Не на больничной койке от рака и не в домашней кровати на старости лет. Нет, смерть должна быть легкой и быстрой. Он хорошо в этом разбирался и давно пришел к такому выводу.
Он надел спортивный костюм, убрал кровать и спустился на первый этаж, в кухню.
Его завтрак состоял из фруктов и двух стаканов сока. Отдав необходимые распоряжения, Алексей взял из квартиры документы и кожаную куртку, а потом вывел из гаража машину и отправился в город.
Марголин любил размышлять, катаясь по городу. Управление машиной не отнимало у него много внимания. Первый раз он сел за руль поздно, в двадцать с чем-то лет. Впрочем, в те времена это было нормальным. Прослушав короткую лекцию, он сел и поехал, и никогда к услугам инструкторов не прибегал. За все эти годы у него не было ни одного серьезного ДТП, а машина стала для него чем-то большим, чем средство передвижения.
Серый БМВ-730 неспешно катился по мокрым улицам города, послушно останавливаясь у светофоров, не совершая резких маневров и не превышая скорости. Марголин пробыл в городе около полутора лет, и его ни разу не остановил ни один гаишник. Он сам удивился, когда недавно отметил этот факт.
Полученное задание было сложным, но выполнимым. Первую работу он выполнил достаточно успешно, мелкие недочеты не в счет. Расстановка городских сил перераспределилась в пользу его работодателей. Остался завершающий штрих… Надо нанести его, а потом исчезнуть. Людей, подобных ему, не любят отпускать с миром, он это знал. Так что о путях отхода надо подумать заранее. Через некоторое время бесплодных поисков о нем… Нет, не забудут, о таком не забывают никогда. Его оставят в покое. При условии, если сам он не полезет снова на сцену. Осевших на заграничных счетах денег хватит на безбедную старость, а свою тягу к приключениям он сможет удовлетворить иными способами.
Марголин развернулся на площади и, прибавив скорость, направил машину к западной окраине. Маршрут был отработан и имел на своем протяжении ловушки, в которые неминуемо должен был попасть преследователь, если таковой был. Выполнив необходимые маневры, Марголин повернул на угрюмую улицу, тянувшуюся между железнодорожным полотном и бесконечным забором механического завода. Асфальт был испещрен выбоинами и разломами, так что приходилось выдерживать малую скорость, а через полкилометра вообще остановиться перед закрытым переездом. Марголин выключил двигатель и откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову и потянувшись. Дождь усиливался, и он с сочувствием посмотрел на пожилую тучную женщину в желтой жилетке, замершую на кособоком крыльце деревянной будки. С обеих сторон переезда выстроились колонны сверкающих мокрых машин, неизвестно откуда появился смышленый мальчишка, предлагавший водителям лимонад и сигареты. Маневровый тепловоз затащил в ворота завода тяжелую цистерну, женщина скрылась внутри своей будки, и изогнутые перекладины шлагбаума поползли вверх. Стоявший перед БМВ автобус с треском выбросил облако черного дыма. Марголин отпустил его подальше и включил скорость, защелкивая ремень безопасности.
Среди машин встречного потока промелькнул темно-зеленый «фольксваген», на который Марголин не обратил никакого внимания. Знай он, кто находится в прогретом велюровом салоне с болтающейся на лобовом стекле мартышкой, остаток дня сложился бы для многих жителей города совсем по-иному.
Управлявший зеленым «пассатом» Алексей наблюдал за ползущим впереди грузовиком с досками, они были закреплены неважно и стали опасно раскачиваться, когда под высокими, со стертой резиной колесами оказались рельсы. Алексей выругался и придавил тормоз.
С высоты птичьего полета можно было бы заметить, как две машины, чем-то неуловимо выделявшиеся из общего потока, поравнялись и будто замерли на долю секунды. Одной из них предстояло скоро остаться без хозяина, и они словно чувствовали это. В следующее мгновение их разделял уже десяток метров, дождь продолжал идти, вдалеке прогрохотал раскат грома.
