.. Подари мне какой-нибудь жареный фактик – и мы квиты!
Глава 14
Они вернулись в полицейский участок, где посвятили остаток дня изучению дневников Глори Гилд – одна мелко исписанная страница за другой. В основном записи носили случайный характер – так-то развлекались с гостями, на таких-то вечеринках побывали, таким-то образом провели уикэнд. Отзывы о премьерах, порой перемежающиеся язвительными замечаниями об исполнителях поп-музыки. Частенько встречались восторженные и подобострастные упоминания о воротилах шоу-бизнеса, так что создавалось впечатление, будто Джи-Джи в глубине души так до конца и осталась робкой дебютанткой из провинции. Упоминаний о муже было на удивление мало, и уж совсем никаких сведений о его – реальных или подозреваемых – связях с другими женщинами. Или Глори Гилд оставалась в полном неведении относительно этой стороны жизни своего супруга, или же она решила ничего не замечать, по крайней мере – в своих записях.
И никаких ниточек к разгадке того, что она имела в виду под загадочным словом «лицо». Никаких упоминаний о женщине под вуалью; ни о вуали, ни о фиолетовом – или каком-либо другом – цвете тоже.
Затем такому же тщательному изучению были подвергнуты ее воспоминания. Но ни рукопись, ни ее машинописный вариант не содержали ничего, проливающего хоть малейший свет на причины смерти певицы.
От отчета инспектора Куина толку оказалось еще меньше: в нем не содержалось даже тех сведений, которые Эллери уже посчастливилось самостоятельно получить. Люди инспектора буквально рыли носом землю: они узнали сущий мизер. Возобновленный союз Армандо с его третьей супругой, Арденой-Пампушкой Влитленд, всю историю с кошмаром в Ньюпорте, шашни Армандо с Джин Темпль, секретаршей своей нынешней жены, а также и с доктором Сьюзен Меркелл. Впрочем, всплыл и дуэт с оперной певицей Мартой Беллина. Но зато вне их поля зрения остались Номер Четвертый – спившаяся Деффи Дингл и Номер Седьмой – Джетти Хоудж Хаппенкляймер, непосредственная предшественница Глори Гилд.
А также – что самое знаменательное! – женщина под вуалью…
– Вот ею мы и займемся в первую очередь, – заявил инспектор, – В Бостон тоже пошлем запрос об этой Дингл. Но я больше всего заинтригован дамочкой под малиновой вуалью.
– Фиолетовой, – мрачно поправил Эллери. – Разница может иметь большое значение.
– Даю голову на отсечение, что с миссис Хаппенкляймер и возиться не стоит! – фыркнул его отец. – Она единственная из жен Армандо, на которую его власть не распространяется. Я не могу представить себе, чтобы женщина ее склада пошла ради него на убийство.
– Однако, судя по сообщению Кипли, она снова связалась с ним. Почему?
– Кто может объяснить, почему женщина поступает так или иначе? Может, она поддалась чувствительным воспоминаниям? Поспрашивайте ее, если хотите…
– Вот этим-то мы с Харри и займемся… – В эту ночь они обнаружили Джетти Хаппенкляймер на благотворительном балу в Американе. Она сразу же бросалась в глаза, как атомный взрыв в пустыне Нью-Мексико: огромная женщина в головном уборе, напоминавшем шляпку гигантского гриба, возвышалась над празднично разряженной толпой.
– Дайте-ка я попытаюсь первым, – хмыкнул Берк, – Джетти питает слабость к англичанам.
– Но вы шотландец.
– Поверьте, дружище, для нее это все равно.
Эллери наблюдал, как Берк орудует широкими плечами, прокладывая себе путь к столику с пуншем. Там миссис Хаппенкляймер, изогнувшись пополам, что-то нашептывала на ухо плененному ею африканскому дипломату. Спустя несколько минут Берк уже танцевал с ней, причем его макушка оказалась как раз на уровне полей ее шляпы. Еще через несколько минут он вернулся к Эллери.
– С этим все, Эллери. Мы договорились завтра утром позавтракать вместе. Она была очень любезна…
– Но как вам удалось?! Берк хитро усмехнулся:
– Я напомнил ей нашу случайную встречу на открытом королевском приеме в Лондоне. После этого ее можно было брать голыми руками. Хотя на черта мне это нужно?!
