Мне говорили, ни Мерлин, ни Верховный король не согласились к нему прикоснуться. Так что ей пришлось забрать его к себе домой на Север, и с того дня никто его больше не видел.
– А граф Ферлас? – спросил после короткой паузы Александр.
– О да. Он поехал в Лугуваллиум и спрашивал повсюду, но это не важно. Это долгая история; он ничего не добился. Он не смог подобраться к Нимуэ. Он ничего не узнал, а брат его подхватил лихорадку и умер, так что Ферлас вернулся назад.
– Значит, это была насланная болезнь?
– Кто знает? Ты боишься?
– Я не боюсь ведьм, только не теперь, – рассмеялся Александр.
Моргана вскинула взгляд, на мгновение ошеломленная внезапно взрослым и почти снисходительным тоном, но потом рассмеялась вместе с ним.
– И впрямь не боишься, возлюбленный мой. Так ты отправишься в поход ради меня и привезешь мне эту волшебную чашу?
– Я же сказал, что привезу, – снова помедлил он. – Если ты кое-что мне пообещаешь.
– Условия? Я уже сказала, что буду любить тебя. – Улыбка, полная очаровательного озорства, скрыла тайную насмешку. – Я даже подам тебе вина в Граале, когда ты привезешь его сюда.
Александр тряхнул головой; теперь он был совершенно серьезен.
– Только скажи мне, пообещай мне, что когда эта волшебная чаша окажется у тебя в руках со всей ее, как ты сказала, мощью великих богов, ты используешь ее лишь для того, чтобы обрести свободу, а после – только на службе Верховного короля.
На какое-то мгновение ему показалось, что он зашел слишком далеко. Внезапная гневная вспышка в ее глазах напомнила ему, что он все еще если не, строго говоря, узник здесь, в Темной Башне, то вполне в ее власти. Но он ей нужен. Ее брат Артур в любую минуту может сделать свой ход, перевести ее в более строгую темницу. К тому же Моргану отрезвила мысль о том, что там, где грубоватый солдат Ферлас и его предшественник потерпели неудачу в попытках подобраться к тайне Нимуэ, неискушенный и такой честный Александр может преуспеть. И потому она только улыбнулась с какой-то печальной нежностью и подняла руку, чтобы снова коснуться его щеки.
– Все, что я хочу, – это силу Грааля, которую он даст мне, чтобы развеять недоверие моего брата и освободить меня от ужасной судьбы моей сестры. Чтобы защитить меня, Алекс, не более того, а потом чтобы служить ему, Я знаю, Грааль это может. Ты подаришь мне это?
– Обещаю!
Три дня спустя на свежем коне, с начищенным оружием и с новым вышитым плащом на плечах Александр выехал на север в королевство Регед, где находился замок, принадлежащий Пеллеасу, супругу чародейки Нимуэ.
Глава 28
Такое уже случалось, день был хорош, Александр был при оружии и верхом на своем добром скакуне, и впереди его ждало приключение. Но прошлое не звало Александра. Тогда он был очень юн, а вот сейчас… С головой, все еще полной Мыслями о своей властительнице, об их прощальных утехах вчерашней ночью, он легкой рысью скакал по берегу реки.
Его влюбленная рассеянность едва не стала причиной его гибели. Хотя несчастие, случившееся с Александром в прошлом в этих местах, должно было заставить его ехать с большей осторожностью, конь его испуганно вильнул в сторону, настолько внезапно и безо всякой видимой причины, что принц едва не вылетел из седла. Послав – не ужасное – проклятие всем богам, он взял себя в руки, натянул поводья и только тут увидел призрак, так напугавший лошадь.
В худенькой фигурке, закутанной в объемный серый плащ, складки которого колыхались на ветру, и впрямь было что-то призрачное. Перед ним стояла женщина, которую Александр сперва не признал. Потом он понял, что перед ним дама Лунеда, одна, без свиты и, судя по ее бледности и по тому, как она держалась за ствол молодой березки, очень напуганная.
Гнедой Александра, повинуясь умелой руке всадника, стоял как вкопанный, но в ужасе косил налитым кровью глазом.
