– Не повезло.
– В каком это смысле?
– В те ночи, когда они устраивали свои засады, никто из тех не явился. Или свой человек у них есть, предупредил. Когда речь идет о больших деньгах, все возможно!
– Ну-ка, скажи, дед Спиро, когда был ты корчмарем, может, и ты не устоял перед искушением, вступил в игру?
– Вот ей-богу, нет!! К чему мне игра? Я ж тут зарабатывал! И мне хватало.
– Да я шучу! – сказал Аввакум. – Чтобы стать контрабандистом, нужно иметь особые задатки. – Он засмеялся: – А задатки раздает мать-природа, так ведь?
– Только так. Одни рождаются контрабандистами, а другие – таможенниками!
– Вот это умно сказано, дед Спиро! Браво! Аввакум подошел к висевшему на стене ружью, упер руки в бока и зацыкал языком.
– Что, запало тебе в душу мое ружье, а? – воскликнул дед Спиро.
– Что верно, то верно! – сказал Аввакум. – Это ж не ружье, а загляденье! Показал бы ты мне, дед, как из ружья стреляют! С дула, что ли, заряжается?
– Да ты с ума сошел! – донельзя возмутился дед Спиро. – Современные ружья с дула не заряжаются! Ты, милок, похоже, отстал лет на сто.
– Может, и отстал! А ты покажи!
На миг сошлись брови Драгнева в одну линию, на миг он пристально уставился в лицо Аввакуму, потом эта мимолетная тревога рассеялась и в глазах его снова заиграла привычная снисходительная насмешка.
– Вот как стреляют, парень, – поднялся с места дед Спиро и снял ружье со стены. – Нажимаешь на эту кнопку, вот так, ружье переламывается, тут затвор, видишь? В ствол досылается патрон. Видишь? Бам, захлопываешь, и ружье к стрельбе готово. Понял?
– Не совсем, но более или менее!
– А больше тебе и не надо, потому как от тех, кто знает более или менее, вся беда и идет!
Пока эти двое с воодушевлением беседовали на охотничье-оружейные темы, снаружи совсем стемнело, а через некоторое время заявился и Анастасий – смущенный своим опозданием и до слез взволнованный встречей с Аввакумом.
– Вот, – сказал дед Спиро, потирая руки и дружелюбно глядя на Анастасия, – мы с твоим другом решили самый важный вопрос, и я не знаю уж, как доволен, что так случилось – что нам с ним удалось словцом перекинуться прежде, чем ты вернулся!
– Что это вы тут решали? – удивился Анастасий, с любопытством взглянув на Аввакума.
Аввакум пожал плечами, а дед Спиро заявил:
– Мы решили, что надо тебе как можно скорее отсюда перебираться! Не для тебя это место. Вчера собак твоих угробили, а завтра и тебя могут порешить!
Аввакум неопределенно улыбнулся, и Анастасий сразу догадался, что дед Спиро без спросу присвоил себе право говорить от его имени. Он шагнул к письменному столу, достал из выдвижного ящика пружинку, найденную им прошлым утром у ствола ивы, и осторожно положил ее перед Аввакумом.
– Вот что я обнаружил рядом с убитыми собаками! – пояснил он. – Наверняка никакой связи с отравлением она не имеет, но я ее все-таки подобрал. Пружинка! Может, какой-нибудь охотник обронил.
Аввакум и Спиро Драгнев уставились на пружинку, словно хотели проглотить ее взглядами.
– Ну да! – во весь голос воскликнул дед Спиро и неожиданно схватил ее в тот миг, когда и Аввакум собирался сделать то же самое. Старик опередил его на полсекунды, а то и меньше. Самым бесцеремонным образом он запихал пружинку во внутренний карман штормовки и только тогда объяснил: – Пружинка выскочила из магазина моей одностволки. Позавчера утром стрелял я уток – тогда-то она и пропала. Ох, и обыскался же я ее! С меня причитается, доктор, я твоей услуги не забуду.
Пока он рассыпался в многословных благодарностях, Анастасий случайно встретил взгляд Аввакума и оцепенел. Такой горький упрек прочитал он в этом взгляде! Его глаза словно кричали: «Что ты наделал?! Разве так можно, кто тянул тебя за язык?»
Требовать пружинку обратно было поздно. Он покраснел и вздохнул.