БМВ поморгал поворотником и сполз с дороги на размытый грунтовый проезд между оградой предприятия и забором войсковой части. Когда-то здесь располагался учебный мотострелковый полк, один из лучших в округе. Сверкали свежей краской металлические вышки часовых, по коридорам штаба сновали подтянутые офицеры, в парке довольно урчали дизеля БТРов и БМП, а на укрепленном сразу за КПП стенде можно было просмотреть весь боевой путь полка, протянувшийся через Европу к Берлину и отмеченный орденами, которые в те годы купить на рынке было нельзя. Реформы прошлись по части так, словно ее составляли не российские солдаты и офицеры, а иноземные оккупанты, хитростью окопавшиеся в городе. За каких-то полгода военный городок стал походить на пережившую долгий бой деревню…
Створки ворот с облезлыми звездами были разведены, а заменявшая шлагбаум цепь лежала на земле. Миновав КПП, Марголин покосился на яркий щит, возвещавший о том, что туалетная бумага находится на расстоянии 50 метров справа, и усмехнулся.
На территории бывшего военного городка сейчас дислоцировались десятки мелких контор, торговавших чем угодно. В какой-то газете даже поторопились назвать это место бизнес-центром. Двухэтажное П-образное здание штаба оккупировала промышленно-финансовая ассоциация «Ядро». Вокруг дома натянулась новая, не в пример проржавевшей армейской, колючая проволока, по углам вознеслись хитроумные вышки со всевозможной электронной аппаратурой слежения, а на газоне справа от главного входа замер неизвестно как попавший в гражданские руки БТР с задранным к небу стволом пулемета.
Марголин обогнул здание штаба и попал в проезд между бывшими казармами. Один из домов здесь сверкал евростандартовскими окнами и скромно гордился выстроившимся вдоль фасада рядом автомашин. Марголин припарковал БМВ, неторопливо, не обращая внимания на дождь, пересек площадку и остановился на крыльце, стряхивая капли с волос.
В бывшем помещении солдатской столовой открылся бар, а скоро должно было осветиться огнями и казино «Генерал». Учебные корпуса переоборудовались под развлекательный центр, но спортивный городок не потерял своего назначения: его дополнили бассейном, кортами, тренажерным залом, в закрытом тире выстрелы звучали еще чаще, чем раньше. Днем здесь стреляли из спортивных и разрешенных для частных охранников боевых стволов, а ночные клиенты пользовались чем угодно.
За всеми этими переменами, за давней разрешающей подписью на пожелтевшем уже документе стояло «Ядро». В прямом и в переносном смысле. Группа политиков, финансистов, предпринимателей и бандитов высшего звена. Цель их была грандиозна, но и люди, к ней стремившиеся, не были мальчиками. Они привыкли действовать чужими руками и подставлять чужие головы. Они не спешили. Перестановки в городской администрации сопровождались серией скандалов, Следующим этапом было назначение на пост начальника ГУВД своего человека. Он не был совсем «своим», его использовали втемную, зато он был полностью управляем и обладал незаурядной энергией. В оперативных комбинациях высокого уровня он ничего не понимал, всех, кто мог бы ему что-то разъяснить, разогнал в первые же дни. После этого появился вызволенный из безделья и забвения Марголин. Общий план операции был разработан не им, а группой аналитиков, но руководил исполнением плана он. В результате ядро стало «Ядром» и протянуло свои щупальца во все сферы городской жизни - как легальной, так и теневой.
Марголин миновал просторный холл, поздоровался с охранником, который его не знал, но посчитал знакомым, и поднялся на второй этаж. Лестница была покрыта светло-серым ковролином, и Марголин, глядя, как утопают в высоком ворсе подошвы его ботинок, подумал, что охранника надо наказать. А заодно и его начальника.