Дама сделала шаг вперед, все еще опираясь на деревце, как будто могла упасть без его поддержки. Но когда Лунеда заговорила, голос ее прозвучал вполне прозаично:
– Мне очень жаль, если я напугала твою лошадь. Я подумала, что это можешь быть ты, но я не осмеливаюсь быть увиденной на случай… – Она помедлила.
– На случай?
– На случай, вдруг это один из людей королевы.
– Так, значит, ты ждала меня?
Причиной такого банального вопроса стало смущение. Он поискал утром хозяйку замка, чтобы получить соизволение уехать, попрощаться перед дорогой и поблагодарить ее за заботу и доброту, но ему сказали, что она еще не покидала своих покоев. Учтивость требовала, чтобы он подождал, он и сам это знал. Но ему так не терпелось отправиться в путь, в новый поход и к новым приключениям, и королева так настаивала, что, оставив вежливое письмо, он выехал сразу после завтрака.
– Я искал тебя утром, – поспешил оправдаться Александр, – но твои женщины объявили, что ты еще не вставала. Мне хотелось принести тебе свою благодарность за все, что ты сделала для меня, я очень благодарен случаю, что он предоставил мне такую возможность. Но почему… Я хотел сказать, как вышло так, что ты здесь, вдали от замка, одна и так рано поутру? Ты хотела поговорить со мной? Но о чем, госпожа? Уж конечно, ты покинула замок не для того, чтобы пожелать мне доброго пути?
– Я выехала с рассветом, а женщинам приказала говорить всем, что еще сплю. Моя лошадь привязана в лесу, так чтобы ее никто не увидел с дороги. Мне надо было тебя повидать. Пока ты был в замке, я была бессильна прийти к тебе тайно, но сейчас…
Ее голос замер. Пальцы нервно теребили край плаща. С мгновение Александр нахмурившись глядел на нее в полной рассеянности, потом соскользнул с седла, чтобы подать даме руку.
– Ты должна мне что-то рассказать? Дать мне какое-то порученье? Я с готовностью выполню его, хотя не знаю, сколько времени пройдет прежде, чем я смогу возвратиться в твой замок. Пойдем, госпожа, если дело тайное, нам лучше отойти в укрытие и поговорить там. Где ты оставила лошадь?
Кобыла Лунеды стояла привязанная на полянке в лесу ярдах в тридцати от дороги. Перебросив поводья через голову гнедого и ослабив подпругу, Александр отправил коня пастись. Он огляделся по сторонам в поисках пенька, валуна, поваленного ствола, на который можно было бы усадить даму, но не нашел ничего, и сама Лунеда только покачала головой со все тем же ужасом, а потом сбивчиво заговорила:
– Нет. На это нет времени. Я должна вернуться прежде, – чем она меня хватится. Мой господин, ты меня выслушаешь?
Мне известно, – да и кто этого не знает? – что ты человек королевы Морганы и что сегодня она отослала тебя из замка, как послала она многих других своих любовников…
– И это ты говоришь мне, госпожа? Не думаешь же ты, что я стану слушать…
– Да не будь же глупцом! – Эта вспышка была такой неожиданной, такой отчаянной, была так несвойственна сдержанной хозяйке Темной Башни, что Александр поневоле умолк. А она продолжала, и на щеках у нее вспыхнул горячечный яркий румянец:
– Не можешь же ты считать, что ты у нее первый или, еще лучше, единственный! С тех пор как ее господин отослал ее из-за интриги с Акколоном, она никогда подолгу не спала одна. А теперь ее еще обуяло это.., эта страсть к сокровищам Максена – о да, это всем известно! – зачем, ты думаешь, Ферлас поехал ради нее на Север? И его брат Юлиан? И по меньшей мере еще один рыцарь до них? Она тебе сказала, что Юлиан умер? А теперь твоя очередь!
– Ты думаешь, я отступлю перед опасностью? А что до Акколона, так это дело прошлое, он заманил ее…
– Так же, как ее заманил ты? – Подступив на шаг ближе, Лунеда схватила его за локоть. Ее хватка была столь хрупкой, запястье столь тонким и так дрожали изящные пальцы, что Александр, как это ни парадоксально, просто не мог заставить себя вырваться. – Пожалуйста! – молила она. – Прошу тебя, послушай! – И волею того же парадокса, потому что Лунеда была не юной красавицей, а просто невзрачной женщиной, проявившей к нему доброту, и потому что рука у него на локте дрожала от страха, он сдержался и выслушал.
