Вокруг было темно и пустынно. Как бы чего не вышло, подумал шофер и на всякий случай нащупал под сиденьем кусок трубы, который припрятал для подобных случаев. Он настороженно глядел в зеркало заднего вида на Питта. Заметив, что он достал из внутреннего кармана бумажник, шофер немного расслабился. Да и лицо пассажира не было похоже на физиономию грабителя.
– Сколько с меня?
– На счетчике восемь шестьдесят.
Питт расплатился, добавив разумные, по его мнению, чаевые, вышел из машины и остановился, ожидая, когда водитель откроет багажник и достанет багаж.
– Здесь плохое место, – пробормотал таксист.
– Ничего себе. Меня здесь ждут.
Питт дождался, пока огни машины скроются в темноте, и только после этого с помощью карманного передатчика отключил сигнализацию и вошел внутрь ангара. Он нажал несколько кнопок на передатчике, и помещение озарилось ярким светом.
Это был дом Питта. На первом этаже рядами стояли всевозможные машины – коллекция хозяина. Здесь также был старый пульмановский железнодорожный вагон и трехмоторный самолет «форд». Самым странным экспонатом была чугунная ванна с закрепленным снаружи двигателем.
Он направился в свои апартаменты, расположенные на втором этаже. Туда вела украшенная замысловатой решеткой металлическая винтовая лестница. Дверь вела в гостиную, к которой с одной стороны примыкали просторная спальня и кабинет, а с другой – столовая и кухня.
Питт распаковал вещи и направился в душ. Он открыл горячую воду и лег на спину. Через пару минут задремал.
Спустя полчаса Питт уже сидел перед телевизором. Он как раз собирался разогреть кастрюльку с техасским чили, когда заработал зуммер переговорного устройства. Он нажал на кнопку, управляющую установленным на входной двери динамиком, уверенный, что услышит голос Джордино:
– Да?
– Доставка продуктов из Гренландии, – ответил женский голос.
Питт рассмеялся и нажал другую кнопку, открывающую боковую дверь. После этого он вышел на балкон и стал смотреть вниз.
В ангар вошла Лили с большой корзинкой для пикника в руках. Несколько минут она изумленно оглядывалась, ослепленная ярким светом, отражавшимся от хромированных и отлично отполированных поверхностей машин.
– Адмирал Сэндекер описал мне твое жилище, – сказала она, – но он был не вполне объективен.
Питт спустился вниз, чтобы встретить гостью. Он галантно взял у нее из рук корзинку и едва не уронил ее.
– Эта штуковина весит не меньше тонны! Что там?
– Там наш ужин. По дороге я остановилась у магазина, торгующего холодными закусками, и кое-что купила.
– Пахнет восхитительно.
– Мы начнем с копченой лососины. Затем будет грибной суп, салат из шпината с фазаном и грецкими орехами, а также рыба в устричном соусе и белом вине. К этому прилагается бутылка «Принцесса Гави». На десерт у нас шоколадный бисквит, пропитанный кофейным ликером и залитый взбитыми сливками.
Питт с улыбкой взглянул на Лили и замер в восхищении. Ее милое личико было оживлено, глаза блестели. Она была полна нежного, трепетного очарования, которого он раньше не замечал. Ее длинные пушистые волосы были аккуратно расчесаны. На ней было обтягивающее шелковое платье с блестками, которые вспыхивали, пока она шла, запитая светом. Изящное платье оставляло открытой стройную спину. На ней не было тяжелых одежд, к которым Питт привык в Гренландии, и теперь он смотрел на знакомую женщину и не узнавал ее. В вечернем платье ее грудь казалась больше, а бедра, наоборот, более узкими. Ноги длинные, стройные и настолько воспламеняли воображение, что Питту пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы перестать на них пялиться. Она двигалась сексуальной походкой, слегка покачивая бедрами.
Войдя в комнату, Питт поставил корзинку на стул и взял Лили за руку.
– Мы могли бы поесть позже, – тихо сказал он.