В коридоре пол был выстлан ковролином ярко-красной расцветки, и Марголин перестал смотреть под ноги. Покрытие он бы тоже сменил, как и ротозея-охранника, но это было не в его власти.
В конце коридор поворачивал налево и утыкался в дверь из светлого дерева. Сбоку на стене висело переговорное устройство, для включения которого надо было знать код. Марголин набрал нужные цифры, а потом приложил к осветившемуся миниатюрному экранчику левый указательный палец. Из динамика раздался щелчок, но вопросов не последовало. Шевельнулась закрепленная под потолком видеокамера, а спустя секунду ухо различило приглушенный, неопределенного рода гул - отползла в сторону металлическая плита, установленная за деревянной дверью. Марголин повернул ручку и вошел.
Помещение из двух комнат было обставлено скупо. В дальней находился компьютер, ради сохранности которого и были созданы все эти меры предосторожности. Шифр знал только Марголин.
- Привет. - Марголин пристально посмотрел на охранника. - Все нормально?
- Да. - Тот пожал плечами и отвел глаза. Расстегивая плащ, Марголин прошел к компьютеру, осмотрел его и запер дверь. Вешалки в комнате не была, и он повесил плащ на ручку оконной рамы. Открыл вмурованный в стену сейф. Там располагался пульт дистанционного управления еще одной видеокамерой, о наличии которой охранник ничего не знал. Она контролировала обе комнаты, автоматически включалась при приближении к компьютеру на расстояние ближе полутора метров и работала до тех пор, пока в помещении находились люди или объект не покидал запретную зону. В том же сейфе стоял и телевизор. Марголин наугад отмотал пленку назад и включил воспроизведение.
Конечно, он был прав. На секунду по его лицу скользнула кривая ухмылка, потом глаза опять стали серьезными. Он придвинулся ближе к экрану, пытаясь различить лицо девушки, лежавшей с охранником на полу передней комнаты. Пол был покрыт линолеумом, и им, наверное, было неудобно, но на неудобства они внимания не обращали. Марголин терпеливо ждал, прежде чем остановил пленку и всмотрелся в черты искаженного удовольствием молодого лица.
Когда на объекте долго ничего не случается, а условия службы таковы, что и случиться-то вроде бы ничего не может, бдительность неминуемо падает. Никакие деньги, никакие проверки и наказания не смогут исправить положение. Человек может находиться в постоянном напряжении, если знает и понимает, для чего это нужно. А взять этого парня: он сидит здесь сутки через двое, не представляя, что и от кого оберегает. Ему скучно. Видик надоел, а игровой компьютер ему не поставили. Пить он опасается. У него договоренность с внешним постом, его заблаговременно предупредят о приезде хозяина, так что подругу он успеет прогнать, а последствия пьянки быстро не ликвидируешь. Подвернулся благоприятный случай - и он им воспользовался…
Продолжая разглядывать лицо девушки, Марголин достал из кармана сигареты и закурил. Попавшая в глаз струйка дыма заставила его зажмуриться, на лбу собрались морщины.
Он промотал пленку вперед, опуская волнующие моменты, и обратил внимание, что юная белокурая девица ведет себя куда активнее мужественного кавалера… Стоп! Охранник остался лежать на холодном линолеуме лицом к окну, поджав ноги и подложив под голову руку. Будучи совсем не хилого сложения, он выглядел тощим и жалким, что ли… Девица встала и оглянулась. Наклонилась, подобрала со стула свою рубашку и, прижимая ее к груди, пробежала в соседнюю комнату, где находился сейчас Марголин. Замерла у компьютера. Протянула и тут же отдернула от клавиатуры руку. Резко подняв голову, осмотрелась. Задержавшись на закрепленном справа от столика зеркале, поправила волосы. Пробежала обратно. В падающем из окна свете мелькнул шрам слева на пояснице.
