— Типичная тактика полицейского террора! Вызвать человека среди ночи, заставить притащиться в полицейское управление для безжалостного допроса...
— Я ждал до половины девятого, прежде чем позвонить тебе, — миролюбиво произнес лейтенант Карлин. — Я понимал, что тебе необходимо отоспаться после занятий, которые состоялись у тебя с этой дамой! — Он медленно покачал головой. — Такой заковыристой я ни разу в жизни не встречал.
Я подтолкнул к нему подписанный документ и громко зевнул. Слово «спать» утратило для меня значение.
Где-то в глубине памяти мелькало воспоминание о том, что я все же ухитрился поспать пару минут за эту ночь.
Но мои воспоминания были ужасно неотчетливыми.
Где-то около пяти утра Лайза предложила отправиться на кухню, потому что она голодна. Я был в этом уверен, ибо и мой желудок болезненно сжимался каждый раз, когда мне напоминали о полусыром бифштексе и бурбоне, которые, по заверению Лайзы, должны быть поддержать наши силы. Еда и в самом деле основательно поддержала ее силы. Я живо помнил огоньки в ее глазах, когда она снова заталкивала меня в спальню.
Потом мой хороший друг, но в первую очередь коп, Билл Карлин, позвонил как раз в тот момент, когда я испустил вздох облегчения, убедившись, что Лайза наконец-то спит сном младенца.
Билл потребовал, чтобы я явился к нему сделать заявление, а это означало, что мне надо немедленно вылезать из постели и тащить упирающуюся мисс Простетт под душ. Две чашки черного кофе поддержали меня, и я сумел сначала забросить ее домой, а потом уже отправился в полицейское управление. Я отчетливо помнил ошарашенное выражение лица привратника, когда изможденная, но невероятно живописно выглядевшая блондинка в яркой гавайской рубашке проскользнула мимо него с высоко поднятой головой.
— Ты указал время всех событий совершенно правильно, — буркнул Билл Карлин, — если сравнивать их с показаниями других опрошенных. Ничего не напутал.
Закурив сигарету, он откинулся на спинку стула.
— Какова твоя точка зрения, Рик? И как получилось, что ты оказался в этой компании?
— У меня был клиент, который хотел сообщить Тони Астор решительно все про того парня, за которого она хотела выйти замуж, — объяснил я. — Вот он и нанял меня покопаться в прошлом Ларри Голда.
— Кто был этот клиент?
— Ты прекрасно знаешь, Билл. К тому же теперь он уже бывший клиент.
— Я слишком долго работаю в полиции, чтобы удивляться делам человеческим, — сказал он. — Но все-таки они меня иногда поражают. Этот Голд, и как он балансировал на одной ноге на балюстраде, имея за спиной обрыв в семьдесят футов! — Билл недоуменно покачал головой. — Кстати, он не был пьян.
Я медленно выпрямился на неудобном стуле и с минуту внимательно смотрел на него.
— Ты уверен, что это несчастный случай?
— Разумеется. — Но тут в нем встрепенулся коп, и я сразу это обнаружил по выражению его глаз. — А что?
Есть основания сомневаться в несчастном случае?
— Спросил из любопытства, — усмехнулся я. — Ведь ты не нашел никаких доказательств, оспаривающих данное предположение? — Я надеялся, что в моем голосе ясно отразилось чисто обывательское любопытство, которое, как правило, не бывает ни на чем основано. — Один из загадочных «ключей к разгадке», что так нежно любят репортеры? На террасе или на самом трупе?..
— Никаких ключей, — медленно произнес Билл, — а также никакого мотива. Горничная Хельга все время находилась в своей комнате с того момента, как ты уехал вместе с мисс Простетт, и до твоего возвращения уже без нее. Она не слышала ничего необычного и уверена, что за этот промежуток времени никто не входил в дом. Там были только малышка Астор и Ларри Голд. Остается последний вопрос: сам он свалился или его столкнули с балюстрады? Единственный ответ таков: кто знает?.. Но мне придется туго, если я займусь поисками основания мисс Астор столкнуть его вниз! Ведь она собиралась выйти за него замуж против воли своей тетушки и даже студии, как я понял. Походит ли это, по-твоему, на мотив для убийства, приятель?