– Услуга и вправду немалая! – сказал Аввакум. – Будь я на твоем месте, дед Спиро, – по-свойски обратился он к старику, – непременно б сказал: «По такому случаю, ребята, милости прошу в гости, на чашечку настоящего кофе по-турецки да рюмку коньяку!» И добавил:
– Погодка-то паршивая, так что в гости я со всем удовольствием! В такую погоду только в гости и ходить!
– О чем речь! – вскочил дед Спиро. – Прошу пожаловать, для меня это большая честь!
На лицо Анастасия набежала тень. Он-то приглашал Аввакума, чтобы побыть вместе, поразмыслить насчет собак, а тот готов уйти в другое место из-за какого-то там коньяка! Разве у Анастасия коньяка и кофе, что ли, не найдется? Чего тащиться за семь верст киселя хлебать? Он уж совсем было собрался сказать: «Оставайтесь, я сам вас угощу!», но Аввакум тайком наступил ему на ногу. Ветеринар изумленно взглянул на товарища, но выражение лица Аввакума ничем не подсказывало значения этого тайного знака. Он по-прежнему выглядел чрезвычайно довольным приглашением бывшего корчмаря, кроме благорасположения лицо его ничего не выражало.
Они уселись в «Волгу», но Аввакума вдруг осенило, что он не сменил спортивной рубашки и не повязал галстука. «Да я всю жизнь себя презирать стану, – заявил он, – если отправлюсь в гости в таком виде!» И, прежде чем его спутники успели что-либо возразить, он заглушил двигатель и выскочил из машины с ключом Анастасия в руке, бегом бросился к дому и спустя несколько секунд уже запирал за собой тяжелые дубовые ворота. Запирался, чтобы всего-навсего сменить рубашку? Но он не сразу полез в чемоданчик, а первым делом подошел к той стене, на которой висел английский винчестер.
Он снял ружье, уверенным движением вынул патрон, досланный в ствол. Колпачок патрона сидел неплотно, Аввакум снял его без всяких усилий, внутри никакой дроби не оказалось. Мизинцем он извлек из картонного цилиндрика свернутую в рулон бумажку. На одной ее стороне имелись в цифровой записи позывные радиосигналы, на другой – чертеж ключевой таблицы радиошифра. Поместив бумажку в свет своего электрического фонаря, он в две секунды сфотографировал обе ее стороны миниатюрной камерой. А потом повесил ружье на стену в том же положении, в каком оно висело прежде.
Теперь подошла очередь белой сорочки.
Идея проверить патрон в ружье не осенила Аввакума «свыше». Он не был таким уж профаном в охотничьем оружии, каким старался представиться, чтобы не заметить тотчас же, что магазин винчестера был пуст, а заряжающий механизм и затвор вообще не работали. Оружие давным-давно вышло из строя и теперь могло служить лишь камуфляжем. Что скрывал бывший корчмарь и кого старался обмануть? Этот вопрос, как и сомнительный интерес, проявленный им к пружинке Анастасия (представлявшей сама по себе загадку!), пробудили в Аввакуме охотника и заставили тут же начать гон.
Спиро Драгнев жил в двухэтажном доме в сотне шагов от центральной площади. Обставлен дом был по-городскому – кроме дорогой мебели, бросались в глаза недурные ковры. В нижнем этаже располагались столовая, кабинет, а рядом с ним – маленькая гостиная со столиком для игры в карты. Драгнев и Анастасий устроились в столовой, а Аввакум попросил позволения рассмотреть библиотеку.
Совершенно неожиданно Захов напал на крупный след. Уж, наверное, человек, который слоняется по безлюдным местам с позывными радиосигналов и шифром, является обладателем других вещей, старательно скрываемых от любопытных глаз. У каждого своя манера прятать тайны. Одни закапывают их в землю, другие запирают на сто запоров, а третьи прибегают к хитрости, как дед Спиро. Тут все решает характер. Хитрецы вроде Драгнева тайные свои вещи прячут как бы совершенно у вас перед глазами, но так, что вы ни в коем случае не заподозрили бы тайника. Ну кто, в самом деле, предположил бы, что охотничий карабин системы «Винчестер» может скрывать позывные и шифр?
