..
— Вижу груз.
Рок бросил взгляд на экран: суставчатые руки робота держали небольшие металлические ящики. Но вдруг изображение на экране задрожало. Робот выбрался из фюзеляжа и начал раскачиваться. В любую минуту трос мог оборваться.
— Я же сказал, мудак, держи катер на месте! — рявкнул Рок, наводя на капитана автомат.
— Это не шторм, — не оборачиваясь заметил Абраманов. — Это подвижка дна.
— Подводное землетрясение!
Изображение на экране задергалось, затем взорвалось искрами как от головешки.
— Робот на что-то напоролся! На самолет или на скалу! Водометы не действуют.
— Вытаскивай его, ну же!
— Не могу! — ученый взмок от напряжения. — Попытайтесь поднять робот лебедкой!
Рок бросился на палубу, отдал распоряжение матросу, сам встал за пульт управления лебедкой и начал медленно поднимать робот на поверхность. Он беззвучно твердил заклинания, глядя сквозь струи дождя на циферблаты приборов, контролирующих подъем.
Вскоре Рок передал управление одному из матросов, а сам бросился обратно в рубку.
— Сэр, я больше не могу удерживать катер! — взмолился капитан.
Но Рок его не слушал. Обернувшись к Абраманову спросил:
— Как идут дела?
Робот уже над хребтом. Только бы не обронить контейнеры!
Рок чувствовал, что этого не случится. Еще немного, и 114м окажется на борту, потом же бесценный элемент и его создатель будут надежно укрыты в специальном бункере, а он отдаст Абраманову последний приказ — или ультиматум. Да, Рок сделает все от него зависящее, чтобы овладеть этим замечательным материалом, найдет ему нужное применение. Его ждут баснословные прибыли, побольше, чем от мака, который его люди выращивают в бирманских горах Шань. И новое дело будет похлеще, чем торговля опиумом! Отныне в его руках самый мощный и компактный источник ядерной энергии, и такие возможности, от которых захватывает дух. Современный мир уже не тот, каким он был всего несколько лет тому назад. Россия потерпела поражение в холодной войне, и превратилась в нищую страну с разрушенной армией и промышленностью. Ее никто уже не боится. А это значит, что настала эпоха локальных межэтнических войн, наступил расцвет терроризма. И Абраманов даст Року самое эффективное оружие, на которое всегда найдется покупатель. Рок почти захлебывался слюной от возбуждения: в его руках было идеальное оружие для террориста — фантастически мощное и компактное. Более того, у него в руках был единственный человек, способный такое оружие изготовить.
Книга вторая
Знак измены
Сквозь листву деревьев
Блеснула молния.
И я увидел реку.
Масаока Шики
Ванг Тау — Токио
Когда Кроукер вошел в вестибюль гостиницы «Холидей Инн», расположенной на углу авеню Род-Айленд и 15-й улицы, он тут же увидел ожидавшую его женщину. Волосы у нее были цвета воронова крыла, подстриженные аккуратным каре, лицо в форме сердечка, наполовину скрытое под темными очками с зеркальными стеклами. Свитер из ангоры, розовый, как жевательная резинка, и короткая плиссированная юбка, темно-голубая, словно небо в сумерки, облегали ее довольно стройную фигурку. Женщина стояла, опираясь на конторку у окошка администратора, и как только детектив к ней подошел, передала ему толстый пакет.
— Сэмюэль Джонсон, если не ошибаюсь? — у женщины был сочный, низкий голос, чем-то напоминавший кошачье мурлыканье.
— Да. А вы?..
— Всего лишь голос на противоположном конце телефонной линии, — сказала женщина, наблюдая за тем, как он вскрывает конверт, затем спросила: — Может быть, нам стоит поболтать в каком-нибудь уединенном месте?
Кроукер недоуменно пожал плечами:
— А зачем, простите?
— Женщина кокетливо улыбнулась:
— Знаете, вы меня заинтриговали, а в последнее время мне что-то скучно...
— Вот как? — Детектив бросил оценивающий взгляд на ее ноги и отметил про себя, что они длинные и стройные. — А что, если вы внезапно понадобитесь?
— Тогда меня вызовут, — улыбнулась она. — Имея под рукой сотовый телефон, можно отлучиться на любое время.
