Тут тебе фрукты, конфеты, печенье, соки… Пока!
Алиса вышла из палаты и прошептала:
— Воистину, в этом мире человек человеку волк. И каждый должен бороться только за себя. И за своих самых близких людей… А остальное… пусть пропадет пропадом…
13.
По Ленинградскому шоссе мчалась черная «Волга». Погода была неважная, прохладная, моросил мелкий дождик. Машину вел пожилой человек, с коротко подстриженной седой бородкой, в больших роговых очках и в модной клетчатой кепочке. На заднем сидении автомобиля лежал черный кейс. Мужчина вел автомобиль аккуратно, правил не нарушал, скорость машины не превышала восьмидесяти километров в час, и поэтому он удивился, когда его на сто втором километре тормознул гаишник. Мужчина послушно сбавил скорость и притормозил машину около сине-белого «Жигуленка» ГИБДД. Вышел из своей «Волги» и пошел назад.
— Здравствуйте, — произнес старший лейтенант ГИБДД, человек среднего роста, крепкого телосложения и довольно смазливой внешности, с густыми усами и в молодцевато сидящей на нем форменной фуражке. — Ваши документы, пожалуйста.
Пожилой человек протянул милиционеру документу на машину и права.
— Так… Гражданин Макаров Олег Александрович, — прочитал гаишник. — Так… Так… Присядьте, пожалуйста, в мою машину…
— Я что, нарушил что-нибудь? — улыбнулся белыми зубами Макаров. — Вроде бы, я ехал аккуратно, алкоголя не употреблял уже давно, скорость не превышал…
— Да нет, просто надо кое-что проверить, — спокойно ответил милиционер. — Некоторые формальности.
Макаров сел в машину на переднее сидение. Гаишник сел на водительское место и продолжал внимательно изучать документы.
Смотрел он их настолько долго, что Макаров начал нервничать.
— Вы скажите, в чем дело, — произнес он. — А то, понимаете, я очень спешу…
— А куда вы так спешите? — улыбнулся вдруг гаишник. И отчего-то его улыбка не понравилась Макарову.
— Я следую в Санкт-Петербург. По делам, — холодно ответил Макаров.
— Очень хорошо, просто даже замечательно. И вы обязательно поедете в Санкт-Петербург. Непременно поедете…
В кармане у гаишника зазвенел мобильный телефон.
— Алло… Да… Все в порядке… Да, да…, — говорил он, не глядя на Макарова. — Все в полном порядке…
— Так что? — спросил Макаров, когда разговор закончился. — Я могу ехать?
— Можете? Да вы просто обязаны ехать в Санкт-Петербург. Вас там очень ждут. С нетерпением…
Поведение гаишника, его странные слова и не сходящая с тонких губ улыбка начинали тревожить Макарова. Во всем этом было нечто непонятное и противоестественное.
— А можно я тоже поеду с вами? — спросил гаишник. — Понимаете, в чем дело… Моя машина барахлит… По-моему, там что-то с зажиганием… Подвезете до ближайшего поста?
— Но вы могли бы позвонить, — вяло запротестовал Макаров. — У вас вот телефон имеется…
— А что звонить? Мне надо срочно быть у поста ГАИ. То есть, ГИБДД, сам никак не могу привыкнуть к этому названию… Вы же сами слышали, звонят, беспокоят. Так подвезете или нет? — Он протянул Макарову документы.
Макаров пожал плечами и вышел из машины. Вылез и гаишник. Они подошли к макаровской «Волге» и сели в нее. Макаров тронул машину с места.
— Не нравится некоторым «Волга» , — произнес, отчаянно зевая гаишник. — А по-моему, прекрасная машина, как вы полагаете, Олег Александрович?
— Меня устраивает, — сухо ответил Макаров, набирая скорость. При этом он взглянул в зеркало заднего вида на кейс, лежащий на сидении.
Вскоре показался и пост ГИБДД. Макаров начал было притормаживать, но гаишник вдруг вытащил из кармана пистолет и властно приказал:
— Гони дальше…
На посту их никто не задержал.
— Быстрее езжай, быстрее, — приказал сидящий рядом. — Сам же говорил, что хорошая у тебя машина…
Макаров похолодел. Он понял, что дела его плохи…
— Бородка-то не колет? — участливо спросил гаишник. — А то отклеил бы… Сразу стал бы выглядеть гораздо лучше…
От ужаса Макаров так повернул руль, что чуть не врезался в летящую навстречу иномарку.
