Спальни располагались по обе стороны коридора. Кэтрин занимала весь дальний конец крыла. Питера поселили возле лестницы, в противоположном конце. Маленькая комната Тифани находилась рядом со спальней Кэтрин. Еще две комнаты для гостей пустовали.
Толстая ковровая дорожка на полу скрадывала звуки его шагов. Дверные петли и ручки были хорошо смазаны и не скрипели. Питер с удовлетворением отметил это, заглянув в пустые комнаты. Его подмывало проверить, заперта ли дверь у Кэтрин, но он не осмелился. Девять шансов из десяти, что она лежит без сна и пялит глаза в темноту. Легкий шорох со стороны двери или окна — и нервная особа поднимет визг на весь дом.
Питер решил войти в гостевую — напротив комнаты Тифани. Закрыв за собой дверь, он будто очутился в желудке у кита. Жалюзи и шторы были опущены, и рисковый малый на ощупь пробирался к окну в кромешной темноте. Он не стал отдергивать шторы, боясь, что загремят карнизные кольца, а проскользнул между ними, поднял жалюзи и повернул шпингалет.
Первый же порыв ветра всколыхнул шторы, и кольца все-таки загремели. Питер торопливо захлопнул окно, хотя шум был слишком слабый, чтобы кто-то услышал. Того, что он успел рассмотреть, было достаточно: карнизы широкие, стены густо заросли плющом и виноградом. При известной сноровке из этой комнаты вполне можно добраться до балкона Кэтрин. На обратном пути ему в голову пришла еще одна идея. Как он и надеялся, его спальня и эта пустовавшая комната имели общую ванную. Дверь закрывалась на щеколду, которую, очевидно, забыли задвинуть... Да, идея неплоха.
Следующий час он посвятил упражнениям со шнурком и канцелярскими кнопками, которыми были заколоты шторы в его комнате. Толстый шнурок от ботинок, разумеется, был слишком заметен. Требовалась какая-нибудь белая или прозрачная нить, невидимая на фоне белой двери. Он решил воспользоваться рыболовной леской. Завтра он купит в городе леску и белые кнопки. А пока прикинул, где лучше их воткнуть, чтобы в дереве не осталось предательских отверстий.
Питер вернулся к себе через ванную и снова вышел в коридор, разыскивать, где обитают слуги, чтобы потом случайно на них не наткнуться.
Громкий, с завыванием, двухголосый храп помог Питеру еще на дальних подступах определить, где спят Шмидты.
В его планы входило осмотреть первый этаж и, конечно, библиотеку. Там он думал найти рабочий стол Кэтрин и покопаться в бумагах. Такие ветци, как банковские счета, например, могут многое рассказать о человеке. Однако он не рискнул спуститься, решив, что для первого раза достаточно, и вернулся к себе в комнату. Пусть поспит спокойно одну ночь. Тогда следующий фокус больнее ударит ее по нервам.
Он валялся в уютной постели до полудня, вознаграждая себя за бессонную ночь. В двенадцать часов кухарка принесла ленч. Питер попытался завязать с ней разговор, но безуспешно. Ничего не оставалось, как заняться едой, которая была выше всяких похвал. После ленча он решил, что пора вставать. Звуки гитары привели его в гостиную. Тифани, в брюках стрейч и ярко-зеленой вязаной кофте, на фоне которой ее волосы горели, как огонь, склонилась над инструментом. Когда Питер вошел, девушка удивленно подняла на него глаза:
— Зачем ты встал? Тебе ведь нельзя.
— Ну... кровь из ушей вроде не капает, голова не кружится...
— Хочешь сказать, я не слишком хорошая нянька, да?
— Нет, это я не слишком примерный больной. — Он сел на стул. — Мне стало скучно. Спой что-нибудь.
Она спела известные баллады «Венесуэла» и «Барбара Аллен». Окончив играть, она опустила гитару на колени и уставилась на Питера, подперев подбородок рукой.
— Питер, ты надолго к нам?
— Я уйду из вашего дома сегодня же, если хочешь. Но все ночи напролет буду проводить под твоим окном.
— Значит, ты и вправду беспокоишься обо мне?
Питер про себя подумал, что его, любовь обходится ему что-то чересчур дорого.
Когда в дверях появилась Кэт, он начал приподниматься.