Смутившись, Лили опустила глаза. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она, словно подчиняясь неодолимой силе, подняла голову и их взгляды встретились. Зеленые глаза Питта лучились нежностью. Лили почувствовала, что ноги отказываются ее держать, а руки предательски дрожат. Она покраснела.
Боже мой, как глупо, раздраженно подумала Лили. Она спокойно и тщательно продумала сцену совращения, причем до мельчайших деталей, включая выбор вина, платья и кружевного нижнего белья. А теперь стоит перед ним, не в силах вымолвить ни слова, как девчонка, охваченная смущением и сомнениями. Она не ожидала, что все получится так быстро.
Не говоря ни слова, Питт спустил бретельки платья с точеных плеч Лили. Легкое платье упало, окутав ее маленькие ножки на высоких каблуках сверкающим облачком. Он нежно поднял девушку на руки и понес в спальню.
Словно пытаясь избавиться от смущения, она уткнулась лицом ему в грудь.
– Я чувствую себя бесстыдной шлюхой, – чуть слышно прошептала она.
Питт аккуратно опустил ее на кровать. Вид хрупкого обнаженного тела зажег в нем огонь.
– Ты лучше не чувствуй себя ею, – хрипло пробормотал он, – а действуй как она.
24
Язид вошел в просторную столовую виллы. На мгновение остановившись на пороге, он скользнул глазами по длинному столу, сервированному к ужину. Тарелки, столовые приборы, блюда, бокалы – все было выдержано в разных оттенках бронзового цвета. Удовлетворенно кинув, он проговорил:
– Надеюсь, моим друзьям понравится ужин.
Мохаммед аль-Хаким, мулла, ставший тенью Язида, отодвинул стул и встал:
– Все великолепно, как всегда. Но нам очень не хватало вашего присутствия, Ахмед.
– Аллах не открывает мне своих желаний, – доверительно сообщил Язид, – если мой желудок полон.
Он с улыбкой окинул взглядом каждого из пятерых мужчин, которые при его появлении встали и, признавая его власть, старательно выказывали уважение – кто как мог.
Все были одеты по-разному. Полковник Нахиб Башир, лидер подпольной организации поддерживающих Язида офицеров, носил просторный балахон с длинными рукавами и капюшоном, при необходимости отлично скрывавшим лицо. На голове у аль-Хакима причудливой глыбой громоздился тюрбан, а его тщедушное тело было прикрыто не слишком чистым и изрядно поношенным халатом из черного хлопка. Муса Мохейдин, писатель и журналист, ставший главным пропагандистом Язида, был одет в слаксы и спортивную рубашку, расстегнутую на шее, а молодой турок Халед Фаузи, самый воинственный представитель революционного комитета, облачился в видавшую виды военную форму. Только Сулейман Аммар предпочел скромный, но сшитый у хорошего портного костюм для сафари.
– Вы все, должно быть, недоумеваете, зачем я так срочно призвал вас, – начат Язид, – поэтому не буду терять время. Аллах подсказал мне план избавления от президента Хасана и окружающей его шайки коррумпированных воров с помощью всего лишь одного удара. А сейчас, пожалуйста, садитесь и выпейте кофе.
Язид подошел к стене и повернул выключатель. По стене медленно опустилась большая карта. Аммар увидел, что это обычная карта Южной Америки, какая приводится в школьных учебниках. Точка, отмечающая уругвайский город Пунта-дель-Эсте, была обведена красным. К нижней части карты была прикреплена фотография роскошного круизного лайнера.
Мужчины снова сели за стол, их лица оставались бесстрастными. Они тщательно скрывали свой интерес, если таковой присутствовал, и спокойно ждали, пока религиозный лидер изложит откровения Аллаха, которые снизошли на него.
Только Аммар позволил себе выказать некоторый скептицизм. Он был чересчур реалистом, чтобы верить в религиозные бредни.