– Не женщина, а двухспальная кровать, – смерил глазами ее устрашающие габариты Эллери.
Ровно в 11.00 в воскресное утро дворецкий-англичанин, уже успевший отпустить солидные бачки, проводил их на второй этаж роскошной квартиры на Бикмен-Плейс. Мадам, как оказалось, уже поджидала их. Дворецкий провел их на застекленную террасу, где миссис Хаппенкляймер восседала в напоминающем трон огромном плетеном кресле перед столиком, накрытым на три персоны.
– Мистер Берк, как я рада вас видеть! – загрохотала она могучим контральто. – А это ваш друг? Как я счастлива видеть любого, кто приходится другом мистеру Берку! Эллери Квиг, вы сказали? Ах, Куин… Как неловко я ослышалась! Пожалуйста, присаживайтесь, мистер Куин. И вы, мистер Берк, конечно же…
Берк умело завел чисто английскую светскую болтовню о том, о сем, пока дворецкий менял тарелки. Миссис Хаппенкляймер ела с такой же чрезмерностью, какой отличалось все, что имело к ней отношение. Целые партии булочек, яиц всмятку, колбас, копченой рыбы, хлебцев и чашек кофе методично исчезали в ее утробе. Эллери время от времени вставлял в разговор пару фраз, чтобы не чувствовать себя третьим лишним. При виде завтракающей мадам ему пришел на ум Моби Дик – в ее наряде преобладал жемчужно-белый цвет. Может быть, Карлос Армандо был своего рода Капитан Ахаб, преследующий ее из-за навязчивой идеи отомстить за свое единственное поражение? А заодно подчинить своей воле настолько, чтобы ее руками привести в исполнение кровавый замысел? Или он скорее напоминал Лягушонка-Маугли, оседлывавшего Слона Хатхи лишь для удовлетворения своих мужских амбиций?
– О да! – обратился Берк к хозяйке. – Я уже имел счастье встречаться с графом Армандо. О, дорогая миссис Хаппенкляймер, мне, наверное, не следовало упоминать об этом! Ведь он когда-то был вашим мужем?
– Был. Но он такой же граф, как я – герцогиня. И вы, мистер Берк, можете вполне свободно упоминать о нем, – добродушно улыбнулась мадам, протягивая свою мощную ручищу за следующей сигаретой. Берк услужливо щелкнул зажигалкой. Она прикурила, кивнула, извергла густой клуб дыма и лениво откинулась в кресле. – Милашка Карлос – отъявленный мошенник! – расхохоталась она, сотрясаясь всем телом. – Но он любую сведет с ума, такой обворожительный! Однако не думаю, чтобы он до конца простил мне маленькую уловку с фотографом, которого я захватила с собой, когда прищучила его с горничной. Как раз прошлой ночью я снова подтрунивала над ним по этому поводу.
– Неужели?! – воскликнул Берк. – Вы опять виделись с ним? Это очень мило с вашей стороны. Как говорится, – кто прошлое помянет…
– А почему бы и не встретиться с ним? Ведь Карлосу все равно не удастся поиметь с меня ничего такого, чего я не решила бы отдать ему добровольно… – Она медленно пожевала челюстями, словно пасущаяся корова, – Конечно, после того как он вляпался в такую пакость, было бы лучше навсегда расстаться с ним. – Она заграбастала кусок коричневого печенья, ранее ускользнувший от ее внимания, и принялась сосредоточенно пережевывать его, а сигарета в это время тлела в ее густо унизанных перстнями пальцах. – Вы и сами понимаете, что я не могу позволить впутывать себя в это дело.
– Вы имеете в виду смерть его жены?
– Я имею в виду убийство его жены, – мрачно поправила мадам и смахнула сладкие крошки под стол, где их терпеливо дожидался кокер-спаниель.
Тут на Эллери буквально снизошло откровение: несмотря на внешнюю туповатость, Джетти Хаппенкляймер не так-то просто провести! И еще никому, видимо, этого не удавалось. Недаром она время от времени бросала на Эллери быстрые взгляды, причем в них сквозило отнюдь не праздное любопытство, а ясное понимание того, чем в действительности интересуется «Эллери Куин».
Тогда он решился идти в открытую.
