Макуты стреляли наугад по всему, что двигалось. Парочка, которой не повезло приехать именно в этот момент, была изрешечена пулями.
Скользнув за руль, Сезар Кастелла трижды не мог завести машину: так тряслись его руки. Он заметил, что у него из головы идет кровь: наверно, его задела пуля. Он выругался по-испански. Наконец, самое трудное было сделано.
* * *
Ольга Мирбале читала газету «Нуве Монд», когда она услышала, что перед домом остановилась машина. Она не пошевелилась. Все было открыто настежь, но ей ли бояться? Ей, матери одной из самых могущественных женщин в Порт-о-Пренсе. Да ни один злоумышленник не рискнет забраться в виллу.
Было уже поздно, и она никого не ожидала. Вилла находилась в конце разбитой дороги в тупике, слева от дороги, ведущей в Петионвиль. Случайно сюда никто не мог приехать.
Старуха встала и через гостиную прошла к входу. Ольга Мирбале была высокой, у нее были седые волосы, а кожа была светлой, как и у ее дочери.
В дверь дважды постучали. Ольга колебалась: пока слуга проснется, визитер, не дождавшись, уйдет. Включив наружное освещение, она пошла сама открыть дверь.
* * *
Сезар Кастелла вытер с одежды кровь, поправил прическу и придал себе уверенный вид. Увидев его, Ольга Мирбале нахмурилась: она знала его и не любила.
– Что вам нужно? – спросила она. – Моей дочери здесь нет.
Сезар Кастелла не ответил. К нему вернулось хладнокровие. Спокойно достав из пиджака кольт, он наставил его на старую дам.
– Получай, старая стерва!
Ольга Мирбале не успела испугаться. Пуля разорвала ей аорту, и она умерла на месте, захлебнувшись кровью. Скрестив на груди руки, пытаясь защититься, она отступила к двери под градом пуль.
Доминиканец продолжал стрелять, мстя ей за страх, который он испытал в «Касабланке». Это напоминало ему благословенное время при «Благодетеле», когда целые семьи оппозиционеров безнаказанно уничтожались среди бела дня.
Старуха рухнула рядом с дверью, у нее были открыты глаза, всюду были пятна крови. Сезар Кастелла услышал, как в доме раздались крики. Хорошо, что старуха упала снаружи: никто не осмелится притронуться к телу до приезда Амур Мирбале, а во дворе молодая женщина будет служить прекрасной мишенью. Кастелла убежал. В доме был телефон, значит, Амур предупредят, и она примчится сюда. Вряд ли в такой ситуации она будет чересчур осторожной...
Все было просто, но до этого надо было додуматься.
Сев в машину, он подал ее задним ходом до дороги, ведущей в Петионвиль. Затем, повыше, он повернет машину к Американскому клубу, спрячет там машину, и пешком вернется к вилле Мирбале. У него был американский карабин с автоматическим прицелом, из которого невозможно промахнуться в молодую женщину.
Когда он убьет ее, у него будет полно времени, чтобы скрыться. Затем в игру вступят американцы и Габриель Жакмель. Он подумал, возьмет ли его Жакмель начальником полиции, несмотря на ненависть, питаемую доминиканцами к гаитянам. В конце концов, Сезар Кастелла был хорошим профессионалом, во всяком случае, он превосходил всех этих негров.
– Свиньи, – пробормотал он, трясясь по разбитой дороге. – Даже дороги не умеют делать.
* * *
Головная машина неслась так быстро, что ее на метр заносило на разбитой дороге. В десяти метрах от нее в облаке пыли следовали два джипа.
Кастелла быстро перекрестился. Ему было приятно думать, что Бог на его стороне. Это частенько давал ему понять епископ города Куидад-Трухильо. Лежа под хлебным деревом, доминиканец поднял ствол карабина. В темноте его совсем не было видно. Услышав глухой и мерный шум, он подскочил. Но это было всего лишь его сердце.
Взвизгнув тормозами, «форд» остановился. Амур Мирбале выскочила почти что на ходу и побежала к телу матери. Кастелла услышал крик ужаса.
Склонив голову, он поискал цель. Амур Мирбале стояла к нему спиной.
Внезапно на свету появилась фигура, загородившая ему жертву. На секунду Кастелла подумал, что это ему снится.
