- Рановато мы приехали, - поделился своими соображениями сидящий сзади Потехин.
- Лучше подождать, чем вовсе опоздать, - философски отозвался Требунских. - Макс, ты мне все рассказал, кроме одного. Что это за тип был с тобою утром?
- Как же, Константин Иванович Гончаров. Странно, что вы о нем ничего не слышали. Лет десять тому назад он работал в органах. А потом за свое... гм... неадекватное поведение был вынужден написать заявление. В чине капитана, кстати сказать.
- Алкаш, что ли? - напрямую спросил полковник.
- Не так чтобы очень, но немного выпивал.
- А чем он занимается сейчас?
- Как и я, работает в охранной фирме "Сокол". Между прочим, полковник Ефимов приходится ему родственником, а если говорить точнее, то тестем.
- Нечего сказать, хороший зятек достался Алексею Николаевичу.
- Напрасно вы так. Отношения у них - любой позавидует. Можно сказать, друзья-товарищи.
- А ведь я о нем слышал, - вмешался Потехин. - Но далеко не лестные отзывы. Будто бы занимается он частным сыском, порой сует нос не в свои дела и тем самым мешает следствию. Так что, Васильич, надо быть готовыми к тому, что в связи с этим делом наши пути пересекутся.
- Он будет горько об этом сожалеть, - выходя из машины, усмехнулся Требунских. - Самодеятельности я не потерплю. Тем более, что я органически не перевариваю пьяниц. Макс, ты можешь ему это передать.
- Конечно же я это сделаю, но он не всегда ко мне прислушивается, да и мужик он далеко не глупый. Константин Иванович умудряется раскрывать большинство тех дел, за которые берется.
- А берется он только за те дела, которые можно раскрыть, - язвительно вставил Потехин и вслед за начальником вылез из машины. - Передай ему мой настоятельный совет - пусть едет в деревню и раскрывает куриные кражи.
- Хорошо. Мне только одно непонятно - почему в таком случае в это дело втянули меня? Ведь я тоже на сегодняшний день не имею к вам никакого отношения.
- Ты другое дело, - располагающе улыбнулся Требунских. - Во-первых, я хорошо тебя знаю, во-вторых, ты проживаешь как раз над объектом нашего наблюдения, а в-третьих, ты с ним знаком. Нет, конечно же ты можешь отказаться, мы никаких претензий иметь не будем. Тут дело добровольное.
- Нет уж! - заиграл желваками Ухов. - Я сам на этого поганца зуб имею и не успокоюсь, пока как следует с ним не разберусь. Ваше предложение мне по вкусу.
- Вот видишь... - развел руками полковник. - А ты говорил... Только, пожалуйста, не обращайся с ним слишком уж сурово, оставь чуть-чуть и нам. Внимание, друзья, кажется, едет наш покойник.
Показавшаяся вдали похоронная процессия очень скоро достигла своего конечного пункта и остановилась неподалеку от черной "девятки". Участник Великой Отечественной войны, майор Седов, дошедший до самого Берлина, прибыл обживать свою последнюю квартиру. Провожать его приехало три автобуса, никак не меньше ста человек. Ударила медь тарелок, жалобно взвыли трубы, и поплыл красный гроб с телом солдата, победителем прошагавшего пол-Европы.
- Еще один ушел, - сглотнув комок, заметил Требунских. - Сколько их осталось?!
- В нашем городе меньше полутора тысяч, - отозвался Потехин. - Здешним ветеранам еще хорошо, хоть умирают в России, а каково приходится тем, в Прибалтике, особенно в Латвии, где фашистское охвостье марширует по улицам городов. Ты помнишь, Петр Васильевич?
- Оставь, не надо, - отмахнулся полковник. - Глаза б мои не видели...
Деликатно и осторожно все трое влились в толпу провожающих, а через некоторое время оказались и в ее первых рядах. У гроба, установленного на двух табуретках, в полуобморочном состоянии склонилась старуха - когда-то веселая и задорная подруга майора, с двух сторон ее бережно поддерживали сыновья. В наступившей тишине к гробу поочередно подходили прощаться близкие и друзья покойного. Длилось это бесконечно долго. Все это время Требунских, Потехин и Ухов внимательно прислушивались и присматривались к толпе.
- Кажется, мы приехали напрасно, - прошептал Потехин. - Ловить здесь нечего.
