– Где выкуп? – задала она затем вопрос Черепахе.
Та рассказала с жаром: удалось найти столь удивительно крупную и жирную личинку, каких, должно быть, ещё никто никогда не находил! Но её возвратили в её убежище, чтобы Белка спасла птенца, бедняжка выпал из гнезда.
Рыбка, которая так вся и затрепетала при первых словах Черепахи, чуть не лопалась от злости:
– Не принести мне мою самую лучшую на свете личинку! Что за бессовестное издевательство!
– А ты хотела бы, чтобы несчастный птенец остался на земле? Чтобы его сожрала собака или лисица?
Черепаха и Рыбка обвиняли и стыдили друг друга.
– Нельзя радоваться чему-то, если из-за этого страдает другой!
– А мне, значит, можно страдать без пуловера и вкусной личинки? – раздалось в ответ.
– Если я не принесу пуловер, Зажигалка не перестанет лить свои горючие слёзы, – понуро пробормотала Черепаха.
Рыбка произнесла с невинным видом:
– А что если бы она нырнула? Она увидела бы, как я хороша в пуловере, и сразу перестала бы плакать.
Уже не до шуток
Расстроенная Черепаха поплыла прочь, как вдруг её заставило обернуться какое-то сильное движение в воде. Что-то тёмное охватило Рыбку и утянуло наверх. Страх пронизал Черепаху. Скорее нырнуть поглубже и затаиться на дне! Но она не поступила так. Борясь со страхом, она подалась к поверхности, осторожно выглянула из воды.
В озере у берега стоял знакомый ей детина, на сей раз – в болотных резиновых сапогах выше колен. Он держал обеими руками бамбуковый шест с подвешенной к концу сетью в виде корзины. В ней билась Рыбка. Браконьер, довольно ухмыляясь, воскликнул:
– Есть одна! Ещё с дюжину таких, и у меня будет отличная уха!
Черепаха тут же ушла под воду. Те, кто нетерпеливо ждал её, узнали о поведении Рыбки и о том, что она попалась браконьеру.
– Не захотела отдать мой пуловер? – Шампиньон трясся всем телом от гнева. – Так поделом ей!
Котлетка и Булочка согласились с ним, но Черепаха возразила:
– Я думаю иначе. Рыбка в той же беде, в какой недавно была я. Этот тип хочет сварить из неё суп.
Шашлык вдруг обнял Котлетку:
– Любовь моя, сколько моих братьев шашлыков было съедено! И потому когда я слышу, что кого-то хотят съесть, я не нахожу себе места от сострадания.
– Так чего же мы тогда ждём? – вскричала Зажигалка. Она больше не плакала. – Только бы не опоздать! – и обратилась к дроздам, воробьям, синицам: – Ищите старушку в шляпке с цветком! Она может быть недалеко.
Птицы разлетелись на поиски госпожи Розенблюм. А Зажигалка, Шашлык с Котлеткой и Булочка поспешили за Черепахой к месту, где она видела браконьера. Шампиньон проводил уходящих словами:
– Не забудьте забрать мой пуловер! Я пошёл бы с вами, но не могу же я идти в нижнем белье. Это неприлично.
Привет Шампиньону
Над водой склонялись синие цветы береговой вероники. Друзья, прячась под ней, шли вдоль берега. Веронику сменила невысокая, но густая трава, в ней лежал пластиковый мешок, и было видно, что он не пустой. Подобравшись к нему поближе, друзья увидели впереди спину детины, стоящего в воде. Он наклонился, запуская поглубже сачок на длинном шесте.
Черепаха, не теряя времени, устремилась к мешку. Крепко сжав челюстями его край, она попятилась, таща мешок за собой. Меж тем Съем Всё раз за разом погружал в воду сачок, предвкушая: сейчас в нём затрепещет рыбина!
А пойманная Рыбка, которую Черепаха за хвост уже вытащила из мешка, предстала перед компанией.
– Отдашь пуловер?
Рыбка развела в стороны плавники:
– Конечно, раз он вам так нужен. Мне бы только в воду поскорее.
Она принялась стаскивать с себя пуловер. Зажигалка с радостью помогала ей:
– Ты исправилась!
– Поспешим, пока тип не заметил пропажу – Черепаха снова держала Рыбку за хвост. Шашлык подсунул под неё обломок ветки, за другой его конец взялись Котлетка и Булочка, а Зажигалка ухватила Рыбку за голову:
– Раз, два, три!