— Кроукер быстро просмотрел документы и спросил женщину:
— И что вас, собственно, так во мне заинтриговало?
— Видите ли, просто хотелось узнать, почему вы просили, чтобы я уточнила номер машины моей сестры.
— Вашей сестры? — воскликнул Кроукер.
— Ну да. Тот «Ниссан-300» с откидным верхом — машина Веспер Архам. А меня зовут Домино, — она рассмеялась, оценивая, какой эффект произвели ее слова. — Вас, наверное, удивили наши имена. Дело в том, что отец был помешан на Джеймсе Бонде и назвал своих дочерей в честь героинь романов о нем.
— Хорошо, что он не назвал вас Пусси!
— Слава Богу! — рассмеялась женщина и снова кокетливо улыбнулась. — Ну, а как насчет того, чтобы угостить даму завтраком, а за ним рассказать, что вам нужно от Веспер?
В этот час выбирать особенно не приходилось, и Домино предложила ресторан «Четыре времени года» в Джорджтауне. Ресторан стоял в стороне от дороги, но как раз это и было им на руку.
Кроукер заказал апельсиновый сок, кофе, яйца и копченый окорок.
Домино пожелала черный кофе и жаренные дочерна госты.
— Люблю, чтобы гренки были хорошенько прожарены, а мясо — с кровью. Сама не знаю, почему. Есть у меня такая слабость, что поделать, — заметила женщина.
Когда официант удалился, детектив спросил:
— Что вам известно о сенаторе Ричарде Дедалусе?
— Не понимаю, какое отношение это имеет к моей сестре?
— Возможно, что никакого. Смотря что вы ответите.
Официант принес кофе и сок и снова скрылся за густой листвой растений, украшавших помещение.
Они сидели в зале для богатых посетителей, где кроме них было всего несколько человек. Ближайшим соседом был дородный коммивояжер, который колдовал над своим портативным компьютером. Он мог бы услышать их разве что с помощью направленного микрофона.
— Некоторое время я бывала в обществе сенатора, — проговорила Домино, отпивая кофе. — Естественно, по заданию. Полагали, что Ричард настолько влиятелен, что его можно прощупать только таким довольно ... нетрадиционным способом. Не проверять же его на детекторе лжи или на чем-нибудь еще в этом роде. И то, что я делала, было ему же во благо.
— Ну разумеется...
Домино скорчила недовольную гримаску.
— Думаете, я с ним спала или делала еще что-либо непристойное?
— Я этого не говорил.
— У вас и не было на то оснований, — твердо произнесла Домино, поставив чашку на стол. Принесли заказ, и Кроукер некоторое время молча наблюдал, как она крохотными кусочками поедает жареные гренки.
— Вы не могли бы снять ваши очки? — внезапно попросил он. — Вы спрятались за ними, как за маской, а это, согласитесь, не очень-то приятно...
Домино сняла очки, и он увидел широко поставленные изумрудно-зеленые глаза, точно такие же большие, как и пронзительно-васильковые глаза ее сестры.
— Мне нравится Ричи, — продолжила Домино. — Он умница и очень четко мыслит. Для его возраста это большая редкость.
Кроукер разбил яйцо, вылил желток в тарелку и, обмакнув в него ломтик ветчины, осведомился:
— У Дедалуса есть какие-нибудь, скажем так, странные друзья?
— В каком смысле?
— Каких обычно не бывает или не должно быть у сенаторов Соединенных Штатов.
— У Ричи много друзей.
Господи! Она называла его так фамильярно — Ричи! А ведь речь шла об одном из самых могущественных людей Америки! Кроукеру стало немного не по себе, но он продолжал расспрашивать женщину:
— Не было ли среди друзей сенатора Доминика Гольдони?
— А, это тот глава мафиозного клана, которого укокошили а прошлом году?
— Да, тот самый.
Домино тщательно вытерла пальцы салфеткой.
— Думаю, да. Помнится, я даже встречалась с его сестрой. Как ее зовут?..
— Мэрилин?
— Нет. Маргарита. Я ее прекрасно запомнила. Она произвела на меня хорошее впечатление: не похожа ни на одну из этих итальянских мафиозных принцесс, с которыми мне доводилось сталкиваться. Вы понимаете, о чем я говорю?