— Сидите, — сказала та, — я не хочу, чтобы вы пали к моим ногам жертвой собственной галантности.
После этих слов ему ничего не оставалось, как только встать.
— Если вас так волнует мое здоровье, вы бы сами лучше сели.
Кэт плюхнулась на диван и достала сигарету.
— Извините, что помешала. Тифани, не пригласить ли нам мистера Стюарта сегодня вечером на собрание?
Повисшая вслед за этими словами тишина была такой густоты, что ложкой впору черпать. Тифани сидела неподвижно, сцепив руки на коленях.
— Как... как хочешь... — наконец пробормотала она.
— Я — хочу.
— А что за собрание? Опять будем петь баллады? — весело полюбопытствовал Питер.
— Небольшой эксперимент, — ответила Кэт, — сейчас я вам ничего не скажу, чтобы не повлиять на независимость ваших впечатлений. Пусть это будет для вас сюрпризом.
Ужин был превосходный — едва ли не лучше обеда. Вот только разговор не клеился. К концу ужина мрачная молчаливость совсем овладела хозяйкой. Она даже перестала делать вид, что следит за тем, о чем говорят двое других. Ее нервные пальцы то теребили салфетку, то вертели серебряную ложечку. Прислуги не было. Кэт разливала кофе, когда послышался далекий звонок. Минуту спустя в столовую вошел Мартин, стягивая краги. Его лицо покраснело от ветра, а волосы растрепались.
— Какой холодный вечер, — сказал он, кладя руку на плечо Кэт. — Да, спасибо, мне кофе. У меня в машине сломалась печка.
— Почему вы не продадите эту развалину? — спросила Тифани.
— Не могу. Ни один уважающий себя дилер не даст за нее больше двух сотен долларов, так что выгоднее доездить на ней до конца.
Вот милая сценка, думал Питер, старые друзья собрались поболтать за чашечкой кофе. Все так, но только обе женщины нервозны, как лошади перед грозой, а глаза Мартина беспокойно шныряют с одного лица на другое. Притворство закончилось, когда Кэтрин встряла в их с Мартином обсуждение американских и иностранных машин:
— Мистер Стюарт сегодня с нами, Пол.
По лицу доктора стало понятно, что в покер он не играет. Сначала он не смог скрыть удивления, затем изобразил удовольствие.
— Прекрасно! — воскликнул он. — Нам как раз нужен скептик.
— А я не скептик, — соврал не задумываясь Питер, — я во все верю. В привидения, в оборотней, в колдунов...
— Нам пора, — сказала Кэт, поднимаясь из-за стола. Она была мертвецки бледна.
Когда они спустились в зал, миссис Адамс была уже там. К Питеру в душу закралось нехорошее подозрение, что у нее есть собственный ключ от входной двери и она приходит, когда ей хочется. Сейчас она что-то чертила мелом на паркете. На ней были ее церемониальные одежды, в которых она путалась, ползая по полу на карачках. Картина показалась Питеру нелепой и смехотворной, но, когда миссис Адамс поднялась с колен и одарила его тяжелым взглядом своих болотных глаз, у него пропало желание смеяться.
Питер делал вид, что заинтересованно рассматривает комнату, показывая, что он тут в первый раз. Все было по-прежнему: алтарь, новые свечи в канделябрах, лишь ярко горели две хрустальные люстры и на полу белела странная фигура, которую только что закончила чертить миссис Адамс.
— Круг Агриппы, — сказал он, — значит, вы вызываете доброго духа?
Присутствующие заметно впечатлились.
— Да? А я и не знал, — сказал Мартин, — в этой области фольклора я не силен.
— Если вы знаток, вы сами, может быть, хотите провести обряд? — спросила миссис Адаме.
— Нет-нет, это не моя специальность. Я даже не чародей-любитель. Колдовство я оставляю вам, миссис Адамс.
Тифани хихикнула, но старая ведьма даже бровью не повела.
— Колдовством — если вы имеете в виду черную магию — я не занимаюсь, мистер Стюарт, и вы знаете об этом. Ладно, нам скоро начинать. Самое удобное время — между восьмью и девятью часами вечера. Где Шмидты?
Шмидты тотчас явились, и миссис Адаме двинула к алтарю.
