* * *
— Мюррей слушает.
— Дэн, это Уолт Хоскинс. У нас здесь кое-что произошло, и тебе нужно знать об этом.
— Давай.
— Наш друг Марвин Расселл поставил фургон у стадиона. Руководитель группы чрезвычайных ядерных ситуаций утверждает, что место стоянки фургона совсем рядом с тем местом, где взорвалась бомба. Был по крайней мере ещё один — нет, подожди минутку… С ним был ещё один мужчина в фургоне, а другой ехал, должно быть, в арендованном автомобиле. Дальше. Внутри фургона находился большой ящик. Фургон был выкрашен в цвета телевизионной компании Эй-би-си, но Расселла нашли мёртвым в мотеле за пару миль от стадиона. Поэтому он, наверно, оставил фургон у стадиона и ушёл. Дэн, похоже, что бомба могла попасть к стадиону именно таким образом.
— Что ещё у тебя есть по этому делу, Уолт?
— Фотографии из паспортов и другие документы ещё на двух мужчин.
— Перешли их мне факсом.
— Высылаю.
Хоскинс встал и пошёл в центр связи. По пути он остановил идущего навстречу агента.
— Разыщи детективов из полицейского департамента, занимающихся делом об убийстве Расселла, — где бы они ни были, пусть сейчас же свяжутся со мной по телефону.
— Опять думаешь о том, что это был террористический акт? — спросил Пэт О'Дэй. — Я думаю, что бомба была для этого слишком мощной.
— Расселл подозревался в террористической деятельности, и мы считаем, что он мог — черт побери! — воскликнул Мюррей.
— В чём дело, Дэн?
— Попроси архив, чтобы мне прислали фотографии из Афин — они в досье Расселла.
Помощник заместителя директора ФБР ждал, когда закончится разговор по телефону.
— Нас запрашивали греки после того, как один из их полицейских был убит, и они прислали нам несколько фотографий. Мне тогда показалось, что это Марвин, но… с ним в автомобиле сидел кто-то ещё, по-моему. Припоминаю, фотография была сделана в профиль…
— Из Денвера поступает факс, — сообщил женский голос.
— Несите его побыстрее, — скомандовал Мюррей.
— Вот первая страница. Затем прибыло всё остальное.
— Авиабилет… а это билет на следующий рейс после пересадки. Пэт…
О'Дэй взял билеты.
— Сейчас проверю.
— Ты только посмотри на это, черт побери!
— Знакомое лицо?
— Он походит на… Исмаила Куати, может быть? Второго я не знаю.
— Усы и причёска другие, Дэн, — заметил О'Дэй, отворачиваясь от своего телефона. — И лицо более худое. Лучше запроси архив, что у них там поновее. Не следует делать поспешные выводы.
— Правильно. — Мюррей поднял телефонную трубку.
* * *
— Хорошие новости, господин президент, — сообщил Борштейн из своего бункера под горой Шайенн. — Разведывательный спутник К-11 проходит над центральной частью Советского Союза. Сейчас там приближается рассвет, ясная безоблачная погода и нам удастся посмотреть на их ракетные базы. «Птичка» уже перепрограммирована. Национальный центр фоторазведки и Оффутт будут получать изображение в реальном времени.
— Но не мы, — проворчал Фаулер. Такое оборудование не было установлено в Кэмп-Дэвиде, удивительная оплошность, подумал президент. А на борт ЛКП изображения будут поступать. Вот там-то мне и нужно было находиться, ещё раз подумал Фаулер.
— Хорошо, сообщите мне, что появится на экранах.
— Будет исполнено, сэр. Думаю, получим немало полезной информации, — пообещал генерал.
