А вдруг ему стало известно, зачем обратилась ко мне его супруга? Не услышу ли я из телефонной трубки нечто вроде обещания стереть меня в порошок? Кроме того, если ему все-таки подсунули пленку и он ее просмотрел, то наверняка графиня, опасаясь его гнева, куда-нибудь уехала, и обманутый муж кинулся на поиски неверной супруги.
Бафф в ответ на мои извинения сказала, что никто тогда не мог предвидеть последующий ход событий. Бедняжка, она не знала всего, что произошло после того, как я оставил ее в отеле «Дель Прадо». Зато она рассказала мне то, чего не знал я. Как оказалось, в дверь ее номера постучались люди в белых халатах, которые сказали, что они от доктора Баффингтона, что он ранен и находится в госпитале Эй-би-си, и что они приехали за ней. Она их впустила, позвонила в госпиталь и, когда ей ответили, что доктора там нет, сразу же заподозрила неладное. Перезвонить в госпиталь ей не дали. Она стала сопротивляться. Ее ударили по голове, она потеряла сознание и упала, о чем свидетельствовало пятно крови в ее номере, а потом увезли в центр. Отец поначалу наотрез отказывался работать на Вилламантеса, но, когда в его присутствии Бафф избили до полусмерти, он был вынужден согласиться.
— Тебя хлестали плеткой? — спросил я.
— Да. Сначала раздели, потом стали сечь черной плеткой, похожей на длинную змею.
Я поежился, и не только из-за того, что девушке пришлось пройти через такие мучения: мне явно представилась черная змея, обвивающая белое тело Бафф.
— Тебя бил сам Вилламантес? — спросил я.
— Нет, он только наблюдал. Ты не можешь представить его лицо в тот момент, когда меня истязали! Я никогда не видела у человека такого выражения лица.
Я свернул с шоссе на дорогу, ведущую в деревеньку Тлакспасин. Сейчас мне больше всего хотелось увидеть на лице Вилламантеса то выражение, которое было перед смертью у водителя «плимута» или Амадора. Мы проехали еще ярдов сто и остановились. Пару минут мы были заняты тем, что изучали свои раны. У Бафф по икре тянулся длинный шрам, была еще пара-тройка небольших порезов. К счастью, ни один из них не был серьезным. Она, правда, подвернула колено, но я полагал, что к утру боль должна утихнуть. Рана на моей руке уже не кровоточила, но места порезов на заднице, ноге и пальцах левой руки слегка пощипывало. Брюки были настолько изорваны бутылочными осколками, что их можно было смело выбрасывать.
По правую сторону от нас, в нескольких футах от дороги, под соломенной крышей стоял серого цвета домишко, сложенный из необожженного кирпича и нескольких деревяшек.
Кивнув в сторону этого ветхого жилища, я спросил девушку:
— Если там найдется свободный угол, побудешь в этой халупе до моего возвращения? Правда, это не отель «Дель Прадо».
— Ничего, сойдет, — ответила Бафф.
Мы вошли в домишко, в котором оказалась всего одна комната. В ней горела сальная свеча. Рядом со столом на самодельной табуретке сидела старуха с лицом, похожим на кусок потрескавшейся красной глины, которая плела что-то из тонких пучков соломы. На земляном полу играл совершенно голый малыш. Едва мы вошли в дом, как нам навстречу, громко хрюкая, бросилась черная свинья, покрытая густой щетиной, которая, обежав нас, проскочила в открытую дверь. Мальчик постарше, лет шестнадцати, на котором ничего, кроме опоясывавшего его куска бесцветной плотной ткани, не было, удивленно посмотрел на нас. Нам хватило нескольких минут, чтобы, в основном с помощью школьного курса испанского Бафф, который очень развеселил юношу, договориться с хозяевами домишка. Мы предполагали, что Бафф пробудет здесь недолго, самое позднее до утра. Жилище не ахти какое, но искать что-нибудь поприличнее времени не было. Старуха, извиняясь за нищету в доме, охотно согласилась на время приютить девушку, чем нас с Бафф очень растрогала.
Перед уходом я протянул юноше пачку песо и произнес:
— Mil gracias!