Это был Жозеф Бьенэме. Его левая рука висела на перевязи, непокрытая голова была забинтована – верх лба и щека. В правой руке он держал оружие, при виде которого у Сезара заледенела кровь. Это была многозарядная винтовка марки «Армалит», затвор и ствол которой были позолочены по приказу Бьенэме. Издали можно было подумать, что винтовка сделана из золота. В руках такого хорошего стрелка, как Жозеф Бьенэме, она была грозным оружием.
Как будто почувствовав его присутствие, начальник полиции медленно повернулся в ту сторону, где прятался Сезар Кастелла. Здоровой рукой он прижимал винтовку к бедру. Она была заряжена и готова к бою.
От бессилия и ярости Сезар Кастелла чуть не задохнулся. Именно для того, чтобы избежать его присутствия, он пошел на огромный риск убить Жозефа Бьенэме в его вотчине. Он знал, что тот будет первым, кого предупредит Амур Мирбале... Теперь разом надо было убить обоих.
Доминиканец постарался прицелиться, но остановился: так он дрожал.
Бережно уложив тело матери, на коленях подле нее рыдала Амур Мирбале. На почтительном расстоянии от нее держались два макута. Кастелла снова постарался прицелиться. Мельком он представил себе, что стреляет, промахивается... Он уже почувствовал, как пули из винтовки Жозефа Бьенэме разрывают его тело. Но это была слишком легкая смерть. Он вспомнил, как однажды начальник полиции приказал привязать одного раненого коммуниста к бамперу машины и с километр волок его. Потом у несчастного была содрана кожа с лица и половины тела. Затем Бьенэме налил бензина на раны и поджег...
Кастелла глубоко вздохнул. Перед собой он видел грубые черты лица Жозефа Бьенэме. Он навел на грудь и спустил курок.
Еле слышный щелчок показался ему громом. Он забыл снять с предохранителя... Это было уже слишком. Впрочем, Жозеф Бьенэме уже переместился в тень.
Не выпуская карабина и ругаясь про себя, Сезар Кастелла отполз на четвереньках. Когда был уже достаточно далеко, он вскочил и побежал. Он был в такой панике, что с трудом нашел свою машину.
Вскочив в машину, он сразу тронулся. Теперь ему оставалось одно: просить убежища в американском посольстве и ждать, когда режим рухнет. Загвоздка была в том, что в это время посольство было закрыто, и нужно было ждать завтрашнего утра... Возвращаясь на бешеной скорости по петионвильской дороге, он зацепил молодую крестьянку. В зеркале он увидел, как она барахтается в канаве, услышал крики, но даже не остановился. В его-то состоянии!
Он колебался, стоит ли заезжать за Гуапой. Но в последний момент подумал, что она может ему пригодиться. Ни один мужчина не мог устоять перед ее чарами.
* * *
Гуапа радостно вскрикнула: после семнадцати бесплодных попыток автомат выдал ей горсть монет по пятьдесят центов. Толстый мулат, следовавший за ней по пятам, как только она вошла в казино, угодливо захлопал в ладоши.
– Очень хорошо, мадам.
Она страшно возбуждала его. Иногда, пользуясь толчеей, он слегка прижимался к ней. Прикосновение эластичного тела привело его в такое состояние, что он был вынужден отправиться в бар и проглотить ром-пунш, чтобы умерить страсть. Гуапа обдала его взглядом, полным презрения.
Молодая женщина даже не успела собрать монеты. Сезар Кастелла ворвался в казино как пуля, чуть не сломав дверь. Он так сильно дернул ее, что чуть не утащил и автомат.
– Эй, ты с ума сошел, – запротестовала она, – я ведь выигрываю.
Она резко высвободилась. Удар, которым наградил ее Кастелла, мог свалить с ног лошадь. Из-за этого она выпустила несколько монет.
– Пошли, идиотка.
Даже в самых сложных обстоятельствах Сезар Кастелла оставался джентльменом до кончиков ногтей. Покорившись, Гуапа, наконец, заметила, в каком состоянии находится ее муж, и молча последовала за ним.
Желая воспользоваться подобной ситуацией, мулат серьезно встрял между ними.
