Пусть вас не пугает темнота. На этой штуке вы мигом домчитесь, учитывая, как Молли Дункан водит. К тому же там есть прожектор, так что причал будет видно. Мисс Лайза, вам бояться нечего.
Я с облегчением вздохнула. После шестилетнего отсутствия море немного меня пугало. Тетя Молли разбиралась в моторных лодках, но «Гранатом» всегда управлял дядя Джо. Моторная лодка средних размеров не казалась такой надежной, как тетя Молли. В моем воображении сразу возник «Гранат» с мощными, плавно работающими моторами, высокой мачтой, гнущейся под напором ветра, и дядей Джо у штурвала...
Эд Кантрелл лихо подкатил к пристани, зацепив колесом бордюрный камень бетонной полосы, которой раньше здесь не было.
— Теперь, мисс Лайза, можете вылезать и бежать к своей тете, — торжественно произнес он, словно шесть лет я где-то скрывалась, а теперь меня нашли и вернули в родную обитель. — Вещи я принесу.
— Спасибо, мистер Кантрелл.
Тетя Молли молча стояла и ждала. У нее по-прежнему были густые каштановые волосы. Она была интересной женщиной, моя тетя Молли. Ее красота не бросалась в глаза, но она всегда оставалась привлекательной. Ее фигура оставалась крепкой и стройной, как у девушки, а лицо всегда светилось теплотой и доброжелательностью, когда она с кем-то разговаривала. Глаза у нее были серые и ясные, нос маленький и прямой, губы полные и правильной формы. «Женственность» — наиболее подходящее слово для ее описания.
Я поднялась на причал и, глядя на нее, просто сказала:
— Тетя Молли, дорогая!
Слезы брызнули у меня из глаз, и я бросилась к ней, понимая, что это мне надо утешать ее, а не ей меня.
— Не надо, не надо, — тихо проговорила она, крепко обнимая меня. — Прекрати! Ты не должна плакать. Наши слезы его не вернут. И ему не понравилось бы, что мы рыдаем на людях. Хватит, милая. На нас смотрят.
— Пусть... пусть смотрят, — всхлипывая, сказала я. — Я ничего... не могу поделать. Этого не должно было случиться! Нет...
— Но случилось, — вздохнула она. — И уже ничего не поделаешь. Говорят, он умер мгновенно. Ничего не почувствовал. Может, оно и к лучшему.
— Нет!
— Он не хотел стареть, болеть и обременять близких. Ему это было свойственно в большей степени, чем даже мне, Лайза. Перестань!
Я выпрямилась и принялась искать в сумке платок. Тетя сунула мне свой, и я вытерла слезы.
— Ну вот, миссис Дункан, она и вернулась, — весело сказал Эд Кантрелл, вытаскивая мои сумки. — Совсем взрослая и красивая. Как и все Дунканы, разве не так?
— Я еще не успела ее рассмотреть, — ответила тетя.
— Вы не хотите, чтобы я перенес вещи на ваш катер? Где он стоит? — спросил Кантрелл. — Что-то не видать вашу посудину среди настоящих катеров.
— Оставь их тут, Эд, — сказала тетя, ослепительно улыбаясь. — Мы сами справимся, а тебя ждут пассажиры.
Он бросил взгляд на автобус, улыбнулся и снова посмотрел на Молли:
— Ничего, подождут. Но будь по-вашему, Молли. Сейчас выну все остальное.
Когда Эд улыбался, он казался моложе лет на десять. Приветливая улыбка тети на всех действовала магическим образом, и это меня всегда поражало. Но когда она тепло и открыто улыбалась мужчинам, те буквально немели. Она как будто давала им понять, что они чего-то в жизни лишились. Чего-то хорошего, о чем она заставляла их вспоминать. В особенности пожилых мужчин.
Под Нью-Йорком, где я жила, большинство знакомых мне девушек смотрели на мужчин иначе. Эти девушки, казалось, не хотели, чтобы парни запомнили их с самой лучшей стороны...
Молли подхватила сумки, которые поставил Эд Кантрелл, и зашагала по причалу легкой, изящной походкой, хотя сумки были тяжелые.
Эд принес еще две, я взяла их и последовала за ней.
— Девушка, что у вас там? — игриво спросил он. — Кирпичи?
— Книги, мистер Кантрелл.