– Я лишь желаю тебе добра. – Лунеда так спешила выговориться, что почти захлебывалась словами. – Я хочу, чтобы ты это знал. И это единственное, что привело меня сюда, чтобы рассказать тебе правду прежде, чем ты отправишься дальше в этот гибельный поход ради королевы. Мне очень жаль, если то, что я скажу, ранит тебя. Но во имя любого бога, в которого ты веришь, это чистая правда.
Она остановилась, чтобы прокашляться. Александр молчал. Как бы странно это ни показалось, он почти знал, что собирается рассказать ему хозяйка Темной Башни. В этот крат кий переход от замка в бодрящей утренней свежести он испытал постыдное облегчение от того, что вновь обрел свободу, вырвался из нагонявших истому и пахнувших медом пут, что держали его в плену.
А Лунеда продолжала:
– Верно, что, отослав ее от себя, король Урбген покарал свою жену за измену супружескому ложу, но это было сущей мелочью по сравнению с государственной изменой по отношению к ее брату. Верховному королю. Это Моргана уговорила Акколона украсть меч власти и поднять его на Верховного короля. Нет, выслушай меня. Тебе она сказала, что меч предназначался Урбгену, но это она стала говорить потом, чтобы обелить себя! Правда в том, что она отдала Калибурн Акколону, чтобы тот вышел с ним на поединок один на один против Верховного короля. Она считала, что от Артура следует избавиться, убив его. И тогда она с любовником станут хозяевами меча королевской власти. Заговор провалился; от смертной казни ее спасло лишь то, что она сестра Артура, а вот ее любовника убили. Король же Урбген, будучи ярым сторонником Артура, отослал ее от себя и приставил к ней стражу. Ты видел, сколь жестоко ее заточение! Удобство и даже роскошь, свобода, сколько пожелает, разъезжать по округе!
Зачем, по-твоему, ей это сокровище? Она тебе сказала?
– Она считает, есть какая-то разукрашенная чаша, обладающая силой…
– Да, да, снова эта сила. Но зачем она ей? У нее, как все, знают и как она первая поспешит тебе сказать, уже есть ее собственная волшебная сила.
Он помолчал.
– Да, соглашусь, ее заточение не столь уж ужасно, но, – вспомнив, повторил он слова чародейки, – «это все равно заточение». Ей нужна сила, чтобы завоевать свободу и вернуть себе доверие брата, чтобы помогать ему своим волшебством. Она.., ты же сама сказала, что в ее распоряжении волшебное искусство.
– Волшебство? – Как это ни удивительно, в голосе Лунеды послышалось пренебрежение. – Ну да, у нее есть волшебство, кое-какие знания, пара умений, сноровка. Никто не может этого отрицать! И менее всех ты, мой господин!
– Госпожа…
– Нет, я имею в виду не ее женские уловки. Я имею в виду волшебство, с помощью которого она заставила тебя им поддаться. Я говорю о зельях, травах и снадобьях, какими она почти ежедневно потчевала тебя!
– Госпожа Лунеда…
– Подожди. Я почти закончила. Я пришла сказать тебе это лишь потому, что боюсь того, что она может натворить, будь у нее эта лишняя сила, сила, которая повергла в трепет и Мерлина, и Верховного короля, так что они скрыли ее от глаз людских. Мой господин, – дрожащая ручка вновь легла ему на локоть, – я умоляю тебя, умоляю тебя, теперь, когда ты свободен, держись подальше! Не возвращайся никогда! Никогда! Понимаешь?
– Но как я могу? Я дал обет!
– Пусть так. Много лучше было бы, если бы ты вообще не отправлялся на поиски этого сокровища, но если тебе случится когда-нибудь отыскать его, прошу тебя, серьезно подумай прежде, чем привезти его ей! Она сказала тебе, что никогда не использует его во вред Верховному королю?
– Да.
Дама Лунеда уронила руку, отступила на шаг, потом от-" вернула лицо. Когда она повернулась вновь, Александру показалось, что она как-то сразу постарела, черты лица ее обострились от страха.