– Через шесть дней, – начал Язид, – в курортном городе Пунта-дель-Эсте начнется встреча на высшем уровне, посвященная международному валютному кризису. Ранее именно там проводилась конференция Всеамериканского экономического и социального совета, которая провозгласила создание Союза ради прогресса. Должники, за исключением Египта, объединились, чтобы отвертеться от всех займов и тем самым аннулировать свои долги. За этим последует разорение многих банков в Соединенных Штатах и Европе. Западные банкиры и национальные финансовые эксперты стран Союза высказали намерение встретиться за столом переговоров, чтобы сделать последнюю попытку избежать надвигающейся экономической катастрофы. Наш президент Хасан, лижущий ботинки империалистам, единственная помеха. Он хочет посетить переговоры и разрушить единство наших исламских братьев и друзей из стран третьего мира, попросив у Запада еще денег, которые помогли бы ему держать Египет в кулаке. Этого мы ему позволить не можем. С помощью Аллаха мы воспользуемся ситуацией, чтобы создать в нашей стране настоящее исламское правительство.
– Убьем тирана, и все дела! – завопил Халед Фаузи. Он был молод, невежествен и бестактен. Его нетерпение уже стоило жизни тридцати студентам при неудачном революционном выступлении. Его темные глаза метали молнии. – Один удачно выпущенный снаряд по самолету президента Хасана, когда он отправится в Уругвай, – и мы избавимся и от него самого, и от коррумпированного режима.
– И откроем дорогу для министра обороны Абу Хамида, который объявит себя диктатором раньше, чем мы сможем что-то предпринять, – закончил мысль Муса Мохейдин.
Этому известному египетскому писателю было немногим более шестидесяти. Он был разумным, учтивым человеком и всегда четко выражал свои мысли. Мохейдин был единственным из присутствующих за столом, кого Аммар искренне уважал.
Язид повернулся к Баширу:
– Это предсказание соответствует действительности, полковник?
Башир кивнул. Тщеславный и не слишком умный, он был ярким примером ограниченного солдафона.
– Муса прав. Абу Хамид болтает о поддержке вашего движения, выжидая, пока вы получите голоса большинства народа. Но на него полагаться нельзя. Хамид крайне амбициозен и не упустит момент использовать армию, чтобы самому стать президентом.
– Все правильно, – заявил Фаузи. – Один из его ближайших помощников – член нашего движения. Он раскрыл планы Хамида стать президентом и упрочить свое положение, женившись на Гале Камиль, поскольку она очень популярна в народе.
Язид злорадно улыбнулся:
– Он строит замки на песке. Гала Камиль не сможет участвовать в свадебной церемонии.
– Это точно? – переспросил Аммар.
– Да, – напыщенно провозгласил Язид. – Аллах повелел, чтобы она не дожила до следующего новолуния.
– Просим тебя, Ахмед, поделись своими откровениями, – подал голос аль-Хаким.
В отличие от других смуглокожих людей, сидевших рядом с ним, аль-Хаким выглядел так, словно провел полжизни в подземелье. Его бледная кожа казалась прозрачной, а глаза, увеличенные толстыми линзами очков, горели непоколебимой убежденностью.
Язид кивнул:
– Мои источники в Мехико передали, что из-за неожиданного наплыва туристов в Пунта-дель-Эсте наблюдается нехватка апартаментов в отелях и дворцовых резиденций. Чтобы выйти из положения, правительство Уругвая приняло решение разместить глав иностранных государств и других официальных лиц на борту зафрахтованных роскошных круизных лайнеров, стоящих в порту. Президент Хасан и египетская делегация будут находиться на борту британского теплохода «Леди Флэмборо». Президент Де Лоренцо и его свита будут жить там же.
Язид сделал паузу и обвел глазами своих приближенных. Потом он торжественно изрек:
– Аллах явился ко мне в видениях и приказал захватить это судно.
– Слава Аллаху! – закричат Фаули.
Остальные недоверчиво переглянулись. Но затем они снова обратили все внимание на Язида, ожидая, как будут развиваться события дальше.
– Я вижу по выражению ваших лиц, друзья мои, что вас точит червь сомнения.