— Ученая Дункан? — усмехнулся он. — Это что-то новенькое. — Он взглянул мимо меня на подошедшую тетю Молли и сказал, обращаясь к ней: — Счастливого вам пути. И осторожно ведите ваш реактивный самолет, а то в один прекрасный день улетите, а я и не замечу.
— Лучше, Эд, следи за своим автобусом, — резко ответила Молли, — за катером я послежу сама.
Он, посмеиваясь, пошел за моим чемоданом, а я перенесла сумки туда, где тетя Молли поставила первые две. Я посмотрела на ее новый быстроходный катер с двумя спаренными двигателями на корме и застыла в недоумении. Он казался пигмеем среди огромных рыболовецких монстров, стоящих по обеим его сторонам. По размерам катер не шел ни в какое сравнение с «Гранатом».
— Ну? — требовательно спросила тетя, возвращаясь с чемоданом. — Как он тебе, Лайза? Разве не красавец?
— Он такой... маленький, — пробормотала я.
— Маленький? — возмутилась она. — Да в нем двадцать футов, и ход что надо. Для того чтобы добраться до Дункана, океанский лайнер не нужен.
— Нет. Но раньше я думала, что «Гранат» маленький.
— "Гранат" был самым большим морским судном в Оленьем заливе, — с явной гордостью сказала она, избегая моего смущенного взгляда. — Одной мне не справиться с «Гранатом», а этот катер для женщины как игрушка. Это самая настоящая легковая машина, только для воды. Сейчас сама убедишься.
Тетя Молли легко прыгнула на палубу, а я стала передавать ей вещи, которые она переносила в крохотную каюту, расположенную на носу. Наблюдая за ней, я невольно залюбовалась. Синее короткое платье и в тон ему куртка, которые она надела в честь моего приезда, напомнили мне, что этот цвет был и остался ее любимым. Голубое очень шло к ее густым каштановым волосам, подчеркивая сохранившийся загар и стройные, как у молодой женщины, ноги.
— Это платье тебе очень идет, — сказала я.
— Правда? — Она посмотрела на него так, будто видела впервые. — На Дункане я обычно ношу джинсы и свитер. Снимай свои городские туфли и прыгай, если не хочешь поскользнуться и искупаться.
Я послушно скинула обувь и в одних нейлоновых чулках ступила на палубу. Катер закачался под тяжестью моего тела. Стараясь не упасть, я поймала себя на мысли, что совсем забыла, как вести себя на катере.
Тетя Молли снисходительно улыбнулась и заметила:
— Скоро привыкнешь к качке. Ты же одна из Дунканов. Садись рядом, и в путь. Вот только отойдем...
Моя тетя села за штурвал, нажала кнопку стартера на приборной доске, и за кормой вспенилась вода.
— Так, где здесь реверс? Ага! Вот он. — Двигаясь задним ходом, она виновато улыбнулась: — Всегда забываю, где расположена эта кнопка. Ну ладно. Все в порядке. Теперь мы далеко.
Приглушенный рокот моторов внезапно сменился ревом Ниагарского водопада. От их грохота со всех мачт и парусов рыбацких каркасов и лодок взлетели перепуганные чайки. Тетя Молли резко крутанула штурвал, и мы, едва не задев корму проходившей рядом лодки, описали широкий полукруг по заливу.
Когда я открыла глаза, перед нами расстилалась одна зеленоватая вода. Баркасы, лодки и катера, стоявшие у причала, и сам город уменьшались с пугающей быстротой.
— Разве он не великолепен! — воскликнула тетя Молли.
— Очень быстрый, — промямлила я, испуганно и зачарованно глядя, как задравшийся нос катера со скоростью экспресса рассекает неспокойную воду.
— Считай, что ты ничего не видела! — беззаботно прокричала она. — Из него можно выжать еще восемь узлов. И хоть бы что. Посмотри туда. Это Клайв Синнот. Я пристроюсь ему в кильватер, и ты сейчас увидишь, на что способен наш красавец. Будет весело, уверяю тебя.
— Уже поздно, — занервничала я. — Мы не могли бы...
— Всего один момент, — оборвала меня тетя. — Держись за сиденье.
Она могла не предупреждать меня. В сиденье я вцепилась в ту самую секунду, когда мы едва не столкнулись с рыбацкой лодкой в заливе. Мы развернулись, и моторы заревели во всю мощь, когда тетя направила катер к баркасу, медленно двигавшемуся вдали.