— А вот этого не надо… Не надо, — строго произнес «гаишник». — Мне ещё пожить хочется… Да и тебе ещё рано помирать. Отклеишь свои прибамбасы, сразу лет на тридцать-сорок помолодеешь… А ну-ка стой, притормози, бабушка какая-то голосует… Надо подвезти, старость надо уважать…
С каким удовольствием «Макаров» на хорошей скорости сбил бы стоявшую на обочине «бабушку», одетую в цветастое платье, из-под которого торчало другое, ещё более цветастое, и в белую кепку с огромным козырьком. Не узнать эту «бабушку» он не мог.
Но… в ребра упиралось дуло пистолета, и он вынужден был остановить машину около нее.
— До Питера подбросите, люди хорошие? — спросила Сова, залезая на заднее сидение.
— Подбросим, подбросим, — закивал «гаишник». — Мы как раз туда и едем. Вот, гражданин Макаров нас с вами туда отвезет…
— Ой, спасибо, ребятишки, спасибо, так повезло, — кряхтела Сова. — На хорошей скорости к ночи доберемся.
— Может быть, хватит ломать комедию, — спросил «Макаров». — Может быть, прямо здесь разберемся. Ни к чему нам ехать так далеко.
— Нет уж, поехали, — возразила Сова. — А если вы, гражданин Макаров, не в состоянии вести машину, то вот старший лейтенант ГИБДД может посодействовать. А вы перебирайтесь ко мне назад, мы с вами посудачим о жизни нашей многогрешной.
— А и верно, — согласился «старший лейтенант». — Так оно будет спокойнее. А то что-то вы, гражданин Макаров, очень нервничаете… Останавливайте, останавливайте вашу волжаночку. Я тоже хорошо умею водить эту марку машин…
«Макаров» покорно и обреченно остановил машину и полез на заднее сидение. А «старший лейтенант» сел на водительское место и резко тронул машину с места.
— Славная нам предстоит дорога, — мечтательно произнесла Сова. — Всю жизнь я мечтала попутешествовать из Москвы в Петербург, да ещё и в такой славной компании.
«Макаров» старался держаться подальше от своей экзотической спутницы, глядел в окно на мелькающие там поля и деревья.
В машине на некоторое время воцарилось гробовое молчание.
— О том, что около постов ГИБДД надо держать себя соответственно, вас предупреждать не надо? — осведомился «старший лейтенант».
— Не надо, — буркнул «Макаров».
— И не вздумайте снимать ваш камуфляж, а то будет несоответствие фотографии на правах с вашим обликом. И откуда только вы берете эти фальшивые документы, ума не приложу… Вроде бы человек положительный, и на тебе…
— Хватит вам, блюститель закона! — прервала его Сова. — За хорошие деньги можно справить себе и хорошие документы, да и хороших друзей, кстати, тоже. А сколько этот господин вывез денег из дома Кружанова, знает только он сам, да разве ещё сам дьявол. И не думаю, что он везет их все с собой… Скорее всего, основная сумма ждет его в надежном месте, куда их доставил надежный человечек… Небось, за кордон намылились, гражданин Макаров? Куда-нибудь, в Финляндию и далее… Я права?
Она была совершенно права, и «Макарову» осталось только отвернуться и обреченно вздохнуть.
— Зря вы так вздыхаете, гражданин Макаров, — сказала Сова. — Вас ждут очень приятные сюрпризы, очень интересные встречи, я уверена, что они поднимут вам настроение.
— Представляю, что это за встречи, — пробурчал «Макаров».
— Ни в коем случае не представляете. Больно уж вы высокого о себе мнения, — возразила Сова, сурово глядя на закамуфлированного собеседника. — И вообще, должна вам заявить, что фантазией вы не блещете… Грим какой-то убогий себе подобрали… Берите пример с меня, любезный друг. Так что ваш плагиат никуда не годится…
— Так давайте, раскамуфлируемся, — предложил «Макаров». — И разговаривать сразу станет легче.