Сумма была небольшая, но парень весь засиял и затараторил по-испански словно пулемет. Пожелав всем спокойной ночи, я попрощался с Бафф, вышел из дома и направился к машине.
— Шелл, подожди! — Бафф догнала меня и слегка запыхавшимся голосом спросила: — Что ты намерен делать?
— Звонить генералу Лопесу, а потом — обратно, к старой церкви. Буду наблюдать за воротами центра.
Я не думал, что его обитатели станут отсиживаться и ждать, надеясь на высокие стены. Была большая вероятность того, что доктора постараются перепрятать в другое место. Поэтому я хотел застать момент, когда его вывезут с базы, и при возможности последовать за ними. Я посмотрел на часы. Они показывали половину девятого.
— Будь осторожен, Шелл. Пожалуйста, береги себя, — умоляющим голосом попросила Бафф.
— Дорогая, человека осторожнее меня теперь во всей Мексике не найти.
— Трудно выразить словами, какие чувства я сейчас испытываю, Шелл. Ты столько... ты так много для меня...
— Дорогая, оставь сантименты: доктор все еще у Вилламантеса. Но ты не волнуйся. Я все сделаю и прискачу за тобой на вороном коне, и тогда...
На этот раз Бафф не дала мне договорить.
— Идиот, — ласково произнесла она и, обвив мою шею, поцеловала меня в губы.
Это был долгий нежный поцелуй, сладкий и немного грустный. Затем девушка медленно провела кончиками пальцев по моим щекам, повернулась и пошла к домику.
Пока я ждал, когда оператор телефонной станции соединится с номером генерала Лопеса и перезвонит мне на заправочную станцию «Пемекс», механики успели заправить бензином мой «плимут» и перезарядить аккумуляторные батареи. Оператор телефонной станции пытался меня соединить с Мехико, но связь была такой отвратительной, а на заправке стоял такой шум и гам, что в трубке я ничего не расслышал, и нас разъединили. Чувствовал себя я неплохо, правда, был немного напряжен, но голова уже не кружилась. Я надеялся, что дела мои пошли на поправку. Как рассказывал мне доктор, он также мучился несколько часов, а потом все прошло.
Однако волнение, подобное тому, которое я испытал, увидев шрам на руке генерала Лопеса, не покидало меня. Но на этот раз меня беспокоили не воспоминания о красной отметине на тыльной стороне ладони генерала, поскольку я уже знал, что коробку со злополучным фильмом в публичный дом принес садист Вилламантес. Мною овладело ощущение непонятной тревоги, которую я никак не мог прогнать. Я посмотрел на такси, вокруг которого суетились механики. Если те двое, которых я заметил в перевернутой машине, и не разбились, то они едва ли сумели разглядеть в темноте, что мы с Бафф ехали на «плимуте». Мои мысли прервал телефонный звонок.
Я судорожно схватил трубку. Сначала в ней раздались треск, звонкие переливы, затем я услышал женский голос:
— Bueno?
— Здравствуйте. Графиня, это вы?
— Mander?
— Это сеньора Лопес?
— О нет, сеньор. Ее нет дома. Кто спрашивает?
— Ее нет? А генерал?
— Его тоже нет, сеньор.
— А кто это? С кем я говорю?
— Это Кармелина, служанка.
Ага, служанка. А что мне о ней известно? Я вспомнил, как генерал говорил, что доверяет всей своей обслуге. Но эта служанка пришла к ним сравнительно недавно, меньше года назад. Возможно, что она и хороша как прислуга, но в сложившейся ситуации я не мог не подозревать ее в том, что она служит не только своим хозяевам. И чем дольше думал я о ней, тем больше склонялся к мысли о том, что такой человек, как Вилламантес, наверняка сделал все, чтобы приставить к генералу кого-нибудь из своих.
— У вас в доме все в порядке? Ничего не случилось? Никаких происшествий? А когда хозяева будут дома?
— Да, сеньор, у нас все в порядке, — ответила Кармелина. — Хозяева вернутся, наверное, через полчаса. Точно не знаю. Простите, а кто их спрашивает?