Клайв Синнот стоял за штурвалом, зажав трубку в зубах. Это был средних лет рыбак, крепкого телосложения, в грязном комбинезоне и бейсболке. Я успела заметить, что при нашем приближении он резко изменился в лице. Замер на месте и его помощник, чистивший рыбу на кубрике, зато туча голодных чаек за бортом взмыла вверх.
Забыв о вечном голоде, чайки бросились от нас в сторону. Помощник, быстро оценив обстановку, нырнул в трюм. Клайв Синнот открыл рот, чтобы закричать на нас, его трубка упала на палубу. Он замахал рукой, прогоняя нас прочь, словно мы были коршунами, налетевшими на его цыплят. К счастью, мы не могли слышать, что он кричал. Рыбаки Мэна, как правило, неразговорчивы, но в минуту опасности поток их крепких и живописных выражений не остановишь.
Тетя Молли направила на корму рыбацкой лодки небольшую волну, пройдя от нее в ста ярдах, и мы на полной скорости врезались в сдвоенную попутную струю.
Я испытала шок, когда нас подбросила сначала первая волна, затем вторая. Мы пролетели ярдов десять по воздуху, всякий раз с оглушительным шумом подскакивая на волнах. Я вцепилась в мягкое сиденье ни жива ни мертва. Но вот катер, не сбавляя хода, развернулся, и мы понеслись в сторону Оленьего залива и в открытый океан.
— Ну как? — улыбаясь, прокричала тетя. — Может, попробуем еще раз?
— Нет! Ради бога!
— Что ты сказала?
— Я сказала, тетя Молли, что со временем, возможно, привыкну к таким вещам.
— Только не говори, мне, что тебе не понравилось. Я слышала, как ты визжала от восторга.
— Визжала? Знаешь, ощущение фантастическое. Правда...
— Еще бы! — подхватила она. — Нужно только попасть в струю. Но вот не всем в Оленьем заливе нравятся мои фокусы. К примеру, Клайву. Ничего, переживет. Я просто хотела показать тебе, на что я еще способна. Он считает, что я не умею управлять моторкой, и когда завидит меня, то весь трясется.
Она неожиданно засмеялась и, посмотрев мне прямо в глаза, серьезно спросила:
— Лайза, ты не принимаешь меня за сумасшедшую.
— Ну конечно нет! — поспешно ответила я.
— Наверно, это реакция на смерть Джо. Только не думай, что я его забыла.
— Как я могу? — потрясенная, спросила я.
— Мы с Джо прекрасно уживались.
— Я всем обязана вам с дядей Джо.
Тетя Молли внимательно посмотрела на меня и спросила:
— Ты поэтому вернулась, Лайза?
— Отчасти, — согласилась я. — Но больше всего мне хотелось быть рядом с тобой. Потому что... да, нас осталось только двое. И потом, я выросла на острове Дункан.
Она нахмурилась и уставилась вдаль.
— Странно, что ты так сказала.
— Что здесь странного? — удивилась я. — Не понимаю. Я сказала это от души.
— Вот и я сказала эти слова твоей матери, когда в первый раз оказалась на острове. Задолго до твоего рождения и задолго до того, как вышла замуж за твоего дядю. Наша мама только что умерла, и мы с сестрой остались одни. Двое Стюартов. Двое Стюартов из Бостона... это все, что осталось от нашего рода. Таким образом, я осталась на Дункане с сестрой. Люди в этих краях полны предрассудков, и, когда они узнали, что я выхожу замуж за Джо Дункана, решили, что из этого ничего не выйдет. Две сестры вышли замуж за двух братьев.
— Но почему? — спросила я, интуитивно вставая на ее защиту.
— Кто их разберет. Этих людей не всегда поймешь. Конечно, соображают они медленно, но такими их сделала жизнь, местные условия и накопленный опыт. И традиции тоже. Дунканы все были такими... но только не я. — Она рассмеялась. — Девочка, не смотри так испуганно на меня, а лучше покрепче держись. Впереди у нас волны и глубокий канал. Начинается прилив... Да, Эд Кантрелл тебе уже успел сообщить, что у нас гости?
— Он говорил о каких-то людях...
В этом момент мы попали в приливную волну, и я изо всех сил ухватилась за сиденье, чувствуя, что покрываюсь холодным потом.