Живую ношу приподняли, и Черепаха попятилась к озеру. Процессия не останавливалась, пока задние ноги Черепахи не оказались в воде. Последнее усилие друзей – и Рыбка соскользнула в воду. Спустя минуту счастливица показалась на поверхности озера:
– Мой привет хозяину пуловера!
Чудеса с кошельком
Тем временем птицы увидели госпожу Розенблюм, сидящую на скамейке, и с громким щебетом запорхали вокруг, а одна синица села на её новую шляпку. Старушка стала доставать из сумки пакетики с кормом. Её знают все живущие в парке птицы: малиновки, зяблики, вьюрки, поползни, щеглы, трясогузки. И кто только ещё не подлетает к ней! Потому пакетики всегда полны семечками подсолнухов, овсяными хлопьями, дроблёными арахисом и миндалём, просом, пшеном, рисом. На сей раз, однако, от госпожи Розенблюм ждали не угощения. Дрозды сказали: кто-то поймал Рыбку.
Пожилая дама в волнении встала со скамейки:
– Где это случилось?
Воробьи зачирикали:
– Тип там! Тип там!
Перелетая с куста на куст, они повели госпожу Розенблюм к месту, где Съем Всё запускал в озеро сачок. Добыча больше не попадалась, и он был зол, как вдруг словно какая-то тяжесть задержала движение шеста. Браконьер потянул сильнее, и тут же шест с лёгкостью поднялся, выхватив из воды сетчатую корзину, в которой опять ничего не было.
На дне озера посмеивалась Черепаха. Это она придержала сеть, а потом выпустила её. Но алчный Съем Всё думал своё: «Какая здоровенная рыбина едва не досталась мне!» Вместе с ругательством у него вырвалось:
– И сумела же уйти!
В этот миг вокруг него и над ним защебетали птицы, и голос, который он узнал, спросил:
– Что тут делается?
К озеру подошла пожилая дама, чьё лицо не светилось приветливостью. Она пристально смотрела на браконьера, стоящего в болотных сапогах в воде.
– У меня из кармана выпал кошелёк, и я достаю его со дна, – сказал тот, не моргнув глазом.
– Удивительно, – произнесла госпожа Розенблюм без всякого удивления. – Шест, который вы держите, длиной метра три. Я никогда не слышала, чтобы кошелёк, если он выпадает из кармана, отскакивал на три метра.
У детины щёки побелели от злости, но нос оставался по-прежнему красным.
– Вы хотите сказать, что я лгу? – вскричал Съем Всё с развязностью отпетого наглеца.
– Я хочу сказать, что надо бы вызвать полицию, – вымолвила госпожа Розенблюм самым мягким голосом, каким только могут говорить добрые пожилые дамы.
– У человека выпал из кармана его собственный кошелёк, и кто-то уже хочет вызвать полицию! – тип, словно недоумевая, покачал головой. – Если так отрывать полицию от работы, преступники разгуляются, – добавил он, спеша убраться со своим сачком.
Красота пропала безвозвратно?
Из-под кустов появились Зажигалка, Булочка, Шашлык и Котлетка, из озера вышла на берег Черепаха. Госпожа Розенблюм наклонилась, друзья рассказали ей о пуловере и о Рыбке. До чего же им было приятно услышать похвалу:
– Как я рада, что вы спасли Рыбку! – воскликнула госпожа Розенблюм.
И тут же все отправились к Шампиньону, который, пожалуй, уже и не надеялся увидеть свой пуловер. Его несла на костяной спине Черепаха.
Гриб узнал от птиц, что друзья торопятся к нему не с пустыми руками, и затанцевал.
– Счастье всё ближе, ближе! – восклицал он.
И чуть не упал в обморок, когда перед ним оказался его наряд.
– Что вы мне принесли? Он грязнее, чем был до того, как я отдал его стирать!
На дереве застрекотала Сорока:
– Не угодили, а? Какой избалованный гриб! – затем она добавила: – А пуловер и впрямь буро-зелёный. Тряпка да и только.
Черепаха чувствовала себя виноватой:
– Как я старалась выстирать его!
– Не кори себя, – сказала ей госпожа Розенблюм, – ты не знала, что белое так просто не стирают – белизна теряется.
