Была половина десятого. Нельзя больше откладывать предстоящий разговор. Он допил кофе, закурил и расплатился. «В конце концов, – думал он, направляясь к отелю, – управляющему тоже будет приятно услышать, что все хорошо закончилось».
Когда он вошел в холл отеля, первое, что он увидел, был мужчина в форме полицейского, который стоял возле стола управляющего. Здесь же был и портье. Они повернулись в его сторону и смотрели, как он приближается к ним. На лице управляющего отразилось облегчение.
– Ecollo! – воскликнул он. – Я был уверен, что сеньор где-то поблизости. Дела сдвинулись с места, сеньор. Нашли этих двух дам, и они любезно согласились пройти с офицером в участок. Если вы не будете задерживаться, этот agenle di polizia проводит вас.
Джон покраснел как рак.
– Я доставил всем вам массу неприятностей, – сказал он. – Я собирался поговорить с вами до того, как ушел ужинать, но вас не было на месте. Дело в том, что я связался со своей женой. Она прилетела в Лондон, и я разговаривал с ней по телефону. Произошла какая-то ошибка.
Управляющий озадаченно взглянул на него.
– Сеньора в Лондоне? – переспросил он и, перейдя на итальянский, начал что-то быстро говорить полицейскому. – Кажется, эти дамы утверждают, что они весь день не выходили из дома, только рано утром сходили в магазин, – сказал он, поворачиваясь к Джону. – Так кого же вы видели на пароме?
Джон покачал головой.
– Я до сих пор не понял, как я мог так ошибиться, – сказал он. – Очевидно, это были совершенно чужие люди. Мне действительно очень жаль, что я побеспокоил вас.
Опять раздалась итальянская речь. Джон заметил, что портье с любопытством разглядывает его. По всей видимости, управляющий от имени Джона извинялся перед полицейским, который выглядел встревоженным. Он что-то ответил, причем чем дольше он говорил, тем громче становился его голос. Все это дело доставило слишком много неприятностей окружающим, не говоря уже о двух старушках.
– Послушайте, – прервал этот бесконечный поток Джон, – передайте агенту, что я пойду с ним в участок и лично принесу извинения начальнику и дамам.
Лицо управляющего опять выразило облегчение.
– Вы окажете большую любезность, если возьмете на себя труд сходить туда, – проговорил он. – Между прочим, дамы очень расстроились, когда к ним в отель пришел полицейский и рассказал, что произошло. Они предложили пройти с ним в участок только потому, что очень переживали за сеньору.
Чувство неловкости, охватившее Джона, усилилось. Нельзя допустить, чтобы Лаура когда-нибудь узнала об этом. Он спросил себя, существует ли какое-то наказание за сообщение полиции недостоверной информации, в результате чего в дело бывают втянуты третьи лица. Его ошибка начинает приобретать масштабы преступления.
Он пересек площадь св. Марка, заполненную теми, кто вышел прогуляться после ужина и послушать, как соперничают друг с другом три оркестра, игравшие на площади. Сопровождавший его полицейский шел слева от него, выдерживая дистанцию в два шага. За всю дорогу он не произнес ни единого слова.
Они вошли в участок и, поднявшись наверх, зашли в ту же комнату, где совсем недавно был Джон. За столом сидел незнакомый офицер, не тот, с которым он разговаривал. На его желтоватом лице было написано раздражение. Сестры, очень расстроенные – в особенности зрячая, – сидели на стульях. За ними стоял полицейский. Полицейский, сопровождавший Джона, немедленно подошел к офицеру и затараторил по-итальянски, а Джон, после минутного колебания, направился к сестрам.
– Произошла ужасная ошибка, – сказал он. – Прошу простить меня. Полиция ни при чем, во всем виноват я сам.
Зрячая сестра собралась было встать, ее рот нервно дернулся, но он удержал ее.
– Мы ничего не понимаем, – проговорила она с сильным шотландским акцентом. – Вчера вечером мы попрощались с вашей женой и больше с ней не виделись. Более часа назад к нам пришел полицейский и сказал, что ваша жена пропала и что вы выдвинули против нас обвинения. Моя сестра очень слаба. Визит полицейского очень сильно растревожил ее.
