На этот раз началась банальная травля. Кроме того, он даже не знает, в Браве ли заложники.
Это – поражение по всему фронту.
– У нас есть время до вечера, – решительно сказал Малко.
Он взял фотоаппараты и вышел.
Абди был у себя и пил чай. Малко громко произнес:
– Я хотел бы сделать несколько снимков в лагере кочевников.
Они сели в «лендровер». Как только мужчины оказались за пределами видимости из отеля, маска служебной невозмутимости спала с лица Абди.
– Они что-то подозревают, – сказал шофер. – Они не знают правды, но предполагают, что дело нечисто. Абшир допрашивал меня целый час. Они принимают вас за двойного агента. Думают, что вы на самом деле Хельмут Ламбрехт, но работаете на американцев.
– А Муса?
– Тут они тоже начинают задавать вопросы.
– Вы уже знаете, что произошло с братом Хаво?
– Это несчастный случай, – отмахнулся Абди, – его застукали, и раздельщицы взбесились; но Абшир в курсе. Это его идея насчет руки, чтобы увидеть вашу реакцию.
Да, с ними играют в «кошки-мышки». «Лендровер» поднимался по крутому берегу к лагерю кочевников. Малко кипел. Ситуация кого угодно выведет из себя: забраться так далеко и потерпеть крах. У него очень мало времени. В любой момент могут обнаружить два трупа, и сомалийцы перестанут играть в «кошки-мышки». Он вспомнил руку в рассоле... Такая судьба ждет и его, если он попадется.
Это было бы печально для наследного князя, – закончить свои дни под видом сирены в одном из маленьких портов Индийского океана. Он размышлял, пытаясь выработать план, который был бы в этой ситуации пригоден. Конечно, некоторые звенья есть, но многих пока недостает... Его неудача будет означать смерть пяти человек. И его смерть. Он демонстративно вышел из машины с фотоаппаратом на ремне через плечо и защелкал затвором, снимая кочевников, не привыкших к такому вниманию. Постепенно Малко углубился в лагерь.
Хаво сидела возле шатра с окаменевшим лицом, неподвижно, завернувшись в бафто. При виде Малко выражение ее лица не изменилось.
– Они убили моего брата, – сообщила она.
В ее голосе были не горечь, не боль, только страшная ярость. Старик, стоявший за спиной Хаво, смотрел на Малко. Ее отец. Малко сел на корточки перед кочевницей и поставил на землю сумку.
– Я принес вам плату за кровь, – тихо сказал он. – Все золото, что у меня есть.
Хаво покачала головой.
– Даже если бы вы дали мне десять тысяч верблюдов, я не могла бы забыть о пролитой крови. Я хочу убить тех, кто убил его...
Убеждать ее было бесполезно. Малко вдруг задумался.
– Сколько у вас таких винтовок? – Он указал на карабин «маузер». Хаво медленно посчитала на пальцах и обронила:
– Семь.
– У вас есть хорошие стрелки?
Толстые губы кочевницы растянулись в злую улыбку.
– У нас все хорошо стреляют. В пустыне надо уметь охотиться... А что? – Я смогу, возможно, предложить вам план, как отомстить за смерть брата. А пока возьмите это золото.
Хаво нехотя потянула к себе кожаную сумку и забросила ее в шатер.
– Я не дотронусь до золота, пока месть не состоится, – отрезала она. – Поторопитесь.
Ее прервал подбежавший Абди.
– Быстрей, – сказал он. – Они идут. Абшир.
Когда Абшир подошел, все так же скрывая глаза за черными очками, Малко снимал детенышей верблюда, которые сосут мать, возле кочевницы, готовящей рыбу...
Он только что принял решение, что он будет делать. На карту поставлено все.
Глава 15
Оправдывая свое прозвище, Абшир-"горлодер" разогнал нескольких пацанов, прилипших к «лендроверу». Малко добросовестно дощелкал пленку. В Могадишо было практически невозможно сделать снимок, чтобы тебя не линчевали. Сомалийцы страдали острой шпиономанией. В их глазах верблюд -такой же секретный объект, как и ракета. Абшир долго шептался с Абди. Потом ушел.