Разумеется, Кроукер понимал.
— Стало быть, Маргарита и сенатор встречались? И что же дальше?
Домино покачала головой:
— Нет, сначала вы ответьте на мой вопрос: что вам нужно от Веспер?
Кроукер промакнул салфеткой рот, сделал большой глоток кофе, потом сказал:
— Я видел ее прошлым вечером. У Моникера. Они с Маргаритой сели в черный «Ниссан» с откидным верхом и уехали.
— Куда?
— Не знаю.
— А Ричи?
— Маргарита приехала в стрип-бар в лимузине сенатора Дедалуса.
— Стало быть, вы следите за сестрой Гольдони?
— Нет. Меня интересует кое-кто другой. Этот человек тоже был у Моникера. — Кроукер совсем не был намерен рассказывать этой женщине правду. Лиллехаммеру он тоже доверял до определенного момента, а тот его предал.
Домино, обдумывая ответ, долго смотрела на пышную растительность и наконец проговорила:
— Моя сестра незадолго до смерти Леона Ваксмана работала на него.
— А я работал на Уильяма Джастиса Лиллехаммера.
— В самом деле? Как же случилось, что вы не познакомились? Ведь Лиллехаммер работал под началом Ваксмана.
— Точно. В том же агентстве. Меня завербовали во время боевых действий. Но мне так и не пришлось побывать у него в офисе. По правде говоря, я и не знал, что у него есть офис.
Домино надменно надула губы.
— А вы уверены, что секретные коды достались вам законным путем? Как-то не хотелось бы думать, что я передала сведения перехватчику.
— Лиллехаммер взял меня на работу в качестве внештатного сотрудника, чтобы я разобрался в причинах смерти Доминико Гольдони.
— И вы до сих пор с этим возитесь? Я слышала, что Гольдони убил какой-то чокнутый вьетнамец, который имел на него зуб — Дьюк или как его там...
Кроукер не смог сдержать улыбки:
— До Дук. Но до сих пор не выяснено, кто его нанял. Я подозреваю, что это был Ваксман.
— Имеете основания. Особенно, если учесть, что Ваксман вдруг оказался человеком по имени Джонни Леонфорте.
Становилось все более очевидно, что женщина эта не из числа простых клерков. Она была хорошо осведомлена, а главное, сообразительна. После секундного раздумья Кроукер спросил:
— Как случилось, что Дедалус нанял именно Ваксмана?
— Тот получил хорошие рекомендации.
— От кого?
— Откуда мне знать... — Домино еще раз изучающе посмотрела на детектива. — Может быть, и от Веспер.
— Вот и еще одна причина, по которой мне необходимо с ней встретиться.
Женщина наклонилась к детективу и тихо спросила:
— Скажите правду, за кем вы следили у Моникера?
— Боюсь, это информация для строго определенного круга.
Домино отшатнулась, встала и с решительным видом бросила:
— В таком случае, боюсь, что я ничего не смогу сообщить вам по поводу Маргариты и сенатора.
— Сядьте. Пожалуйста.
Она неохотно выполнила его просьбу. Кроукер понял, что женщина перехватила у него инициативу, однако поддаваться эмоциям было нельзя. Бороться с мужчиной ему было бы легче, он знал бы, как поступать, тут же оказался в некотором замешательстве. Наконец решил подбросить ей смесь правды и лжи:
— Дело в том, что Лиллехаммер нанял меня, потому что в его разведагентстве есть предатель. Или несколько предателей. Он предупреждал, чтобы я не доверял никому. И я до сих пор убежден, что это был разумный совет.
— Не совсем. Если вы хотите, чтобы расследование принесло какие-то плоды, однажды придется кому-то довериться.
Она была, конечно, права, но как же Кроукеру не хотелось этого признавать!
— Меня интересуют взаимоотношения Доминика Гольдони и сенатора Дедалуса. Если я не буду этого знать, то не смогу продолжать расследование — оно превращается в бессмыслицу.
— Согласна. Но если вспомнить, что Дедалус возглавлял подкомиссию, которая регулировала грузовые перевозки между штатами и муниципальное строительство, то станет понятным, почему Гольдони подмазывался к сенатору.
— И Маргарита заняла опустевшее место в этом тандеме?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Вижу груз.