– Произошла ошибка. Ужасная ошибка, – повторил Джон. Он повернулся к столу. К нему обращался офицер. Он говорил на довольно плохом, по сравнению со своим предшественником, английском и постукивал карандашом по лежащему перед ним на столе заявлению Джона.
– Итак? – спросил он. – Этот документ лжет? Вы сообщили неправду?
– Тогда я думал, что это правда, – ответил Джон. – Я мог бы поклясться на Библии, что видел свою жену и вот этих дам на пароме на Большом канале. Теперь я знаю, что ошибался.
– Весь день мы даже близко не подходили к каналу, – запротестовала зрячая сестра. – Утром мы сделали кое-какие покупки в «Мерсерии», а потом весь день сидели дома. Моя сестра неважно себя чувствовала. Я уже десятки раз повторяла это офицеру и говорила ему, что наши слова могут подтвердить соседи, которые живут в том же пансионе. Но он отказывается меня слушать.
– А как же сеньора? – напустился на нее офицер. – Что случилось с сеньорой?
– Сеньора, моя жена, в Англии. Она в полной безопасности, – начал терпеливо объяснять Джон. – В семь вечера я говорил с ней по телефону. Она улетела из аэропорта чартерным рейсом и сейчас живет у друзей.
– Тогда кто была та женщина в алом плаще, которую вы видели на пароме? – спросил разгневанный офицер. – И если вы видели не этих сеньорин, то кого же?
– Меня обманули мои глаза, – сказал Джон, чувствуя, что на него начинает действовать неправильный английский офицера. – Я думал, что видел свою жену и этих дам, но оказалось, что я ошибся. Моя жена была в самолете, эти дамы не выходили из пансиона.
Создавалось впечатление, будто они говорят по-китайски. Еще мгновение – и он сунет руки в рукава и начнет кланяться.
Офицер закатил глаза к потолку и стукнул кулаком по столу.
– Значит, вся работа была впустую? – сказал он. – Мы обыскали кучу отелей и пансионов в поисках этих сеньорин и сеньоры-англичанки, и это в тот момент, когда у нас так много работы. Вы совершили ошибку. Возможно, вы выпили слишком много вина, и вам виделись сотни сеньор в алых плащах, разъезжающих на сотнях паромов. – Он встал и смял лежавшие на столе бумаги. – А вы, сеньорины, – сказал он, – вы намерены подать жалобу на этого человека? – Он обращался к зрячей сестре.
– О, нет, – ответила она, – нет, конечно. Я вижу, что это была ошибка. Единственное наше желание – немедленно вернуться в пансион.
Офицер что-то проворчал. Потом он указал на Джона:
– Вам очень повезло, – сказал он. – Эти сеньорины могли бы подать на вас жалобу – вам пришлось бы туго.
– Не сомневаюсь, – начал Джон. – Я сделаю все, что в моих силах…
– Пожалуйста, не думайте об этом, – в ужасе воскликнула зрячая сестра. – Мы не желаем даже слушать об этом. – Теперь настала ее очередь извиняться перед офицером. – Надеюсь, мы больше не будем отнимать у вас ваше драгоценное время, – проговорила она.
Он взмахнул рукой, давая им понять, что больше не задерживает их, и заговорил по-итальянски с полицейским.
– Этот человек проводит вас до пансиона, – сообщил офицер. – До свидания, сеньорины. – Джона он проигнорировал.
– Я пойду с вами, – сказал Джон. – Я хочу рассказать вам, что произошло.
Они спустились по лестнице и вышли из здания. Слепая опиралась на руку своей сестры. Как только они оказались на улице, она вперилась в Джона своим невидящим взглядом.
– Вы видели нас, – проговорила она, – и вашу жену. Но не сегодня. Вы видели нас в будущем.
Ее голос был мягче, чем у сестры, она говорила гораздо медленнее, казалось, что она немного заикается.
– Я не понимаю, – в полном замешательстве сказал Джон. Он повернулся к зрячей сестре, которая покачала головой и, нахмурившись, приложила палец к губам.