— Они из Бостона! — прокричала тетя, чтобы я могла ее слышать за шумом волн и ревом моторов. — Я отвела им старую хижину над бухтой. Мне было немного скучно без молодежи, да и Джо от них был в восторге. Видишь свет на Дункане? Он горит в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Я с облегчением вздохнула. После шестилетнего отсутствия море немного меня пугало. Тетя Молли разбиралась в моторных лодках, но «Гранатом» всегда управлял дядя Джо. Моторная лодка средних размеров не казалась такой надежной, как тетя Молли. В моем воображении сразу возник «Гранат» с мощными, плавно работающими моторами, высокой мачтой, гнущейся под напором ветра, и дядей Джо у штурвала...
Эд Кантрелл лихо подкатил к пристани, зацепив колесом бордюрный камень бетонной полосы, которой раньше здесь не было.
— Теперь, мисс Лайза, можете вылезать и бежать к своей тете, — торжественно произнес он, словно шесть лет я где-то скрывалась, а теперь меня нашли и вернули в родную обитель. — Вещи я принесу.
— Спасибо, мистер Кантрелл.
Тетя Молли молча стояла и ждала. У нее по-прежнему были густые каштановые волосы. Она была интересной женщиной, моя тетя Молли. Ее красота не бросалась в глаза, но она всегда оставалась привлекательной. Ее фигура оставалась крепкой и стройной, как у девушки, а лицо всегда светилось теплотой и доброжелательностью, когда она с кем-то разговаривала. Глаза у нее были серые и ясные, нос маленький и прямой, губы полные и правильной формы. «Женственность» — наиболее подходящее слово для ее описания.
Я поднялась на причал и, глядя на нее, просто сказала:
— Тетя Молли, дорогая!
Слезы брызнули у меня из глаз, и я бросилась к ней, понимая, что это мне надо утешать ее, а не ей меня.
— Не надо, не надо, — тихо проговорила она, крепко обнимая меня. — Прекрати! Ты не должна плакать. Наши слезы его не вернут. И ему не понравилось бы, что мы рыдаем на людях. Хватит, милая. На нас смотрят.
— Пусть... пусть смотрят, — всхлипывая, сказала я. — Я ничего... не могу поделать. Этого не должно было случиться! Нет...
— Но случилось, — вздохнула она. — И уже ничего не поделаешь. Говорят, он умер мгновенно. Ничего не почувствовал. Может, оно и к лучшему.
— Нет!
— Он не хотел стареть, болеть и обременять близких. Ему это было свойственно в большей степени, чем даже мне, Лайза. Перестань!
Я выпрямилась и принялась искать в сумке платок. Тетя сунула мне свой, и я вытерла слезы.
— Ну вот, миссис Дункан, она и вернулась, — весело сказал Эд Кантрелл, вытаскивая мои сумки. — Совсем взрослая и красивая. Как и все Дунканы, разве не так?
— Я еще не успела ее рассмотреть, — ответила тетя.
— Вы не хотите, чтобы я перенес вещи на ваш катер? Где он стоит? — спросил Кантрелл. — Что-то не видать вашу посудину среди настоящих катеров.
— Оставь их тут, Эд, — сказала тетя, ослепительно улыбаясь. — Мы сами справимся, а тебя ждут пассажиры.
Он бросил взгляд на автобус, улыбнулся и снова посмотрел на Молли:
— Ничего, подождут. Но будь по-вашему, Молли. Сейчас выну все остальное.
Когда Эд улыбался, он казался моложе лет на десять. Приветливая улыбка тети на всех действовала магическим образом, и это меня всегда поражало. Но когда она тепло и открыто улыбалась мужчинам, те буквально немели. Она как будто давала им понять, что они чего-то в жизни лишились. Чего-то хорошего, о чем она заставляла их вспоминать. В особенности пожилых мужчин.
Под Нью-Йорком, где я жила, большинство знакомых мне девушек смотрели на мужчин иначе. Эти девушки, казалось, не хотели, чтобы парни запомнили их с самой лучшей стороны...
Молли подхватила сумки, которые поставил Эд Кантрелл, и зашагала по причалу легкой, изящной походкой, хотя сумки были тяжелые.
Эд принес еще две, я взяла их и последовала за ней.
— Девушка, что у вас там? — игриво спросил он. — Кирпичи?
— Книги, мистер Кантрелл.
— Ученая Дункан? — усмехнулся он. — Это что-то новенькое. — Он взглянул мимо меня на подошедшую тетю Молли и сказал, обращаясь к ней: — Счастливого вам пути. И осторожно ведите ваш реактивный самолет, а то в один прекрасный день улетите, а я и не замечу.