— Да что вы? Игра — это лучшее, что есть на свете. Актрисы из меня не вышло, так я хоть реальную жизнь превращу в большую сцену… Огромное удовольствие, должна вам сказать… Но, друг перед другом нам теперь играть особенно нечего, я, например, о вас знаю очень много, даже слишком. А вот вы обо мне почти ничего… К тому же вы не знаете имя нашего славного водителя. Если захотите к нему обратиться, называйте его Жорж. Он охотно откликается на это красивое французское имя. А как к вам обращаться в случае чего? Нельзя же все время по фамилии?
— Паясничаете все? — пробурчал «Макаров». — Вот как к вам обращаться? Неудобно же вас называть Совой…
— А почему бы и нет? — пожала плечами Сова. — Мне, например, нравится это погоняло. Но можете называть меня Вероникой Сергеевной. Правда, красиво звучит? И гораздо интеллигентнее, нежели Сова…
— Ах вот оно что, — произнес «Макаров». — Так я и думал…
— А почему вы так думали, позвольте вас спросить?
— Духи у вас какие-то характерные, трудно уничтожить этот запах.
— Ишь ты, разнюхал! — расхохоталась Сова.
— Да и вообще, я стал догадываться…, — произнес «Макаров», припоминая утро пятидневной давности…
… Когда незадачливый милиционер Юртайкин покинул шикарную квартиру Рыльцева, через некоторое время туда вошла женщина с распущенными белокурыми волосами в кожаном брючном костюме и ярко-красной блузке.
— Меня зовут Вероника Сергеевна, — сказала она. — И я должна вас кое о чем попросить. В присутствии этих господ. — Она указала на человека в сером и сопровождавших его телохранителей. — Так вот. Вы должны позвонить вашей жене и предупредить её, что не сможете за ней приехать. За ней приедет Сидор Артемьевич Головинский. Запомнили? Это ваш ближайший друг. Звоните немедленно. И жене и главному врачу клиники.
Филипп Рыльцев пожал плечами, мрачным взором оглядел собравшихся в его квартире сомнительных людей и стал набирать номер телефона.
— И чтобы все, как надо, — скомандовала она. — Любое лишнее слово, и вы труп, Филипп Игнатович.
Филипп предупредил и жену и главврача, что за ней приедет его приятель на «Мерседесе» стального цвета и положил трубку.
— Вы умница, все делаете правильно, — одобрила Вероника Сергеевна. — Мы надеемся на ваше благоразумие и впредь. Учтите, любой лишний шаг будет для вас чреват самыми неприятными последствиями. Не вздумайте удрать. Все только начинается…
Филипп пристально глядел на стройную белокурую женщину и от страха и волнения никак не мог сообразить, где он её видел.
И только когда за незваными гостями захлопнулась дверь, он с ужасом подумал: «Неужели?…»
Да, это была она… Молодая девушка с наивными глазами на фотографии, нелепая нищенка Сова, лицедействующая в электричке, а затем терроризирующая его, и стройная сорокапятилетняя женщина в кожаном костюме… Все это было одно и то же лицо… Но кто она такая? Почему она постоянно преследует его? Откуда она тогда, в октябре прошлого года взялась в электричке, уносящей его и обреченную беременную на третьем месяце Алену Навроцкую в темную беспросветную даль? Кто она? Какое она имеет к нему отношение? Что ей надо от него? Ведь явно не только кружановских денег… Непременно, чего-то еще…
— Вы, разумеется, размышляете по поводу моей личности, господин Макаров? — усмехнулась Сова. — Вам до смерти хочется узнать, кто я такая… Я могу вам это сказать, только боюсь, что когда вы это узнаете, с вами произойдет нечто ужасное… Нервный вы очень мужчина… Поверьте мне, вам очень неприятно будет это узнать…
— Да что может быть неприятнее того положения, в котором я оказался? Какая, в конце концов, мне разница, кто вы такая? — сказал Филипп. — Для меня важнее другое, что будет со мной. А то, что ничего хорошего не будет, это и ежу понятно. Деньги вы у меня отберете, а потом, возможно, и упрячете за решетку…
— Насчет денег вы правы, любезнейший пустой бамбук, — усмехнулась Сова. — А вот насчет решетки, это ещё неизвестно, заслужили ли вы такую честь…
Филипп понял все по своему. Он понял, что никто ни в какую прокуратуру заявлять на него не собирается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Алиса вышла из палаты и прошептала:
— Воистину, в этом мире человек человеку волк. И каждый должен бороться только за себя. И за своих самых близких людей… А остальное… пусть пропадет пропадом…
13.