– Пойдем, дорогая, – обратилась она к сестре. – Ты очень устала, я отведу тебя домой. – Повернувшись к Джону, она едва слышно добавила: – Она медиум. Надеюсь, ваша жена рассказывала вам, но мне не хотелось бы, чтобы она впала в транс прямо здесь, на улице.
«Прости меня, Господи», – подумал Джон, и маленькая процессия медленно двинулась по улице, все дальше уходя от полицейского участка. Из-за слепой они шли очень медленно. Им пришлось перейти канал по двум мостам, и после первого поворота Джон обнаружил, что не знает, где они находятся. Но это не волновало его. Рядом был полицейский, да и сестры знали дорогу.
– Я должен объяснить вам, – проговорил он. – Моя жена никогда не простит мне того, что я натворил. И он поведал им свою историю, начав со вчерашнего телефонного звонка и разговора с госпожой Хилл. Он рассказал об их решении вернуться на следующий день в Англию. Лаура самолетом, а он, Джон, на машине, а потом на поезде. Его слова больше не звучали так трагично, как в тот раз, когда он рассказывал все в полиции. Тогда, подозревая во всем случившемся чей-то злой умысел, он усмотрел что-то зловещее в том, как два парома встретились посреди Большого канала. Он предполагал, что сестры похитили его жену, что они держат бедную Лауру взаперти. Теперь же, когда эти две женщины больше не представляли для него угрозы, он разговаривал с ними более естественно и в то же время очень искренне, впервые почувствовав, что они испытывают к нему симпатию и полны понимания.
– Дело в том, – говорил он, предприняв последнюю попытку объяснить, почему он в первую очередь обратился в полицию, – я был совершенно уверен, что видел вас рядом с Лаурой, и я подумал… – Он колебался, стоит ли им рассказывать о предположениях полицейского офицера, – я подумал, что у Лауры произошла временная потеря памяти, она встретила вас в аэропорту, и вы привезли ее в Венецию, в ваш пансион.
Они пересекли площадь и приближались к дому с вывеской «Пансион» над дверью.
– Вам сюда? – спросил Джон.
– Да, – ответила зрячая сестра. – Я понимаю, это не очень шикарное место, но здесь чисто и удобно. Наши друзья рекомендовали нам остановиться здесь. – Она повернулась к полицейскому. – Grazie, – обратилась она к нему, – grazie tanto.
Полицейский кивнул, пожелал им спокойной ночи и исчез.
– Вы зайдете? – спросила она. – Я сварю вам кофе. А может, вы хотите чаю?
– Нет, спасибо, – ответил он. – Мне нужно возвращаться в отель. Я завтра выеду очень рано. Мне хотелось бы быть полностью уверенным, что вы поняли и простили меня.
– Вас не за что прощать, – проговорила она. – Это один из примеров проявления второго зрения, которым обладаем мы с сестрой. Если позволите, я с удовольствием внесу этот случай в нашу картотеку.
– Да, конечно, – согласился он, – но мне самому трудно это понять. Со мной никогда ничего подобного не случалось.
– Возможно, вы этого не осознавали, – сказала она. – С нами происходят самые необычные вещи, только мы не знаем об этом. Моя сестра почувствовала, что вы тоже медиум. Она сказала об этом вашей жене. Она также сказала ей, вчера вечером, в ресторане, что вам грозит опасность и вам следует уехать из Венеции. Значит, вы не считаете, что телеграмму явилась подтверждением ее слов? Ваш сын заболел, его жизнь была в опасности, и вам нужно было срочно возвращаться домой. Хвала небесам, что ваша жена вылетела самолетом и была рядом с сыном.
– Да, вы правы, – ответил Джон, – но почему же тогда я видел ее и вас на пароме, если на самом деле она была в самолете?
– Передача мыслей, наверное, – сказала она. – Должно быть, ваша жена думала о нас. Мы оставили ей свой адрес на тот случай, если вам понадобится связаться с нами. Мы проживем здесь еще десять дней. И она знает, что мы передадим ей все, что моя сестра узнает от вашей дочки, которая сейчас находится в потустороннем мире.
