Лицо ее осунулось и побледнело. Наверное, она торопилась домой и поднималась по лестнице бегом, так как на щеках у нее выступили два красных пятна и дыхание было учащенное.
Войдя, она даже не улыбнулась и лишь спросила у Мегрэ:
- Девочка вела себя хорошо? - Потом, снимая жакет, продолжила: - Прошу прощения, что заставила вас ждать. Мне нужно было сделать много покупок, пока не закроются магазины.
- Вы никого не встретили?
- Что вы имеете в виду?
- Ничего. Я только хочу знать, не пытался ли кто-нибудь с вами заговорить.
У нее было достаточно времени, чтобы побывать гораздо дальше, чем на улицах Амело или Шмен-Вер, где находится большинство лавок этого квартала. Она успела бы даже, взяв такси или воспользовавшись метро, доехать почти до любой точки Парижа.
Жильцы дома, как видно, были настороже, и мадемуазель Донкер зашла спросить, не нужна ли она еще.
Мадам Мартен, конечно, сказала бы нет, но за нее ответил Мегрэ:
- Не посидите ли с Колеттой? Мы побудем в соседней комнате.
Старая дева поняла, что он просит отвлечь внимание ребенка, пока поговорит с мадам Мартен. Та, несомненно, тоже все поняла, но не показала виду.
- Сюда, пожалуйста! Я только разгружу сумку.
Она отнесла провизию в кухню, сняла шляпу и немного взбила свои светлые волосы. Потом, закрыв дверь, обратилась к Мегрэ:
- Мадемуазель Донкер очень возбуждена. До чего же ей повезло, правда? Особенно если она собирает газетные статьи об этом комиссаре. И вот в один прекрасный день этот комиссар попадает к ней в дом... Вы позволите?
Она вытащила из серебряного портсигара сигарету, размяла двумя пальцами, щелкнула зажигалкой. Быть может, этот жест и побудил Мегрэ осведомиться:
- Вы нигде не работаете, мадам Мартен?
- Мне было бы трудно работать и вести хозяйство, да еще заниматься девочкой, даже теперь, когда она ходит в школу. Кроме того, мой муж против.
- Но до знакомства с ним вы работали?
- Разумеется! Надо же было зарабатывать на жизнь.
Может быть, присядете?
Мегрэ сел в дачное плетеное кресло. Мадам Мартен продолжала стоять, привалившись к краю стола.
- Вы были машинисткой?
- Угадали.
- Долго?
- Сравнительно долго.
- Вы еще работали, когда встретили Мартена? Простите, что я задаю вам эти вопросы.
- Такая уж у вас профессия.
- Вы вышли замуж пять лет назад. Где вы тогда работали? Да, еще. Могу я узнать, сколько вам лет?
- Тридцать три. Тогда мне было двадцать восемь, и я работала у месье Лорийе, в Пале-Рояле бывший дворец Людовика XV, на первом этаже которого теперь расположены торговые галереи.
- Секретаршей?
- У месье Лорийе был ювелирный магазин. Точнее говоря, там продавались сувениры и старинные монеты.
Представляете себе эти старинные лавки в галереях Пале-Рояля? Я была и продавщицей, и секретаршей, и бухгалтером. К тому же замещала хозяина в его отсутствие.
- Хозяин был женат?
- И даже имел троих детей.
- Вы бросили работу, когда вышли замуж за Мартена?
- Не сразу. Жан не хотел, чтобы я продолжала работать, но зарабатывал он не так уж много, а у меня было хорошее место. Первые месяцы я еще там оставалась.
- А потом?
- А потом произошло совсем незначительное, но совершенно неожиданное событие. Однажды утром, когда я, как обычно, в девять утра подошла к двери магазина, она оказалась запертой. Я решила, что месье Лорийе опаздывает, и стала ждать.
- Он жил в другом месте?
- Он жил с семьей на улице Мазарини. В половине десятого я забеспокоилась.
- Он умер?
- Нет. Я позвонила жене, но та сказала, что он ушел из дому, как обычно, в восемь утра.
- Откуда вы звонили?
- Из перчаточного магазина, рядом с нашим. Я прождала все утро. Его жена тоже приехала ко мне. Мы вместе пошли в полицию, где, между прочим, к этому отнеслись совершенно спокойно. Спросили у жены, здоровое ли у него сердце, нет ли любовницы и так далее, в том же духе. С тех пор он бесследно исчез. Магазин откупили какие-то поляки, а мой муж настоял, чтобы я бросила работу.