– Боюсь, миссис Хаппенкляймер, что мы добились чести разделить ваш изумительный завтрак под фальшивым предлогом, – заявил он. – На самом деле мы расследуем убийство миссис Армандо. – Берк чуть не застонал от неожиданности.
– Каждый хочет воспользоваться бедной, слабой и беззащитной женщиной в своих целях, – спокойно посетовала Джетти. – Что ж, – валяйте, расследуйте свое убийство.., мистер Как-вас-там? Мне скрывать нечего.
– Мистер Куин, – вежливо подсказал Эллери. – Я рад, что вам нечего скрывать, миссис Хаппенкляймер. Это очень облегчает мою задачу. Значит, я могу прямо спросить вас, где вы провели последние полчаса до полуночи в прошлую среду?
– А-а, это ночь перед кануном Нового года… Дайте-ка вспомнить… Ах да, конечно! Я была в представительстве ООН на приеме по случаю назначения нового посла из.., как там она называется?., в общем, какой-то южноазиатской страны. После чего я в компании других гостей отправилась в.., в.., ну как же называют такие места? Диско-что-то… – ну, там, на Шеридан-Сквер, в Виллидже.
– Когда вы покинули ООН?
– Около 10.30, – проницательные глазки из-под припухших век так и сверлили Эллери. – Я что, подозреваюсь в убийстве Глори? Вот было бы забавно!
– Что же здесь особенно забавного, миссис Хаппенкляймер?
– А с чего бы я вздумала стрелять в жену Карлоса? Чтобы вторично выйти за него замуж? Но мне и одного раза вполне достаточно, покорно благодарю! С ним не соскучишься, но наши нынешние отношения меня полностью удовлетворяют. Мне нет никакого смысла что-либо менять. И как вам только такое взбрело в голову!
Действительно – как?
– Вы в компании гостей отправились в Гринвич Виллидж прямо с приема в ООН?
– Совершенно верно.
– А вы хоть раз покидали дискотеку?
– Нет, мистер Куин, – она расплылась в широкой жирной улыбке.
– Когда закрылась дискотека?
– Примерно после трех часов. Простите, что не оправдала ваших надежд. – Улыбку сменил утробный хохот.
– В нашем деле разочарования неизбежны, миссис Хаппенкляймер. Конечно, мы проверим ваши слова.
– Проверяйте! – Джетги так и покатывалась от смеха. Но когда она обернулась к Харри Берку, на ее лице появилась капризная гримаска юного Гаргантюа, – А вам, мистер Берк, должно быть стыдно! Я-то, наивная, расчувствовалась от воспоминаний о королевском приеме, и вовсе не имела в виду мистера Куина.
– А что, хороший был прием! – галантно улыбнулся Берк. – Я там был приставлен следить, чтобы ничего не пропало.
– Да-а?! А вели себя как настоящий лорд. – вздохнула миссис Хаппенкляймер. – Хоукинс! (Эллери подумал, что ее дворецкого иначе и звать не могли). – Проводите джентльменов!
Они застали Джин Темпль в квартире на 49 Ист-Стрит, которую – судя по списку жильцов в фойе внизу – она делила с девицей по имени Вирджиния Уайтинг. Квартира состояла из крохотных спальни и кухоньки, а также довольно просторной гостиной. Мебель была убогая, к тому же повсюду царил свойственный одиноким девицам беспорядок. Обе девушки были в просторных брючках и водолазках. Обе в тапочках на босу ногу. Девица Уайтинг оказалась довольно симпатичной, с серыми, живыми глазами. А вот Джоан Темпль – бесцветным созданием, обладающим только одной достойной упоминания чертой: невероятных размеров бюстом, распиравшим водолазку до предела.
– Я совсем не возражаю против присутствия Вирджинии, – заявила девица Темпль. Она выглядела на все тридцать, хотя Эллери был уверен, что она гораздо моложе. В ее грязно-коричневых глазках за тусклой оправой очков затаился страх. – Я даже настаиваю, чтобы она осталась…
– Не суетись, Джинни, – подбодрила ее подруга. – Тебе ведь не о чем беспокоиться!