Я задумался. Механик, стоявший в дверях, что-то крикнул второму, сидевшему в машине, и его голос срезонировал в моих ушах. Я не мог рассказать служанке всего, что хотел передать генералу Лопесу. Что я побывал на базе коммунистов, что снова еду туда и жду от него подмоги. Если Кармелина связана с Вилламантесом, то все мои планы рухнут. Но я и не мог всю ночь сидеть на бензозаправочной станции и ждать, когда вернется генерал.
— Послушай, — сказал я, — мне очень срочно нужен генерал Лопес. Это вопрос жизни или смерти. Поняла? Жизни или смерти. Muy importante. Разыщи хозяина, где бы он ни был, и передай ему... передай генералу, что звонил Шелл Скотт и что я хотел поговорить с ним по очень срочному и важному делу. Все поняла?
— Si. Шелл Скотт хочет поговорить с генералом.
— Правильно. Пусть он перезвонит мне по... — Я прервался и посмотрел на номер телефонного аппарата, с которого разговаривал со служанкой.
Было бы неосмотрительно с моей стороны сообщать Кармелине телефон бензозаправки, уж слишком много людей в окружении Вилламантеса: Моник, капитан Эмилио... И очень вероятно, что и Кармелина была в их числе. Парни, обслуживавшие мою автомашину, громко кричали что-то друг другу неподалеку. Один из них, разложив на земле помятое крыло, барабанил по нему деревянным молотком.
Я решил не испытывать судьбу и не рисковать:
— Передай генералу Лопесу, что я ему перезвоню. И очень скоро. Так что свяжись с ним как можно скорее, и пусть он ждет у телефона.
— Хорошо, постараюсь, — пообещала мне служанка Лопесов, и я повесил трубку.
Надо было как можно быстрее возвращаться на базу. Для того чтобы вывезти доктора Баффингтона за пределы центра, много времени коммунистам не потребуется. Но они, перепрятав его, должны будут вернуться за химикатами, пробирками, колбами, ретортами и прочим лабораторным оборудованием. Я обзвонил несколько мест в Мехико, где мог бы находиться генерал, но ни по одному телефону его не застал, никто из ответивших мне не знал, где он.
Десять минут ожидания показались мне часом. Больше ждать я не мог. Если служанка за это время не связалась с генералом, то его появления в доме можно было бы ждать еще несколько часов. А что, если генерала Лопеса уже убили или он носится по горам в поисках изменившей ему жены, а я здесь на станции стою как осел у телефона и жду? От одной только мысли, что возможен и такой расклад, я застонал.
Слабо надеясь, что служанка выполнила данное мне обещание, я снова связался с домом Лопесов.
— Bueno? — послышался тот же голос.
— Нашла генерала?
— Нет, сеньор. Извините, но его нигде нет. Я обзвонила всех, кого только можно.
— Хорошо. Спасибо, Кармелина.
Все, мне больше ничего не остается, как передать ей то, что должен знать генерал, подумал я и попытался убедить себя в том, что служанка точно выполнит мою просьбу. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.
— Послушай, Кармелина. Я хочу, чтобы ты сразу же передала от меня генералу записку. Если удастся с ним связаться, прочитай ее ему по телефону. Хорошо? А при встрече я тебя отблагодарю. Дам тысячу песо.
— Si, si, si, я все сделаю очень хорошо.
— Тогда записывай.
В трубке стихло, затем я снова услышал голос служанки:
— Я готова. Говорите.
— Пиши. Вилламантес — Кулебра, центр — за деревней Тлакспасин. Нужно проехать еще пять километров, свернуть вправо, на разбитую грунтовую дорогу. Вилламантес и двадцать его людей сейчас там. Сразу же езжайте туда. Двиньте на центр всю мексиканскую армию. Это все. Подпись — Шелл Скотт.
Хоть Кармелина и заверила меня, что все поняла, я все же заставил ее прочитать, что она записала. Закончив перечитывать свои записи, она сказала:
— Еще раз извините меня, сеньор Скотт, но я обзвонила всех, кого только могла. Сначала я позвонила... — Служанка стала перечислять все места, где не оказалось генерала Лопеса, а я, слушая ее, удивлялся, зачем она мне все это говорит.
— Отлично, Кармелина, — наконец оборвал я ее. — Передай записку хозяину, а мне уже надо ехать дальше.
