- Расслабься. Дыши глубже. Не говори пока ничего, сначала постарайся успокоиться. Да молчи ты, кому говорю! Нам только твоей истерики не хватало для полного счастья!
Сверху шумным галопом сбежали Леша и Марк.
- Что случилось? - спросил Марк, тяжело дыша.
- Ми... Мирон! М-мертвый, - стуча зубами, выдавила я из себя.
Вид Прошкиной физиономии, приобретшей вдруг нежно-салатный оттенок, моментально привел меня в чувство. Я вскочила, усадила Прошку на свое место и приложила ему к голове его же майку.
- Расслабься. Дыши давай! Нам только твоего обморока не хватало!
- Сейчас по башке получишь, - слабым голосом пообещал Прошка.
- Нашли время комедию ломать! - отрезвил нас побледневший Марк. - Варька, ты способна объяснить все членораздельно? Где ты нашла Мирона?
- Там. - Я махнула рукой в сторону скал. - Увидела сверху. Наверное, он вчера с обрыва сорвался. Темно было, а он напился, да и от злости, наверное, не соображал ничего.
- И мы ничего не услышали? - недоверчиво спросил Марк.
- А ты помнишь, какой мы подняли гвалт? Такой, что и высадку турецкого десанта у себя под носом не услышали бы.
- Ладно, хватит болтать, - мрачно буркнул Леша. - Надо сообщить остальным.
Мы замолчали, потрясенные чудовищностью долга, который нам предстояло исполнить. Прошка обмяк и прикрыл глаза.
- Я не смогу, - простонал он.
- Если эту новость сообщим мы с Варькой, тут начнется такое... - хмуро заметил Марк. - Трупов не сосчитаем.
- Совсем ты математику забыл. Их никак не будет больше десяти, - успокоила я его.
- Леше с его солдафонской прямотой эту миссию тоже не стоит доверять, приоткрыв один глаз, подал голос Прошка.
- Сейчас бы сюда Татьяну, - вздохнула я. - Надо ее как-нибудь вызвать. Она - человек посторонний, к тому же врач, хирург. Ее профессиональная подготовка наверняка включает и умение разговаривать с родственниками. Лучше ее никто не справится.
И тут, словно дар небес, ниспосланный в ответ на молитву, сверху спустилась Татьяна. Наверное, от нее тоже не ускользнуло странное состояние, в котором я спустилась с горы. Она вгляделась в наши лица и оценила обстановку.
- Что, скверные новости?
Все, как по команде, посмотрели на меня. Я молча кивнула.
- Мирон?..
Я опять кивнула.
- Что произошло? Где вы его обнаружили?
- Я увидела его сверху. Он... он там... на камнях.
- Может быть, он еще жив?
- Судя по позе - едва ли.
- Всякое бывает. Надо срочно его осмотреть.
- Да как туда доберешься? - Я мигом пришла в себя, представив, как мы с Прошкой горными козлами скачем вниз по скалам. А на этих скалах и горный козел ногу сломит. Я снова сникла.
- Придется что-нибудь придумать. У меня первый разряд по альпинизму. Веревка прочная найдется?
- Найдется. У меня целый моток капроновой, - ответила я.
- Тогда... Вот что. Сейчас мы вернемся в лагерь и предупредим остальных. Нина с утра не в себе, поэтому я на всякий случай захватила хорошее седативное. Заставлю ее проглотить лекарство, а потом кто-нибудь должен будет отвести ее в пансионат. Я напишу записку, в медпункте ей сделают укол. Кроме того, необходимо вызвать помощь. А мы тем временем попытаемся добраться до Мирона самостоятельно. Я обвяжусь веревкой, а вы меня спустите. Пошли!
Господи, что за женщина! Не представляю, что бы мы без нее делали.
Унылой вереницей мы поплелись за Татьяной.
- Нина, присядь, - ровно сказала она и мягко, но решительно усадила Нинку на ближайший камень. - Боюсь, у нас скверные новости. Мы нашли Мирона. Похоже, он вчера сорвался с обрыва.
В наступившей мертвой тишине я ясно слышала, как кровь стучит у меня в висках.
Истеричный крик разорвал тишину и вывел меня из оцепенения:
- Убийцы!
Татьяна не растерялась ни на мгновение. Она тут же отключила Нинку, надавив ей на сонную артерию, и наверняка спасла от инфаркта Генриха, попросив:
- Генрих, ты не мог бы мне помочь? Нужно влить в нее лекарство.
Генрих вышел из столбняка и подхватил бесчувственную Нинку. Татьяна взяла кружку с водой, которую протянул ей муж, накапала туда жидкости из аптечной склянки и ловко влила лекарство Нинке в рот. Нинка очнулась, вздрогнула, обвела всех безумным взглядом и попыталась вскочить, но Генрих удержал ее на месте.
- Тихо, Ниночка. Посиди немножко. Сейчас лекарство подействует.
Нинка громко разрыдалась.
- Генрих, Владик, Ярослав, отведите ее в пансионат, - распорядилась Татьяна. - Владик, разыщи Николая, расскажи ему о случившемся и передай записку. - Она быстро нацарапала что-то в блокноте, вырвала листок и передала Славке. - Узнайте в административном корпусе, к кому можно обратиться за помощью. Пусть пришлют скалолаза, санитаров с носилками и на всякий случай врача. Варвара, доставай свою веревку, и пойдем, покажешь место. Марк, Алексей, вы с нами, будете меня страховать.
Да, эта женщина была достойна восхищения! Все повиновались ей беспрекословно, без лишних слов, не задавая глупых вопросов.