Как только они сели в машину, Абди сообщил Малко:
– Абшир слышал об истории с Саидой. Он пока еще не все понимает и не осмеливается слишком нападать на вас, потому что настоящий Хельмут Ламбрехт в хороших отношениях с председателем Сиадом Барре. Он спросил, что я о вас думаю. Я прикинулся дураком, но теперь мне приказано за вами следить.
Круг сужается... Абди украдкой глянул на Малко.
– Надо бы уезжать, – посоветовал он. – Мы можем добраться до Кении, я знаю все проселки. Им не хватит солдат, чтобы контролировать все дороги. Вы должны отказаться от спасения этих людей, господин.
Впервые Абди проявил нервозность. Не без оснований. Он рисковал быть повешенным или расчлененным. Малко доверчиво улыбнулся ему.
– Не пугайтесь. Я попробую кое-что предпринять сегодня вечером. Если не получится, ночью уедем.
До самой гостиницы они не сказали другу другу ни слова.
Фуския отдыхала, лежа на кровати голая, чтобы не менять платье.
Увидев Малко, она вздрогнула.
– Что нового? – задал он обычный вопрос.
– Приходил Али Хадж, – ответила она. – Он принес мне вот это.
Она раскрыла ладонь, и Малко увидел звезду Могадишо из золота. Четырнадцать каратов, но все-таки золото.
– Он велел, чтобы я пришла к нему к последней суре Корана, -продолжала Фуския. – Он будет один. Потом может оказаться поздно.
– Ты пойдешь, – одобрил Малко.
Начиналась реализация его плана «Встречный огонь».
Фуския приподнялась на локте, негодующая, красивая как никогда.
– Что, по-твоему, я должна делать? Ты видел, на что похож Али? Это вонючая свинья! Я не выйду за него и не останусь в Браве!
Малко взглянул на нее, иронически усмехаясь:
– Когда в Могадишо любовник тебе велит затащить кого-то к себе в постель, ты не возражаешь...
Фуския возмущенно замотала головой.
– Вовсе нет! Думаешь, если я спала с тобой... Ты мне понравился, это другое. И, кроме того, ты меня изнасиловал... С остальными я довольствуюсь флиртом.
Он никогда не узнает правды, но это и неважно. Малко подошел и сел рядом с ней:
– Все?
– Все, – покорно ответила она.
Малко спрашивал себя, какие мотивы движут руководителем района. Может, просто ему смертельно хочется трахнуть прекрасную Фускию? Не стоит во всем видеть любовь к Революции...
Фуския вздохнула.
– Я хотела бы вернуться в Могадишо... Я боюсь. Надо уезжать немедленно.
Малко покачал головой.
– Не глупи, Фуския. Рано или поздно они узнают, что случилось. Найдут трупы. И тебе придется давать объяснения.
– Но что же мы тогда будем делать? – обезумев от страха, вскрикнула она.
– Молись Аллаху, чтобы моя идея выгорела, – сказал Малко. – И делай, что я говорю.
Малко прислушался, пытаясь распознать странный металлический звон, нарушавший тишину за окном. Он и Абди, притаившись на внешней лестнице, ведущей на второй этаж дома Али «Святого», с любопытством слушали непонятные звуки. Напротив, на другой стороне улицы обувная фабрика громоздилась неопределенной черной массой.
За несколько минут до этого Али «Святой» и Фуския вышли из желтой «тойоты», Малко видел, как они поднялись по той же внешней лестнице. Чарующий голос муэдзина только что позвал мусульман к последней дневной молитве. Абди снял тряпку, прикрывающую «мерлин-444», и мужчины тихо пробрались во внутренний дворик, потом крадучись стали карабкаться по лестнице.
Малко просунул голову в проем двери и застыл. Али «Святой» молился Аллаху на свой манер.
Стоя, опираясь на стол, который находился посередине комнаты, он нежно поощрял Фускию, которая с равномерностью метронома доставляла ему удовольствие тем, что массировала руками его член. Звяканье, заинтриговавшее Малко, издавали браслеты, унизывающие руки мулатки, ударяясь друг о друга. Вперив глаза в небо, с восхищенным выражением на заплывшем жиром лице Али поглаживал зад своей партнерши. Выражение лица Фускии, напротив, граничило со скукой... Внезапно руководитель района отвел руку, ласкавшую его, и притянул Фускию к себе. Она попыталась вырваться, но он становился все настойчивее.