— Нет-нет, подождите, — запротестовала она. — Я хочу снова прочитать вам, что я записала. А то вдруг я что-то напутала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Бафф в ответ на мои извинения сказала, что никто тогда не мог предвидеть последующий ход событий. Бедняжка, она не знала всего, что произошло после того, как я оставил ее в отеле «Дель Прадо». Зато она рассказала мне то, чего не знал я. Как оказалось, в дверь ее номера постучались люди в белых халатах, которые сказали, что они от доктора Баффингтона, что он ранен и находится в госпитале Эй-би-си, и что они приехали за ней. Она их впустила, позвонила в госпиталь и, когда ей ответили, что доктора там нет, сразу же заподозрила неладное. Перезвонить в госпиталь ей не дали. Она стала сопротивляться. Ее ударили по голове, она потеряла сознание и упала, о чем свидетельствовало пятно крови в ее номере, а потом увезли в центр. Отец поначалу наотрез отказывался работать на Вилламантеса, но, когда в его присутствии Бафф избили до полусмерти, он был вынужден согласиться.
— Тебя хлестали плеткой? — спросил я.
— Да. Сначала раздели, потом стали сечь черной плеткой, похожей на длинную змею.
Я поежился, и не только из-за того, что девушке пришлось пройти через такие мучения: мне явно представилась черная змея, обвивающая белое тело Бафф.
— Тебя бил сам Вилламантес? — спросил я.
— Нет, он только наблюдал. Ты не можешь представить его лицо в тот момент, когда меня истязали! Я никогда не видела у человека такого выражения лица.
Я свернул с шоссе на дорогу, ведущую в деревеньку Тлакспасин. Сейчас мне больше всего хотелось увидеть на лице Вилламантеса то выражение, которое было перед смертью у водителя «плимута» или Амадора. Мы проехали еще ярдов сто и остановились. Пару минут мы были заняты тем, что изучали свои раны. У Бафф по икре тянулся длинный шрам, была еще пара-тройка небольших порезов. К счастью, ни один из них не был серьезным. Она, правда, подвернула колено, но я полагал, что к утру боль должна утихнуть. Рана на моей руке уже не кровоточила, но места порезов на заднице, ноге и пальцах левой руки слегка пощипывало. Брюки были настолько изорваны бутылочными осколками, что их можно было смело выбрасывать.
По правую сторону от нас, в нескольких футах от дороги, под соломенной крышей стоял серого цвета домишко, сложенный из необожженного кирпича и нескольких деревяшек.
Кивнув в сторону этого ветхого жилища, я спросил девушку:
— Если там найдется свободный угол, побудешь в этой халупе до моего возвращения? Правда, это не отель «Дель Прадо».
— Ничего, сойдет, — ответила Бафф.
Мы вошли в домишко, в котором оказалась всего одна комната. В ней горела сальная свеча. Рядом со столом на самодельной табуретке сидела старуха с лицом, похожим на кусок потрескавшейся красной глины, которая плела что-то из тонких пучков соломы. На земляном полу играл совершенно голый малыш. Едва мы вошли в дом, как нам навстречу, громко хрюкая, бросилась черная свинья, покрытая густой щетиной, которая, обежав нас, проскочила в открытую дверь. Мальчик постарше, лет шестнадцати, на котором ничего, кроме опоясывавшего его куска бесцветной плотной ткани, не было, удивленно посмотрел на нас. Нам хватило нескольких минут, чтобы, в основном с помощью школьного курса испанского Бафф, который очень развеселил юношу, договориться с хозяевами домишка. Мы предполагали, что Бафф пробудет здесь недолго, самое позднее до утра. Жилище не ахти какое, но искать что-нибудь поприличнее времени не было. Старуха, извиняясь за нищету в доме, охотно согласилась на время приютить девушку, чем нас с Бафф очень растрогала.
Перед уходом я протянул юноше пачку песо и произнес:
— Mil gracias!
Сумма была небольшая, но парень весь засиял и затараторил по-испански словно пулемет. Пожелав всем спокойной ночи, я попрощался с Бафф, вышел из дома и направился к машине.