Рок бросил взгляд на экран: суставчатые руки робота держали небольшие металлические ящики. Но вдруг изображение на экране задрожало. Робот выбрался из фюзеляжа и начал раскачиваться. В любую минуту трос мог оборваться.
— Я же сказал, мудак, держи катер на месте! — рявкнул Рок, наводя на капитана автомат.
— Это не шторм, — не оборачиваясь заметил Абраманов. — Это подвижка дна.
— Подводное землетрясение!
Изображение на экране задергалось, затем взорвалось искрами как от головешки.
— Робот на что-то напоролся! На самолет или на скалу! Водометы не действуют.
— Вытаскивай его, ну же!
— Не могу! — ученый взмок от напряжения. — Попытайтесь поднять робот лебедкой!
Рок бросился на палубу, отдал распоряжение матросу, сам встал за пульт управления лебедкой и начал медленно поднимать робот на поверхность. Он беззвучно твердил заклинания, глядя сквозь струи дождя на циферблаты приборов, контролирующих подъем.
Вскоре Рок передал управление одному из матросов, а сам бросился обратно в рубку.
— Сэр, я больше не могу удерживать катер! — взмолился капитан.
Но Рок его не слушал. Обернувшись к Абраманову спросил:
— Как идут дела?
Робот уже над хребтом. Только бы не обронить контейнеры!
Рок чувствовал, что этого не случится. Еще немного, и 114м окажется на борту, потом же бесценный элемент и его создатель будут надежно укрыты в специальном бункере, а он отдаст Абраманову последний приказ — или ультиматум. Да, Рок сделает все от него зависящее, чтобы овладеть этим замечательным материалом, найдет ему нужное применение. Его ждут баснословные прибыли, побольше, чем от мака, который его люди выращивают в бирманских горах Шань. И новое дело будет похлеще, чем торговля опиумом! Отныне в его руках самый мощный и компактный источник ядерной энергии, и такие возможности, от которых захватывает дух. Современный мир уже не тот, каким он был всего несколько лет тому назад. Россия потерпела поражение в холодной войне, и превратилась в нищую страну с разрушенной армией и промышленностью. Ее никто уже не боится. А это значит, что настала эпоха локальных межэтнических войн, наступил расцвет терроризма. И Абраманов даст Року самое эффективное оружие, на которое всегда найдется покупатель. Рок почти захлебывался слюной от возбуждения: в его руках было идеальное оружие для террориста — фантастически мощное и компактное. Более того, у него в руках был единственный человек, способный такое оружие изготовить.
Книга вторая
Знак измены
Сквозь листву деревьев
Блеснула молния.
И я увидел реку.
Масаока Шики
Ванг Тау — Токио
Когда Кроукер вошел в вестибюль гостиницы «Холидей Инн», расположенной на углу авеню Род-Айленд и 15-й улицы, он тут же увидел ожидавшую его женщину. Волосы у нее были цвета воронова крыла, подстриженные аккуратным каре, лицо в форме сердечка, наполовину скрытое под темными очками с зеркальными стеклами. Свитер из ангоры, розовый, как жевательная резинка, и короткая плиссированная юбка, темно-голубая, словно небо в сумерки, облегали ее довольно стройную фигурку. Женщина стояла, опираясь на конторку у окошка администратора, и как только детектив к ней подошел, передала ему толстый пакет.
— Сэмюэль Джонсон, если не ошибаюсь? — у женщины был сочный, низкий голос, чем-то напоминавший кошачье мурлыканье.
— Да. А вы?..
— Всего лишь голос на противоположном конце телефонной линии, — сказала женщина, наблюдая за тем, как он вскрывает конверт, затем спросила: — Может быть, нам стоит поболтать в каком-нибудь уединенном месте?
Кроукер недоуменно пожал плечами:
— А зачем, простите?
— Женщина кокетливо улыбнулась:
— Знаете, вы меня заинтриговали, а в последнее время мне что-то скучно...
— Вот как? — Детектив бросил оценивающий взгляд на ее ноги и отметил про себя, что они длинные и стройные. — А что, если вы внезапно понадобитесь?
— Тогда меня вызовут, — улыбнулась она. — Имея под рукой сотовый телефон, можно отлучиться на любое время.