Одевшись, девица растолкала охранника, и тот, с трудом продрав глаза, проводил ее до двери. Прощальный поцелуй был холоден, как линолеум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Он надел спортивный костюм, убрал кровать и спустился на первый этаж, в кухню.
Его завтрак состоял из фруктов и двух стаканов сока. Отдав необходимые распоряжения, Алексей взял из квартиры документы и кожаную куртку, а потом вывел из гаража машину и отправился в город.
Марголин любил размышлять, катаясь по городу. Управление машиной не отнимало у него много внимания. Первый раз он сел за руль поздно, в двадцать с чем-то лет. Впрочем, в те времена это было нормальным. Прослушав короткую лекцию, он сел и поехал, и никогда к услугам инструкторов не прибегал. За все эти годы у него не было ни одного серьезного ДТП, а машина стала для него чем-то большим, чем средство передвижения.
Серый БМВ-730 неспешно катился по мокрым улицам города, послушно останавливаясь у светофоров, не совершая резких маневров и не превышая скорости. Марголин пробыл в городе около полутора лет, и его ни разу не остановил ни один гаишник. Он сам удивился, когда недавно отметил этот факт.
Полученное задание было сложным, но выполнимым. Первую работу он выполнил достаточно успешно, мелкие недочеты не в счет. Расстановка городских сил перераспределилась в пользу его работодателей. Остался завершающий штрих… Надо нанести его, а потом исчезнуть. Людей, подобных ему, не любят отпускать с миром, он это знал. Так что о путях отхода надо подумать заранее. Через некоторое время бесплодных поисков о нем… Нет, не забудут, о таком не забывают никогда. Его оставят в покое. При условии, если сам он не полезет снова на сцену. Осевших на заграничных счетах денег хватит на безбедную старость, а свою тягу к приключениям он сможет удовлетворить иными способами.
Марголин развернулся на площади и, прибавив скорость, направил машину к западной окраине. Маршрут был отработан и имел на своем протяжении ловушки, в которые неминуемо должен был попасть преследователь, если таковой был. Выполнив необходимые маневры, Марголин повернул на угрюмую улицу, тянувшуюся между железнодорожным полотном и бесконечным забором механического завода. Асфальт был испещрен выбоинами и разломами, так что приходилось выдерживать малую скорость, а через полкилометра вообще остановиться перед закрытым переездом. Марголин выключил двигатель и откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову и потянувшись. Дождь усиливался, и он с сочувствием посмотрел на пожилую тучную женщину в желтой жилетке, замершую на кособоком крыльце деревянной будки. С обеих сторон переезда выстроились колонны сверкающих мокрых машин, неизвестно откуда появился смышленый мальчишка, предлагавший водителям лимонад и сигареты. Маневровый тепловоз затащил в ворота завода тяжелую цистерну, женщина скрылась внутри своей будки, и изогнутые перекладины шлагбаума поползли вверх. Стоявший перед БМВ автобус с треском выбросил облако черного дыма. Марголин отпустил его подальше и включил скорость, защелкивая ремень безопасности.
Среди машин встречного потока промелькнул темно-зеленый «фольксваген», на который Марголин не обратил никакого внимания. Знай он, кто находится в прогретом велюровом салоне с болтающейся на лобовом стекле мартышкой, остаток дня сложился бы для многих жителей города совсем по-иному.
Управлявший зеленым «пассатом» Алексей наблюдал за ползущим впереди грузовиком с досками, они были закреплены неважно и стали опасно раскачиваться, когда под высокими, со стертой резиной колесами оказались рельсы. Алексей выругался и придавил тормоз.
С высоты птичьего полета можно было бы заметить, как две машины, чем-то неуловимо выделявшиеся из общего потока, поравнялись и будто замерли на долю секунды. Одной из них предстояло скоро остаться без хозяина, и они словно чувствовали это. В следующее мгновение их разделял уже десяток метров, дождь продолжал идти, вдалеке прогрохотал раскат грома.