Шампиньон рыдал. Силы оставили его. Он проговорил еле слышно:
– Во всём мире нет гриба несчастнее меня. Где прекрасная пора, когда я был в моём пуловере? Почему время не повернёт вспять…
Собравшийся постучать по старой осине дятел разобрал слово «время» и взлетел на дуб, в чьём стволе были устроены часы для обитателей Тиргартена. Часы находились за дверцей из коры. Дятел открыл дверцу и объявил:
– Три часа пополудни.
– Уже три! – вырвалось у Шампиньона. – Все приглашённые к королеве примеряют наряды перед зеркалами. И лишь один я… – рыдание не дало ему договорить.
Госпожа Розенблюм попросила его успокоиться.
– Вы увидите, что ваше горе не так уж страшно. Но мне нужно взять ваш пуловер домой.
– Что вы хотите с ним сделать? – вымолвил Шампиньон разбитым голосом.
– Всё сделает стиральная машина.
Улыбка её величества
Ожидая, когда вернётся госпожа Розенблюм, гриб чуть не каждую минуту спрашивал у Дятла время. Тот перестал закрывать дверцу часов и сидел возле них на стволе дуба. С ветви на ветвь перескакивала Сорока и донимала Шампиньона:
– Зачем так волноваться? Она придёт вовремя. – Однако тут же добавляла: – А если она придёт слишком поздно?
Зажигалка и Черепаха, Шашлык, Котлетка и Булочка, Белка, Дятел, другие птицы – все нетерпеливо дожидались госпожу Розенблюм. А вдруг она в самом деле опоздает?
Когда донеслись шаги, голоса смолкли. Зашуршала трава, зашелестели кусты. Пожилая дама приблизилась к грибу. Наклонившись, она протягивала ему его наряд. Глядя на него, Шампиньон зажмурился, и прошла целая минута, прежде чем он снова стал рассматривать пуловер.
– Безупречная белизна! – он подпрыгнул бы, как заяц, если бы не был грибом.
Ему уже не терпелось показаться на балу, и он теперь непрестанно спрашивал Дятла, не остановились ли часы.
Наконец стемнело. Остров Луизы, на который ведут три моста, озарило волшебное сияние светильников, налитых ароматным маслом. Перед пьедесталом, на каком стоит молодая прекрасная королева, появились празднично накрытые столы. По пожеланию её величества на воду были спущены плоты с кушаньями для всех тех, кто живёт в озёрах и протоках Тиргартена.
Позади пьедестала открылся ход, до того скрываемый раздвижными плитами, и из покоев подземного дворца стали выходить придворные дамы и кавалеры. Пьедестал же делался ниже и ниже, плавно погружаясь в землю. Ещё миг, и королева Луиза в приподнятом настроении ступила на площадку, более обворожительная, чем всегда.
Сколько гостей собралось на острове! Её величеству кланялись Герцогиня Грациозных Ос, Граф Бабочек, Баронесса Тюльпанов и иные сановитые особы, каждую сопровождало множество родственников. Пришли на бал тоненькие голубые ёлочки и деревце ауреа, чья янтарная хвоя вскоре должна обратиться в светло-зелёную. Каких только не было одеяний!
Королева, конечно, уже давно привыкла и к пышности, и к скромности, вряд ли её можно было удивить. Однако когда невдалеке показался Шампиньон, взгляд её величества остановился на нём. Гриб и раньше бывал здесь на балах, но подобного не случалось.
– Подойдите ко мне, мой дорогой, – произнесла королева. Ей успели рассказать историю с нарядом, но она не подала вида, что знает её. – Какой на вас изумительно белый пуловер! Белее, чем взбитые сливки. Белее, чем утренний свежевыпавший снег! – и королева ослепительно улыбнулась.
Блестящая пара
Слова, улыбка её величества вызвали у Шампиньона такое головокружение, что он поразился, почему не падает, а продолжает стоять. Затем он склонился перед королевой так, что его шляпка прижалась к земле.
– Я не встану прямо, пока вы мне не прикажете!
– Я приказываю, – сказала королева веселясь, и все вокруг возликовали, словно вообразить не могли ничего более остроумного и приятного.
А Шампиньон мгновенно выпрямился, глянул по сторонам и бросился к жабе, которая встретила его холодным взглядом.
– Станцуем? – спросил он и, не получив ответа, стал самозабвенно отплясывать перед ней.
Тут королева сделала знак, и придворные представили ей новых гостей. Это были Зажигалка, Шашлык, Котлетка, Булочка, а с ними Черепаха, Белка и пара дроздов – родителей спасённого птенца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15