По Ленинградскому шоссе мчалась черная «Волга». Погода была неважная, прохладная, моросил мелкий дождик. Машину вел пожилой человек, с коротко подстриженной седой бородкой, в больших роговых очках и в модной клетчатой кепочке. На заднем сидении автомобиля лежал черный кейс. Мужчина вел автомобиль аккуратно, правил не нарушал, скорость машины не превышала восьмидесяти километров в час, и поэтому он удивился, когда его на сто втором километре тормознул гаишник. Мужчина послушно сбавил скорость и притормозил машину около сине-белого «Жигуленка» ГИБДД. Вышел из своей «Волги» и пошел назад.
— Здравствуйте, — произнес старший лейтенант ГИБДД, человек среднего роста, крепкого телосложения и довольно смазливой внешности, с густыми усами и в молодцевато сидящей на нем форменной фуражке. — Ваши документы, пожалуйста.
Пожилой человек протянул милиционеру документу на машину и права.
— Так… Гражданин Макаров Олег Александрович, — прочитал гаишник. — Так… Так… Присядьте, пожалуйста, в мою машину…
— Я что, нарушил что-нибудь? — улыбнулся белыми зубами Макаров. — Вроде бы, я ехал аккуратно, алкоголя не употреблял уже давно, скорость не превышал…
— Да нет, просто надо кое-что проверить, — спокойно ответил милиционер. — Некоторые формальности.
Макаров сел в машину на переднее сидение. Гаишник сел на водительское место и продолжал внимательно изучать документы.
Смотрел он их настолько долго, что Макаров начал нервничать.
— Вы скажите, в чем дело, — произнес он. — А то, понимаете, я очень спешу…
— А куда вы так спешите? — улыбнулся вдруг гаишник. И отчего-то его улыбка не понравилась Макарову.
— Я следую в Санкт-Петербург. По делам, — холодно ответил Макаров.
— Очень хорошо, просто даже замечательно. И вы обязательно поедете в Санкт-Петербург. Непременно поедете…
В кармане у гаишника зазвенел мобильный телефон.
— Алло… Да… Все в порядке… Да, да…, — говорил он, не глядя на Макарова. — Все в полном порядке…
— Так что? — спросил Макаров, когда разговор закончился. — Я могу ехать?
— Можете? Да вы просто обязаны ехать в Санкт-Петербург. Вас там очень ждут. С нетерпением…
Поведение гаишника, его странные слова и не сходящая с тонких губ улыбка начинали тревожить Макарова. Во всем этом было нечто непонятное и противоестественное.
— А можно я тоже поеду с вами? — спросил гаишник. — Понимаете, в чем дело… Моя машина барахлит… По-моему, там что-то с зажиганием… Подвезете до ближайшего поста?
— Но вы могли бы позвонить, — вяло запротестовал Макаров. — У вас вот телефон имеется…
— А что звонить? Мне надо срочно быть у поста ГАИ. То есть, ГИБДД, сам никак не могу привыкнуть к этому названию… Вы же сами слышали, звонят, беспокоят. Так подвезете или нет? — Он протянул Макарову документы.
Макаров пожал плечами и вышел из машины. Вылез и гаишник. Они подошли к макаровской «Волге» и сели в нее. Макаров тронул машину с места.
— Не нравится некоторым «Волга» , — произнес, отчаянно зевая гаишник. — А по-моему, прекрасная машина, как вы полагаете, Олег Александрович?
— Меня устраивает, — сухо ответил Макаров, набирая скорость. При этом он взглянул в зеркало заднего вида на кейс, лежащий на сидении.
Вскоре показался и пост ГИБДД. Макаров начал было притормаживать, но гаишник вдруг вытащил из кармана пистолет и властно приказал:
— Гони дальше…
На посту их никто не задержал.
— Быстрее езжай, быстрее, — приказал сидящий рядом. — Сам же говорил, что хорошая у тебя машина…
Макаров похолодел. Он понял, что дела его плохи…
— Бородка-то не колет? — участливо спросил гаишник. — А то отклеил бы… Сразу стал бы выглядеть гораздо лучше…
От ужаса Макаров так повернул руль, что чуть не врезался в летящую навстречу иномарку.