– Месье, вы не имеете права так обращаться с женщиной, я беру ее под свое покровительство...
Уважаемый коммерсант так и не узнал, как близко к смерти он находился. Кастелла секунду колебался, затем выбрал презрение: у него и так хватало забот.
С трудом нагнувшись, он принялся собирать разбросанные монеты. Крупье хотел было оспорить его право на них, но передумал: стоило ободрить игрока, и, псе равно, он снова опустит их в автомат.
Сезар и Гуапа бежали по разбитому тротуару авеню Гарри Трумэна. Наконец молодая женщина обрела дыхание.
– Что произошло?
Впервые в жизни у Сезара Кастеллы не было желания бахвалиться. Рухнув в машину, он сказал:
– Мы пропали.
Глава 14
Ветка, воткнутая в кучу грязи, заменяла запрещающий проезд знак на улице дю Ке. У грузовика сломалась ось, и вываленный из кузова груз перегородил улицу.
Малко припарковался и вышел из машины. Спрятавшись в аркаду, он огляделся. Сезара Кастеллы нигде не было, хотя он должен был быть здесь уже более получаса. Если только его не схватили макуты... Он ворвался в комнату Малко в час ночи, потерянный, заикающийся от страха. Малко как будто заледенел от его рассказа. Видя его холодную ярость, доминиканец бросился на колени, объясняя, что он хотел сделать Малко приятный сюрприз...
Вот чем закончилось подготовленное похищение! Малко представил себе, в каком состоянии находится Амур Мирбале... Чтобы отделаться от Сезара Кастеллы, Малко пообещал ему встретиться на углу улиц дю Ке и Паве в половине одиннадцатого и препроводить его в американское посольство.
Малко зевнул. Сразу после визита доминиканца Малко побрился бритвой «Ремингтон», с которой никогда не расставался, и ушел из номера, захватив сверхплоский пистолет. Он ездил полчаса по пустынным улицам Петионвиля, прежде чем нашел темную каменистую тропинку, остановил там машину и заснул. Хотя при этом ощущался недостаток комфорта, все же такой сон был предпочтительнее, чем если бы его разбудила брошенная тонтон-макутами Амур Мирбале граната...
На рассвете он проснулся, охваченный безумным желанием поехать к Симоне Энш.
Проявляя предусмотрительность, он катался наугад, избегая центра города. Ему казалось, что каждый проходящий негр был тонтон-макутом. Но Кастеллы нигде не было! В конце концов, он не выдержал: перейдя улицу, он вошел в кафе «Тропикаль», заказал фруктовый пунш и попросил разрешения позвонить. Глупо было так рисковать, а вдруг Кастелла уже спрятался в посольстве.
Он набрал номер посольства США. К счастью, зал был пустым, а хозяин принимал ставки на петушиные бои.
На другом конце провода сняли трубку.
– Я хотел бы поговорить с Фрэнком Джилпатриком, – сказал Малко.
* * *
Бледный, как смерть, Франк Джилпатрик вцепился в трубку:
– Говорю же вам, что он убил мать Амур Мирбале, к тому же с неслыханной жестокостью! Он сумасшедший, дикарь, зверь!
Малко слышал, но отказывался понимать. Это было хуже, чем он предполагал. По голосу американца слышалось, что он на грани истерики. Малко осознал, что по его лицу струится пот, а Фрэнк уже трижды повторяет один и тот же вопрос...
– Зачем вы его ждете?
– Он хочет просить убежища в американском посольстве...
От рева советника ЦРУ трубка чуть не вывалилась из рук Малко. Американец заикался от ярости.
– Никогда! – прорычал он. – Никогда! Вы совсем сошли с ума? У этого парня даже нет американского паспорта! После того, что он сделал, ни один дипломат не позволит ему приблизиться к посольству ближе, чем на милю... Пусть это ничтожество само разбирается с макутами.
И американец резко повесил трубку. Малко на секунду задумался. Ему казалось, что проклятия Фрэнка Джилпатрика разносились но всей улице.
Он не испытывал никакой симпатии к Сезару Кастелле, но доминиканец ринулся в эту авантюру по его приказу. Даже если он таким страшным образом нарушил инструкции...
Положив на стойку пять гурдов, грустный и подавленный, он вышел, решив подождать еще немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27