В сбившейся меховой шапочке, опершись спиной о стол, он тянул Фускию на себя. Вышибая клин клином, она снова взялась за ускользнувший от нее член. Звяканье браслетов возобновилось теперь уже в ритме кастаньет, и очень скоро Али не смог сдержаться. Но этого оказалось недостаточно, чтобы он успокоился. Он явно намеревался совершить совокупление, «не отходя от кассы». Все усилия Фускии оттолкнуть его были тщетны. Он задрал ей платье до живота и грубо засунул колено между ее длинных ног.
Толстяк овладел мулаткой стоя, совокупляясь, как животное. Прервался на несколько секунд, чтобы насладиться плодами победы.
В этот момент Абди, присоединившийся к Малко, оступился и задел окно... И тотчас же ворвался в комнату, Малко – за ним.
Руководитель района резко обернулся, его шапочка упала, и он оторвался от пышного тела Фускии. Его победоносная эрекция спала за долю секунды при виде карабина. Али «Святой» посерел. Его большие глаза, утратившие всю жизнерадостность, перебегали с карабина на Малко.
– Чего вы хотите? – неуверенно начал он.
Фуския уставилась на оружие застывшими от ужаса глазами. Малко встал перед руководителем района.
– Вы знаете, кто я?
Али «Святой» ответил, стараясь овладеть собой:
– Товарищ немецкий журналист Хельмут Ламбрехт.
– Врете, – сказал Малко. – Вы знаете, что я не Хельмут Ламбрехт.
Али Абокор опустил большие глаза и ничего не ответил.
– Вы выдали меня, – сказал Малко. – Чтобы меня арестовали.
Али резко поднял голову.
– Нет, неправда, – возразил он. – Клянусь Аллахом. Это дурочка Саида проболталась.
– Вы знаете, кто я? – повторил Малко опасно мягким голосом.
Али покачал головой: – Это известно Аллаху и достаточно. Я только его покорный слуга...
Он еще и осторожен!
– Я приехал в Браву освободить заложников, которые здесь содержатся, – сообщил Малко, – семью американского посла... Я знаю, что их спрятали здесь. Вы меня туда отвезете, или я вас убиваю перед тем, как покинуть Браву.
Руководитель района нагнулся и подобрал свою шапочку. Как будто не слышал слов Малко. Его расплывшиеся черты лица напряглись. Он посмотрел на Фускию, как бы ища в ней поддержку.
Малко продолжал настаивать.
– Вы в курсе этой истории?
– Нет, – твердо ответил Али «Святой».
– Вы не знаете, где они находятся? – напирал Малко, нимало не доверяя ему.
Али не отвел взгляд.
– Это не мое дело. Абшир-"гадвен", партийный руководитель, в курсе. – Вы не заставите меня поверить, что не знаете, где заложники, – возразил Малко. – Вы не можете не знать все, что происходит в Браве. Руководитель района улыбнулся:
– Я не хочу в это вмешиваться. Вот и все.
Они с недоверием смотрели друг на друга несколько секунд, потом Али медленно произнес:
– Если вы хотите знать, где они находятся, попытайтесь выяснить у Абшира. Он сейчас должен быть у Саиды. Он, может, и заговорит. Я всегда считал, что он предатель и трус.
– Где находится дом Саиды?
– Крайний, чуть не доходя пляжа. Вы не сможете ошибиться. Он совсем маленький, из серого камня, рядом – кокосовая пальма. Он один там такой. Малко обменялся взглядами с Абди.
– Очень хорошо, – заключил он. – Абди, попытайтесь найти мерзавца и приведите сюда; мы ждем вас. Один из них обязательно заговорит.
Не сказав ни слова, Абди исчез за балконной дверью.
Фуския разгладила руками платье, чтобы стереть следы незавершенного совокупления. Али «Святой» потер пухлые ручки, наблюдая за Малко.
Тот, между тем, думал, что дело действительно может кончиться очень плохо.
Высокая фигура торопливо шагала вдоль дюны. Услышав автомобильный рокот, человек обернулся. Абди увидел удивленное лицо Абшира в свете фар и затормозил рядом с ним. Узнав водителя, Абшир улыбнулся.
– Добрый вечер, джаале. Что происходит?
– Садись, джаале, – предложил Абди, – думаю, я смогу сообщить тебе кое-что интересное.
– Что? – спросил Абшир.