– Да, – проговорил Джон, испытывая неловкость, – да, я понимаю. Вы очень добры. – Он представил себе, как сестры, сидя в спальне, надевают наушники и слушают закодированное сообщение, посланное Кристиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Когда он вошел в холл отеля, первое, что он увидел, был мужчина в форме полицейского, который стоял возле стола управляющего. Здесь же был и портье. Они повернулись в его сторону и смотрели, как он приближается к ним. На лице управляющего отразилось облегчение.
– Ecollo! – воскликнул он. – Я был уверен, что сеньор где-то поблизости. Дела сдвинулись с места, сеньор. Нашли этих двух дам, и они любезно согласились пройти с офицером в участок. Если вы не будете задерживаться, этот agenle di polizia проводит вас.
Джон покраснел как рак.
– Я доставил всем вам массу неприятностей, – сказал он. – Я собирался поговорить с вами до того, как ушел ужинать, но вас не было на месте. Дело в том, что я связался со своей женой. Она прилетела в Лондон, и я разговаривал с ней по телефону. Произошла какая-то ошибка.
Управляющий озадаченно взглянул на него.
– Сеньора в Лондоне? – переспросил он и, перейдя на итальянский, начал что-то быстро говорить полицейскому. – Кажется, эти дамы утверждают, что они весь день не выходили из дома, только рано утром сходили в магазин, – сказал он, поворачиваясь к Джону. – Так кого же вы видели на пароме?
Джон покачал головой.
– Я до сих пор не понял, как я мог так ошибиться, – сказал он. – Очевидно, это были совершенно чужие люди. Мне действительно очень жаль, что я побеспокоил вас.
Опять раздалась итальянская речь. Джон заметил, что портье с любопытством разглядывает его. По всей видимости, управляющий от имени Джона извинялся перед полицейским, который выглядел встревоженным. Он что-то ответил, причем чем дольше он говорил, тем громче становился его голос. Все это дело доставило слишком много неприятностей окружающим, не говоря уже о двух старушках.
– Послушайте, – прервал этот бесконечный поток Джон, – передайте агенту, что я пойду с ним в участок и лично принесу извинения начальнику и дамам.
Лицо управляющего опять выразило облегчение.
– Вы окажете большую любезность, если возьмете на себя труд сходить туда, – проговорил он. – Между прочим, дамы очень расстроились, когда к ним в отель пришел полицейский и рассказал, что произошло. Они предложили пройти с ним в участок только потому, что очень переживали за сеньору.
Чувство неловкости, охватившее Джона, усилилось. Нельзя допустить, чтобы Лаура когда-нибудь узнала об этом. Он спросил себя, существует ли какое-то наказание за сообщение полиции недостоверной информации, в результате чего в дело бывают втянуты третьи лица. Его ошибка начинает приобретать масштабы преступления.
Он пересек площадь св. Марка, заполненную теми, кто вышел прогуляться после ужина и послушать, как соперничают друг с другом три оркестра, игравшие на площади. Сопровождавший его полицейский шел слева от него, выдерживая дистанцию в два шага. За всю дорогу он не произнес ни единого слова.
Они вошли в участок и, поднявшись наверх, зашли в ту же комнату, где совсем недавно был Джон. За столом сидел незнакомый офицер, не тот, с которым он разговаривал. На его желтоватом лице было написано раздражение. Сестры, очень расстроенные – в особенности зрячая, – сидели на стульях. За ними стоял полицейский. Полицейский, сопровождавший Джона, немедленно подошел к офицеру и затараторил по-итальянски, а Джон, после минутного колебания, направился к сестрам.
– Произошла ужасная ошибка, – сказал он. – Прошу простить меня. Полиция ни при чем, во всем виноват я сам.
Зрячая сестра собралась было встать, ее рот нервно дернулся, но он удержал ее.
– Мы ничего не понимаем, – проговорила она с сильным шотландским акцентом. – Вчера вечером мы попрощались с вашей женой и больше с ней не виделись. Более часа назад к нам пришел полицейский и сказал, что ваша жена пропала и что вы выдвинули против нас обвинения. Моя сестра очень слаба. Визит полицейского очень сильно растревожил ее.