— Лучше, Эд, следи за своим автобусом, — резко ответила Молли, — за катером я послежу сама.
Он, посмеиваясь, пошел за моим чемоданом, а я перенесла сумки туда, где тетя Молли поставила первые две. Я посмотрела на ее новый быстроходный катер с двумя спаренными двигателями на корме и застыла в недоумении. Он казался пигмеем среди огромных рыболовецких монстров, стоящих по обеим его сторонам. По размерам катер не шел ни в какое сравнение с «Гранатом».
— Ну? — требовательно спросила тетя, возвращаясь с чемоданом. — Как он тебе, Лайза? Разве не красавец?
— Он такой... маленький, — пробормотала я.
— Маленький? — возмутилась она. — Да в нем двадцать футов, и ход что надо. Для того чтобы добраться до Дункана, океанский лайнер не нужен.
— Нет. Но раньше я думала, что «Гранат» маленький.
— "Гранат" был самым большим морским судном в Оленьем заливе, — с явной гордостью сказала она, избегая моего смущенного взгляда. — Одной мне не справиться с «Гранатом», а этот катер для женщины как игрушка. Это самая настоящая легковая машина, только для воды. Сейчас сама убедишься.
Тетя Молли легко прыгнула на палубу, а я стала передавать ей вещи, которые она переносила в крохотную каюту, расположенную на носу. Наблюдая за ней, я невольно залюбовалась. Синее короткое платье и в тон ему куртка, которые она надела в честь моего приезда, напомнили мне, что этот цвет был и остался ее любимым. Голубое очень шло к ее густым каштановым волосам, подчеркивая сохранившийся загар и стройные, как у молодой женщины, ноги.
— Это платье тебе очень идет, — сказала я.
— Правда? — Она посмотрела на него так, будто видела впервые. — На Дункане я обычно ношу джинсы и свитер. Снимай свои городские туфли и прыгай, если не хочешь поскользнуться и искупаться.
Я послушно скинула обувь и в одних нейлоновых чулках ступила на палубу. Катер закачался под тяжестью моего тела. Стараясь не упасть, я поймала себя на мысли, что совсем забыла, как вести себя на катере.
Тетя Молли снисходительно улыбнулась и заметила:
— Скоро привыкнешь к качке. Ты же одна из Дунканов. Садись рядом, и в путь. Вот только отойдем...
Моя тетя села за штурвал, нажала кнопку стартера на приборной доске, и за кормой вспенилась вода.
— Так, где здесь реверс? Ага! Вот он. — Двигаясь задним ходом, она виновато улыбнулась: — Всегда забываю, где расположена эта кнопка. Ну ладно. Все в порядке. Теперь мы далеко.
Приглушенный рокот моторов внезапно сменился ревом Ниагарского водопада. От их грохота со всех мачт и парусов рыбацких каркасов и лодок взлетели перепуганные чайки. Тетя Молли резко крутанула штурвал, и мы, едва не задев корму проходившей рядом лодки, описали широкий полукруг по заливу.
Когда я открыла глаза, перед нами расстилалась одна зеленоватая вода. Баркасы, лодки и катера, стоявшие у причала, и сам город уменьшались с пугающей быстротой.
— Разве он не великолепен! — воскликнула тетя Молли.
— Очень быстрый, — промямлила я, испуганно и зачарованно глядя, как задравшийся нос катера со скоростью экспресса рассекает неспокойную воду.
— Считай, что ты ничего не видела! — беззаботно прокричала она. — Из него можно выжать еще восемь узлов. И хоть бы что. Посмотри туда. Это Клайв Синнот. Я пристроюсь ему в кильватер, и ты сейчас увидишь, на что способен наш красавец. Будет весело, уверяю тебя.
— Уже поздно, — занервничала я. — Мы не могли бы...
— Всего один момент, — оборвала меня тетя. — Держись за сиденье.
Она могла не предупреждать меня. В сиденье я вцепилась в ту самую секунду, когда мы едва не столкнулись с рыбацкой лодкой в заливе. Мы развернулись, и моторы заревели во всю мощь, когда тетя направила катер к баркасу, медленно двигавшемуся вдали.