— Изображение начало поступать, сэр, — послышался новый голос. — Это говорит майор Костелло из разведывательного отдела НОРАД, сэр. Все получается просто идеально — было бы невозможно рассчитать все более точно. Наша «птичка» пролетит над четырьмя ракетными полками, с юга на север, в Чангиз-Тобе, Алейске, Узхуре и Гладкой — все, кроме последней, базы баллистических ракет СС-18. В Гладкой развёрнуты ракеты устаревшей модели — СС-11. Сэр, Алейск — это одна из баз, которую они должны демонтировать, но пока не приступали…
* * *
Утреннее небо над Алейском было чистым и безоблачным. Первый свет зари начал пробиваться на северо-востоке, однако солдатам ракетных войск стратегического назначения было не до красот природы. Они отставали от графика на несколько недель, и поступили приказы срочно устранить отставание. То, что их выполнить почти невозможно, не имело значения. У каждой из сорока пусковых шахт стоял мощный автокран. СС-18 — вообще-то русские называли их PC-20, что означало «ракеты стратегические номер 20» — были старыми ракетами, созданными более одиннадцати лет назад, из-за чего, между прочим. Советы и согласились демонтировать их. Ракетные двигатели работали на жидком топливе, причём топливо и окислитель представляли собой опасные едкие вещества — несимметричные диметилгидразин и четырехокись азота, — и то обстоятельство, что их называли «способными к хранению», являлось весьма относительным заявлением. Они действительно были более стабильными, чем криогенные виды топлива, потому что их не требовалось охлаждать, однако их токсичность была настолько велика, что попадание на кожу человека почти мгновенно приводило к смертельному исходу. Кроме того, по своей природе эти химические вещества были крайне реактивными. Мерой предосторожности служило то, что шахты вмещали ракеты, заключённые в стальные капсулы, походившие на гигантские винтовочные патроны, — советское изобретение, предохраняющее чувствительные приборы в шахтах от едких химических веществ. То, что советские специалисты вообще занимались такими сложными двигательными системами, объяснялось не столько тем, что такие двигатели — как утверждали американские разведслужбы — обладали большей энергетической мощностью, а сколько тем, что русские отставали в разработке надёжного и мощного твёрдого топлива для своих ракет. Это положение было исправлено лишь недавно, когда на вооружение начали поступать новые ракеты СС-25. Хотя межконтинентальные баллистические ракеты СС-18 являлись, без сомнения, крупными и мощными — в НАТО им было присвоено зловещее кодовое название «Сатана», — они отличались тем, что их техническое обслуживание было исключительно сложным и опасным, и обслуживающий персонал с радостью предвкушал, когда отделается от них. Не один специалист ракетных войск стратегического назначения поплатился жизнью при обслуживании и во время учений, подобно тому, как гибли американские специалисты, которые занимались в прошлом аналогичными американскими ракетами «Титан-11». Все ракеты, базирующиеся в Алейске, планировалось уничтожить, чем и объяснялось присутствие обслуживающего персонала и тяжёлых транспортных средств. Но прежде следовало демонтировать боеголовки. Американцы могли наблюдать за тем, как идёт уничтожение ракет, но боеголовки по-прежнему оставались их самой секретной частью. Под пристальным взглядом полковника с верхней части ракеты номер 31 небольшим краном был снят чехол, и теперь обнажились многоцелевые самонаводящиеся боеголовки. Каждая из них походила на конус диаметром сорок сантиметров у основания и сходилась до острой как игла верхушки в полутора метрах от него. И каждая представляла собой трехступенчатое термоядерное устройство мощностью в пятьсот килотонн. Солдаты обращались с боеголовками бережно, проявляя уважение, которого те явно заслуживали.
* * *
— О'кей, начинают поступать картинки, — услышал Фаулер голос майора Костелло. — Почти никакой деятельности, сэр… Мы обращаем основное внимание всего на несколько шахт, те, которые видны лучше других, — здесь все поросло лесом, господин президент, но из-за наклона спутника мы знаем, какие шахты видим лучше других… вот шахта запуска на Тобе номер ноль-пять… ничего необычного… командный бункер… вижу часовых, патрулирующих базу., их больше, чем обычно… я различаю пять-семь человек, — их особенно чётко видно в инфракрасном спектре, там холодно, сэр. Больше ничего. Ничего необычного, сэр… отлично. Теперь приближаемся к Алейску. Господи!
— Что такое?