– Произошла ошибка. Ужасная ошибка, – повторил Джон. Он повернулся к столу. К нему обращался офицер. Он говорил на довольно плохом, по сравнению со своим предшественником, английском и постукивал карандашом по лежащему перед ним на столе заявлению Джона.
– Итак? – спросил он. – Этот документ лжет? Вы сообщили неправду?
– Тогда я думал, что это правда, – ответил Джон. – Я мог бы поклясться на Библии, что видел свою жену и вот этих дам на пароме на Большом канале. Теперь я знаю, что ошибался.
– Весь день мы даже близко не подходили к каналу, – запротестовала зрячая сестра. – Утром мы сделали кое-какие покупки в «Мерсерии», а потом весь день сидели дома. Моя сестра неважно себя чувствовала. Я уже десятки раз повторяла это офицеру и говорила ему, что наши слова могут подтвердить соседи, которые живут в том же пансионе. Но он отказывается меня слушать.
– А как же сеньора? – напустился на нее офицер. – Что случилось с сеньорой?
– Сеньора, моя жена, в Англии. Она в полной безопасности, – начал терпеливо объяснять Джон. – В семь вечера я говорил с ней по телефону. Она улетела из аэропорта чартерным рейсом и сейчас живет у друзей.
– Тогда кто была та женщина в алом плаще, которую вы видели на пароме? – спросил разгневанный офицер. – И если вы видели не этих сеньорин, то кого же?
– Меня обманули мои глаза, – сказал Джон, чувствуя, что на него начинает действовать неправильный английский офицера. – Я думал, что видел свою жену и этих дам, но оказалось, что я ошибся. Моя жена была в самолете, эти дамы не выходили из пансиона.
Создавалось впечатление, будто они говорят по-китайски. Еще мгновение – и он сунет руки в рукава и начнет кланяться.
Офицер закатил глаза к потолку и стукнул кулаком по столу.
– Значит, вся работа была впустую? – сказал он. – Мы обыскали кучу отелей и пансионов в поисках этих сеньорин и сеньоры-англичанки, и это в тот момент, когда у нас так много работы. Вы совершили ошибку. Возможно, вы выпили слишком много вина, и вам виделись сотни сеньор в алых плащах, разъезжающих на сотнях паромов. – Он встал и смял лежавшие на столе бумаги. – А вы, сеньорины, – сказал он, – вы намерены подать жалобу на этого человека? – Он обращался к зрячей сестре.
– О, нет, – ответила она, – нет, конечно. Я вижу, что это была ошибка. Единственное наше желание – немедленно вернуться в пансион.
Офицер что-то проворчал. Потом он указал на Джона:
– Вам очень повезло, – сказал он. – Эти сеньорины могли бы подать на вас жалобу – вам пришлось бы туго.
– Не сомневаюсь, – начал Джон. – Я сделаю все, что в моих силах…
– Пожалуйста, не думайте об этом, – в ужасе воскликнула зрячая сестра. – Мы не желаем даже слушать об этом. – Теперь настала ее очередь извиняться перед офицером. – Надеюсь, мы больше не будем отнимать у вас ваше драгоценное время, – проговорила она.
Он взмахнул рукой, давая им понять, что больше не задерживает их, и заговорил по-итальянски с полицейским.
– Этот человек проводит вас до пансиона, – сообщил офицер. – До свидания, сеньорины. – Джона он проигнорировал.
– Я пойду с вами, – сказал Джон. – Я хочу рассказать вам, что произошло.
Они спустились по лестнице и вышли из здания. Слепая опиралась на руку своей сестры. Как только они оказались на улице, она вперилась в Джона своим невидящим взглядом.
– Вы видели нас, – проговорила она, – и вашу жену. Но не сегодня. Вы видели нас в будущем.
Ее голос был мягче, чем у сестры, она говорила гораздо медленнее, казалось, что она немного заикается.
– Я не понимаю, – в полном замешательстве сказал Джон. Он повернулся к зрячей сестре, которая покачала головой и, нахмурившись, приложила палец к губам.
– Пойдем, дорогая, – обратилась она к сестре. – Ты очень устала, я отведу тебя домой. – Повернувшись к Джону, она едва слышно добавила: – Она медиум. Надеюсь, ваша жена рассказывала вам, но мне не хотелось бы, чтобы она впала в транс прямо здесь, на улице.