– Никогда! – высокопарно заявил аль-Хаким. – Но возможно, вы ошибочно истолковали приказ Аллаха.
– Нет, он был вполне ясен и однозначен:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Сколько с меня?
– На счетчике восемь шестьдесят.
Питт расплатился, добавив разумные, по его мнению, чаевые, вышел из машины и остановился, ожидая, когда водитель откроет багажник и достанет багаж.
– Здесь плохое место, – пробормотал таксист.
– Ничего себе. Меня здесь ждут.
Питт дождался, пока огни машины скроются в темноте, и только после этого с помощью карманного передатчика отключил сигнализацию и вошел внутрь ангара. Он нажал несколько кнопок на передатчике, и помещение озарилось ярким светом.
Это был дом Питта. На первом этаже рядами стояли всевозможные машины – коллекция хозяина. Здесь также был старый пульмановский железнодорожный вагон и трехмоторный самолет «форд». Самым странным экспонатом была чугунная ванна с закрепленным снаружи двигателем.
Он направился в свои апартаменты, расположенные на втором этаже. Туда вела украшенная замысловатой решеткой металлическая винтовая лестница. Дверь вела в гостиную, к которой с одной стороны примыкали просторная спальня и кабинет, а с другой – столовая и кухня.
Питт распаковал вещи и направился в душ. Он открыл горячую воду и лег на спину. Через пару минут задремал.
Спустя полчаса Питт уже сидел перед телевизором. Он как раз собирался разогреть кастрюльку с техасским чили, когда заработал зуммер переговорного устройства. Он нажал на кнопку, управляющую установленным на входной двери динамиком, уверенный, что услышит голос Джордино:
– Да?
– Доставка продуктов из Гренландии, – ответил женский голос.
Питт рассмеялся и нажал другую кнопку, открывающую боковую дверь. После этого он вышел на балкон и стал смотреть вниз.
В ангар вошла Лили с большой корзинкой для пикника в руках. Несколько минут она изумленно оглядывалась, ослепленная ярким светом, отражавшимся от хромированных и отлично отполированных поверхностей машин.
– Адмирал Сэндекер описал мне твое жилище, – сказала она, – но он был не вполне объективен.
Питт спустился вниз, чтобы встретить гостью. Он галантно взял у нее из рук корзинку и едва не уронил ее.
– Эта штуковина весит не меньше тонны! Что там?
– Там наш ужин. По дороге я остановилась у магазина, торгующего холодными закусками, и кое-что купила.
– Пахнет восхитительно.
– Мы начнем с копченой лососины. Затем будет грибной суп, салат из шпината с фазаном и грецкими орехами, а также рыба в устричном соусе и белом вине. К этому прилагается бутылка «Принцесса Гави». На десерт у нас шоколадный бисквит, пропитанный кофейным ликером и залитый взбитыми сливками.
Питт с улыбкой взглянул на Лили и замер в восхищении. Ее милое личико было оживлено, глаза блестели. Она была полна нежного, трепетного очарования, которого он раньше не замечал. Ее длинные пушистые волосы были аккуратно расчесаны. На ней было обтягивающее шелковое платье с блестками, которые вспыхивали, пока она шла, запитая светом. Изящное платье оставляло открытой стройную спину. На ней не было тяжелых одежд, к которым Питт привык в Гренландии, и теперь он смотрел на знакомую женщину и не узнавал ее. В вечернем платье ее грудь казалась больше, а бедра, наоборот, более узкими. Ноги длинные, стройные и настолько воспламеняли воображение, что Питту пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы перестать на них пялиться. Она двигалась сексуальной походкой, слегка покачивая бедрами.
Войдя в комнату, Питт поставил корзинку на стул и взял Лили за руку.
– Мы могли бы поесть позже, – тихо сказал он.
Смутившись, Лили опустила глаза. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она, словно подчиняясь неодолимой силе, подняла голову и их взгляды встретились. Зеленые глаза Питта лучились нежностью. Лили почувствовала, что ноги отказываются ее держать, а руки предательски дрожат. Она покраснела.