— Кроукер быстро просмотрел документы и спросил женщину:
— И что вас, собственно, так во мне заинтриговало?
— Видите ли, просто хотелось узнать, почему вы просили, чтобы я уточнила номер машины моей сестры.
— Вашей сестры? — воскликнул Кроукер.
— Ну да. Тот «Ниссан-300» с откидным верхом — машина Веспер Архам. А меня зовут Домино, — она рассмеялась, оценивая, какой эффект произвели ее слова. — Вас, наверное, удивили наши имена. Дело в том, что отец был помешан на Джеймсе Бонде и назвал своих дочерей в честь героинь романов о нем.
— Хорошо, что он не назвал вас Пусси!
— Слава Богу! — рассмеялась женщина и снова кокетливо улыбнулась. — Ну, а как насчет того, чтобы угостить даму завтраком, а за ним рассказать, что вам нужно от Веспер?
В этот час выбирать особенно не приходилось, и Домино предложила ресторан «Четыре времени года» в Джорджтауне. Ресторан стоял в стороне от дороги, но как раз это и было им на руку.
Кроукер заказал апельсиновый сок, кофе, яйца и копченый окорок.
Домино пожелала черный кофе и жаренные дочерна госты.
— Люблю, чтобы гренки были хорошенько прожарены, а мясо — с кровью. Сама не знаю, почему. Есть у меня такая слабость, что поделать, — заметила женщина.
Когда официант удалился, детектив спросил:
— Что вам известно о сенаторе Ричарде Дедалусе?
— Не понимаю, какое отношение это имеет к моей сестре?
— Возможно, что никакого. Смотря что вы ответите.
Официант принес кофе и сок и снова скрылся за густой листвой растений, украшавших помещение.
Они сидели в зале для богатых посетителей, где кроме них было всего несколько человек. Ближайшим соседом был дородный коммивояжер, который колдовал над своим портативным компьютером. Он мог бы услышать их разве что с помощью направленного микрофона.
— Некоторое время я бывала в обществе сенатора, — проговорила Домино, отпивая кофе. — Естественно, по заданию. Полагали, что Ричард настолько влиятелен, что его можно прощупать только таким довольно ... нетрадиционным способом. Не проверять же его на детекторе лжи или на чем-нибудь еще в этом роде. И то, что я делала, было ему же во благо.
— Ну разумеется...
Домино скорчила недовольную гримаску.
— Думаете, я с ним спала или делала еще что-либо непристойное?
— Я этого не говорил.
— У вас и не было на то оснований, — твердо произнесла Домино, поставив чашку на стол. Принесли заказ, и Кроукер некоторое время молча наблюдал, как она крохотными кусочками поедает жареные гренки.
— Вы не могли бы снять ваши очки? — внезапно попросил он. — Вы спрятались за ними, как за маской, а это, согласитесь, не очень-то приятно...
Домино сняла очки, и он увидел широко поставленные изумрудно-зеленые глаза, точно такие же большие, как и пронзительно-васильковые глаза ее сестры.
— Мне нравится Ричи, — продолжила Домино. — Он умница и очень четко мыслит. Для его возраста это большая редкость.
Кроукер разбил яйцо, вылил желток в тарелку и, обмакнув в него ломтик ветчины, осведомился:
— У Дедалуса есть какие-нибудь, скажем так, странные друзья?
— В каком смысле?
— Каких обычно не бывает или не должно быть у сенаторов Соединенных Штатов.
— У Ричи много друзей.
Господи! Она называла его так фамильярно — Ричи! А ведь речь шла об одном из самых могущественных людей Америки! Кроукеру стало немного не по себе, но он продолжал расспрашивать женщину:
— Не было ли среди друзей сенатора Доминика Гольдони?
— А, это тот глава мафиозного клана, которого укокошили а прошлом году?
— Да, тот самый.
Домино тщательно вытерла пальцы салфеткой.
— Думаю, да. Помнится, я даже встречалась с его сестрой. Как ее зовут?..
— Мэрилин?
— Нет. Маргарита. Я ее прекрасно запомнила. Она произвела на меня хорошее впечатление: не похожа ни на одну из этих итальянских мафиозных принцесс, с которыми мне доводилось сталкиваться. Вы понимаете, о чем я говорю?