БМВ поморгал поворотником и сполз с дороги на размытый грунтовый проезд между оградой предприятия и забором войсковой части. Когда-то здесь располагался учебный мотострелковый полк, один из лучших в округе. Сверкали свежей краской металлические вышки часовых, по коридорам штаба сновали подтянутые офицеры, в парке довольно урчали дизеля БТРов и БМП, а на укрепленном сразу за КПП стенде можно было просмотреть весь боевой путь полка, протянувшийся через Европу к Берлину и отмеченный орденами, которые в те годы купить на рынке было нельзя. Реформы прошлись по части так, словно ее составляли не российские солдаты и офицеры, а иноземные оккупанты, хитростью окопавшиеся в городе. За каких-то полгода военный городок стал походить на пережившую долгий бой деревню…
Створки ворот с облезлыми звездами были разведены, а заменявшая шлагбаум цепь лежала на земле. Миновав КПП, Марголин покосился на яркий щит, возвещавший о том, что туалетная бумага находится на расстоянии 50 метров справа, и усмехнулся.
На территории бывшего военного городка сейчас дислоцировались десятки мелких контор, торговавших чем угодно. В какой-то газете даже поторопились назвать это место бизнес-центром. Двухэтажное П-образное здание штаба оккупировала промышленно-финансовая ассоциация «Ядро». Вокруг дома натянулась новая, не в пример проржавевшей армейской, колючая проволока, по углам вознеслись хитроумные вышки со всевозможной электронной аппаратурой слежения, а на газоне справа от главного входа замер неизвестно как попавший в гражданские руки БТР с задранным к небу стволом пулемета.
Марголин обогнул здание штаба и попал в проезд между бывшими казармами. Один из домов здесь сверкал евростандартовскими окнами и скромно гордился выстроившимся вдоль фасада рядом автомашин. Марголин припарковал БМВ, неторопливо, не обращая внимания на дождь, пересек площадку и остановился на крыльце, стряхивая капли с волос.
В бывшем помещении солдатской столовой открылся бар, а скоро должно было осветиться огнями и казино «Генерал». Учебные корпуса переоборудовались под развлекательный центр, но спортивный городок не потерял своего назначения: его дополнили бассейном, кортами, тренажерным залом, в закрытом тире выстрелы звучали еще чаще, чем раньше. Днем здесь стреляли из спортивных и разрешенных для частных охранников боевых стволов, а ночные клиенты пользовались чем угодно.
За всеми этими переменами, за давней разрешающей подписью на пожелтевшем уже документе стояло «Ядро». В прямом и в переносном смысле. Группа политиков, финансистов, предпринимателей и бандитов высшего звена. Цель их была грандиозна, но и люди, к ней стремившиеся, не были мальчиками. Они привыкли действовать чужими руками и подставлять чужие головы. Они не спешили. Перестановки в городской администрации сопровождались серией скандалов, Следующим этапом было назначение на пост начальника ГУВД своего человека. Он не был совсем «своим», его использовали втемную, зато он был полностью управляем и обладал незаурядной энергией. В оперативных комбинациях высокого уровня он ничего не понимал, всех, кто мог бы ему что-то разъяснить, разогнал в первые же дни. После этого появился вызволенный из безделья и забвения Марголин. Общий план операции был разработан не им, а группой аналитиков, но руководил исполнением плана он. В результате ядро стало «Ядром» и протянуло свои щупальца во все сферы городской жизни - как легальной, так и теневой.
Марголин миновал просторный холл, поздоровался с охранником, который его не знал, но посчитал знакомым, и поднялся на второй этаж. Лестница была покрыта светло-серым ковролином, и Марголин, глядя, как утопают в высоком ворсе подошвы его ботинок, подумал, что охранника надо наказать. А заодно и его начальника.
В коридоре пол был выстлан ковролином ярко-красной расцветки, и Марголин перестал смотреть под ноги. Покрытие он бы тоже сменил, как и ротозея-охранника, но это было не в его власти.