Боже мой, как глупо, раздраженно подумала Лили. Она спокойно и тщательно продумала сцену совращения, причем до мельчайших деталей, включая выбор вина, платья и кружевного нижнего белья. А теперь стоит перед ним, не в силах вымолвить ни слова, как девчонка, охваченная смущением и сомнениями. Она не ожидала, что все получится так быстро.
Не говоря ни слова, Питт спустил бретельки платья с точеных плеч Лили. Легкое платье упало, окутав ее маленькие ножки на высоких каблуках сверкающим облачком. Он нежно поднял девушку на руки и понес в спальню.
Словно пытаясь избавиться от смущения, она уткнулась лицом ему в грудь.
– Я чувствую себя бесстыдной шлюхой, – чуть слышно прошептала она.
Питт аккуратно опустил ее на кровать. Вид хрупкого обнаженного тела зажег в нем огонь.
– Ты лучше не чувствуй себя ею, – хрипло пробормотал он, – а действуй как она.
24
Язид вошел в просторную столовую виллы. На мгновение остановившись на пороге, он скользнул глазами по длинному столу, сервированному к ужину. Тарелки, столовые приборы, блюда, бокалы – все было выдержано в разных оттенках бронзового цвета. Удовлетворенно кинув, он проговорил:
– Надеюсь, моим друзьям понравится ужин.
Мохаммед аль-Хаким, мулла, ставший тенью Язида, отодвинул стул и встал:
– Все великолепно, как всегда. Но нам очень не хватало вашего присутствия, Ахмед.
– Аллах не открывает мне своих желаний, – доверительно сообщил Язид, – если мой желудок полон.
Он с улыбкой окинул взглядом каждого из пятерых мужчин, которые при его появлении встали и, признавая его власть, старательно выказывали уважение – кто как мог.
Все были одеты по-разному. Полковник Нахиб Башир, лидер подпольной организации поддерживающих Язида офицеров, носил просторный балахон с длинными рукавами и капюшоном, при необходимости отлично скрывавшим лицо. На голове у аль-Хакима причудливой глыбой громоздился тюрбан, а его тщедушное тело было прикрыто не слишком чистым и изрядно поношенным халатом из черного хлопка. Муса Мохейдин, писатель и журналист, ставший главным пропагандистом Язида, был одет в слаксы и спортивную рубашку, расстегнутую на шее, а молодой турок Халед Фаузи, самый воинственный представитель революционного комитета, облачился в видавшую виды военную форму. Только Сулейман Аммар предпочел скромный, но сшитый у хорошего портного костюм для сафари.
– Вы все, должно быть, недоумеваете, зачем я так срочно призвал вас, – начат Язид, – поэтому не буду терять время. Аллах подсказал мне план избавления от президента Хасана и окружающей его шайки коррумпированных воров с помощью всего лишь одного удара. А сейчас, пожалуйста, садитесь и выпейте кофе.
Язид подошел к стене и повернул выключатель. По стене медленно опустилась большая карта. Аммар увидел, что это обычная карта Южной Америки, какая приводится в школьных учебниках. Точка, отмечающая уругвайский город Пунта-дель-Эсте, была обведена красным. К нижней части карты была прикреплена фотография роскошного круизного лайнера.
Мужчины снова сели за стол, их лица оставались бесстрастными. Они тщательно скрывали свой интерес, если таковой присутствовал, и спокойно ждали, пока религиозный лидер изложит откровения Аллаха, которые снизошли на него.
Только Аммар позволил себе выказать некоторый скептицизм. Он был чересчур реалистом, чтобы верить в религиозные бредни.