— Свет, — скомандовала она, взгромоздясь на платформу.
«Ну прямо Голливуд», — подумал Питер. Уилл Шмидт повернул выключатель, и комната погрузилась в темноту.
— Рафаил, Раил, Миратон, Тармиил, Рекс! — заголосила миссис Адаме.
Все стояли неподвижно. Питер не мог разглядеть, кто есть кто. Он видел только черные тени, слышал прерывистое дыхание, и ему уже казалось, что теней стало больше, чем было вначале. Рядом слабо сверкнули золотистые волосы, и теплая рука Тифани нашла его ладонь. Он ободряюще пожал ее.
Жрица вновь заговорила, па этот раз по-английски:
— О, силы ада! Вы, вносящие хаос во Вселенную! Оставьте свое мрачное обиталище и явитесь на мой зов по сию сторону Стикса. Если вы имеете власть над тем, кого я прошу у вас, именем князя Тьмы, позвольте ему предстать здесь в указанный час!
Она умолкла, и Питер с трудом поднял свою клонящуюся на грудь голову. «Проклятая старуха! — ругнулся он мысленно. — Надо же, что вытворяет!» Слова, которые она произносила, были простые и понятные, но ее голос... ее голос мог свести с ума. Снова ему пришла мысль о наркотиках. Возможно, что-нибудь подсыпали в кофе. Или это от запаха из чаши в голове такой дурман?
Миссис Адамс вышла из круга, и Питер, воспользовавшись этим, отодвинулся подальше от Тифани, чтобы та больше не цеплялась за него. Питер понимал ее желание, он сам был бы не прочь подержать девушку за руку, хоть и по другой причине, но он наметил прогулку и не хотел лишних к тому препятствий.
Низко нагнувшись, миссис Адамс швырнула им под ноги горсть чего-то мелко и сухо застучавшего по паркету. Как песок или маковые семечки. (Питер знал, что это ни то и ни другое.) Затем она встала во весь рост, простерла руку с жезлом и закричала:
— Пусть восстанет ото сна тот, кто превратился в прах! Заклинаю тебя, именем того, кто породил нас, ответь на мой призыв!
Как ловко она избегает называть по имени своего черного господина, думал Питер, похоже даже на христианскую молитву. Ну что за голос! Миссис Адамс не пришептывала, как это обычно делают медиумы, а ревела точно бык.
И ее рев был гораздо красноречивее и больше подходил к случаю: когда взываешь к мертвым, нужно кричать громче, иначе они не услышат.
Миссис Адаме снова нагнулась и бросила поверх раскиданной сухой глины два маленьких белых предмета. Они упали с громким стуком. Бормоча заклинание, она быстро замахала руками, и свечи потухли.
Питеру сначала показалось, что это произошло без всякого участия миссис Адамс. Но потом он вспомнил, что не раз видел в цирке, как фокусники точно таким же образом тушили свечи. Запах горячего воска не мог заглушить ядовитой гипнотизирующей вопи. Наоборот, она становилась все сильнее. Комната была запечатана, дверь и окна закрыты, и все же Питера не покидало чувство, что кто-то сюда проник и, притаившись, ждет... Когда свет погас, все вскрикнули, и потом слышалось только хриплое дыхание Кэт.
Питер решил, что, если призрак должен появиться, сейчас самое время. Ритуал свершился, заклинание произнесено. Да и с практической точки зрения полная темнота как нельзя лучше способствует возникновению материальных духов. Питер, в одних носках, вышел из круга. Было так темно, что он не видел своей руки, поднесенной к глазам, и был уверен, что его хватятся не сразу. Только чутье подсказывало ему, куда двигаться. Он шел в противоположный конец комнаты, в направлении двери и окна. Окно вызывало у него больше подозрений, так как Питер по собственному опыту знал, что там очень удобное место для материализации из мертвых.
Внизу, под окнами, что-то происходило. Похоже, призрак собирался раздвинуть шторы. И правда — Питер услышал, как шторы, отодвигаемые неизвестным, зашуршали, и увидел бледный квадрат неба, который все увеличивался. После кромешной тьмы кусочек серого ночного неба казался ярким, как солнце. Только одна вещь озадачила Питера: кто раздвигал шторы, если за ними никого не было?
В отличие от него этот призрак появился не из окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23