Он обошел машину вокруг и устроился рядом с шофером. «Лендровер» тут же тронулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Это – поражение по всему фронту.
– У нас есть время до вечера, – решительно сказал Малко.
Он взял фотоаппараты и вышел.
Абди был у себя и пил чай. Малко громко произнес:
– Я хотел бы сделать несколько снимков в лагере кочевников.
Они сели в «лендровер». Как только мужчины оказались за пределами видимости из отеля, маска служебной невозмутимости спала с лица Абди.
– Они что-то подозревают, – сказал шофер. – Они не знают правды, но предполагают, что дело нечисто. Абшир допрашивал меня целый час. Они принимают вас за двойного агента. Думают, что вы на самом деле Хельмут Ламбрехт, но работаете на американцев.
– А Муса?
– Тут они тоже начинают задавать вопросы.
– Вы уже знаете, что произошло с братом Хаво?
– Это несчастный случай, – отмахнулся Абди, – его застукали, и раздельщицы взбесились; но Абшир в курсе. Это его идея насчет руки, чтобы увидеть вашу реакцию.
Да, с ними играют в «кошки-мышки». «Лендровер» поднимался по крутому берегу к лагерю кочевников. Малко кипел. Ситуация кого угодно выведет из себя: забраться так далеко и потерпеть крах. У него очень мало времени. В любой момент могут обнаружить два трупа, и сомалийцы перестанут играть в «кошки-мышки». Он вспомнил руку в рассоле... Такая судьба ждет и его, если он попадется.
Это было бы печально для наследного князя, – закончить свои дни под видом сирены в одном из маленьких портов Индийского океана. Он размышлял, пытаясь выработать план, который был бы в этой ситуации пригоден. Конечно, некоторые звенья есть, но многих пока недостает... Его неудача будет означать смерть пяти человек. И его смерть. Он демонстративно вышел из машины с фотоаппаратом на ремне через плечо и защелкал затвором, снимая кочевников, не привыкших к такому вниманию. Постепенно Малко углубился в лагерь.
Хаво сидела возле шатра с окаменевшим лицом, неподвижно, завернувшись в бафто. При виде Малко выражение ее лица не изменилось.
– Они убили моего брата, – сообщила она.
В ее голосе были не горечь, не боль, только страшная ярость. Старик, стоявший за спиной Хаво, смотрел на Малко. Ее отец. Малко сел на корточки перед кочевницей и поставил на землю сумку.
– Я принес вам плату за кровь, – тихо сказал он. – Все золото, что у меня есть.
Хаво покачала головой.
– Даже если бы вы дали мне десять тысяч верблюдов, я не могла бы забыть о пролитой крови. Я хочу убить тех, кто убил его...
Убеждать ее было бесполезно. Малко вдруг задумался.
– Сколько у вас таких винтовок? – Он указал на карабин «маузер». Хаво медленно посчитала на пальцах и обронила:
– Семь.
– У вас есть хорошие стрелки?
Толстые губы кочевницы растянулись в злую улыбку.
– У нас все хорошо стреляют. В пустыне надо уметь охотиться... А что? – Я смогу, возможно, предложить вам план, как отомстить за смерть брата. А пока возьмите это золото.
Хаво нехотя потянула к себе кожаную сумку и забросила ее в шатер.
– Я не дотронусь до золота, пока месть не состоится, – отрезала она. – Поторопитесь.
Ее прервал подбежавший Абди.
– Быстрей, – сказал он. – Они идут. Абшир.
Когда Абшир подошел, все так же скрывая глаза за черными очками, Малко снимал детенышей верблюда, которые сосут мать, возле кочевницы, готовящей рыбу...
Он только что принял решение, что он будет делать. На карту поставлено все.
Глава 15
Оправдывая свое прозвище, Абшир-"горлодер" разогнал нескольких пацанов, прилипших к «лендроверу». Малко добросовестно дощелкал пленку. В Могадишо было практически невозможно сделать снимок, чтобы тебя не линчевали. Сомалийцы страдали острой шпиономанией. В их глазах верблюд -такой же секретный объект, как и ракета. Абшир долго шептался с Абди. Потом ушел.
Как только они сели в машину, Абди сообщил Малко:
– Абшир слышал об истории с Саидой. Он пока еще не все понимает и не осмеливается слишком нападать на вас, потому что настоящий Хельмут Ламбрехт в хороших отношениях с председателем Сиадом Барре. Он спросил, что я о вас думаю. Я прикинулся дураком, но теперь мне приказано за вами следить.
