Выбираюсь из машины. Так, похоже, начинается: убитая горем мамаша приехала разобраться с совратителем ее дочери.
Женщина спускается с крыльца. Подходит ко мне. Ей уже лет за сорок, но выглядит она нормально. Видимо, старается держать себя в рамках, чтобы была возможность найти детям отца.
- Вы Антоныч? - всхлипывает она. - Я мама Риты.
- Очень приятно. Да, это я, - отвечаю не совсем приветливо и жду, что же последует дальше.
- Я даже не знаю, как и сказать, - мнется женщина. - У Риты ведь нет ни отца, ни старшего брата, который мог бы ее защитить.
Мысленно вздыхаю и прикидываю, сколько сейчас с меня попросят.
Бабушка стоит тут же.
- Так ты скажи ему, милая! - подначивает старуха. Женщины, они всегда против мужиков.
- Рита объяснила мне, как вас найти, - продолжает женщина неуверенно. Вы так много сделали для нее... Она в последние дни просто расцвела вся... Мне очень неудобно обращаться к вам. Я ведь все знаю, Рита от меня ничего не скрывает, вы очень порядочный человек...
Таких странных интонаций я не ожидал услышать в голосе плачущей матери.
- Вы говорите, - прошу ее, - продолжайте. Что случилось?
- Рита в больнице...
Черт! Какой же я кретин, что мог так думать о Рите!
- Что с ней?! - делаю шаг вперед и беру женщину за плечи.
Она словно ждала этого и утыкается мне лицом в грудь.
- Риту хотели изнасиловать! - слышу я сквозь рыдания. - Она отчаянно защищалась и одному даже выбила глаз... Ее избили... Жестоко... Она теперь в больнице. Они ведь ее за это убьют! Никакая милиция не поможет!
Жду, когда женщина успокоится. Старушка сбегала и принесла воды. Даже дед выполз во двор. Старики смотрят на меня выжидательно. Женщина продолжает рыдать на моей груди. Я усаживаю ее на скамейку. Ей подают воды, и она пьет, стуча зубами о края стакана.
- Успокойтесь, - прошу ее. - Не все так страшно, как кажется. Расскажите, как себя чувствует сейчас Рита?
Женщина рассказывает. Девушку били ногами, и у нее сломано несколько ребер.
- Да как же они могли, изверги?! - восклицает мать Риты. - Она ведь такая нежная!
Кажется, у меня начинает съезжать крыша. Риту чуть не убили, но еще могут... Ну уж нет! Этого я никому не позволю. Скорее вся Ялта у меня вымрет, нежели что-то еще случится с девчонкой.
- Я сейчас поеду с вами, - успокаивающе приобнимаю женщину за плечи. Не волнуйтесь, у нас все будет в порядке. Я вам обещаю. Можете с этого момента ни о чем не беспокоиться. Подождите меня минутку.
Иду во времянку и забираю с собой один ствол. Возвращаюсь к машине.
Через десять минут мы уже несемся в сторону Ялты. Ну, бляха, держись, курортный городок...
Я побывал в больнице у Риты. Меня пустили к ней только утром, после обхода врача.
Мать Риты, Галина Валерьевна, предлагала пойти к ним домой и переночевать там, но я отказался и прождал всю ночь вместе с дежурной сестрой на этаже, где находится палата Риты. Кто их знает, местных бандюганов, могут ведь и добить ненужного свидетеля. Хоть и урывками, но вздремнуть мне удалось.
Рита вся в бинтах, даже лицо. Эти подонки не пожалели девушку: видимо, она стойко отстаивала свою честь. Когда Рита увидела меня в палате, глаза ее зажглись, словно две звездочки. Говорить она может, но очень тихо. Я попросил ее рассказать, как все произошло.
Главное, чтобы она вспомнила хотя бы одно имя или какую-то примету тех парней, но все оказалось гораздо проще. Рита знает их всех. Оказывается, это все те же парни, на "мерседесе". Они попытались, пьяные, затащить Риту в машину, когда она вечером возвращалась от подруги.
У них это с ходу не получилось,, а Рита, защищаясь, вогнала заколку одному из парней в глаз. Я обучил ее этому приему после того случая в Евпатории. Она еще смеялась, что вряд ли такое ей понадобится. Но я настоял и объяснил, как ей в критической ситуации действовать, если ничего больше нет под рукой. Девушка оказалась прилежным учеником. Потом ее жестоко отпинали ногами на тротуаре и свалили, видимо, решив, что убили. Но Рита не умерла - вот что значит молодость, когда все заживает как на собаке.