- Подожди, - осадил его полковник. - Не гони лошадей.
- Товарищи, дорогие мои фронтовики, - начал прощальную речь худенький, лысый старичок, как елка увешанный орденами. - Сегодня мы вновь встретились, чтобы проститься с нашим товарищем, с нашим боевым другом, который своей кровью, своим сердцем заслонил весь мир от коричневой чумы фашизма. Нас осталось мало, мы стареем и умираем. Мы уже не в силах воевать. Не в силах держать в руках автомат. Жалко, очень жалко, что все наши нелегкие солдатские труды пропали даром. Нам больно видеть, когда горстка отъявленных негодяев, обобрав нас, ветеранов и старых солдат, до нитки, распродает и раздает нашу родину в угоду тем, с кем полвека назад мы дрались не на жизнь, а на смерть. Мне страшно видеть, когда наши внуки с бритыми затылками ради доллара идут на убийство. Мне...
- Заткни фонтан, старый козел, - явственно и страшно прозвучал голос откуда-то из середины толпы, и его тут же дружно поддержал чей-то подленький смешок.
Первым к тому месту ужом проскользнул Потехин, за ним полковник, а Ухов подобрался с тыла. Три пятнадцатилетних подонка, уверенные в безнаказанности, делали сразу три дела: жевали жвачку, курили сигареты и скалили зубы.
- Кто это? - шепотом спросил полковник у какого-то почтенного старика.
- Внук покойного Александра Ивановича, - тихо ответил тот. - Обкурились они или пьяные. Ничего, после похорон мы их вздрючим. У нас такое уже не первый раз случается. Толку, правда, мало, их уже не перевоспитать. Гниды они и есть гниды. Не обращайте внимания.
- Вот что, отец, вы их не трогайте, ими займутся кому положено.
- Ну и что! Подержите пару часов и отпустите, а они еще больше обнаглеют.
- Не обнаглеют, это я лично вам обещаю.
- Посмотрим. Ладно, я скажу своим друзьям. А вы кто?
- Городская криминальная милиция, только вы об этом не очень распространяйтесь.
- Понял, посмотрим, что вы за милиция.
Полковник вернулся к машине и наблюдал, как расходится похоронный митинг, грубо сорванный дебильным внуком майора. Уже безо всякого торжества гроб заколотили, опустили в могилу, установили памятник, прислонили к нему венки, и провожающие расселись по автобусам.
- Коля, держись за красным автобусом, - предупредил полковник водителя, - они в него сели. Это я на тот случай, если вдруг по дороге пацаны надумают выйти. А вообще-то брать мы их будем возле подъезда. Подумайте, как это лучше выполнить.
- Надо смотреть по обстоятельствам, - со знанием дела откликнулся Ухов. - Ежели все зайдут в подъезд, а им вздумается остаться на улице, тогда проще простого, а если поднимутся в квартиру, я найду какого-нибудь пацанчика, чтоб он вызвал их на воздух, ну а там дело техники.
- А мы втроем-то с ними справимся или вызывать подмогу? - подмигнул начальник.
- Обижаете, Петр Васильевич, да я с ними и один слажу.
- Сладишь, если они не вооружены, а если они прострелят тебе зад, тогда как?
- Буду работать передом, - криво ухмыльнулся Ухов.
- Ну и хам же ты, Макс. Знаешь ведь, не переношу я этого.
- Извините, больше не повторится.
- Смотрите-ка, автобус остановился, - притормаживая, воскликнул водитель.
- Они выходят, - удивился Потехин. - Даже до города не доехали. Как поступим?'
- Известное дело, - оскалился Ухов. - Здесь мы их и накроем.
- Накрыть-то накроем, но какого черта они вылезли в чистом поле и что собираются делать? Кто-нибудь может ответить мне на этот вопрос?
- Скорее всего, вышли они, опасаясь предстоящей расправы, - выдвинул свое предположение Потехин. - Возможно, здесь у них назначена встреча. Коля, проезжай мимо, остановишься через сотню метров.
- А мы не спугнем их? - выполняя приказание, спросил водитель.
- А то ты не знаешь, что делать, - недовольно буркнул шеф. - Откроешь багажник, вытащишь запаску и ковыряйся себе хоть до вечера. Только не вздумай отвинчивать колесо, а то переусердствуешь, как в прошлый раз. Мужики, курить на улице.
