- Гулуашвили.
- Так какого же черта он подает на нас в суд? Козе понятно, что его иск удовлетворен не будет, поскольку он собственными глазами видел преступника, немного поторопился я с выводом.
- Так показала его племянница, Дарина Гулуашвили, но она могла все перепутать.
- Ясно, он, конечно, пришел под видом телемастера с чемоданчиком в руках.
- Примерно так, но дела это не меняет. Вы по-прежнему настаиваете, что человек с такими приметами вам незнаком?
- Нет! - бессовестно соврал я.
- Допустим, здесь я вам поверил, но цель вашего пребывания остается неясной. Не может такого быть, чтобы энергичные мужики вроде вас болтались по стране без дела. К кому и зачем вы приезжали?
- Ну, Андрей Сергеевич! - крякнул я с восхищением. - Ты и мертвую уговоришь. Только давай между нами. Конечно же не за туманами рванули мы с Толиком в ваш медвежий угол. Есть у нас в том свой интерес. По поводу наследства мы к вам с визитом. Живет тут у вас в селе Листвянка некая гражданка Тихонова Тамара Ивановна. Живет, между прочим, в добротном большом доме, унаследованном ею от покойной двоюродной сестры Ольги Тихоновой. Живет она припеваючи, и все бы хорошо, да только дом-то она унаследовала обманным путем, оставив бедных сироток, Ольгиных деток, на промозглых улицах нашего государства. Вот с этой единственной миссией добра и справедливости мы и прибыли к вам с берегов Волги, где и прозябают бедные отроковицы в нищете и холоде.
- А дом-то большой? - сразу же взбрыкнул Андрей Сергеевич, не веря в наше бескорыстие. - Небось не за просто так хлопочете, если у Гиви номера снимаете. Наверное, процентов десять у тех сироток откусываете.
- На все воля Божья, - смиренно закатил я очи. - А кто же за просто так хлопотать будет? Дороговато мы берем, но и работаем без брака. Толик юрист, я бывший следователь. Вот и работаем потихоньку, - самозабвенно врал я, накручивая на его уши шестой километр лапши.
- Так, может быть, через этот дом вас и хотели грохнуть?
- Сомневаюсь, истинную причину своего приезда Тамаре Ивановне мы не открыли, и вас бы попросил не сообщать ей этого. Пусть для нее это будет маленьким сюрпризом. Мы приехали чисто с прикидочной целью оценить дом. А теперь, когда вы полностью осведомлены о причине нашего к вам визита, не захотите ли вы вернуть нам деньги, документы и оружие?
- Деньги и документы вам вернут, - после глубокого раздумья сообщил он, что же касается оружия, тут вам придется подождать. Вам вообще придется остановиться здесь на несколько дней, пока я наведу о вас кое-какие справки и пока Гулуашвили не решит своих проблем. Кстати, самовольно оставлять город я вам настоятельно не рекомендую, его люди имеют здесь большое влияние.
- А наша доблестная милиция сидит на унитазе и ковыряет пальцем в носу.
- Нет, просто каждый сидит на своем месте.
- Если уж он имеет у вас такой авторитет, почему же сам не словит того высокого блондина в черном ботинке?
- Еще не вечер, - поднимаясь, ответил следователь. - Отдыхайте, а завтра жду вас у себя в РОВД, кабинет двести три, фамилия моя Молотов.
- Вы что же, предлагаете нам все это время торчать здесь?
- Нет, в пределах города вы свободны.
- Спасибо тебе, Молотов! - вклинился Мамай. - Ты настоящий друг, только объясни, как можно в кальсонах и без денег пойти в ресторан?
- Я же сказал: деньги, документы и одежда вам будут возвращены. Только, смотрите, поосторожнее, тот блондин в ботинке может повторить свою проказу. В крайнем случае сами зовите на помощь Гивиных ребятишек. Им он тоже нужен. До завтра.
- Это что же, господин хороший, получается! - возмутился Толик. - Выходит, вы хотите использовать нас как подсадных уток? Очень вам от нас большой мерси!
- Вы можете не выходить из этой палаты, - закрывая дверь, равнодушно ответил он.
Несколько минут мы пролежали молча, каждый по-своему обдумывая дурацкое положение, в которое мы попали, и как из него выбраться.
- Ты знаешь, кто это такой - тот блондин в черном ботинке? - первым спросил Мамай.