Да, мальчики перестарались. Я бы, может, им и простил, раз уж все обошлось, но Рита не шлюха какая-нибудь и находится под моей защитой. А что это значит, парни узнают в скором времени, и вариантов увильнуть у них уже не будет.
- Антоныч, - шепчет девчонка. - Ты самый хороший.
Целую ее в носик.
- Не грусти малыш, - улыбаюсь ей. - Мы еще с тобой посмотрим кучу отличных фильмов!
- Ты все равно заснешь, - пытается шутить она.
Еду в город. Первым делом навещаю телеграф. Придется поднимать старые связи.
Звоню в Красноярск и по хитрому телефону стараюсь найти старого Вора. Часовые пояса мне в этом помогают. Авторитет оказывается на месте. Интересуюсь у него, знает ли он кого-нибудь из серьезных людей в Ялте, у кого я могу здесь получить консультацию и добро на свои действия, чтобы зря не обижать людей. Разумеется, если мне здесь добро никто не даст, я все равно сделаю то, что считаю нужным в данном случае, но лучше для начала попытаться найти верный подход к теме, чтобы Рита в будущем была защищена.
Вор тут же называет мне имена и разрешает не стесняясь действовать от его имени. Мне он доверяет даже без объяснения причин. Именно это я и ценю.
Еду по адресу. Через полчаса я нахожу Грома. Представляюсь и называю, от чьего имени собираюсь вести разговор. Мы удобно расположились на открытой террасе уютного кафе в горах. Я рассказываю, из-за чего возник данный вопрос. Гром мрачнеет, и на его худых скулах играют желваки.
- Я не раз предупреждал этого идиота, что он когда-нибудь доиграется! Блядей ему мало, суке потной! - шипит Гром, наливая нам легкого сухого вина. Конечно, не в тему из-за телки отдавать этого штриха, но... Как я понимаю, ты не отступишься?
- Это не какая-то телка с бульвара, - хмуро говорю ему. - Она маленькая девочка, за которую я несу ответственность. Она мне как сестренка... Ты правильно меня понимаешь, Гром. Но я был уверен, что любой из Воров меня поймет и не осудит...
- У Сморчка достаточно косяков перед братвой, - ухмыляется Гром. - Ты верно сделал, что пришел ко мне. Я ценю это. А Сморчок давно оторвался от людей и крысятничает на процентах в общак. Ты, Антоныч, волен делать по-своему. Люди тебя поймут...
Ради приличия я побыл еще в кафе с часик и после понесся в указанное авторитетом место.
Ресторан как ресторан. Захожу с заднего входа и пинком ноги отворяю дверь в кабинет директора. Судя по описанию, Сморчок здесь, и с ним еще несколько его бойцов. "Тэ-тэшка" в работе. На пол сыплются горячие гильзы, а следом на тот же пол валятся уже покойники. Быстро сменив обойму, простреливаю лбы всем четверым уродам. Одного здесь нет, но я знаю, где он живет.
Ухожу незамеченным. Вернее, если меня кто-то и видел, то не узнает, так как на голове у меня была маска из хлопушки. Таких хлопушек я всегда таскаю с собой несколько штук в бардачке машины. Очень удобно хранить маску, и не вызывает никаких подозрений. "Тэтэшку" я разобрал и раскидал по кустам вдоль дороги. Еду по адресу.
Одноглазый находится у себя дома. Перебираюсь через забор со стороны сада и быстро добегаю до веранды. В руке у меня обычная спица. В тюрьме мочат и черенком от алюминиевой ложки, так что тема знакомая, а тут и выбор побогаче...
Вижу, парень валяется на кровати, болеет, но он не один. Возле него какая-то женщина.
Я встаю за дверью гостиной и, взяв со стола небольшую хрустальную пепельницу, швыряю ее в маленькое окошко веранды. Звон разбитого стекла. Женщина оборачивается на звук. Мне нужно, чтобы она хотя бы на минуту вышла из комнаты. Парень вроде бы спит.
