Капкан сработал.
Бегом вернувшись к «шкоде» Насти, Тая завела двигатель, развернулась и на полной скорости помчалась в Москву делать алиби своей сестре.
Уже через час портье вновь увидел элегантную красотку, разыскивающую свою сестру. Ну никак они не встретятся!
Даже обидно как-то.
Тая ушла из гостиницы, вновь переоделась, взяла из сумки наручники, дубинку и села в чужую «шкоду». Вот теперь она рисковала серьезно. Машину объявили в розыск, и в этом сомневаться не приходилось. В Москве не очень страшно, слишком большой поток машин и пробки. Надо выезжать за город и проложить путь к аэропорту. Еще одна путаница. Чем больше, тем лучше. Она шла на заведомый провал, и ее это устраивало.
Засекли ее на Домодедовском шоссе. Тут она дала газа и оторвалась от поста ГАИ на полкилометра. Дальше играть в кошки-мышки не имело смысла. Она резко затормозила, выскочила на обочину и едва не перевернулась.
Перебравшись на соседнее сиденье, Тая надела на себя наручники и коленками застегнула их на запястьях.
Боль она терпеть умела. Только бы не пожалеть себя любимую. Миллионы требуют жертв. Взяв в руки дубинку со свинцовым наполнителем, она, что было силы, треснула себя по лбу.
А дальше сплошной мрак. Блаженный мрак. Как хорошо выключиться и обо всем забыть.
Тяжелый день остался позади.
10.
Всего на свете предусмотреть невозможно. Идеальных преступлений не бывает.
Кажется, все просчитал, ан нет! Тая знала об этом, и Ольга тоже. Вот почему Таисия решила пойти путем неординарным. В преступлениях не должно прослеживаться никакой последовательности, логики и здравого смысла.
Профессионала можно вычислить, маньяка — никогда.
Когда каждое убийство совершается одним и тем же оружием, у следствия возникает элементарный вывод: действует один и тот же преступник. И все. С них хватит. В остальном — полная неразбериха. Тая получила свое алиби и тут же разбила его вдребезги, удрав с места преступления на машине сыщика, а на следующий день выяснилось, что она тут ни при чем. Настя забирает свою машину и подозреваемую-потерпевшую из милиции и, таким образом, возвращается на исходную позицию. Но алиби при этом сохраняется.
Настя уехала от Таи в полной растерянности, а та со спокойной душой отправилась к сестре. Вот тут Тая и вспомнила о своей ошибке, которая могла стать роковой. В сумочке она обнаружила ключ от ячейки супермаркета. Зашла в магазин, открыла ячейку, а сумки нет.
Конечно, вчера она еще не знала, что ей придется ночевать в милиции. Идея с угоном «шкоды» пришла в голову случайно. Потом она появилась в гостинице в образе сестры. И, естественно, маскарадный костюм ей пришлось отнести обратно в магазин. Супермаркет работает до двух часов ночи и открывается в семь. При виде пустого ящика у Таи пробежали мурашки по коже. Какое счастье, что в сумке не лежал револьвер, наручники, дубинка и прочие противозаконные предметы, увидев которые, охрана тут же вызвала бы милицию. Преступление раскрыли бы по горячим следам.
Тая обратилась в администрацию магазина со слезами на глазах, — Извините, вчера так устала, замоталась, ушла с продуктами, а свою сумку оставила в ячейке.
Администратор — симпатичная дама, увешанная золотыми побрякушками, вызвала старшего охранника, и тот принес ее сумку.
— Покажите ваш ключ, пожалуйста.
Тая выложила ключ на стол.
— Вот, ячейка номер пятнадцать.
— Какие вещи лежат в вашей сумке?
— Там мое платье, парик и прочие мелочи. Я работаю секретарем директора крупной фирмы, и мне приходится переодеваться на работе и соответствовать вкусам босса.
— Возьмите свою сумку, дамочка, — строго сказал охранник. — Мы проверяем все ячейки после закрытия магазина. Сами знаете, какая обстановка. Могут и бомбу подбросить.
— Большое спасибо. За день так намотаешься, что к вечеру голова идет кругом.
Взяв сумку, Тая вышла на улицу. Магазин — место ненадежное. Теперь револьвер будет находиться у нее, и сумка должна лежать в очень надежном месте, но что важно, легко доступном, но не для посторонних, а для нее одной. Где найти такое место?