— А вот этого не надо… Не надо, — строго произнес «гаишник». — Мне ещё пожить хочется… Да и тебе ещё рано помирать. Отклеишь свои прибамбасы, сразу лет на тридцать-сорок помолодеешь… А ну-ка стой, притормози, бабушка какая-то голосует… Надо подвезти, старость надо уважать…
С каким удовольствием «Макаров» на хорошей скорости сбил бы стоявшую на обочине «бабушку», одетую в цветастое платье, из-под которого торчало другое, ещё более цветастое, и в белую кепку с огромным козырьком. Не узнать эту «бабушку» он не мог.
Но… в ребра упиралось дуло пистолета, и он вынужден был остановить машину около нее.
— До Питера подбросите, люди хорошие? — спросила Сова, залезая на заднее сидение.
— Подбросим, подбросим, — закивал «гаишник». — Мы как раз туда и едем. Вот, гражданин Макаров нас с вами туда отвезет…
— Ой, спасибо, ребятишки, спасибо, так повезло, — кряхтела Сова. — На хорошей скорости к ночи доберемся.
— Может быть, хватит ломать комедию, — спросил «Макаров». — Может быть, прямо здесь разберемся. Ни к чему нам ехать так далеко.
— Нет уж, поехали, — возразила Сова. — А если вы, гражданин Макаров, не в состоянии вести машину, то вот старший лейтенант ГИБДД может посодействовать. А вы перебирайтесь ко мне назад, мы с вами посудачим о жизни нашей многогрешной.
— А и верно, — согласился «старший лейтенант». — Так оно будет спокойнее. А то что-то вы, гражданин Макаров, очень нервничаете… Останавливайте, останавливайте вашу волжаночку. Я тоже хорошо умею водить эту марку машин…
«Макаров» покорно и обреченно остановил машину и полез на заднее сидение. А «старший лейтенант» сел на водительское место и резко тронул машину с места.
— Славная нам предстоит дорога, — мечтательно произнесла Сова. — Всю жизнь я мечтала попутешествовать из Москвы в Петербург, да ещё и в такой славной компании.
«Макаров» старался держаться подальше от своей экзотической спутницы, глядел в окно на мелькающие там поля и деревья.
В машине на некоторое время воцарилось гробовое молчание.
— О том, что около постов ГИБДД надо держать себя соответственно, вас предупреждать не надо? — осведомился «старший лейтенант».
— Не надо, — буркнул «Макаров».
— И не вздумайте снимать ваш камуфляж, а то будет несоответствие фотографии на правах с вашим обликом. И откуда только вы берете эти фальшивые документы, ума не приложу… Вроде бы человек положительный, и на тебе…
— Хватит вам, блюститель закона! — прервала его Сова. — За хорошие деньги можно справить себе и хорошие документы, да и хороших друзей, кстати, тоже. А сколько этот господин вывез денег из дома Кружанова, знает только он сам, да разве ещё сам дьявол. И не думаю, что он везет их все с собой… Скорее всего, основная сумма ждет его в надежном месте, куда их доставил надежный человечек… Небось, за кордон намылились, гражданин Макаров? Куда-нибудь, в Финляндию и далее… Я права?
Она была совершенно права, и «Макарову» осталось только отвернуться и обреченно вздохнуть.
— Зря вы так вздыхаете, гражданин Макаров, — сказала Сова. — Вас ждут очень приятные сюрпризы, очень интересные встречи, я уверена, что они поднимут вам настроение.
— Представляю, что это за встречи, — пробурчал «Макаров».
— Ни в коем случае не представляете. Больно уж вы высокого о себе мнения, — возразила Сова, сурово глядя на закамуфлированного собеседника. — И вообще, должна вам заявить, что фантазией вы не блещете… Грим какой-то убогий себе подобрали… Берите пример с меня, любезный друг. Так что ваш плагиат никуда не годится…
— Так давайте, раскамуфлируемся, — предложил «Макаров». — И разговаривать сразу станет легче.