— Нет, — признал я. — Как выглядело тело при тщательном осмотре?
Карлин пожал плечами.
— Он приземлился спиной на бетон бассейна, Рик!
Этим все сказано. Он превратился в месиво. Череп у него...
— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имею в виду. Как он выглядел?
— Именно так, как этого и следовало ожидать. У него же было достаточно времени сообразить, что он падает и непременно разобьется. На лице застыло выражение дикого ужаса.
— Ну а тело было расслаблено или напряжено? — не отставал я.
Карлин на минуту задумался.
— Невозможно сказать, потому что весь удар пришелся на корпус.
— Что, он потерял по пути руки и ноги? — спросил я грубо, — Тонко подмечено! — усмехнулся Билл. — Полагаю, конечности были расслаблены, но опять-таки нельзя быть уверенным, потому что в момент удара о бетон возникла колоссальная сила...
— Мне кажется, ты что-то темнишь... Как выглядели его руки?
— Безжизненные, — холодно ответил он. — Расслабленные, если угодно. Ладони раскрыты одинаково, как левая, так и правая!
— Мне было просто любопытно, — повторил я на всякий случай.
— У тебя есть еще какие-нибудь глупые вопросы?
— Конечно! — Я вскочил со стула. — Но задавать их тебе бессмысленно, приятель, потому что ты даешь на них такие же глупые ответы!
Я двинулся к выходу.
— До скорого, Билл! Не забывай переводить на мой счет десять процентов с каждой полученной тобой взятки.
Когда я дошел до середины кабинета, он многозначительно кашлянул, и я невольно остановился и обернулся.
— Все считают, что полиция оказывает снисхождение обитателям Беверли-Хиллз, потому что там живут все самые крупные звезды Голливуда, — сказал Билл. — Это так, но по другим причинам. Какой-нибудь мелкий клерк из магазина в один прекрасный вечер налижется в баре, возможно даже в обществе своего хозяина, и примется крушить мебель. Если при этом никто не будет покалечен, а у парня хорошая репутация и он готов возместить причиненный ущерб, то на следующее утро никто ничего об этом не узнает. Окажись же в таком положении крупная голливудская фигура — что получится? История попадет во все газеты страны, она будет искажена, иногда намеренно, парню припишут все смертные грехи, и может случиться, что его карьера будет погублена навсегда. Вот почему обитатели Беверли-Хиллз нуждаются в снисхождении! Они гораздо более общественно уязвимы, чем любой из нас.
— Вы пытаетесь мне что-то сообщить, лейтенант? — спросил я вежливо. — Если да, то нельзя ли без предисловий?
— Ты тоже в этом их бизнесе, Рик, — холодно произнес Билл, — и обязан их защищать. Но если ты попытаешься помешать следствию, запомни, друг ты мне или не друг, я нанесу тебе такой удар, что ты не опомнишься до Дня благодарения 1999 года!
— Как получилось, что мне повезло услышать подобную отповедь именно сейчас?
— Потому что для парня, который зарабатывает себе на жизнь, избавляя людей кино от всяких неприятностей без лишней огласки и шумихи, ты ведешь себя не правильно! — Он схватил карандаш и принялся им постукивать по крышке стола. — С первой же минуты ты начал задавать мне всякие вопросы, и в конце концов у меня появилось неприятное ощущение, что тебе известно о вчерашней гибели Ларри Голда гораздо больше, чем ты признаешь. — Карандаш громко стукнул по подписанному мною заявлению, лежащему на столе. — Так что если ты вдруг припомнишь еще парочку фактов, о которых забыл упомянуть раньше...
— Нет, Билл, ты ошибаешься.
Он долго молчал, затем кивнул:
— О'кей, поставим на этом точку... Но мне было бы крайне жаль, если бы позднее выяснилось, что ты солгал, Рик!
— Понятно, — холодно сказал я. — Могу идти?
— Конечно! — Он улыбнулся и помахал мне на прощанье рукой. — Не слишком-то увлекайся блондинками, Рик, а то ноги протянешь...