– Она тебе сказала, о чем говорят на всех этих «советах», какие она держит в своих личных покоях в восточной башне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– А граф Ферлас? – спросил после короткой паузы Александр.
– О да. Он поехал в Лугуваллиум и спрашивал повсюду, но это не важно. Это долгая история; он ничего не добился. Он не смог подобраться к Нимуэ. Он ничего не узнал, а брат его подхватил лихорадку и умер, так что Ферлас вернулся назад.
– Значит, это была насланная болезнь?
– Кто знает? Ты боишься?
– Я не боюсь ведьм, только не теперь, – рассмеялся Александр.
Моргана вскинула взгляд, на мгновение ошеломленная внезапно взрослым и почти снисходительным тоном, но потом рассмеялась вместе с ним.
– И впрямь не боишься, возлюбленный мой. Так ты отправишься в поход ради меня и привезешь мне эту волшебную чашу?
– Я же сказал, что привезу, – снова помедлил он. – Если ты кое-что мне пообещаешь.
– Условия? Я уже сказала, что буду любить тебя. – Улыбка, полная очаровательного озорства, скрыла тайную насмешку. – Я даже подам тебе вина в Граале, когда ты привезешь его сюда.
Александр тряхнул головой; теперь он был совершенно серьезен.
– Только скажи мне, пообещай мне, что когда эта волшебная чаша окажется у тебя в руках со всей ее, как ты сказала, мощью великих богов, ты используешь ее лишь для того, чтобы обрести свободу, а после – только на службе Верховного короля.
На какое-то мгновение ему показалось, что он зашел слишком далеко. Внезапная гневная вспышка в ее глазах напомнила ему, что он все еще если не, строго говоря, узник здесь, в Темной Башне, то вполне в ее власти. Но он ей нужен. Ее брат Артур в любую минуту может сделать свой ход, перевести ее в более строгую темницу. К тому же Моргану отрезвила мысль о том, что там, где грубоватый солдат Ферлас и его предшественник потерпели неудачу в попытках подобраться к тайне Нимуэ, неискушенный и такой честный Александр может преуспеть. И потому она только улыбнулась с какой-то печальной нежностью и подняла руку, чтобы снова коснуться его щеки.
– Все, что я хочу, – это силу Грааля, которую он даст мне, чтобы развеять недоверие моего брата и освободить меня от ужасной судьбы моей сестры. Чтобы защитить меня, Алекс, не более того, а потом чтобы служить ему, Я знаю, Грааль это может. Ты подаришь мне это?
– Обещаю!
Три дня спустя на свежем коне, с начищенным оружием и с новым вышитым плащом на плечах Александр выехал на север в королевство Регед, где находился замок, принадлежащий Пеллеасу, супругу чародейки Нимуэ.
Глава 28
Такое уже случалось, день был хорош, Александр был при оружии и верхом на своем добром скакуне, и впереди его ждало приключение. Но прошлое не звало Александра. Тогда он был очень юн, а вот сейчас… С головой, все еще полной Мыслями о своей властительнице, об их прощальных утехах вчерашней ночью, он легкой рысью скакал по берегу реки.
Его влюбленная рассеянность едва не стала причиной его гибели. Хотя несчастие, случившееся с Александром в прошлом в этих местах, должно было заставить его ехать с большей осторожностью, конь его испуганно вильнул в сторону, настолько внезапно и безо всякой видимой причины, что принц едва не вылетел из седла. Послав – не ужасное – проклятие всем богам, он взял себя в руки, натянул поводья и только тут увидел призрак, так напугавший лошадь.
В худенькой фигурке, закутанной в объемный серый плащ, складки которого колыхались на ветру, и впрямь было что-то призрачное. Перед ним стояла женщина, которую Александр сперва не признал. Потом он понял, что перед ним дама Лунеда, одна, без свиты и, судя по ее бледности и по тому, как она держалась за ствол молодой березки, очень напуганная.
Гнедой Александра, повинуясь умелой руке всадника, стоял как вкопанный, но в ужасе косил налитым кровью глазом.
Дама сделала шаг вперед, все еще опираясь на деревце, как будто могла упасть без его поддержки. Но когда Лунеда заговорила, голос ее прозвучал вполне прозаично:
– Мне очень жаль, если я напугала твою лошадь. Я подумала, что это можешь быть ты, но я не осмеливаюсь быть увиденной на случай… – Она помедлила.