Круг сужается... Абди украдкой глянул на Малко.
– Надо бы уезжать, – посоветовал он. – Мы можем добраться до Кении, я знаю все проселки. Им не хватит солдат, чтобы контролировать все дороги. Вы должны отказаться от спасения этих людей, господин.
Впервые Абди проявил нервозность. Не без оснований. Он рисковал быть повешенным или расчлененным. Малко доверчиво улыбнулся ему.
– Не пугайтесь. Я попробую кое-что предпринять сегодня вечером. Если не получится, ночью уедем.
До самой гостиницы они не сказали другу другу ни слова.
Фуския отдыхала, лежа на кровати голая, чтобы не менять платье.
Увидев Малко, она вздрогнула.
– Что нового? – задал он обычный вопрос.
– Приходил Али Хадж, – ответила она. – Он принес мне вот это.
Она раскрыла ладонь, и Малко увидел звезду Могадишо из золота. Четырнадцать каратов, но все-таки золото.
– Он велел, чтобы я пришла к нему к последней суре Корана, -продолжала Фуския. – Он будет один. Потом может оказаться поздно.
– Ты пойдешь, – одобрил Малко.
Начиналась реализация его плана «Встречный огонь».
Фуския приподнялась на локте, негодующая, красивая как никогда.
– Что, по-твоему, я должна делать? Ты видел, на что похож Али? Это вонючая свинья! Я не выйду за него и не останусь в Браве!
Малко взглянул на нее, иронически усмехаясь:
– Когда в Могадишо любовник тебе велит затащить кого-то к себе в постель, ты не возражаешь...
Фуския возмущенно замотала головой.
– Вовсе нет! Думаешь, если я спала с тобой... Ты мне понравился, это другое. И, кроме того, ты меня изнасиловал... С остальными я довольствуюсь флиртом.
Он никогда не узнает правды, но это и неважно. Малко подошел и сел рядом с ней:
– Все?
– Все, – покорно ответила она.
Малко спрашивал себя, какие мотивы движут руководителем района. Может, просто ему смертельно хочется трахнуть прекрасную Фускию? Не стоит во всем видеть любовь к Революции...
Фуския вздохнула.
– Я хотела бы вернуться в Могадишо... Я боюсь. Надо уезжать немедленно.
Малко покачал головой.
– Не глупи, Фуския. Рано или поздно они узнают, что случилось. Найдут трупы. И тебе придется давать объяснения.
– Но что же мы тогда будем делать? – обезумев от страха, вскрикнула она.
– Молись Аллаху, чтобы моя идея выгорела, – сказал Малко. – И делай, что я говорю.
Малко прислушался, пытаясь распознать странный металлический звон, нарушавший тишину за окном. Он и Абди, притаившись на внешней лестнице, ведущей на второй этаж дома Али «Святого», с любопытством слушали непонятные звуки. Напротив, на другой стороне улицы обувная фабрика громоздилась неопределенной черной массой.
За несколько минут до этого Али «Святой» и Фуския вышли из желтой «тойоты», Малко видел, как они поднялись по той же внешней лестнице. Чарующий голос муэдзина только что позвал мусульман к последней дневной молитве. Абди снял тряпку, прикрывающую «мерлин-444», и мужчины тихо пробрались во внутренний дворик, потом крадучись стали карабкаться по лестнице.
Малко просунул голову в проем двери и застыл. Али «Святой» молился Аллаху на свой манер.
Стоя, опираясь на стол, который находился посередине комнаты, он нежно поощрял Фускию, которая с равномерностью метронома доставляла ему удовольствие тем, что массировала руками его член. Звяканье, заинтриговавшее Малко, издавали браслеты, унизывающие руки мулатки, ударяясь друг о друга. Вперив глаза в небо, с восхищенным выражением на заплывшем жиром лице Али поглаживал зад своей партнерши. Выражение лица Фускии, напротив, граничило со скукой... Внезапно руководитель района отвел руку, ласкавшую его, и притянул Фускию к себе. Она попыталась вырваться, но он становился все настойчивее.