— Да что вы? Игра — это лучшее, что есть на свете. Актрисы из меня не вышло, так я хоть реальную жизнь превращу в большую сцену… Огромное удовольствие, должна вам сказать… Но, друг перед другом нам теперь играть особенно нечего, я, например, о вас знаю очень много, даже слишком. А вот вы обо мне почти ничего… К тому же вы не знаете имя нашего славного водителя. Если захотите к нему обратиться, называйте его Жорж. Он охотно откликается на это красивое французское имя. А как к вам обращаться в случае чего? Нельзя же все время по фамилии?
— Паясничаете все? — пробурчал «Макаров». — Вот как к вам обращаться? Неудобно же вас называть Совой…
— А почему бы и нет? — пожала плечами Сова. — Мне, например, нравится это погоняло. Но можете называть меня Вероникой Сергеевной. Правда, красиво звучит? И гораздо интеллигентнее, нежели Сова…
— Ах вот оно что, — произнес «Макаров». — Так я и думал…
— А почему вы так думали, позвольте вас спросить?
— Духи у вас какие-то характерные, трудно уничтожить этот запах.
— Ишь ты, разнюхал! — расхохоталась Сова.
— Да и вообще, я стал догадываться…, — произнес «Макаров», припоминая утро пятидневной давности…
… Когда незадачливый милиционер Юртайкин покинул шикарную квартиру Рыльцева, через некоторое время туда вошла женщина с распущенными белокурыми волосами в кожаном брючном костюме и ярко-красной блузке.
— Меня зовут Вероника Сергеевна, — сказала она. — И я должна вас кое о чем попросить. В присутствии этих господ. — Она указала на человека в сером и сопровождавших его телохранителей. — Так вот. Вы должны позвонить вашей жене и предупредить её, что не сможете за ней приехать. За ней приедет Сидор Артемьевич Головинский. Запомнили? Это ваш ближайший друг. Звоните немедленно. И жене и главному врачу клиники.
Филипп Рыльцев пожал плечами, мрачным взором оглядел собравшихся в его квартире сомнительных людей и стал набирать номер телефона.
— И чтобы все, как надо, — скомандовала она. — Любое лишнее слово, и вы труп, Филипп Игнатович.
Филипп предупредил и жену и главврача, что за ней приедет его приятель на «Мерседесе» стального цвета и положил трубку.
— Вы умница, все делаете правильно, — одобрила Вероника Сергеевна. — Мы надеемся на ваше благоразумие и впредь. Учтите, любой лишний шаг будет для вас чреват самыми неприятными последствиями. Не вздумайте удрать. Все только начинается…
Филипп пристально глядел на стройную белокурую женщину и от страха и волнения никак не мог сообразить, где он её видел.
И только когда за незваными гостями захлопнулась дверь, он с ужасом подумал: «Неужели?…»
Да, это была она… Молодая девушка с наивными глазами на фотографии, нелепая нищенка Сова, лицедействующая в электричке, а затем терроризирующая его, и стройная сорокапятилетняя женщина в кожаном костюме… Все это было одно и то же лицо… Но кто она такая? Почему она постоянно преследует его? Откуда она тогда, в октябре прошлого года взялась в электричке, уносящей его и обреченную беременную на третьем месяце Алену Навроцкую в темную беспросветную даль? Кто она? Какое она имеет к нему отношение? Что ей надо от него? Ведь явно не только кружановских денег… Непременно, чего-то еще…
— Вы, разумеется, размышляете по поводу моей личности, господин Макаров? — усмехнулась Сова. — Вам до смерти хочется узнать, кто я такая… Я могу вам это сказать, только боюсь, что когда вы это узнаете, с вами произойдет нечто ужасное… Нервный вы очень мужчина… Поверьте мне, вам очень неприятно будет это узнать…
— Да что может быть неприятнее того положения, в котором я оказался? Какая, в конце концов, мне разница, кто вы такая? — сказал Филипп. — Для меня важнее другое, что будет со мной. А то, что ничего хорошего не будет, это и ежу понятно. Деньги вы у меня отберете, а потом, возможно, и упрячете за решетку…
— Насчет денег вы правы, любезнейший пустой бамбук, — усмехнулась Сова. — А вот насчет решетки, это ещё неизвестно, заслужили ли вы такую честь…
Филипп понял все по своему. Он понял, что никто ни в какую прокуратуру заявлять на него не собирается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26