– На случай?
– На случай, вдруг это один из людей королевы.
– Так, значит, ты ждала меня?
Причиной такого банального вопроса стало смущение. Он поискал утром хозяйку замка, чтобы получить соизволение уехать, попрощаться перед дорогой и поблагодарить ее за заботу и доброту, но ему сказали, что она еще не покидала своих покоев. Учтивость требовала, чтобы он подождал, он и сам это знал. Но ему так не терпелось отправиться в путь, в новый поход и к новым приключениям, и королева так настаивала, что, оставив вежливое письмо, он выехал сразу после завтрака.
– Я искал тебя утром, – поспешил оправдаться Александр, – но твои женщины объявили, что ты еще не вставала. Мне хотелось принести тебе свою благодарность за все, что ты сделала для меня, я очень благодарен случаю, что он предоставил мне такую возможность. Но почему… Я хотел сказать, как вышло так, что ты здесь, вдали от замка, одна и так рано поутру? Ты хотела поговорить со мной? Но о чем, госпожа? Уж конечно, ты покинула замок не для того, чтобы пожелать мне доброго пути?
– Я выехала с рассветом, а женщинам приказала говорить всем, что еще сплю. Моя лошадь привязана в лесу, так чтобы ее никто не увидел с дороги. Мне надо было тебя повидать. Пока ты был в замке, я была бессильна прийти к тебе тайно, но сейчас…
Ее голос замер. Пальцы нервно теребили край плаща. С мгновение Александр нахмурившись глядел на нее в полной рассеянности, потом соскользнул с седла, чтобы подать даме руку.
– Ты должна мне что-то рассказать? Дать мне какое-то порученье? Я с готовностью выполню его, хотя не знаю, сколько времени пройдет прежде, чем я смогу возвратиться в твой замок. Пойдем, госпожа, если дело тайное, нам лучше отойти в укрытие и поговорить там. Где ты оставила лошадь?
Кобыла Лунеды стояла привязанная на полянке в лесу ярдах в тридцати от дороги. Перебросив поводья через голову гнедого и ослабив подпругу, Александр отправил коня пастись. Он огляделся по сторонам в поисках пенька, валуна, поваленного ствола, на который можно было бы усадить даму, но не нашел ничего, и сама Лунеда только покачала головой со все тем же ужасом, а потом сбивчиво заговорила:
– Нет. На это нет времени. Я должна вернуться прежде, – чем она меня хватится. Мой господин, ты меня выслушаешь?
Мне известно, – да и кто этого не знает? – что ты человек королевы Морганы и что сегодня она отослала тебя из замка, как послала она многих других своих любовников…
– И это ты говоришь мне, госпожа? Не думаешь же ты, что я стану слушать…
– Да не будь же глупцом! – Эта вспышка была такой неожиданной, такой отчаянной, была так несвойственна сдержанной хозяйке Темной Башни, что Александр поневоле умолк. А она продолжала, и на щеках у нее вспыхнул горячечный яркий румянец:
– Не можешь же ты считать, что ты у нее первый или, еще лучше, единственный! С тех пор как ее господин отослал ее из-за интриги с Акколоном, она никогда подолгу не спала одна. А теперь ее еще обуяло это.., эта страсть к сокровищам Максена – о да, это всем известно! – зачем, ты думаешь, Ферлас поехал ради нее на Север? И его брат Юлиан? И по меньшей мере еще один рыцарь до них? Она тебе сказала, что Юлиан умер? А теперь твоя очередь!
– Ты думаешь, я отступлю перед опасностью? А что до Акколона, так это дело прошлое, он заманил ее…
– Так же, как ее заманил ты? – Подступив на шаг ближе, Лунеда схватила его за локоть. Ее хватка была столь хрупкой, запястье столь тонким и так дрожали изящные пальцы, что Александр, как это ни парадоксально, просто не мог заставить себя вырваться. – Пожалуйста! – молила она. – Прошу тебя, послушай! – И волею того же парадокса, потому что Лунеда была не юной красавицей, а просто невзрачной женщиной, проявившей к нему доброту, и потому что рука у него на локте дрожала от страха, он сдержался и выслушал.
