А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Потом она понесла подарок майора в другую комнату – показать бабушке Марии, пожилой негритянке, которая вела хозяйство в доме графа, была и поваром, и нянькой, и служанкой одновременно и при этом не только не тяготилась своей работой, но гордилась ею, считая, что ей крупно повезло.
Граф Хуан Сантос Родригес и майор похлопали друг друга по спине – так должны здороваться старые друзья в Эль-Параисо. Граф усадил гостя в кресло-качалку, а сам расположился напротив в таком же кресле. Разговор шел светский. Майор рассказывал о том, что у него почти нет работы, что совершенно случайно ему попался на глаза кусок желтого бархата и он от души развлекся, создавая этого цыпленка.
Граф вставлял в разговор отдельные реплики. Наконец полуприкрытые улыбающиеся глаза майора выжидательно остановились. Спокойно и непринужденно он смотрел в лицо графа и ждал. Не так уж часто граф звонил майору и просил приехать как можно скорее, не объясняя никаких причин такой странной для Эль-Параисо просьбы.
– Я прошу меня извинить, Роберто, – начал Хуан. – Я оторвал тебя от дел, и тем не менее, мне кажется, это было необходимо. Луис заболел, вернее, он очень плохо себя чувствует… Сейчас он спит, но с ним что-то случилось, что-то очень странное и неприятное. – Граф коротко пересказал суть происшедшего и добавил:– И что самое грустное, похоже, у него в доме побывал кто-то чужой.
Глаза майора широко раскрылись.
– Почему ты так решил, Хуан? – воскликнул он. Майор словно проснулся и смотрел на графа с нескрываемым интересом.
Граф объяснил:
– Луис никогда не включает кондиционер в такую погоду. Это исключено. Когда я вошел, кондиционер работал! Кроме того, дверь была незаперта. И, наконец, самое главное – пепел на полу и окурок рядом с диваном. У него дома кто-то был и, похоже, делал обыск…
Луис не курил. В его доме не было даже пепельницы. Курящих гостей он выпроваживал во двор. Майор Кастельянос хорошо знал об этом. Он курил сигары, запаха которых Луис не любил и обычно не только выгонял майора, но и покрикивал из окна, если тот находился недостаточно далеко.
– Да-а-а… Черт… – пробормотал майор. – Такие вещи у нас не приняты. Я ручаюсь за то, что в Ринкон Иносенте нет граждан Эль-Параисо, способных предпринять такую заранее запланированную акцию. Отравление, похищение в бессознательном состоянии, обыск… Я хотел бы задать тебе один вопрос, Хуан. Ты убежден, что ему дали наркотик?
– Да, это именно так. И очень сильный.
– Однако… – Майор был в замешательстве. – Может, он просто хватил лишнего сам?
– Не думаю… Ему очень плохо, Роберто. В таком состоянии люди не врут. А у Луиси вообще нет такой привычки.
– Извини меня, Хуан. Тогда еще один вопрос. В последнее время ты не замечал за Луисом чего-либо необычного? Какие-нибудь невинные странности. Все равно какие… Может быть, необычные знакомства, изменение привычного образа жизни… – Глаза майора, несмотря на спокойный, рассудительный тон речи, были распахнуты широко, как у ребенка.
Граф Хуан Сантос Родригес отрицательно покачал головой. «Какие странности могли быть у Луиса! – думали граф и майор в одно и то же время. – И какие подозрительные знакомства возможны на таком пятачке, как Ринкон Иносенте!»
Вопрос майора имел риторический характер и был призван заполнить паузу в разговоре. Роберто Кастельянос мог ожидать от звонка графа чего угодно, но никак не того, что он услышал.
Майор Кастельянос был, в известном смысле, первым по значимости лицом в Ринкон Иносенте. Он занимал пост начальника провинциального отделения пограничной службы Эль-Параисо, но своей резиденцией почему-то выбрал не удаленный от моря на двадцать миль провинциальный центр, а Ринкон Иносенте.