Тая начала обходить дворы в стометровой зоне от гостиницы. Подъезды домов ее не устраивали. Вдруг какой-нибудь псих рванет гранату где-нибудь на Киевском рынке, и весь район, а то и город прошманают. Да и дворники, участковые и уборщицы стали слишком бдительными.
Тае повезло. В последнее время судьба стала к ней более благосклонной. На одной из «ракушек» висело объявление «Сдаю в аренду» с телефоном. Тая сорвала объявление и вернулась в гостиницу. Оставив сумку в шкафу, она позвонила сестре и полчаса ее утешала. Ольга всю ночь не спала и находилась на грани истерики.
— Успокойся, Лялечка, все хорошо. Я уже собралась к тебе идти, но меня задержали непредвиденные обстоятельства. Я скоро, ты не волнуйся.
Успокоив Ольгу, она позвонила владельцу гаража и справилась об условиях.
Они ее устраивали. Семьдесят пять долларов в месяц. Они договорились о встрече через десять минут возле «ракушки».
Деньги Тая хранила под ковром у кровати. Взяв с собой сто пятьдесят долларов, она отправилась на свидание.
Владелец гаража оказался пенсионером, которого нищета вынуждала продать свой старый «москвичонок» и теперь сдавать гараж. Продать он его не имел права, так как получил его бесплатно как инвалид.
Он очень обрадовался, что девушка заплатила ему за два месяца вперед, и отдал ей ключ.
Спустя полчаса Тая появилась у сестры.
— Что случилось? Где ты была ночью? Я звонила, уже собиралась идти в гостиницу…
От этих слов Таисию передернуло. Вот тебе еще один нежданчик. Она ни черта не знает и ни о чем не догадывается, зато ее в отеле уже каждая собака помнит.
Чем это могло кончиться, одному Богу известно. Ее попросту могли задержать и вызвать милицию. На этот случай у Таи никаких вариантов не предусмотрено. Их ждал полный провал. Слишком рискованно и непродуманно она работала.
— Запомни, Лялька. Заруби на своем красивом носике, что сейчас приказываю я. Когда мне доведется приехать в Швецию, то там будешь хозяйничать ты. Но раз мы начали работать вместе и я позволила себя втянуть в твою очередную аферу, то будь любезна делай то, что тебе предписано и без самодеятельности. Чтобы духу твоего на версту от «Белграда» не было! — Она выкрикнула последнюю фразу с такой злостью, что Ольга подпрыгнула на стуле. После паузы, Тая продолжала спокойным тоном. — Эхо! Эхо! Ты не эхо, ты взрывная волна. Я действую по обстановке, экспромтом, как ты со своими мужиками. И без моего ведома шага не вздумай сделать. Мы теперь в армии. Ты солдат. Знаешь что это такое, все детство по гарнизонам мотались. Папашины гены должны в тебе хоть как-то проявиться. — Опять пауза. Тая перестала расхаживать по комнате, закурила и присела на диван. — Ну рассказывай. Как вчера все прошло?
— Не так страшно, как я думала. После твоего звонка я вышла из машины и нашла ту тропинку за кафе. Она меня и вывела к поселку. Ну прямо как в кино.
Дома, похожие на декорации, пустые, мертвые, темные. И ты знаешь, я вошла в роль. Все, что я делала, мне казалось спектаклем. Таинственный триллер, что-то вроде фильмов Хичкока. Я сразу нашла тот дом. Он был открыт, вошла, скрипучие ступени, ведущие на второй этаж, темный коридор, открытая дверь, мерцающий камин и он. Сначала мне показалось, что он живой и просто спит в кресле, накрывшись пледом. Я откинула плед, сделала шаг назад, прицелилась и выстрелила, представляя на его месте своего последнего мужа. И мне совсем не было страшно. Потом опять прикрыла его пледом. И знаешь, я так вошла в роль, что начала убирать следы. Даже грязную посуду помыла.
— Дура!
— Почему? — Ладно, не будем об этом. Ты забрала его вещи?
— Портфель, документы, ключи, все забрала, даже бутылку из-под вина и два бокала.
— Два?
— Да. На столике стояли два бокала. Я оставила только зонт, шляпу и плащ.