— Сэр, мы наблюдаем четыре шахты с четырех различных камер…
— Это машины обслуживания, — послышался голос генерала Фремонта из командного центра стратегической авиации. — Машины обслуживания у каждой шахты запуска. Крышки, шахт открыты, господин президент.
— Что это значит?
— Господин президент, все эти ракеты относятся к категории СС-18, второй модификации, относительно устаревшей. К настоящему моменту они должны быть демонтированы, но пока остаются в строю. Сейчас мы видим пять шахт, сэр, и у каждой стоит грузовик. Вижу двух специалистов, что-то делающих с ракетами.
— Что такое — машина обслуживания? — спросила Лиз Эллиот.
— Это грузовики, на которых перевозят ракеты. На каждом имеется все, что необходимо для работы с ракетой. На каждую ракету приходится одна машина обслуживания — впрочем, больше чем одна. Это большой грузовик, похожий на пожарную машину, с подъёмным краном и лестницей, с встроенными нишами для инструмента и всего остального. Джим, похоже, они сняли чехол — да! Видны боеголовки, они ярко освещены, и специалисты что-то делают с разделяющимися боеголовками… Интересно что?
Фаулер едва не потерял самообладание. Это походило на радиорепортаж футбольного матча, и…
— Так что все это значит?!
— Сэр, мы не знаем… приближаемся к Узхуру. Здесь почти никакого движения, на Узхуре установлены ракеты СС-18 новой модификации, пятой… никаких машин, снова вижу часовых. Господин президент, по-моему, часовых больше обычного. Теперь очередь Гладкой… ещё пара минут…
— Почему там стояли грузовики у шахт запуска? — спросил Фаулер.
— Сэр, я могу только сказать, что они что-то делают с ракетами.
— Черт побери! Что именно делают?! — закричал Фаулер в микрофон.
Ответ, который последовал, не был таким спокойным, как несколько минут назад.
— Сэр, этого мы не можем сказать.
— Тогда скажите, что вам известно!
— Как я уже объяснил, господин президент, эти ракеты старого образца и нуждаются в постоянном техническом обслуживании. Они предназначены для демонтажа, но русские запаздывают с этим. Мы заметили усиленную охрану на всех трех базах баллистических ракет СС-18, но в Алейске у каждой шахты стояли грузовик и группа обслуживания, а крышки шахт были открыты. Это всё, что можно сказать в результате изучения полученных изображений.
— Господин президент, — раздался голос генерала Борштейна, — майор Костелло сообщил вам все, что мог.
— Генерал, вы сказали, что мы увидим нечто полезное во время пролёта спутника над ракетными базами. Что мы увидели?
— Сэр, возможно, то обстоятельство, что в Алейске ведётся напряжённая работа с ракетами, может иметь значение.
— Но вы не знаете, что это за работа!
— Действительно, сэр, мы этого не знаем, — смущённо признался Борштейн.
— Может быть, они готовят ракеты к запуску?
— Мы не можем исключить такую возможность, сэр.
— Боже мой!
— Роберт, — сказала советник по национальной безопасности, — мне страшно.
— Элизабет, у нас нет времени на это. — Фаулер овладел собой. — Нам нужно держать себя в руках и не упускать контроля над ситуацией. Мы должны убедить Нармонова.
— Роберт, разве ты не видишь! Это не он! Только в этом случае события поддаются логическому объяснению. Мы не знаем, с кем ведём переговоры!
— Так что же нам следует предпринять?
— Я не знаю!
— Ну что ж, кто бы это ни был, они не стремятся к ядерной войне. Этого не хочет никто. Иначе нужно быть безумцем, — почти по-отечески заверил её президент.
— Ты уверен в этом? Роберт, ты действительно уверен? Ведь они пытались убить нас!
— Даже если это и так, нам нельзя обращать на это внимание.
— Но мы не можем позволить себе это. Если они пытались один раз, они сделают новую попытку! Неужели ты не понимаешь?
Элен Д'Агустино, которая стояла в нескольких футах позади президента, ещё раз отметила, что правильно оценила Лиз Эллиот ещё прошлым летом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190