– Я знаю, – процедила сквозь нервно стиснутые зубы секретарша Глори Гилд. – А вот они, кажется – нет. И почему люди не хотят оставить меня в покое? Я уже рассказала все, что могла…
– Еще не все, мисс Темпль, – сказал Эллери. Преждевременно увядшая кожа на ее щеках стала мучнисто-желтой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Глава 14
Они вернулись в полицейский участок, где посвятили остаток дня изучению дневников Глори Гилд – одна мелко исписанная страница за другой. В основном записи носили случайный характер – так-то развлекались с гостями, на таких-то вечеринках побывали, таким-то образом провели уикэнд. Отзывы о премьерах, порой перемежающиеся язвительными замечаниями об исполнителях поп-музыки. Частенько встречались восторженные и подобострастные упоминания о воротилах шоу-бизнеса, так что создавалось впечатление, будто Джи-Джи в глубине души так до конца и осталась робкой дебютанткой из провинции. Упоминаний о муже было на удивление мало, и уж совсем никаких сведений о его – реальных или подозреваемых – связях с другими женщинами. Или Глори Гилд оставалась в полном неведении относительно этой стороны жизни своего супруга, или же она решила ничего не замечать, по крайней мере – в своих записях.
И никаких ниточек к разгадке того, что она имела в виду под загадочным словом «лицо». Никаких упоминаний о женщине под вуалью; ни о вуали, ни о фиолетовом – или каком-либо другом – цвете тоже.
Затем такому же тщательному изучению были подвергнуты ее воспоминания. Но ни рукопись, ни ее машинописный вариант не содержали ничего, проливающего хоть малейший свет на причины смерти певицы.
От отчета инспектора Куина толку оказалось еще меньше: в нем не содержалось даже тех сведений, которые Эллери уже посчастливилось самостоятельно получить. Люди инспектора буквально рыли носом землю: они узнали сущий мизер. Возобновленный союз Армандо с его третьей супругой, Арденой-Пампушкой Влитленд, всю историю с кошмаром в Ньюпорте, шашни Армандо с Джин Темпль, секретаршей своей нынешней жены, а также и с доктором Сьюзен Меркелл. Впрочем, всплыл и дуэт с оперной певицей Мартой Беллина. Но зато вне их поля зрения остались Номер Четвертый – спившаяся Деффи Дингл и Номер Седьмой – Джетти Хоудж Хаппенкляймер, непосредственная предшественница Глори Гилд.
А также – что самое знаменательное! – женщина под вуалью…
– Вот ею мы и займемся в первую очередь, – заявил инспектор, – В Бостон тоже пошлем запрос об этой Дингл. Но я больше всего заинтригован дамочкой под малиновой вуалью.
– Фиолетовой, – мрачно поправил Эллери. – Разница может иметь большое значение.
– Даю голову на отсечение, что с миссис Хаппенкляймер и возиться не стоит! – фыркнул его отец. – Она единственная из жен Армандо, на которую его власть не распространяется. Я не могу представить себе, чтобы женщина ее склада пошла ради него на убийство.
– Однако, судя по сообщению Кипли, она снова связалась с ним. Почему?
– Кто может объяснить, почему женщина поступает так или иначе? Может, она поддалась чувствительным воспоминаниям? Поспрашивайте ее, если хотите…
– Вот этим-то мы с Харри и займемся… – В эту ночь они обнаружили Джетти Хаппенкляймер на благотворительном балу в Американе. Она сразу же бросалась в глаза, как атомный взрыв в пустыне Нью-Мексико: огромная женщина в головном уборе, напоминавшем шляпку гигантского гриба, возвышалась над празднично разряженной толпой.
– Дайте-ка я попытаюсь первым, – хмыкнул Берк, – Джетти питает слабость к англичанам.
– Но вы шотландец.
– Поверьте, дружище, для нее это все равно.
Эллери наблюдал, как Берк орудует широкими плечами, прокладывая себе путь к столику с пуншем. Там миссис Хаппенкляймер, изогнувшись пополам, что-то нашептывала на ухо плененному ею африканскому дипломату. Спустя несколько минут Берк уже танцевал с ней, причем его макушка оказалась как раз на уровне полей ее шляпы. Еще через несколько минут он вернулся к Эллери.
– С этим все, Эллери. Мы договорились завтра утром позавтракать вместе. Она была очень любезна…
– Но как вам удалось?! Берк хитро усмехнулся:
– Я напомнил ей нашу случайную встречу на открытом королевском приеме в Лондоне. После этого ее можно было брать голыми руками. Хотя на черта мне это нужно?!