— С кем же он пил?
— Понятия не имею. Но понимаешь, вино в бокалах было высохшим. Сейчас нет уже натуральных вин по сходной цене. Краска застыла на дне. Его выпили за день до моего прихода. Поверь мне, в винах я знаю толк.
— Куда ты все это дела?
— Бросила в лесу. Не тащить же улики с собой в машину. Бросила и прикрыла еловыми ветками.
— Идиотка. Собаки найдут. А следы?
— Я была в лайковых перчатках. Все как полагается.
— Которые провоняли твоими французскими духами.
— Возможно. Об этом я не подумала.
— Давай сюда свои чертовы духи и больше ими никогда не пользуйся. Смени марку.
Ольга достала из сумочки флакончик и подала сестре.
— Такими торгуют в России?
— Мне их подарили. Правда, этот мужик говорил, что привез их из Парижа.
Наверное, их и можно купить, но только не в дешевых магазинах. Это дорогая марка.
— Давно ты ими пользуешься?
— Последний флакончик. Было три. Больше двух лет, наверное.
— Плохо. За портфелем возвращаться нельзя. Можно попасться. — возмутилась Тая.
— Послушай, Тая, зря ты считаешь меня дурой и идиоткой. Чем быстрее они найдут портфель, тем лучше. Подумай сама. Как им установить имя погибшего? А там документы. На бутылке и бокалах моих следов нет. Тот, кто пил с адвокатом, вряд ли вытер после себя следы. Он же не собирался убивать его. А это лишь дополнительная головоломка для сыщиков, — убежденно рассуждала Ольга.
— Глупость. Когда выпито вино, они сами узнают, а он умер на следующий день. И это установят. Тот, кто пил с ним вино, в круг подозреваемых не попадет, — резонно заметила Таисия.
— Другое важно. Следствие должно как можно быстрее установить личность убитых. Они люди известные, и наверняка их имена попадут в газеты. А это значит, что их карточки вышлют Гортинскому, Через десять дней я улетаю в Швецию, путевка у меня уже на руках, и мне надо убедиться перед отъездом, что наш план начал приносить плоды.
— Так карточки будут у Гортинского? — спросила Тая.
— Конечно. Его трогать не надо. Пусть он собирает их все, а потом их останется только забрать, и дело с концом. Я не хочу, чтобы такой мужик, как Веня, сдох, как его подручные псы. Он не сможет помешать нашим планам. Когда все семь карточек будут лежать в его тайнике, ты их просто заберешь и приедешь с ними в Стокгольм. А место, где спрятаны картины, я найду. У меня есть ориентиры. К твоему появлению в Стокгольме, уже никаких тайн для нас не останется. Я думаю о будущем в глобальных масштабах, а тебе надо думать о повседневной работе. Роли распределены правильно. Я уеду и оставлю тебе эту квартиру, машину, ключи от квартиры Гортинского и даже от его почтового ящика, ключ от которого я сделала по слепку. Ты сможешь контролировать почту. Он приходит за корреспонденцией в десять, а опускают ее в восемь. А в девять ты будешь просматривать ящик. Только не нужно брать карточки. Они никуда от нас не денутся. Гортинский слишком умен, и нам до него далеко. Если кто-то погибнет и он не получит карточки, то он сам начнет свое расследование, и тогда мы потеряем все. Гортинский страшнее любой следственной бригады. Пусть живет тихо и спокойно. Бывшие грабители должны в первую очередь подозревать в убийстве друг друга. Их должен парализовать страх. А напуганного зверя убить легче. Он перестает думать, а подчиняется инстинкту самосохранения.
— У тебя, как в пасьянсе, все карты ложатся на место, а потом выясняется, что пасьянс не сошелся. Ты упускаешь одну деталь, Лялечка. Следствие рано или поздно поймет, что все убитые, каким-то узлом связаны между собой.
— Конечно. Это и даст тебе свободу действий, потому что тебя к этой компании уж никак не привяжешь. Нет мотива. Да ты и никогда не знала никого из них, что соответствует действительности. С другой стороны, если следствие сумеет вычислить всю их команду, то они — всего лишь бывшие друзья. Зачем им убивать друг друга? Никто же не сознается, что их связывает ограбление, совершенное около десяти лет назад в далекой Швеции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49