- Нет, что-то тут не так, - глядя на стоящих в ожидании подростков, задумчиво проговорил Потехин. - Плевать они хотели на стариковские угрозы. Чует мое доброе сердце - замышляют они какую-то подлянку.
- Ну и замечательно, - отозвался Ухов, щедро протягивая подполковнику пачку сигарет. - Накроем их в самый критический момент и обломаем рога.
- Накрыть-то накроем, жаль, машина у нас приметная. Прямо скажу, не ментовская тачка. Петр Васильевич, может быть, разделимся...
- Действуй, - согласно кивнул полковник.
Перейдя на противоположную полосу, Потехин принялся энергично сигналить проезжающему мимо транспорту и вскоре добился результата. Усевшись в белую "шестерку", он умчался в сторону кладбища. А немного погодя возле подростков остановилась красная "Нива", из нее вышел водитель и, жестикулируя, начал что-то объяснять. Пацаны сначала отрицательно вертели головами, но в конце концов согласились, забрались в салон и покатили в направлении города. С отставанием в четверть километра за ними увязался Потехин, завладевший "шестеркой".
- Пора и нам, - решил Требунских, захлопывая дверцу. - Трогай, Коля, не спеша и с оглядкой. Мальчики эти меня очень заинтересовали. Куда нас сегодня кривая выведет, одному только Богу известно.
- Да уж не в райские кущи, - хмыкнул Ухов. - Это я вам, Петр Васильевич, гарантирую. Скорее всего, она приведет нас в какой-нибудь притон, где эти придурки ширяются и покуривают травку.
- Вряд ли. В этом случае они бы не стали так усложнять ситуацию. Мне кажется, что тут пахнет чем-то более серьезным, а я, как назло, без оружия.
- У меня есть, - с готовностью отозвался водитель.
- Это хорошо. Макс, а у тебя пушка при себе?
- Найдем, - скромно ответил Ухов. - И для вас отыщем. Не волнуйтесь, все законно.
- Куда их черт понес? - удивленно спросил Требунских, заметив, как "Нива" уходит в лес, в сторону набережной. - Сейчас там никого нет.
- Может быть, они члены клуба "Морж" и решили малость искупнуться, мрачно пошутил Ухов. - Или кого-нибудь искупнуть...
- Боюсь, что твое второе предположение верней. Коля, осторожней, указывая на машину Потехина, предупредил полковник. - "Нива" ушла прямо, а Геннадий Васильевич сворачивает направо. Следуй за ним. Кажется, я начинаю понимать суть дела.
Проехав метров триста по лесной, едва пробитой дороге, белая "шестерка" остановилась. Вышедший из-за руля подполковник сразу же кинулся по неприметной тропинке вниз к водохранилищу. Подъехавшему начальнику и Ухову не оставалось ничего иного, как последовать за ним.
- Коля, перекрой основную дорогу. Чтоб мышь не просочилась, - уже на бегу крикнул Требунских. - Ну вот, Макс, кажется, одной проблемой у нас нынче станет меньше, - лавируя между деревьями, удовлетворенно засмеялся он. - Кто бы мог подумать... Охотились на бобра, а поймали зубра. Если я, конечно, не ошибаюсь. Пошустрей, Макс, пошустрей... Нет, ошибки быть не должно. У Потехина нюх, как у настоящего легавого кобеля, а интуиция - любой экстрасенс позавидует. Ох как эти мальчишечки у меня плясать будут. Только бы все получилось... Поднажми, Ухов, ты ведь омоновец, а отстаешь.
- Не могу я, Петр Васильевич, впереди начальства бежать, воспитание не позволяет.
- Врешь ты все, Ухов, небось пьешь со своим Гончаровым втихомолочку, оттого и форму потерял. Кажется, финиш! - Указывая на затаившегося в кустах Потехина, полковник замедлил бег, а вскоре вообще перешел на осторожный, неслышный шаг. - Что там, Гена? - укладываясь рядом с замом, негромко спросил он.
- Пока ничего. Они еще не появились. Наверное, осматриваются.
С крутого берега им хорошо была видна местность, лежащая внизу. Два "жигуленка", шестой и восьмой модели, стояли под ними на узкой косе, которая незаметно и плавно переходила в лед, сковавший Волгу. Приблизительно в трехстах метрах от берега пятеро рыбаков завороженно колдовали над своими лунками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40