Клайв Синнот стоял за штурвалом, зажав трубку в зубах. Это был средних лет рыбак, крепкого телосложения, в грязном комбинезоне и бейсболке. Я успела заметить, что при нашем приближении он резко изменился в лице. Замер на месте и его помощник, чистивший рыбу на кубрике, зато туча голодных чаек за бортом взмыла вверх.
Забыв о вечном голоде, чайки бросились от нас в сторону. Помощник, быстро оценив обстановку, нырнул в трюм. Клайв Синнот открыл рот, чтобы закричать на нас, его трубка упала на палубу. Он замахал рукой, прогоняя нас прочь, словно мы были коршунами, налетевшими на его цыплят. К счастью, мы не могли слышать, что он кричал. Рыбаки Мэна, как правило, неразговорчивы, но в минуту опасности поток их крепких и живописных выражений не остановишь.
Тетя Молли направила на корму рыбацкой лодки небольшую волну, пройдя от нее в ста ярдах, и мы на полной скорости врезались в сдвоенную попутную струю.
Я испытала шок, когда нас подбросила сначала первая волна, затем вторая. Мы пролетели ярдов десять по воздуху, всякий раз с оглушительным шумом подскакивая на волнах. Я вцепилась в мягкое сиденье ни жива ни мертва. Но вот катер, не сбавляя хода, развернулся, и мы понеслись в сторону Оленьего залива и в открытый океан.
— Ну как? — улыбаясь, прокричала тетя. — Может, попробуем еще раз?
— Нет! Ради бога!
— Что ты сказала?
— Я сказала, тетя Молли, что со временем, возможно, привыкну к таким вещам.
— Только не говори, мне, что тебе не понравилось. Я слышала, как ты визжала от восторга.
— Визжала? Знаешь, ощущение фантастическое. Правда...
— Еще бы! — подхватила она. — Нужно только попасть в струю. Но вот не всем в Оленьем заливе нравятся мои фокусы. К примеру, Клайву. Ничего, переживет. Я просто хотела показать тебе, на что я еще способна. Он считает, что я не умею управлять моторкой, и когда завидит меня, то весь трясется.
Она неожиданно засмеялась и, посмотрев мне прямо в глаза, серьезно спросила:
— Лайза, ты не принимаешь меня за сумасшедшую.
— Ну конечно нет! — поспешно ответила я.
— Наверно, это реакция на смерть Джо. Только не думай, что я его забыла.
— Как я могу? — потрясенная, спросила я.
— Мы с Джо прекрасно уживались.
— Я всем обязана вам с дядей Джо.
Тетя Молли внимательно посмотрела на меня и спросила:
— Ты поэтому вернулась, Лайза?
— Отчасти, — согласилась я. — Но больше всего мне хотелось быть рядом с тобой. Потому что... да, нас осталось только двое. И потом, я выросла на острове Дункан.
Она нахмурилась и уставилась вдаль.
— Странно, что ты так сказала.
— Что здесь странного? — удивилась я. — Не понимаю. Я сказала это от души.
— Вот и я сказала эти слова твоей матери, когда в первый раз оказалась на острове. Задолго до твоего рождения и задолго до того, как вышла замуж за твоего дядю. Наша мама только что умерла, и мы с сестрой остались одни. Двое Стюартов. Двое Стюартов из Бостона... это все, что осталось от нашего рода. Таким образом, я осталась на Дункане с сестрой. Люди в этих краях полны предрассудков, и, когда они узнали, что я выхожу замуж за Джо Дункана, решили, что из этого ничего не выйдет. Две сестры вышли замуж за двух братьев.
— Но почему? — спросила я, интуитивно вставая на ее защиту.
— Кто их разберет. Этих людей не всегда поймешь. Конечно, соображают они медленно, но такими их сделала жизнь, местные условия и накопленный опыт. И традиции тоже. Дунканы все были такими... но только не я. — Она рассмеялась. — Девочка, не смотри так испуганно на меня, а лучше покрепче держись. Впереди у нас волны и глубокий канал. Начинается прилив... Да, Эд Кантрелл тебе уже успел сообщить, что у нас гости?
— Он говорил о каких-то людях...
В этом момент мы попали в приливную волну, и я изо всех сил ухватилась за сиденье, чувствуя, что покрываюсь холодным потом.
— Они из Бостона! — прокричала тетя, чтобы я могла ее слышать за шумом волн и ревом моторов. — Я отвела им старую хижину над бухтой. Мне было немного скучно без молодежи, да и Джо от них был в восторге. Видишь свет на Дункане? Он горит в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18