– Я лишь желаю тебе добра. – Лунеда так спешила выговориться, что почти захлебывалась словами. – Я хочу, чтобы ты это знал. И это единственное, что привело меня сюда, чтобы рассказать тебе правду прежде, чем ты отправишься дальше в этот гибельный поход ради королевы. Мне очень жаль, если то, что я скажу, ранит тебя. Но во имя любого бога, в которого ты веришь, это чистая правда.
Она остановилась, чтобы прокашляться. Александр молчал. Как бы странно это ни показалось, он почти знал, что собирается рассказать ему хозяйка Темной Башни. В этот крат кий переход от замка в бодрящей утренней свежести он испытал постыдное облегчение от того, что вновь обрел свободу, вырвался из нагонявших истому и пахнувших медом пут, что держали его в плену.
А Лунеда продолжала:
– Верно, что, отослав ее от себя, король Урбген покарал свою жену за измену супружескому ложу, но это было сущей мелочью по сравнению с государственной изменой по отношению к ее брату. Верховному королю. Это Моргана уговорила Акколона украсть меч власти и поднять его на Верховного короля. Нет, выслушай меня. Тебе она сказала, что меч предназначался Урбгену, но это она стала говорить потом, чтобы обелить себя! Правда в том, что она отдала Калибурн Акколону, чтобы тот вышел с ним на поединок один на один против Верховного короля. Она считала, что от Артура следует избавиться, убив его. И тогда она с любовником станут хозяевами меча королевской власти. Заговор провалился; от смертной казни ее спасло лишь то, что она сестра Артура, а вот ее любовника убили. Король же Урбген, будучи ярым сторонником Артура, отослал ее от себя и приставил к ней стражу. Ты видел, сколь жестоко ее заточение! Удобство и даже роскошь, свобода, сколько пожелает, разъезжать по округе!
Зачем, по-твоему, ей это сокровище? Она тебе сказала?
– Она считает, есть какая-то разукрашенная чаша, обладающая силой…
– Да, да, снова эта сила. Но зачем она ей? У нее, как все, знают и как она первая поспешит тебе сказать, уже есть ее собственная волшебная сила.
Он помолчал.
– Да, соглашусь, ее заточение не столь уж ужасно, но, – вспомнив, повторил он слова чародейки, – «это все равно заточение». Ей нужна сила, чтобы завоевать свободу и вернуть себе доверие брата, чтобы помогать ему своим волшебством. Она.., ты же сама сказала, что в ее распоряжении волшебное искусство.
– Волшебство? – Как это ни удивительно, в голосе Лунеды послышалось пренебрежение. – Ну да, у нее есть волшебство, кое-какие знания, пара умений, сноровка. Никто не может этого отрицать! И менее всех ты, мой господин!
– Госпожа…
– Нет, я имею в виду не ее женские уловки. Я имею в виду волшебство, с помощью которого она заставила тебя им поддаться. Я говорю о зельях, травах и снадобьях, какими она почти ежедневно потчевала тебя!
– Госпожа Лунеда…
– Подожди. Я почти закончила. Я пришла сказать тебе это лишь потому, что боюсь того, что она может натворить, будь у нее эта лишняя сила, сила, которая повергла в трепет и Мерлина, и Верховного короля, так что они скрыли ее от глаз людских. Мой господин, – дрожащая ручка вновь легла ему на локоть, – я умоляю тебя, умоляю тебя, теперь, когда ты свободен, держись подальше! Не возвращайся никогда! Никогда! Понимаешь?
– Но как я могу? Я дал обет!
– Пусть так. Много лучше было бы, если бы ты вообще не отправлялся на поиски этого сокровища, но если тебе случится когда-нибудь отыскать его, прошу тебя, серьезно подумай прежде, чем привезти его ей! Она сказала тебе, что никогда не использует его во вред Верховному королю?
– Да.
Дама Лунеда уронила руку, отступила на шаг, потом от-" вернула лицо. Когда она повернулась вновь, Александру показалось, что она как-то сразу постарела, черты лица ее обострились от страха.
– Она тебе сказала, о чем говорят на всех этих «советах», какие она держит в своих личных покоях в восточной башне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39