– Не женщина, а двухспальная кровать, – смерил глазами ее устрашающие габариты Эллери.
Ровно в 11.00 в воскресное утро дворецкий-англичанин, уже успевший отпустить солидные бачки, проводил их на второй этаж роскошной квартиры на Бикмен-Плейс. Мадам, как оказалось, уже поджидала их. Дворецкий провел их на застекленную террасу, где миссис Хаппенкляймер восседала в напоминающем трон огромном плетеном кресле перед столиком, накрытым на три персоны.
– Мистер Берк, как я рада вас видеть! – загрохотала она могучим контральто. – А это ваш друг? Как я счастлива видеть любого, кто приходится другом мистеру Берку! Эллери Квиг, вы сказали? Ах, Куин… Как неловко я ослышалась! Пожалуйста, присаживайтесь, мистер Куин. И вы, мистер Берк, конечно же…
Берк умело завел чисто английскую светскую болтовню о том, о сем, пока дворецкий менял тарелки. Миссис Хаппенкляймер ела с такой же чрезмерностью, какой отличалось все, что имело к ней отношение. Целые партии булочек, яиц всмятку, колбас, копченой рыбы, хлебцев и чашек кофе методично исчезали в ее утробе. Эллери время от времени вставлял в разговор пару фраз, чтобы не чувствовать себя третьим лишним. При виде завтракающей мадам ему пришел на ум Моби Дик – в ее наряде преобладал жемчужно-белый цвет. Может быть, Карлос Армандо был своего рода Капитан Ахаб, преследующий ее из-за навязчивой идеи отомстить за свое единственное поражение? А заодно подчинить своей воле настолько, чтобы ее руками привести в исполнение кровавый замысел? Или он скорее напоминал Лягушонка-Маугли, оседлывавшего Слона Хатхи лишь для удовлетворения своих мужских амбиций?
– О да! – обратился Берк к хозяйке. – Я уже имел счастье встречаться с графом Армандо. О, дорогая миссис Хаппенкляймер, мне, наверное, не следовало упоминать об этом! Ведь он когда-то был вашим мужем?
– Был. Но он такой же граф, как я – герцогиня. И вы, мистер Берк, можете вполне свободно упоминать о нем, – добродушно улыбнулась мадам, протягивая свою мощную ручищу за следующей сигаретой. Берк услужливо щелкнул зажигалкой. Она прикурила, кивнула, извергла густой клуб дыма и лениво откинулась в кресле. – Милашка Карлос – отъявленный мошенник! – расхохоталась она, сотрясаясь всем телом. – Но он любую сведет с ума, такой обворожительный! Однако не думаю, чтобы он до конца простил мне маленькую уловку с фотографом, которого я захватила с собой, когда прищучила его с горничной. Как раз прошлой ночью я снова подтрунивала над ним по этому поводу.
– Неужели?! – воскликнул Берк. – Вы опять виделись с ним? Это очень мило с вашей стороны. Как говорится, – кто прошлое помянет…
– А почему бы и не встретиться с ним? Ведь Карлосу все равно не удастся поиметь с меня ничего такого, чего я не решила бы отдать ему добровольно… – Она медленно пожевала челюстями, словно пасущаяся корова, – Конечно, после того как он вляпался в такую пакость, было бы лучше навсегда расстаться с ним. – Она заграбастала кусок коричневого печенья, ранее ускользнувший от ее внимания, и принялась сосредоточенно пережевывать его, а сигарета в это время тлела в ее густо унизанных перстнями пальцах. – Вы и сами понимаете, что я не могу позволить впутывать себя в это дело.
– Вы имеете в виду смерть его жены?
– Я имею в виду убийство его жены, – мрачно поправила мадам и смахнула сладкие крошки под стол, где их терпеливо дожидался кокер-спаниель.
Тут на Эллери буквально снизошло откровение: несмотря на внешнюю туповатость, Джетти Хаппенкляймер не так-то просто провести! И еще никому, видимо, этого не удавалось. Недаром она время от времени бросала на Эллери быстрые взгляды, причем в них сквозило отнюдь не праздное любопытство, а ясное понимание того, чем в действительности интересуется «Эллери Куин».
Тогда он решился идти в открытую.
– Боюсь, миссис Хаппенкляймер, что мы добились чести разделить ваш изумительный завтрак под фальшивым предлогом, – заявил он. – На самом деле мы расследуем убийство миссис Армандо. – Берк чуть не застонал от неожиданности.