- Естественно, наш сосед по купе, как его зовут? Кажется, Митяй, - лениво ответил я и чуть не поперхнулся собственной слюной и тупостью. Только сейчас до меня дошло, что мы делили купе с убийцей Виктории.
- Что с тобой? - вскочил встревоженный Толик. - Тебе плохо? Я позову врача?
- Сделай милость, и желательно психиатра. Да, психиатра. Только он лечит тугоумие и разжижение мозгов.
- О чем ты?
- О том, что сюда мы ехали с мерзавцем, который уже во второй раз мечтает отправить меня к праотцам. Митяй, он же Диман - это тот самый подонок, что на моих глазах средь белого дня угрохал свою подельницу Викторию Кравецкую. Я тебе об этом достаточно подробно рассказывал.
- Бог ты мой, неужели? Но какая связь может существовать между делом Логиновых и случайным нападением на тебя?
- Пока не знаю, это нам с тобой нужно выяснить, и как можно скорее. Он убийца расчетливый и хладнокровный. Искать его здесь бессмысленно, наверняка он уже давно в наших родных местах готовит очередную пакость. И нам необходимо это предотвратить.
- Легко сказать, но как сделать? Из города нас не выпустят.
- Немного терпения - ситуация подскажет.
Одежду, деньги и документы нам принесли только к семи часам.
В семь тридцать мы уже сидели в Гивином кабинете, пили его коньяк и говорили о бренности жизни и превратности судьбы.
Гиви горячился:
- Нет, Костя, я все понимаю, я одного не возьму в толк: как можно обижать Гиви Гулуашвили? Это все равно что обидеть младенца. Что я ему плохого сделал? Почему он хотел тебя убивать в моей гостинице? Почему не отвез тебя в тайгу, а? Отвез бы в тайгу, тихо-тихо зарезал и никаких бы к нему претензий. Нет, ему надо было ломать мой дом. Почему? Я не понимаю. Он что, строил его? Он покупал его?
- Сволочь он, Гиви, - искренне соглашался я. - Подонок он недорезанный, но я-то тут при чем? Пятый раз тебе говорю, не знаю я его, да и знать не могу. Скорее всего, охотились за кем-то из твоих клиентов, а отдуваться приходится мне.
- Э-э-э, Костя, ты моих клиентов не трогай, люди они серьезные, шутки не понимают. Не любят. Не надо.
- Вот и я говорю, не надо, Гиви. Какой суд? Какой иск? Не знаю я, кто твои апартаменты взорвал. Отпусти нас с Богом.
- Нет, не пущу, если не знаешь, кто взрывал, тогда сам заплати. Послушай, не я же должен платить. Ты там жил. Значит, ты отвечал за имущество. Понимаешь, ты арендовал мой номер, значит, ты и несешь ответственность за его сохранность. Я правильно говорю?
- Абсолютно правильно, дорогой Гиви! Давай за это выпьем!
- А вот это другое дело. Конечно выпьем. Наливай!
- Ты правильно говоришь, Гиви! - отставляя пустую рюмочку, похвалил я его сообразительность. - Я снимаю твой номер и несу за него ответственность. Так?
- Конечно!
- А ты сдаешь мне номер и тоже несешь ответственность за мою безопасность на все время проживания, пока я в том номере нахожусь. Но поскольку это условие ты не выполнил и я серьезно пострадал как физически, так и морально, то я подаю на тебя в суд, и мой иск составит немного больше одного миллиона рублей, естественно, в новом денежном исчислении. Это только мой иск, но не забывай, что у моего товарища серьезная черепно-мозговая травма. И еще. Чтобы в твоей хитрожопой башке не копошились глупые мысли о том, как половчее отвезти нас в тайгу и там тихонько зарезать, я тебя предупреждаю, что мои заявления на имя вашего прокурора Василия Ивановича, как и заявления в суд, уже написаны, причем каждое в трех экземплярах. На всякий случай два экземпляра уже находятся в надежных руках, а один у меня, могу зачитать.
- Не надо, - рассмеялся таракан. - Ну ты молодец. Давай выпьем, и иди с Богом. Если кто привяжется, скажи Гиви - Колхида, Ингури - море. Осторожней с ментами, Молоток не простой мужик.
Долго просить мы себя не заставили - через пять секунд мы уже шагали прочь от коварного места, где едва не нашли свое последнее успокоение.