Словосочетание «пограничная служба» легко может ввести в заблуждение человека несведущего. Морская граница Эль-Параисо протягивается почти на полторы тысячи миль, и никто никогда всерьез не брался охранять ее, иначе на это пришлось бы бросить все ресурсы небольшой страны. Зато уже десятки лет скромная организация, выполняющая такие деликатные функции, как контрразведка и разведка, а в последние десятилетия занимающаяся также борьбой с контрабандой наркотиков, носила скромное название «пограничная служба». Руководители пограничной службы держали в своих руках нити всех видов этой многогранной деятельности. Согласно мудрым законам Эль-Параисо, представители муниципальной власти были обязаны безоговорочно выполнять предписания пограничной службы и таким образом оказывались в подчиненном положении.
В таком порядке вещей нет ничего странного ни для граждан Эль-Параисо, ни для людей, хорошо знающих эту страну, где обычно десятилетиями правили диктаторы самого разного толка, которые, независимо от степени либерализма и гуманности, все до одного почему-то любили иметь внутри государства свое личное, секретное государство – и имели его.
Стоит ли говорить, что в роли самого верного и надежного звена власти всегда оказывалась пограничная служба! Каждый новый диктатор находил ее в уже готовом к употреблению и достаточно совершенном виде. И хотя много воды утекло со времен последнего диктатора и народ Эль-Параисо заслуженно наслаждался плодами широкой демократии, функции и права пограничной службы, как ни странно, остались теми же, а отчасти даже расширились. Потому что не было и пока нет в мире государства, которое не нуждалось бы в подобной организации…
То, что рассказал граф, было для майора Кастельяноса не только неожиданно, но отчасти даже обидно. По традиции, все, что касалось отношений с иностранцами, входило в сферу компетенции пограничной службы. Таким образом, получалось, что под носом у майора с одним из иностранных граждан происходит что-то необъяснимое, страшное и ни он, ни его люди ничего об этом не знают. Причем пострадавшим оказывается не какой-нибудь заезжий турист, а Луис Хорхе Каррера, один из ближайших друзей майора, человек безупречной, с точки зрения пограничной службы, репутации, представитель дружественной страны, работающий по приглашению правительства Эль-Параисо.
Сложное чувство ревнивой обиды и искренней тревоги за Луиса выбило майора из нормального состояния. Он был в растерянности.
– Я рассчитываю на твою помощь, Хуан! – выговорил майор после долгой паузы, и граф ответил ему утвердительным кивком головы. – Пока нельзя сказать ничего определенного, но, судя по некоторым деталям, это все серьезно, и я очень признателен, что ты сразу поставил меня в известность. Его будут прикрывать мои люди, пока мы не выясним, кто решил сыграть с ним в эту скверную игру и, самое главное, зачем. Скажи, нельзя ли определить, какой именно препарат стал причиной интоксикации?
Граф бросил взгляд на часы.
– Можно попробовать… – ответил он. – Лаборатория нашей клиники не сможет выполнить такой анализ, но, если это важно, я думаю, лаборатория судебной медицины в столице смогла бы установить это. Доза была убийственно большой…
– Это очень важно, Хуан! Почтовый вертолет полетит через час.
Граф и майор Кастельянос поднялись с кресел одновременно. Они неплохо понимали друг друга. Луиса они нашли в том же состоянии. Он спал тяжелым мертвым сном.
Через час пробирка с кровью Луиса летела над океаном в маленьком почтовом вертолете – один из самых толковых людей майора, толстый мулат Гидо, сжимал ее в своей пухлой мягкой ладони. Результаты экспертизы майор приказал передать по секретному каналу связи, как только они станут известны.
А еще через час в административном домике, на рабочем месте садовника Роландо, появился новый обитатель – худосочный молодой человек. Он все время проводил у окна, из которого хорошо просматривался дом Луиса. С наступлением темноты он тихо открыл дверь дома своим ключом и лег спать в гостиной на диване.