– Каждый хочет воспользоваться бедной, слабой и беззащитной женщиной в своих целях, – спокойно посетовала Джетти. – Что ж, – валяйте, расследуйте свое убийство.., мистер Как-вас-там? Мне скрывать нечего.
– Мистер Куин, – вежливо подсказал Эллери. – Я рад, что вам нечего скрывать, миссис Хаппенкляймер. Это очень облегчает мою задачу. Значит, я могу прямо спросить вас, где вы провели последние полчаса до полуночи в прошлую среду?
– А-а, это ночь перед кануном Нового года… Дайте-ка вспомнить… Ах да, конечно! Я была в представительстве ООН на приеме по случаю назначения нового посла из.., как там она называется?., в общем, какой-то южноазиатской страны. После чего я в компании других гостей отправилась в.., в.., ну как же называют такие места? Диско-что-то… – ну, там, на Шеридан-Сквер, в Виллидже.
– Когда вы покинули ООН?
– Около 10.30, – проницательные глазки из-под припухших век так и сверлили Эллери. – Я что, подозреваюсь в убийстве Глори? Вот было бы забавно!
– Что же здесь особенно забавного, миссис Хаппенкляймер?
– А с чего бы я вздумала стрелять в жену Карлоса? Чтобы вторично выйти за него замуж? Но мне и одного раза вполне достаточно, покорно благодарю! С ним не соскучишься, но наши нынешние отношения меня полностью удовлетворяют. Мне нет никакого смысла что-либо менять. И как вам только такое взбрело в голову!
Действительно – как?
– Вы в компании гостей отправились в Гринвич Виллидж прямо с приема в ООН?
– Совершенно верно.
– А вы хоть раз покидали дискотеку?
– Нет, мистер Куин, – она расплылась в широкой жирной улыбке.
– Когда закрылась дискотека?
– Примерно после трех часов. Простите, что не оправдала ваших надежд. – Улыбку сменил утробный хохот.
– В нашем деле разочарования неизбежны, миссис Хаппенкляймер. Конечно, мы проверим ваши слова.
– Проверяйте! – Джетги так и покатывалась от смеха. Но когда она обернулась к Харри Берку, на ее лице появилась капризная гримаска юного Гаргантюа, – А вам, мистер Берк, должно быть стыдно! Я-то, наивная, расчувствовалась от воспоминаний о королевском приеме, и вовсе не имела в виду мистера Куина.
– А что, хороший был прием! – галантно улыбнулся Берк. – Я там был приставлен следить, чтобы ничего не пропало.
– Да-а?! А вели себя как настоящий лорд. – вздохнула миссис Хаппенкляймер. – Хоукинс! (Эллери подумал, что ее дворецкого иначе и звать не могли). – Проводите джентльменов!
Они застали Джин Темпль в квартире на 49 Ист-Стрит, которую – судя по списку жильцов в фойе внизу – она делила с девицей по имени Вирджиния Уайтинг. Квартира состояла из крохотных спальни и кухоньки, а также довольно просторной гостиной. Мебель была убогая, к тому же повсюду царил свойственный одиноким девицам беспорядок. Обе девушки были в просторных брючках и водолазках. Обе в тапочках на босу ногу. Девица Уайтинг оказалась довольно симпатичной, с серыми, живыми глазами. А вот Джоан Темпль – бесцветным созданием, обладающим только одной достойной упоминания чертой: невероятных размеров бюстом, распиравшим водолазку до предела.
– Я совсем не возражаю против присутствия Вирджинии, – заявила девица Темпль. Она выглядела на все тридцать, хотя Эллери был уверен, что она гораздо моложе. В ее грязно-коричневых глазках за тусклой оправой очков затаился страх. – Я даже настаиваю, чтобы она осталась…
– Не суетись, Джинни, – подбодрила ее подруга. – Тебе ведь не о чем беспокоиться!
– Я знаю, – процедила сквозь нервно стиснутые зубы секретарша Глори Гилд. – А вот они, кажется – нет. И почему люди не хотят оставить меня в покое? Я уже рассказала все, что могла…
– Еще не все, мисс Темпль, – сказал Эллери. Преждевременно увядшая кожа на ее щеках стала мучнисто-желтой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33