- Что ты намерен делать? - едва поспевая за мной, пропыхтел Мамай.
- Убраться из этого чертова городка, и как можно скорей.
- А как быть с пушками? Оставлять их здесь мы не имеем права.
- Мы не имеем права оставаться здесь сами, а пушки он вернет, никуда не денется, расписки есть. Ты когда-нибудь угонял тачки?
- Нет.
- Тогда сегодня у тебя будет премьера, - пообещал я.
- Ты что, сдурел? Зачем нам угонять тачку, нас и так отпустили. Пойдем на вокзал, спокойно возьмем билеты, сядем в поезд и позабудем об этом городке навсегда.
- На Бога надейся, а сам не плошай. Этот Гиви сейчас посоветуется с юристом и сделает какой-нибудь выверт, я уже не говорю о том, что за нами может наблюдать и сам Молоток, вернее, его люди, а так оно, скорее всего, и есть. И на вокзале нас припутать - легче не придумаешь.
- Куда ты меня тащишь? Черт меня дернул впутаться в эту историю. Сидел бы себе со своими кроликами и горя не знал, кормил бы ушастых и самогон потягивал. А то поперся куда не знаю сам.
- Ну а если уж попал в дерьмо, то сиди и не чирикай. Надеюсь, ты еще не забыл болевых приемов? - спросил я, когда мы подошли к небольшому вечернему кафе с плохо освещенной автомобильной стоянкой.
- Нет, ты и впрямь рехнулся. Твоя затея мне не нравится. От нее за версту пахнет воскресным прокурорским перегаром. Я не хочу... а!
Мамай неожиданно замолчал, потому что я нанес короткий удар ему под ложечку.
На стоянке стояло четыре автомобиля, но меня это не устраивало. Угонами я не занимался, и нечего было начинать. В нашей ситуации действовать приходилось наверняка, а где гарантия, что эти безобидные с виду авто не заорут лесным вепрем, едва только мы до них дотронемся.
Моим требованиям отвечала только третья подъехавшая машина. Это была "девятка". За рулем сидел крепкий молодой парень. Для веселья и прочих дел он привез с собой рыжую хихикающую девицу, которую я препоручал Мамаю. Наверное, в салоне у них было тепло и уютно, потому что покидать его они не торопились. В то время как мы буквально дрожали от холода, нетерпения и напряжения, они устроили в машине мышиную возню. Больше всего я боялся, что в момент проведения операции нас застукает какой-нибудь из хозяев стоявших рядом машин. Вот тогда-то нам действительно придется кисло. Тогда уж на нас точно заведут дело, не забыв приплюсовать и гостиничный инцидент.
- Пошел! - жарким шепотом объявил я, когда двери машины клацнули, собираясь выпускать приезжих.
Сработали мы синхронно. Едва парень вылез, я грубо задрал ему голову, ребром ладони ударив по горлу, отобрал ключи и закинул его назад в машину. Тем временем Толик, выключив у девицы звук, перетащил ее на заднее сиденье и старательно придавил сверху.
Наверное, ему интереснее, чем мне, подумал я, включая зажигание. Скоро парень очнется и полезет к рулевой колонке, а это будет мешать встречному движению и спокойствию гаишников. Надо будет как-то уговорить его не делать этих глупостей.
- Васильич, смотри там, девчонку не раздави, - выруливая на какую-то широкую улицу, предупредил я. - Спроси ее, как нам выехать на трассу.
- Что вы с нами сделаете? - не двигаясь, неожиданно спросил очухавшийся парень.
Удивительно грамотно он себя вел. Это заставляло думать, что в подобной ситуации бывать ему уже приходилось и не исключено, что на нашем месте.
- Для начала ты отдай пушку, - на всякий случай посоветовал я. - Учти, что сзади в тебя нацелен ствол, одно необдуманное движение - и твоя дама сегодня будет спать, может быть, и не одна, но без тебя.
- Я все понял, мне дважды повторять не надо. Только пушки у меня нет, я ведь в ресторан собрался.
- Извини, что мы испортили вам вечер, но если вы будете себя хорошо вести, то все обойдется и вы отдохнете завтра. И я даже обещаю вручить тебе небольшой сюрприз.
- А вот этого лучше не надо, - благоразумно отказался парень.
Глубокой ночью мы подъехали к Новокузнецку, и там на темной окраине я отдал испуганному хозяину ключи, а Мамай вернул девчонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23