— Шелл, подожди! — Бафф догнала меня и слегка запыхавшимся голосом спросила: — Что ты намерен делать?
— Звонить генералу Лопесу, а потом — обратно, к старой церкви. Буду наблюдать за воротами центра.
Я не думал, что его обитатели станут отсиживаться и ждать, надеясь на высокие стены. Была большая вероятность того, что доктора постараются перепрятать в другое место. Поэтому я хотел застать момент, когда его вывезут с базы, и при возможности последовать за ними. Я посмотрел на часы. Они показывали половину девятого.
— Будь осторожен, Шелл. Пожалуйста, береги себя, — умоляющим голосом попросила Бафф.
— Дорогая, человека осторожнее меня теперь во всей Мексике не найти.
— Трудно выразить словами, какие чувства я сейчас испытываю, Шелл. Ты столько... ты так много для меня...
— Дорогая, оставь сантименты: доктор все еще у Вилламантеса. Но ты не волнуйся. Я все сделаю и прискачу за тобой на вороном коне, и тогда...
На этот раз Бафф не дала мне договорить.
— Идиот, — ласково произнесла она и, обвив мою шею, поцеловала меня в губы.
Это был долгий нежный поцелуй, сладкий и немного грустный. Затем девушка медленно провела кончиками пальцев по моим щекам, повернулась и пошла к домику.
Пока я ждал, когда оператор телефонной станции соединится с номером генерала Лопеса и перезвонит мне на заправочную станцию «Пемекс», механики успели заправить бензином мой «плимут» и перезарядить аккумуляторные батареи. Оператор телефонной станции пытался меня соединить с Мехико, но связь была такой отвратительной, а на заправке стоял такой шум и гам, что в трубке я ничего не расслышал, и нас разъединили. Чувствовал себя я неплохо, правда, был немного напряжен, но голова уже не кружилась. Я надеялся, что дела мои пошли на поправку. Как рассказывал мне доктор, он также мучился несколько часов, а потом все прошло.
Однако волнение, подобное тому, которое я испытал, увидев шрам на руке генерала Лопеса, не покидало меня. Но на этот раз меня беспокоили не воспоминания о красной отметине на тыльной стороне ладони генерала, поскольку я уже знал, что коробку со злополучным фильмом в публичный дом принес садист Вилламантес. Мною овладело ощущение непонятной тревоги, которую я никак не мог прогнать. Я посмотрел на такси, вокруг которого суетились механики. Если те двое, которых я заметил в перевернутой машине, и не разбились, то они едва ли сумели разглядеть в темноте, что мы с Бафф ехали на «плимуте». Мои мысли прервал телефонный звонок.
Я судорожно схватил трубку. Сначала в ней раздались треск, звонкие переливы, затем я услышал женский голос:
— Bueno?
— Здравствуйте. Графиня, это вы?
— Mander?
— Это сеньора Лопес?
— О нет, сеньор. Ее нет дома. Кто спрашивает?
— Ее нет? А генерал?
— Его тоже нет, сеньор.
— А кто это? С кем я говорю?
— Это Кармелина, служанка.
Ага, служанка. А что мне о ней известно? Я вспомнил, как генерал говорил, что доверяет всей своей обслуге. Но эта служанка пришла к ним сравнительно недавно, меньше года назад. Возможно, что она и хороша как прислуга, но в сложившейся ситуации я не мог не подозревать ее в том, что она служит не только своим хозяевам. И чем дольше думал я о ней, тем больше склонялся к мысли о том, что такой человек, как Вилламантес, наверняка сделал все, чтобы приставить к генералу кого-нибудь из своих.
— У вас в доме все в порядке? Ничего не случилось? Никаких происшествий? А когда хозяева будут дома?
— Да, сеньор, у нас все в порядке, — ответила Кармелина. — Хозяева вернутся, наверное, через полчаса. Точно не знаю. Простите, а кто их спрашивает?
Я задумался. Механик, стоявший в дверях, что-то крикнул второму, сидевшему в машине, и его голос срезонировал в моих ушах. Я не мог рассказать служанке всего, что хотел передать генералу Лопесу. Что я побывал на базе коммунистов, что снова еду туда и жду от него подмоги. Если Кармелина связана с Вилламантесом, то все мои планы рухнут. Но я и не мог всю ночь сидеть на бензозаправочной станции и ждать, когда вернется генерал.