В сбившейся меховой шапочке, опершись спиной о стол, он тянул Фускию на себя. Вышибая клин клином, она снова взялась за ускользнувший от нее член. Звяканье браслетов возобновилось теперь уже в ритме кастаньет, и очень скоро Али не смог сдержаться. Но этого оказалось недостаточно, чтобы он успокоился. Он явно намеревался совершить совокупление, «не отходя от кассы». Все усилия Фускии оттолкнуть его были тщетны. Он задрал ей платье до живота и грубо засунул колено между ее длинных ног.
Толстяк овладел мулаткой стоя, совокупляясь, как животное. Прервался на несколько секунд, чтобы насладиться плодами победы.
В этот момент Абди, присоединившийся к Малко, оступился и задел окно... И тотчас же ворвался в комнату, Малко – за ним.
Руководитель района резко обернулся, его шапочка упала, и он оторвался от пышного тела Фускии. Его победоносная эрекция спала за долю секунды при виде карабина. Али «Святой» посерел. Его большие глаза, утратившие всю жизнерадостность, перебегали с карабина на Малко.
– Чего вы хотите? – неуверенно начал он.
Фуския уставилась на оружие застывшими от ужаса глазами. Малко встал перед руководителем района.
– Вы знаете, кто я?
Али «Святой» ответил, стараясь овладеть собой:
– Товарищ немецкий журналист Хельмут Ламбрехт.
– Врете, – сказал Малко. – Вы знаете, что я не Хельмут Ламбрехт.
Али Абокор опустил большие глаза и ничего не ответил.
– Вы выдали меня, – сказал Малко. – Чтобы меня арестовали.
Али резко поднял голову.
– Нет, неправда, – возразил он. – Клянусь Аллахом. Это дурочка Саида проболталась.
– Вы знаете, кто я? – повторил Малко опасно мягким голосом.
Али покачал головой: – Это известно Аллаху и достаточно. Я только его покорный слуга...
Он еще и осторожен!
– Я приехал в Браву освободить заложников, которые здесь содержатся, – сообщил Малко, – семью американского посла... Я знаю, что их спрятали здесь. Вы меня туда отвезете, или я вас убиваю перед тем, как покинуть Браву.
Руководитель района нагнулся и подобрал свою шапочку. Как будто не слышал слов Малко. Его расплывшиеся черты лица напряглись. Он посмотрел на Фускию, как бы ища в ней поддержку.
Малко продолжал настаивать.
– Вы в курсе этой истории?
– Нет, – твердо ответил Али «Святой».
– Вы не знаете, где они находятся? – напирал Малко, нимало не доверяя ему.
Али не отвел взгляд.
– Это не мое дело. Абшир-"гадвен", партийный руководитель, в курсе. – Вы не заставите меня поверить, что не знаете, где заложники, – возразил Малко. – Вы не можете не знать все, что происходит в Браве. Руководитель района улыбнулся:
– Я не хочу в это вмешиваться. Вот и все.
Они с недоверием смотрели друг на друга несколько секунд, потом Али медленно произнес:
– Если вы хотите знать, где они находятся, попытайтесь выяснить у Абшира. Он сейчас должен быть у Саиды. Он, может, и заговорит. Я всегда считал, что он предатель и трус.
– Где находится дом Саиды?
– Крайний, чуть не доходя пляжа. Вы не сможете ошибиться. Он совсем маленький, из серого камня, рядом – кокосовая пальма. Он один там такой. Малко обменялся взглядами с Абди.
– Очень хорошо, – заключил он. – Абди, попытайтесь найти мерзавца и приведите сюда; мы ждем вас. Один из них обязательно заговорит.
Не сказав ни слова, Абди исчез за балконной дверью.
Фуския разгладила руками платье, чтобы стереть следы незавершенного совокупления. Али «Святой» потер пухлые ручки, наблюдая за Малко.
Тот, между тем, думал, что дело действительно может кончиться очень плохо.
Высокая фигура торопливо шагала вдоль дюны. Услышав автомобильный рокот, человек обернулся. Абди увидел удивленное лицо Абшира в свете фар и затормозил рядом с ним. Узнав водителя, Абшир улыбнулся.
– Добрый вечер, джаале. Что происходит?
– Садись, джаале, – предложил Абди, – думаю, я смогу сообщить тебе кое-что интересное.
– Что? – спросил Абшир.
Он обошел машину вокруг и устроился рядом с шофером. «Лендровер» тут же тронулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29