Аввакум осматривал уютно обставленный кабинет и улыбался. «Вот металлическая шкатулка для табака, она стоит на письменном столе. Может, она кроет что-то?» – он поднял крышку и запустил пальцы в благоухавшую медом мелко нарезанную «Вирджинию». Кроме липко-влажного табака – ничего. «Ну, а эта коробка шоколадных конфет?» – двойного дна у коробки не оказалось, в ней оставалось всего три-четыре конфеты, завернутых в золотистую фольгу. «Время бежит, черт побери! – вздохнул Аввакум, и глаза его забегали по полкам книжного шкафа. – А этот бюст! – чуть не вскрикнул он. – Если у него под макушкой нет тайн (Аввакума вдруг охватила веселость) – подам в отставку и буду торговать арбузами!»
Он приблизился к бюсту, изваянному почти в натуральную величину, положил руку ему на макушку и, нажав, попытался повернуть влево. Никакого эффекта. Он снова нажал и повел макушку направо – отливка скользнула по невидимому желобу и выскочила наверх. Одной рукой Аввакум приподнял кусочек гипса, а другой стал вытаскивать содержимое тайника. Там оказалось несколько фотографий Прокопия Сапарева, пружинка – копия той, что Анастасий нашел на болоте, детский игрушечный пистолет и снимок, вложенный в конверт. Добычу свою Аввакум мгновенно распихал по внутренним карманам пиджака. Затем пристроил «макушку» бюста на место, и произведение самодеятельного скульптора снова заняло подобающее ему место на книжной полке.
Теперь можно было и книги спокойно рассмотреть. Те примерно триста томов, что составляли библиотеку Драгнева, красовались аккуратными переплетами, а часть их – даже роскошными кожаными. На лицевой стороне этих последних мелкими золотыми буковками было вытеснено имя владельца. Производило впечатление отсутствие каких-либо заглавий современных авторов. Здесь время словно бы остановилось с началом второй мировой войны.
Аввакум самовольно угостился вирджинским табачком и, довольный собой, удовлетворенно выпустил несколько колечек голубоватого дыма. Значит, и на этот раз арбузы побоку, судьба все еще не повернулась к нему спиной.
В столовой Анастасий и дед Спиро потягивали коньяк, прихлебывая кофе.
– Присаживайся, дружок, и поспеши нас догнать! – хозяин пододвинул Аввакуму стул и щедро наполнил его рюмку золотистой жидкостью. – Элексир, который я тебе предлагаю, не какой-нибудь там «Преслав» или, тем более, «Плиска», а настоящий французский «Арманьяк» – из области Шампань. От коньяка этого по жилам бежит огонь, сердце веселеет. Глотнешь капельку – и ты уже кум королю!
– Благодарю! – остановил его Аввакум, опустив ладонь на бутылку. – Не переводи понапрасну элексир, дед Спиро, нельзя мне – я ведь за рулем, мне сегодня еще крутить баранку. За встречу, за знакомство могу себе позволить стакан пива, и ничего более!
– Пиво! – презрительно скривился дед Спиро и пожал плечами. – Такого пойла в моем доме не бывает! Водка – да, даже сливовица – на случай, если приходится угощать какого-нибудь аборигена, но пиво? Никогда! Jamais, monsseur! Je regrette, je regrette beaucoup!
– Ничего, – улыбнулся Аввакум. – Moi, je pr?f?re unecanette de bi?re! Так что я сбегаю в ресторан и через пять минут вернусь с бутылкой пива!
– Да уж сиди! – приподнялся Драгнев. – Я сам!
– Ну, что ты, дед Спиро! – удержал его за плечо Аввакум. – Все равно мне еще надо ребятам позвонить, чтобы не ждали сегодня вечером. У тебя, дед Спиро, так приятно, что спешить восвояси я не намерен.
Минут через пятнадцать он вернулся с двумя бутылками пива.
– Это твой, что ли, красный «Фольксваген» во дворе? – поинтересовался, наливая пиво в высокий хрустальный бокал, Аввакум.
– Мой, а что?
– Да вот, не разберу, как ты в такую скорлупку помещаешься! Тебе, дед Спиро, больше подошел бы «Шевролет», а еще лучше – блестящий черный «Форд».
– Почему ж это «Форд»? – озадаченно взглянул на него дед Спиро.
– Каков человек – таков и автомобиль! – улыбнулся ему Аввакум.
– Не понимаю я, что-то, твоих намеков! – сказал Драгнев. – В последнее время редко с людьми вижусь, вот и растерял прежнюю догадливость!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20