Женщина встает, проходит мимо меня, выходит из гостиной и идет на веранду. He сколько бесшумных прыжков к постели, мгновение - и спица с легким хрустом вводится одноглазому в ухо. Он только слегка дергается во сне; никаких больше звуков, и крови совсем чуть-чуть. Выскакиваю обратно в гостиную и прячусь за портьеру. Женщина проходит мимо, бормоча про себя ругательства. Спокойно выхожу на веранду и, спустившись вниз, подбираю пепельницу. Спицу и пепельницу оставлять не стоит. Сваливаю через сад, как и пришел. Уже возле забора слышу из дома душераздирающий женский вопль. Она только сейчас заметила, что парень уже не дышит.
Десять дней я прожил в Ялте. Гром представил меня серьезным людям, и не скрою, мой авторитет здесь вырос основательно. За день завалить пятерых, причем сделать это чисто, может не всякий.
Гром, видно, связывался с Красноярском и наверняка услышал обо мне хорошие отзывы.
У семьи Риты теперь никаких проблем не будет. Я даже помог подыскать Галине Валерьевне работу. К детям удалось без хлопот найти няню, чтобы та следила за домом в отсутствии хозяйки и оказывала посильную помощь. Стоит это смешные деньги, по моим меркам.
Теперь Галина Валерьевна работает в гостинице дежурной по этажу. Насколько я знаю, это довольно доходная должность в плане взяток от проституток и подарков от приезжих.
Рита выписалась из больницы, но пока ходит только по дому. Раны заживают быстро, ребра срастаются как надо, и синяки уже почти все сошли.
У меня наконец-то появилось время заняться своими делами. Я снова еду в Симферополь.
Глава двадцатая
Я решил развеяться и смотался в Одессу дней на пять. Никогда прежде не бывал в этом удивительном городе. Сколько слышал о нем из рассказов, книг и фильмов, что не утерпел и поехал, благо что не так и далеко.
Одесса мне на первый взгляд понравилась. С ее обитателями я почти не общался, но объездил все закоулки легендарного города.
Естественно, что я мотался не как последний лох, просто интересующийся только историческими местами. Кстати, насчет истории: меня бы, допустим, интересовал не только Дюк, но и те места, где тут шарился в давние года Япончик. Такие места, к сожалению, не увековечены досками, а жаль...
Возвращаюсь в Крым. Забираю Риту, и мы едем ко мне. Девушка уже приобрела свой прежний облик. Синяки сошли, все зажило. Я заехал за ней рано утром, еще не было и восьми часов. Ее мать еще не успела вернуться с работы, и в доме хозяйничала только нянька. Она уж проснулась и готовила завтрак. Рита собирается по-армейски. Она, как всегда, весела и совершенно довольна жизнью. Можно только поразиться ее жизнелюбию.
В Симферополе идем на рынок - что-нибудь прикупить для себя и просто побродить в толпе. В рядах, где народ торгует старыми радиодеталями, замечаю типчика с большим плакатом на груди. Парень покупает у населения микросхемы. Пока Рита отходит к прилавкам с зимними вещами, я подхожу к парню. Список покупаемых микросхем у него внушительный.
- И сколько стоят такие схемы? - интересуюсь у него.
- По-разному,- улыбается скупщик,- У вас есть что предложить?
- Возможно, найдется, - говорю я. - А чем они тебе интересны?
- Они же все золотосодержащие! - удивляется парнишка.
Я понимающе киваю и отхожу, чтобы найти Риту. Она о чем-то увлеченно беседует с продавщицей турецких шмоток. Забираю девушку от прилавка и веду к выходу.
- Я там видела такую интересную кофточку! - сообщает мне она.
- Все эти кофточки надевают только один раз, - объясняю ей. - Они не стираются. После первой же стирки можешь смело выкидывать ее в мусорное ведро.
- Вообще-то да, материал там не очень качественный, - соглашается Рита со мной. - Но очень уж они симпатичные!
Отвожу Риту в дорогой магазин и покупаю ей нормальные вещи. Это хоть и дорого, но она сможет носить их сколько угодно.
В голове у меня засели мысли о микросхемах. Видел я нечто похожее в Одессе, но не уверен, что это то самое, Я тот еще специалист в электронике.
Рита остается у меня, и мы смотрим с ней фильмы. Какое-то двоякое чувство и положение. Вроде и есть девушка, а вроде ее и нет... Спать я ухожу в другую комнату.
В Одессе я случайно наткнулся на двух мальчишек, играющих с микросхемами на тротуаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33