— Послушай, — сказал я, — мне очень срочно нужен генерал Лопес. Это вопрос жизни или смерти. Поняла? Жизни или смерти. Muy importante. Разыщи хозяина, где бы он ни был, и передай ему... передай генералу, что звонил Шелл Скотт и что я хотел поговорить с ним по очень срочному и важному делу. Все поняла?
— Si. Шелл Скотт хочет поговорить с генералом.
— Правильно. Пусть он перезвонит мне по... — Я прервался и посмотрел на номер телефонного аппарата, с которого разговаривал со служанкой.
Было бы неосмотрительно с моей стороны сообщать Кармелине телефон бензозаправки, уж слишком много людей в окружении Вилламантеса: Моник, капитан Эмилио... И очень вероятно, что и Кармелина была в их числе. Парни, обслуживавшие мою автомашину, громко кричали что-то друг другу неподалеку. Один из них, разложив на земле помятое крыло, барабанил по нему деревянным молотком.
Я решил не испытывать судьбу и не рисковать:
— Передай генералу Лопесу, что я ему перезвоню. И очень скоро. Так что свяжись с ним как можно скорее, и пусть он ждет у телефона.
— Хорошо, постараюсь, — пообещала мне служанка Лопесов, и я повесил трубку.
Надо было как можно быстрее возвращаться на базу. Для того чтобы вывезти доктора Баффингтона за пределы центра, много времени коммунистам не потребуется. Но они, перепрятав его, должны будут вернуться за химикатами, пробирками, колбами, ретортами и прочим лабораторным оборудованием. Я обзвонил несколько мест в Мехико, где мог бы находиться генерал, но ни по одному телефону его не застал, никто из ответивших мне не знал, где он.
Десять минут ожидания показались мне часом. Больше ждать я не мог. Если служанка за это время не связалась с генералом, то его появления в доме можно было бы ждать еще несколько часов. А что, если генерала Лопеса уже убили или он носится по горам в поисках изменившей ему жены, а я здесь на станции стою как осел у телефона и жду? От одной только мысли, что возможен и такой расклад, я застонал.
Слабо надеясь, что служанка выполнила данное мне обещание, я снова связался с домом Лопесов.
— Bueno? — послышался тот же голос.
— Нашла генерала?
— Нет, сеньор. Извините, но его нигде нет. Я обзвонила всех, кого только можно.
— Хорошо. Спасибо, Кармелина.
Все, мне больше ничего не остается, как передать ей то, что должен знать генерал, подумал я и попытался убедить себя в том, что служанка точно выполнит мою просьбу. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.
— Послушай, Кармелина. Я хочу, чтобы ты сразу же передала от меня генералу записку. Если удастся с ним связаться, прочитай ее ему по телефону. Хорошо? А при встрече я тебя отблагодарю. Дам тысячу песо.
— Si, si, si, я все сделаю очень хорошо.
— Тогда записывай.
В трубке стихло, затем я снова услышал голос служанки:
— Я готова. Говорите.
— Пиши. Вилламантес — Кулебра, центр — за деревней Тлакспасин. Нужно проехать еще пять километров, свернуть вправо, на разбитую грунтовую дорогу. Вилламантес и двадцать его людей сейчас там. Сразу же езжайте туда. Двиньте на центр всю мексиканскую армию. Это все. Подпись — Шелл Скотт.
Хоть Кармелина и заверила меня, что все поняла, я все же заставил ее прочитать, что она записала. Закончив перечитывать свои записи, она сказала:
— Еще раз извините меня, сеньор Скотт, но я обзвонила всех, кого только могла. Сначала я позвонила... — Служанка стала перечислять все места, где не оказалось генерала Лопеса, а я, слушая ее, удивлялся, зачем она мне все это говорит.
— Отлично, Кармелина, — наконец оборвал я ее. — Передай записку хозяину, а мне уже надо ехать дальше.
— Нет-нет, подождите, — запротестовала она. — Я хочу снова прочитать вам, что я записала. А то вдруг я что-то напутала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37