В конце коридор поворачивал налево и утыкался в дверь из светлого дерева. Сбоку на стене висело переговорное устройство, для включения которого надо было знать код. Марголин набрал нужные цифры, а потом приложил к осветившемуся миниатюрному экранчику левый указательный палец. Из динамика раздался щелчок, но вопросов не последовало. Шевельнулась закрепленная под потолком видеокамера, а спустя секунду ухо различило приглушенный, неопределенного рода гул - отползла в сторону металлическая плита, установленная за деревянной дверью. Марголин повернул ручку и вошел.
Помещение из двух комнат было обставлено скупо. В дальней находился компьютер, ради сохранности которого и были созданы все эти меры предосторожности. Шифр знал только Марголин.
- Привет. - Марголин пристально посмотрел на охранника. - Все нормально?
- Да. - Тот пожал плечами и отвел глаза. Расстегивая плащ, Марголин прошел к компьютеру, осмотрел его и запер дверь. Вешалки в комнате не была, и он повесил плащ на ручку оконной рамы. Открыл вмурованный в стену сейф. Там располагался пульт дистанционного управления еще одной видеокамерой, о наличии которой охранник ничего не знал. Она контролировала обе комнаты, автоматически включалась при приближении к компьютеру на расстояние ближе полутора метров и работала до тех пор, пока в помещении находились люди или объект не покидал запретную зону. В том же сейфе стоял и телевизор. Марголин наугад отмотал пленку назад и включил воспроизведение.
Конечно, он был прав. На секунду по его лицу скользнула кривая ухмылка, потом глаза опять стали серьезными. Он придвинулся ближе к экрану, пытаясь различить лицо девушки, лежавшей с охранником на полу передней комнаты. Пол был покрыт линолеумом, и им, наверное, было неудобно, но на неудобства они внимания не обращали. Марголин терпеливо ждал, прежде чем остановил пленку и всмотрелся в черты искаженного удовольствием молодого лица.
Когда на объекте долго ничего не случается, а условия службы таковы, что и случиться-то вроде бы ничего не может, бдительность неминуемо падает. Никакие деньги, никакие проверки и наказания не смогут исправить положение. Человек может находиться в постоянном напряжении, если знает и понимает, для чего это нужно. А взять этого парня: он сидит здесь сутки через двое, не представляя, что и от кого оберегает. Ему скучно. Видик надоел, а игровой компьютер ему не поставили. Пить он опасается. У него договоренность с внешним постом, его заблаговременно предупредят о приезде хозяина, так что подругу он успеет прогнать, а последствия пьянки быстро не ликвидируешь. Подвернулся благоприятный случай - и он им воспользовался…
Продолжая разглядывать лицо девушки, Марголин достал из кармана сигареты и закурил. Попавшая в глаз струйка дыма заставила его зажмуриться, на лбу собрались морщины.
Он промотал пленку вперед, опуская волнующие моменты, и обратил внимание, что юная белокурая девица ведет себя куда активнее мужественного кавалера… Стоп! Охранник остался лежать на холодном линолеуме лицом к окну, поджав ноги и подложив под голову руку. Будучи совсем не хилого сложения, он выглядел тощим и жалким, что ли… Девица встала и оглянулась. Наклонилась, подобрала со стула свою рубашку и, прижимая ее к груди, пробежала в соседнюю комнату, где находился сейчас Марголин. Замерла у компьютера. Протянула и тут же отдернула от клавиатуры руку. Резко подняв голову, осмотрелась. Задержавшись на закрепленном справа от столика зеркале, поправила волосы. Пробежала обратно. В падающем из окна свете мелькнул шрам слева на пояснице.
Одевшись, девица растолкала охранника, и тот, с трудом продрав глаза, проводил ее до двери. Прощальный поцелуй был холоден, как линолеум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18