Короче, мы расстались добрыми друзьями, а я так "и не проговорился о маленькой блестящей пуговице, которую кто-то вынул из сжатых пальцев трупа до того, как туда прибыла полиция.
* * *
Я вошел в нарядный офис Айвена Мэсси около полудня, за мною по пятам следовала секретарша, издавая неясные звуки, напоминающие квохтанье, как если бы я был старый черный петух, неизвестно откуда вернувшийся на птичий двор, а она — наседка, желающая поскорее водворить его в курятник, пока им не овладела новая жажда странствий.
— Где вы, черт побери, пропадали, Холман? — заорал Мэсси, едва увидев меня. — Я перевернул вверх тормашками весь этот проклятый город, разыскивая вас с половины десятого утра.
Если скажу ему правду, что я спал в собственной машине, которая стояла припаркованная среди множества других, у него, пожалуй, появится желание скормить меня своим прожорливым пираньям. Я бросил на него многозначительный взгляд и произнес:
— Я был занят.
— Занят? — Он чуть не подавился моим ответом, потом запустил ручищи в густую гриву седых волос, изображая безмерное отчаяние. — Слишком занят, чтобы по" звонить мне? После того, как вчера в доме Тони случилась такая трагедия? После того, как молодой Голд нырнул в сухой бассейн?
— Я решил, что, поскольку он умер, все ваши переживания и волнения закончились, — ответил я откровенно. — Вы же автоматически превратились в моего бывшего клиента. И все же я посчитал необходимым. встретиться с вами, чтобы удостовериться, что вы в деле не замешаны.
— Вы хитрый ублюдок, Холман!
Он сидел несколько минут, изучая мое лицо воистину убийственным взглядом серо-стальных глаз, затем неожиданно выдвинул ящик письменного стола и извлек из него заклеенный липкой лентой пластиковый пакет. Выбравшись из кресла, Айвен подошел к аквариуму, надорвал мешок, выудил из него пару кубиков свежего фарша и бросил их в воду.
Я наблюдал, как кубики стали медленно опускаться на дно, вода слегка помутнела от крови. Внезапно из ниоткуда материализовался ливень крошечных серебряных пулек, вода заколыхалась и завертелась в миниатюрном водовороте, продолжавшемся, как мне показалось, секунд пять.
После этого лишь несколько малюсеньких рыбешек лениво огибали свой мир в стеклянных стенах, а фарш полностью исчез, в воде не осталось даже следов крови.
Мэсси вернулся к столу, спрятал мешок в ящик и плюхнулся в кресло.
— Кем, черт побери, вы себя считаете, называя меня своим бывшим клиентом? — спросил он вкрадчивым голосом, не предвещающим ничего хорошего. — Такие слова могу сказать вам только я, Холман, понятно?
— Вы утверждаете, что вам все еще нужны сведения о Ларри Голде, хотя он и умер? — Я с минуту оторопело смотрел на него.
— Я хочу сказать, что остаюсь вашим клиентом, то есть вы по-прежнему работаете на меня, ясно? — ответил он.
— Очевидно, — осторожно ответил я.
— Я не могу приблизиться к Тони ближе, чем на милю, — продолжал он. — Наоми Простетт отгородила ее от остального мира, словно она первая леди коммунистического Китая. Вы первым увидели Тони после того, как это случилось?
— Да, она мне позвонила.
— Я слышал это от Тайлера Моргана! — бросил он раздраженно. — О'кей... — Он с шумом втянул в себя воздух. — Ну и как это вам кажется?
— Что именно?
— Хватит хитрить! — загремел он. — Сделала она это или нет?
Я несколько секунд беспомощно взирал на потолок, прежде чем ответить.
— Понимаю, что вам это может не понравиться, — предупредил я, — но что она «сделала или нет»?
— Убила его! — почти провизжал он.
— А что заставляет вас думать, будто его убили? — Я тоже повысил голос, иначе не смог бы перекричать его.
— Я этого не думаю, — ответил он неожиданно нормальным голосом. — Мне надо знать, что думаете вы?
— Не знаю, не уверен, — быстро ответил я, — но могу сообщить следующее: полиция считает, что все происходило именно так, как рассказала Тони Астор. Несчастный случай.
Он долго изучал меня, не произнося ни звука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17