– Через шесть дней, – начал Язид, – в курортном городе Пунта-дель-Эсте начнется встреча на высшем уровне, посвященная международному валютному кризису. Ранее именно там проводилась конференция Всеамериканского экономического и социального совета, которая провозгласила создание Союза ради прогресса. Должники, за исключением Египта, объединились, чтобы отвертеться от всех займов и тем самым аннулировать свои долги. За этим последует разорение многих банков в Соединенных Штатах и Европе. Западные банкиры и национальные финансовые эксперты стран Союза высказали намерение встретиться за столом переговоров, чтобы сделать последнюю попытку избежать надвигающейся экономической катастрофы. Наш президент Хасан, лижущий ботинки империалистам, единственная помеха. Он хочет посетить переговоры и разрушить единство наших исламских братьев и друзей из стран третьего мира, попросив у Запада еще денег, которые помогли бы ему держать Египет в кулаке. Этого мы ему позволить не можем. С помощью Аллаха мы воспользуемся ситуацией, чтобы создать в нашей стране настоящее исламское правительство.
– Убьем тирана, и все дела! – завопил Халед Фаузи. Он был молод, невежествен и бестактен. Его нетерпение уже стоило жизни тридцати студентам при неудачном революционном выступлении. Его темные глаза метали молнии. – Один удачно выпущенный снаряд по самолету президента Хасана, когда он отправится в Уругвай, – и мы избавимся и от него самого, и от коррумпированного режима.
– И откроем дорогу для министра обороны Абу Хамида, который объявит себя диктатором раньше, чем мы сможем что-то предпринять, – закончил мысль Муса Мохейдин.
Этому известному египетскому писателю было немногим более шестидесяти. Он был разумным, учтивым человеком и всегда четко выражал свои мысли. Мохейдин был единственным из присутствующих за столом, кого Аммар искренне уважал.
Язид повернулся к Баширу:
– Это предсказание соответствует действительности, полковник?
Башир кивнул. Тщеславный и не слишком умный, он был ярким примером ограниченного солдафона.
– Муса прав. Абу Хамид болтает о поддержке вашего движения, выжидая, пока вы получите голоса большинства народа. Но на него полагаться нельзя. Хамид крайне амбициозен и не упустит момент использовать армию, чтобы самому стать президентом.
– Все правильно, – заявил Фаузи. – Один из его ближайших помощников – член нашего движения. Он раскрыл планы Хамида стать президентом и упрочить свое положение, женившись на Гале Камиль, поскольку она очень популярна в народе.
Язид злорадно улыбнулся:
– Он строит замки на песке. Гала Камиль не сможет участвовать в свадебной церемонии.
– Это точно? – переспросил Аммар.
– Да, – напыщенно провозгласил Язид. – Аллах повелел, чтобы она не дожила до следующего новолуния.
– Просим тебя, Ахмед, поделись своими откровениями, – подал голос аль-Хаким.
В отличие от других смуглокожих людей, сидевших рядом с ним, аль-Хаким выглядел так, словно провел полжизни в подземелье. Его бледная кожа казалась прозрачной, а глаза, увеличенные толстыми линзами очков, горели непоколебимой убежденностью.
Язид кивнул:
– Мои источники в Мехико передали, что из-за неожиданного наплыва туристов в Пунта-дель-Эсте наблюдается нехватка апартаментов в отелях и дворцовых резиденций. Чтобы выйти из положения, правительство Уругвая приняло решение разместить глав иностранных государств и других официальных лиц на борту зафрахтованных роскошных круизных лайнеров, стоящих в порту. Президент Хасан и египетская делегация будут находиться на борту британского теплохода «Леди Флэмборо». Президент Де Лоренцо и его свита будут жить там же.
Язид сделал паузу и обвел глазами своих приближенных. Потом он торжественно изрек:
– Аллах явился ко мне в видениях и приказал захватить это судно.
– Слава Аллаху! – закричат Фаули.
Остальные недоверчиво переглянулись. Но затем они снова обратили все внимание на Язида, ожидая, как будут развиваться события дальше.
– Я вижу по выражению ваших лиц, друзья мои, что вас точит червь сомнения.
– Никогда! – высокопарно заявил аль-Хаким. – Но возможно, вы ошибочно истолковали приказ Аллаха.
– Нет, он был вполне ясен и однозначен:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85