* * *
Когда пробирка с кровью Луиса улетела в столицу, майор Кастельянос вернулся на последний этаж самого высокого в Ринкон Иносенте здания – гостиницы «Прелести моря», где находилась резиденция пограничной службы.
Он прошел через большой холл, где круглосуточно дежурил охранник в ярко-голубой форме и кепи такого же лазурного цвета. Дежурный не обратил на своего шефа никакого внимания. В обществе двух молоденьких горничных он смотрел по телевизору эстрадную программу и шумно комментировал замечательно привлекательные, на его вкус, длинные ноги американских девушек. Горничные соглашались с ним, но не разделяли его энтузиазма. Они считали, что их ноги тоже заслуживают внимания.
Набирая шифр замка своего кабинета, майор громко окликнул охранника и попросил принести пару бутылок пива и заказать в ресторане горячие бутерброды с ветчиной и сыром.
Замки с шифром были слабостью Роберто. Обладая необычной в Эль-Параисо цепкой памятью, майор часто менял шифр замка входной двери, чем ставил в тупик своих подчиненных, вынужденных каждый раз запоминать новый пятизначный номер – задача непосильная для несклонной к напряжению памяти его счастливых сограждан. Поэтому новый номер записывали тайком от майора, нарушая наложенный им строжайший запрет.
Не теряя времени, майор направился к сейфу, шифр которого был известен только ему и Гидо, и вытащил оттуда ящик с анкетами иностранных граждан, прибывших в Ринкон Иносенте за последние недели.
Папку с анкетами большой канадской группы майор сразу отложил в сторону. На нее легла папка с анкетами группы деятелей Ватикана, залетевшей по дороге из США в Европу встряхнуться и показать католическому населению Эль-Параисо пример воздержания.
Те, кого искал майор, прибыли в Ринкон Иносенте недавно. Он ни секунды не сомневался в этом. Где-то здесь, среди десятков и сотен других бумаг, были анкеты людей, по вине которых Луис Каррера лежит у себя в доме и больше смахивает на покойника, чем на неизменно веселого, неутомимого Луиса…
Примерно через час после того, как Роберто углубился в изучение гостей Ринкон Иносенте, раздался мелодичный писк аппарата секретной связи. Майор снял трубку и записал длинное слово, оканчивавшееся на слог «-ат». Это было название препарата, жертвой которого стал Луис. Майор переспросил, насколько точно определен препарат. Эксперт ручался за точность своего вывода и спрашивал, как давно скончался человек, кровь которого привез Гидо. В голосе эксперта звучал нескрываемый интерес.
– А почему это он должен скончаться? – спросил майор.
– Как это «должен», чико1! Он что, до сих пор жив?! – изумился эксперт.
– Да в чем дело, черт бы тебя забрал, чико! Почему ты так уверен, что этот парень должен отдать концы? – майор уже кричал.
– Потому что он получил смертельную дозу! Если он выживет, ты можешь плюнуть мне в глаза!
– Я заплюю тебе все твои глаза, карахо2! Этот парень жив и будет жить! Будь здоров.
Майор повесил трубку. Ему стало страшно. Название препарата бесспорно указывало на то, что он имеет дело с профессионалами. Препараты такого типа использовались исключительно организациями, которые принято называть специальными службами, а также располагающими большими средствами преступными синдикатами. О препарате, обнаруженном в крови Луиса, ходили самые различные слухи. Ему приписывали фантастические свойства, давали самые разные названия, из которых наиболее известным было «катализатор истины».
Майор Роберто Кастельянос вдруг почувствовал себя так, как он ощущал себя и окружавший его мир в последние недели и дни пребывания в одной из небольших стран Южной Америки, где в течение нескольких лет он был военным атташе Эль-Параисо. Хотя тогда на нем была форма военно-морского флота и он пользовался дипломатическим иммунитетом, каждую секунду Роберто ощущал всей кожей, что он на чьей-то мушке, и ждал, что вот-вот среди постоянной стрельбы на улицах раздастся тот самый выстрел, который будет иметь прямое отношение к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54