«Прости меня, Господи», – подумал Джон, и маленькая процессия медленно двинулась по улице, все дальше уходя от полицейского участка. Из-за слепой они шли очень медленно. Им пришлось перейти канал по двум мостам, и после первого поворота Джон обнаружил, что не знает, где они находятся. Но это не волновало его. Рядом был полицейский, да и сестры знали дорогу.
– Я должен объяснить вам, – проговорил он. – Моя жена никогда не простит мне того, что я натворил. И он поведал им свою историю, начав со вчерашнего телефонного звонка и разговора с госпожой Хилл. Он рассказал об их решении вернуться на следующий день в Англию. Лаура самолетом, а он, Джон, на машине, а потом на поезде. Его слова больше не звучали так трагично, как в тот раз, когда он рассказывал все в полиции. Тогда, подозревая во всем случившемся чей-то злой умысел, он усмотрел что-то зловещее в том, как два парома встретились посреди Большого канала. Он предполагал, что сестры похитили его жену, что они держат бедную Лауру взаперти. Теперь же, когда эти две женщины больше не представляли для него угрозы, он разговаривал с ними более естественно и в то же время очень искренне, впервые почувствовав, что они испытывают к нему симпатию и полны понимания.
– Дело в том, – говорил он, предприняв последнюю попытку объяснить, почему он в первую очередь обратился в полицию, – я был совершенно уверен, что видел вас рядом с Лаурой, и я подумал… – Он колебался, стоит ли им рассказывать о предположениях полицейского офицера, – я подумал, что у Лауры произошла временная потеря памяти, она встретила вас в аэропорту, и вы привезли ее в Венецию, в ваш пансион.
Они пересекли площадь и приближались к дому с вывеской «Пансион» над дверью.
– Вам сюда? – спросил Джон.
– Да, – ответила зрячая сестра. – Я понимаю, это не очень шикарное место, но здесь чисто и удобно. Наши друзья рекомендовали нам остановиться здесь. – Она повернулась к полицейскому. – Grazie, – обратилась она к нему, – grazie tanto.
Полицейский кивнул, пожелал им спокойной ночи и исчез.
– Вы зайдете? – спросила она. – Я сварю вам кофе. А может, вы хотите чаю?
– Нет, спасибо, – ответил он. – Мне нужно возвращаться в отель. Я завтра выеду очень рано. Мне хотелось бы быть полностью уверенным, что вы поняли и простили меня.
– Вас не за что прощать, – проговорила она. – Это один из примеров проявления второго зрения, которым обладаем мы с сестрой. Если позволите, я с удовольствием внесу этот случай в нашу картотеку.
– Да, конечно, – согласился он, – но мне самому трудно это понять. Со мной никогда ничего подобного не случалось.
– Возможно, вы этого не осознавали, – сказала она. – С нами происходят самые необычные вещи, только мы не знаем об этом. Моя сестра почувствовала, что вы тоже медиум. Она сказала об этом вашей жене. Она также сказала ей, вчера вечером, в ресторане, что вам грозит опасность и вам следует уехать из Венеции. Значит, вы не считаете, что телеграмму явилась подтверждением ее слов? Ваш сын заболел, его жизнь была в опасности, и вам нужно было срочно возвращаться домой. Хвала небесам, что ваша жена вылетела самолетом и была рядом с сыном.
– Да, вы правы, – ответил Джон, – но почему же тогда я видел ее и вас на пароме, если на самом деле она была в самолете?
– Передача мыслей, наверное, – сказала она. – Должно быть, ваша жена думала о нас. Мы оставили ей свой адрес на тот случай, если вам понадобится связаться с нами. Мы проживем здесь еще десять дней. И она знает, что мы передадим ей все, что моя сестра узнает от вашей дочки, которая сейчас находится в потустороннем мире.
– Да, – проговорил Джон, испытывая неловкость, – да, я понимаю. Вы очень добры. – Он представил себе, как сестры, сидя в спальне, надевают наушники и слушают закодированное сообщение, посланное Кристиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9