Славки подняли рыдающую Нинку и, поддерживая ее с двух сторон, повели вниз. Генрих мрачно шагал впереди. Я отыскала веревку, помогла Татьяне соорудить двойную петлю и укрепить на поясе, предварительно обмотав веревку толстым слоем бинтов. Прошка, разумеется, вертелся рядом, так и норовя заехать мне в глаз локтем. Лишь кошмар происходящего не позволил мне отвесить ему затрещину.
Все вместе мы поднялись на выступ, с которого двадцать минут назад я сделала свое страшное открытие.
- Да, Варвара, похоже, ты права, - заключила Татьяна. - Вряд ли он еще жив. Спускаться будем вон от тех кустов. Скорее всего, оттуда Мирон и сорвался.
Мы снова спустились в лагерь и нашли нужные кусты. Действительно, в зарослях можжевельника обнаружилась довольно широкая брешь.
- Как же он отсюда свалился? - выразил общее недоумение Леша. - Для того чтобы пробраться сквозь эти кусты, нужно было как следует постараться. Он что, совсем ничего не соображал?
- Не исключено, - мрачно ответила я. - Ты же видел, в каком состоянии Мирон покинул общество. Его бы и Великая китайская стена не остановила, не то что какие-то жалкие кусты.
- Не такие уж и жалкие! - не согласился Леша. - Попробуй пролезь через такие заросли. Это же Prunus spinosa, а не московская сирень.
- К делу, - напомнила Татьяна. - Сколько метров в этом мотке? Пятьдесят? Тогда, наверное, хватит. Держите веревку. Если я дерну один раз - значит, стоп, если два раза - продолжаем спуск, три раза - тащите наверх. Ну, пошли.
Она решительно нырнула в Prunus spinosa и исчезла из виду. Леша с Марком принялись потихоньку стравливать веревку. Я немного постояла с ними, потом поднялась наверх, чтобы наблюдать за спуском. Прошка поплелся за мной. Глядя на сноровистые движения Татьяны, я поняла, что о ней можно не тревожиться. Держась обеими руками за веревку, она спускалась лицом к скале. Одной ногой Татьяна отталкивалась от скалы, второй нащупывала точку опоры. Она двигалась легко и уверенно, без малейшей суеты, которая обычно свидетельствует о страхе. Я перевела взгляд на распростертое внизу тело.
На меня снова накатила дурнота. Я села прямо на землю, подобрала под себя ноги и прикрыла глаза. "Как же его все-таки угораздило сверзнуться оттуда? снова задала я себе тревожный вопрос. - Напился до чертиков? Не похоже. Он был сильно возбужден; в таком состоянии алкоголь почти не действует. К тому же вино молодое, легкое. Я сама немало выпила, но едва захмелела. Неужели у Мирона и в самом деле от злости рассудок помутился? Тогда, выходит, Нинка права и во всем виновата я. Веселенькая мысль, ничего не скажешь! Боже! Как я теперь Машеньке с Генрихом в глаза посмотрю. Я ведь клятвенно пообещала не задирать Мирона, и н'а тебе! На следующий же день довела его до такого состояния, что он ласточкой нырнул в пропасть. Ай да Варвара! С такими способностями надо подаваться в киллеры. Перекинешься с человеком парой слов, и он тут же - башкой вниз, с высоты двенадцатого этажа. Никакая милиция с прокуратурой не придерется".
Я открыла глаза и посмотрела вниз. Татьяна склонилась над телом. Потом она выпрямилась и повернулась ко мне лицом. С высоты толком нельзя было ничего разобрать, но я сразу поняла, что чуда не произошло. Татьяна взялась за веревку и дернула три раза. Я встала и побрела к лагерю. Прошка сидел на камне, понуро свесив голову.
Леша с Марком сосредоточенно вытягивали веревку. Я подошла к ним.
- Ну как она там? - не поворачивая головы, спросил Марк.
- Нормально. Судя по всему, затея была напрасной.
- Ясно.
- Господи, ну почему они не поехали отдыхать куда-нибудь в другое место! Почему из всех пансионатов на Крымском побережье выбрали именно этот? Теперь я до конца жизни буду считать себя убийцей.
- Прекрати истерику! Во-первых, не одна ты вчера с Мироном поругалась, так что доля твоей вины неизвестна. Во-вторых, он сам нарывался. Ты точно так же могла взбеситься и понестись сломя голову к чертовой матери. В-третьих, нам не известно, что здесь на самом деле произошло. Может, он полез в кусты по нужде и спьяну не разобрал, куда идет.
- Ты видел когда-нибудь, чтобы кто-то ходил по нужде таким аллюром?
- Это смотря как припрет, - глубокомысленно заявил Леша. - При удачном стечении обстоятельств можно и мировой рекорд установить.
- В любом случае ты не желала Мирону смерти, - заключил Марк без особой, впрочем, убежденности.
- Нет, желала! Желала. Когда Генрих осчастливил нас известием о радостной встрече, я готова была весь пансионат взорвать, лишь бы никогда не видеть этой гнусной физиономии. Мы столько мечтали об этом отпуске, так нет, надо было Мирону сюда заявиться и все испортить!
- Да уж, - подал голос Леша. - Теперь мы вряд ли сможем наслаждаться отдыхом. Хотя от своего присутствия Мирон нас избавил.
Снова осознав весь ужас происходящего, все погрузились в мрачное молчание.
Татьяна выбралась из кустов и молча отвязала веревку. Все было ясно без слов. Приплелся Прошка, глянул на наши лица и тяжело вздохнул.
- Я там воды согрел. Может, чаю выпьем? А то мы и не завтракали сегодня.
- Да, чаю надо выпить, - поддержал его Леша. - К тому же почти не спали. У меня все перед глазами плывет.
- Мне что-то не хочется, - буркнула я.
- Надо, Варвара, - сказала Татьяна тоном, не терпящим возражений. - И необходимо хоть немного поесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40