- Сколько прошло тогда времени после вашего замужества?
- Четыре месяца.
- Ваш муж уже разъезжал по юго-западу?
- У него был тот же маршрут, что и сейчас.
- В то время, когда исчез ваш хозяин, месье Мартен находился в Париже?
- Нет. Думаю, что нет.
- Полиция осмотрела помещение?
- Все оказалось в порядке, точно так, как было накануне вечером. Ничего не пропало.
- Вам известна судьба мадам Лорийе?
- Какое-то время она жила на деньги, полученные от продажи магазина. Дети сейчас уже, должно быть, взрослые, семейные. А она теперь держит галантерейную лавочку, недалеко отсюда, на улице Па-де-ла-Мюль.
- Вы с ней поддерживаете отношения?
- Я иногда заходила в эту лавку. Там однажды мы случайно и встретились. Сначала я ее не узнала.
- Когда это было?
- Не помню, с полгода назад.
- Есть у нее телефон?
- Не знаю. А зачем это вам?
- Что за человек был месье Лорийе?
- Вы имеете в виду внешность?
- Да, первым делом опишите его.
- Высокий, выше вас и еще шире в плечах, толстяк, довольно рыхлый. Понимаете, что я хочу сказать? Он не слишком следил за собой.
- Возраст?
- Лет пятьдесят. Точно не знаю. У него были черные с проседью усики, а одежда всегда висела мешком.
- Вам известен его распорядок дня?
- Каждое утро он шел из дома в магазин пешком, приходил примерно за четверть часа до меня и сразу же просматривал почту. Говорил мало. И вообще, скорее был меланхоликом. Большую часть времени проводил у себя в кабинете, в глубине магазина.
- Были у него любовные связи?
- Не знаю.
- За вами он не ухаживал?
- Нет.
- Он вас очень ценил?
- Думаю, что я была ему хорошей помощницей.
- Ваш муж с ним встречался?
- Разговаривать им не приходилось. Иногда Жан встречал меня после работы, но всегда ждал на улице...
Это все, что вы хотите узнать? - В голосе ее слышалось нетерпение, даже досада.
- Хочу вам напомнить, мадам Мартен, что это вы пришли ко мне.
- Лишь потому, что старая дура ухватилась за возможность увидеть вас вблизи и потащила меня чуть ли не силой.
- Вам не нравится мадемуазель Донкер?
- Не люблю людей, которые суют нос не в свои дела.
- А ей это свойственно?
- Мы взяли к себе ребенка моего деверя, вы это знаете. Хотите верьте, хотите - нет, но я отношусь к Колетте как к родной дочери.
Вероятно, это было чисто интуитивное ощущение, неясное, почти неуловимое, но, сколько бы Мегрэ ни смотрел на женщину, сидевшую напротив него и курившую сигарету за сигаретой, он не мог представить ее в роли матери.
- И вот, якобы желая помочь мне, она без конца отирается здесь. Если мне на несколько минут нужно выйти, она уже стоит в коридоре и со слащавой улыбкой набивается: "Вы ведь не оставите Колетту одну, мадам Мартен? Позвольте мне посидеть с ней". А я про себя думаю, не развлекается ли она в мое отсутствие тем, что шарит у меня по ящикам.
- Однако же вы ее терпите.
- Приходится. Об этом настойчиво просит Колетта, особенно с тех пор, как слегла. Мой муж тоже ей симпатизирует. Когда-то, будучи еще холостяком, он болел воспалением легких, и она за ним ухаживала.
- Вы отнесли обратно в магазин куклу, которую купили в подарок Колетте на Рождество?
Она нахмурилась и посмотрела на смежную дверь:
- Я вижу, вы ее расспрашивали. Нет, я не отнесла куклу по той простой причине, что купила ее в универмаге, а они сегодня все закрыты. Вы хотите ее посмотреть?
Она сказала это с вызовом и, вопреки ожиданиям Мегрэ, принесла коробку, на которой сохранилась цена: кукла была дешевая.
- Могу я узнать, куда вы ходили сегодня утром?
- За покупками.
- На улицу Шмен-Вер или Амело?
- И на улицу Шмен-Вер и на улицу Амело.
- Простите за нескромность, что вы купили?
С разгневанным видом она бросилась на кухню, схватила сумку и почти что швырнула на стол:
- Смотрите сами!
В сумке лежали три банки сардин, ветчина, масло, картошка и пучок латука.