Разумеется, Кроукер понимал.
— Стало быть, Маргарита и сенатор встречались? И что же дальше?
Домино покачала головой:
— Нет, сначала вы ответьте на мой вопрос: что вам нужно от Веспер?
Кроукер промакнул салфеткой рот, сделал большой глоток кофе, потом сказал:
— Я видел ее прошлым вечером. У Моникера. Они с Маргаритой сели в черный «Ниссан» с откидным верхом и уехали.
— Куда?
— Не знаю.
— А Ричи?
— Маргарита приехала в стрип-бар в лимузине сенатора Дедалуса.
— Стало быть, вы следите за сестрой Гольдони?
— Нет. Меня интересует кое-кто другой. Этот человек тоже был у Моникера. — Кроукер совсем не был намерен рассказывать этой женщине правду. Лиллехаммеру он тоже доверял до определенного момента, а тот его предал.
Домино, обдумывая ответ, долго смотрела на пышную растительность и наконец проговорила:
— Моя сестра незадолго до смерти Леона Ваксмана работала на него.
— А я работал на Уильяма Джастиса Лиллехаммера.
— В самом деле? Как же случилось, что вы не познакомились? Ведь Лиллехаммер работал под началом Ваксмана.
— Точно. В том же агентстве. Меня завербовали во время боевых действий. Но мне так и не пришлось побывать у него в офисе. По правде говоря, я и не знал, что у него есть офис.
Домино надменно надула губы.
— А вы уверены, что секретные коды достались вам законным путем? Как-то не хотелось бы думать, что я передала сведения перехватчику.
— Лиллехаммер взял меня на работу в качестве внештатного сотрудника, чтобы я разобрался в причинах смерти Доминико Гольдони.
— И вы до сих пор с этим возитесь? Я слышала, что Гольдони убил какой-то чокнутый вьетнамец, который имел на него зуб — Дьюк или как его там...
Кроукер не смог сдержать улыбки:
— До Дук. Но до сих пор не выяснено, кто его нанял. Я подозреваю, что это был Ваксман.
— Имеете основания. Особенно, если учесть, что Ваксман вдруг оказался человеком по имени Джонни Леонфорте.
Становилось все более очевидно, что женщина эта не из числа простых клерков. Она была хорошо осведомлена, а главное, сообразительна. После секундного раздумья Кроукер спросил:
— Как случилось, что Дедалус нанял именно Ваксмана?
— Тот получил хорошие рекомендации.
— От кого?
— Откуда мне знать... — Домино еще раз изучающе посмотрела на детектива. — Может быть, и от Веспер.
— Вот и еще одна причина, по которой мне необходимо с ней встретиться.
Женщина наклонилась к детективу и тихо спросила:
— Скажите правду, за кем вы следили у Моникера?
— Боюсь, это информация для строго определенного круга.
Домино отшатнулась, встала и с решительным видом бросила:
— В таком случае, боюсь, что я ничего не смогу сообщить вам по поводу Маргариты и сенатора.
— Сядьте. Пожалуйста.
Она неохотно выполнила его просьбу. Кроукер понял, что женщина перехватила у него инициативу, однако поддаваться эмоциям было нельзя. Бороться с мужчиной ему было бы легче, он знал бы, как поступать, тут же оказался в некотором замешательстве. Наконец решил подбросить ей смесь правды и лжи:
— Дело в том, что Лиллехаммер нанял меня, потому что в его разведагентстве есть предатель. Или несколько предателей. Он предупреждал, чтобы я не доверял никому. И я до сих пор убежден, что это был разумный совет.
— Не совсем. Если вы хотите, чтобы расследование принесло какие-то плоды, однажды придется кому-то довериться.
Она была, конечно, права, но как же Кроукеру не хотелось этого признавать!
— Меня интересуют взаимоотношения Доминика Гольдони и сенатора Дедалуса. Если я не буду этого знать, то не смогу продолжать расследование — оно превращается в бессмыслицу.
— Согласна. Но если вспомнить, что Дедалус возглавлял подкомиссию, которая регулировала грузовые перевозки между штатами и муниципальное строительство, то станет понятным, почему Гольдони подмазывался к сенатору.
— И Маргарита заняла опустевшее место в этом тандеме?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69