Она смотрела на комиссара пристально, сурово, не изменившись в лице и скорее злобно, чем со страхом.
- У вас есть еще ко мне вопросы?
- Я хотел бы знать фамилию вашего страхового агента.
Она явно поняла не сразу, потому что переспросила:
- Моего агента?
- Да, страхового агента. Того, что к вам приходил.
- Простите, совсем забыла. Это потому, что вы сказали мой агент, как будто у меня с ним дела... И это тоже Колетта вам выболтала? Действительно, два раза приходил какой-то человек, знаете, из тех, от кого трудно отделаться. Я сперва подумала, что это продавец пылесосов. Оказалось, он занимается страхованием жизни.
- И долго он пробыл у вас?
- Столько, сколько надо, чтобы выставить его из дома, втолковать, что у меня нет ни малейшего желания подписывать страховку на случай смерти моей или мужа.
- Какую компанию он представлял?
- Он мне сказал, но я забыла название. Там было слово "Взаимный...".
- Но он приходил еще раз?
- Совершенно верно.
- В котором часу Колетте полагается засыпать?
- Я гашу свет в половине восьмого, но случается, что она засыпает не сразу, а вполголоса рассказывает себе всякие истории.
- Итак, во второй раз этот агент приходил к вам после половины восьмого вечера?
Она уже почувствовала западню.
- Возможно... Да, я как раз мыла посуду.
- Вы разрешили ему войти?
- Он просунул ногу в приоткрытую дверь и вошел в квартиру.
- Он предлагал свои услуги и другим жильцам дома?
- Не знаю. Полагаю, вы сами выясните... Только потому, что девочка видела или вообразила, что видела Деда Мороза, вы меня уже полчаса допрашиваете, словно я совершила преступление. Будь здесь мой муж...
- Кстати, ваш муж застраховал свою жизнь?
- Полагаю, что да. Конечно.
А когда Мегрэ направился к двери, взяв лежавшую на стуле шляпу, она удивленно воскликнула:
- И это все?
- Да, все. В случае появления вашего деверя, а он обещал дочке зайти, я буду вам очень благодарен, если вы дадите мне знать или отправите его ко мне. А теперь я хотел бы сказать еще несколько слов мадемуазель Донкер.
Старая дева последовала за ним, прошла вперед и открыла дверь своей квартиры, где пахло как в монастырской келье.
- Входите, месье комиссар! Надеюсь, у меня не очень большой беспорядок?
В комнате не было ни кошки, ни собачонки, ни салфеточки на мебели, ни безделушек на камине.
- Давно вы живете в этом доме, мадемуазель?
- Двадцать пять лет, месье комиссар. Одна из самых старых жилиц. Помню, что, когда я здесь поселилась, вы уже жили в доме напротив и носили длинные усы.
- Кто занимал соседнюю с вами квартиру до месье Мартена?
- Инженер из путей сообщения. Фамилию его я забыла, но могу узнать. Он жил с женой и глухонемой дочкой. Это было очень грустно. Они уехали из Парижа навсегда и поселились где-то в провинции, если не ошибаюсь, в Пуату. Сам он, наверное, уже помер: он и тогда был пенсионного возраста.
- Последнее время вам не докучали страховые агенты?
- Нет. В последний раз страховой агент звонил у моей двери года два назад.
- Вам не нравится мадам Мартен?
- Почему?
- Я вас спрашиваю, нравится вам мадам Мартен или нет?
- Конечно, если бы у меня был сын...
- Продолжайте.
- Если бы у меня был сын, я не пришла бы в восторг от такой невестки. Месье Мартен такой милый, такой добрый.
- Вы думаете, что он с ней несчастлив?
- Этого я не сказала. Мне не в чем ее упрекнуть.
У нее просто такая манера держаться.
- Манера держаться? Что вы имеете в виду?
- Не знаю. Вы сами ее видели. Вы в этом лучше разбираетесь, чем я. Она не похожа на обычную женщину.
Например, я уверена, она никогда в жизни не плакала.
Девочку она воспитывает как следует, содержит в чистоте. Этого у нее не отнимешь. Но ребенок никогда от нее ласкового слова не слышит, а когда я начинаю рассказывать Колетте сказки, чувствуется, что мадам Мартен это раздражает. Не сомневаюсь, она сказала девочке, что Деда Мороза не существует. К счастью, Колетта в это не поверила.
- Девочка ее тоже не любит?
- Слушается, старается не раздражать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9