Давай!
- Могу и отстегнуть для хорошего человека. Но, ясно, не баксы, а
наши полновесные российские рубли. Скоро, в газетах пишут, они
конвертируемыми станут.
- Вот когда станут, тогда и приходи! - отрезал Кожевников,
наполняя стакан пахучим розовым вермутом. - Я магнитофон вчера
загнал. Рублей у самого навалом.
- Ладушки! Разлагайся дальше, - почти искренне вздохнул я. -
Если понадобится работа, забегай в гостиницу или клуб. Помогу
встать на ноги. Съездишь на курорт какой-нибудь, подлечишься. За
счет фирмы, ясно. Могу вышибалой взять, коли пить бросишь.
Тысяча долларов в месяц - в пять раз больше твоей прежней
ментовской зарплаты. Ну, бывай!
На улице все было спокойно. "Мерс" и "Волга" мирно стояли у
подъезда, дожидась меня. Двое из наших мальчиков, дымя
сигаретами, фланировали по тротуару неподалеку, страхуя подходы.
На одном из них был плащ, несмотря на теплую безвтеренную
погоду.
"Автоматишко под плащ загасил, - сразу просек я. - Хотя, надо
признать, все это дохлый номер. Против одной-единственной
снайперской винтовки и дюжина "Калашниковых" не поможет. Не
стоит обольщаться".
- Как прошла встреча? - встретил меня Цыпа, распахивая дверцу
автомобиля. - Это он?
- Нет, - разочаровал я соратника, привычно заняв заднее сиденье.
- Кожевников не при делах. Опустился вконец мент, вещи из дома
уже начал пропивать. Слизняк бесхребетный... Но в будущем может
оказаться опасен или полезен. Шансов и на то и на другое
одинаково. Поглядим, куда кривая вывезет. Мыслю, на курорт его
надо отправить, пока окончательно не озверел от алкоголя. Почти
не закусывает, кретин!
- Кстати, о еде! - встрепенулся телохранитель. - Пора заехать в
клуб пообедать.
- Аппетита даже на ломаный грош нет, - отмахнулся я. - Рули
домой. Там что-нибудь сообразим чревоугодное - холодильник
твоими стараньями набит битком.
- Тогда разреши, я ребят на полчасика отпущу. На одних
бутербродах они долго не протянут.
- Не возражаю.
Цыпа отправил "Волгу" с мальчиками насыщаться необходимыми
калориями в ближайшей ресторации и вернулся на свое рабочее
место - за руль "мерса". На улицах Екатеринбурга царило
относительное затишье. В учреждениях и на предприятиях города
трудовой день еще не закончился, а для праздношатающейся,
легкомысленной публики время еще не настало.
Когда мы, оставив "колеса" на автостоянке, уже почти дошли до
подъезда, Цыпа вдруг заорал истошным голосом:
- Ложись, Евген! - и по-обезьяньи прыгнул на меня, загораживая
от дороги.
Прежде чем грохнуться на асфальт под тяжестью телохранителя, я
все же успел мельком увидеть проезжавшие мимо на малой скорости
"Жигули". Из бокового окошка водителя торчала рука с пистолетом.
Вместо лица у стрелка было какое-то неясное, размытое пятно. Так
обычно бывает, когда на голову надет капроновый чулок. Уже
падая, услышал злые, хлесткие выстрелы. Четыре или пять - точно
не скажу. Да и не до счета, признаться, мне было - упав набок, я
здорово расшиб локоть и плечо. Да еще Цыпа, переусердствовав,
так придавил меня своими восьмьюдесятью пятью килограммами, что
даже дышать стало невмоготу. К счастью, прессовал он меня совсем
недолго.
Как только прекратился пистолетный лай, телохранитель поднялся
на колени и, держа "Стечкина" двумя руками, стал ловить "жигуль"
в прорезь прицела. Но машина, мигом набрав скорость, уже
благополучно скрылась за углом, не дожидаясь справедливого
возмездия.
- Козлы! - выругался Цыпа, пряча шпалер обратно в кобуру. - Не
отвечают за базар! Ведь трое суток обещали, волки позорные!
- Ты уж сперва определись - козлы или волки! - нервно усмехнулся
я, отряхиваясь. - И потом, в машине был только один козел. Или
волк...
- Без разницы! - продолжал хипишевать бледный соратник. -Дешевки
задрипанные! Даже без глушака и без дублеров работают! Одно
слово - пидорасы!
- Ладно! - прервал я этот бурно-мутный водопад словоизвержений.
- Быстро поднимаемся ко мне. Ментов ждать резона нет!
Цыпа послушно сделал шаг к двери подъезда и вдруг плаксиво
сморщился, еще сильнее побледнев.
- Евген, глянь мне на спину. Кажись, зацепили, гады!
Так оно и было. Сзади джинсовая куртка имела уже нетоварный вид
- три рваные дырки меня просто ошеломили. Я не понимал, как Цыпа
все еще умудряется держаться на ногах. Подхватив друга под руки,
я увлек его в подъезд и помог добраться до квартиры.
Цыпа охал, но ногами передвигал активно - тащить его на себе не
пришлось. Пока поднимались, я понял, в чем суть фантастической
живучести верного соратника: сквозь джинсовую ткань прощупывался
легкий канадский бронежилет "невидимка".
Усадив Цыпу на диван в кабинете, заботливо помог ему
освободиться от верхней одежды, броника и рубашки. На спине чуть
ниже правой лопатки багровел кровоподтек величиной с чайное
блюдце. Это меня несколько удивило - я ведь насчитал на куртке
целых три пробоины. Проведя ревизию бронежилета, разобрался, что
к чему. Попаданий всего было два. Одна пуля застряла в
многослойном пластике жилета, а другая, отрикошетив, образовала
лишнюю дырку в куртке. Ларчик просто открывался, как говорится.
- Наше счастье, что работали слабеньким "Макаровым", - сообщил
я, бросив медно-свинцовый сувенир на колени телохранителю. -
Если бы оказался "Стечкин" или кольт, фатальный конец был бы
неизбежен.
- Я же говорю: фраера это, а не профи! - презрительно и
высокомерно скривил губы Цыпа.
Узнав, что отделался лишь синяком, он заметно воспрял духом и
даже перестал постанывать.
- И очень хорошо! Подумай: нам ли их критиковать? - усмехнулся
я. - Ладно. Отдыхай пока. Тебе бы лучше прилечь хоть на
полчасика. Сейчас подкрепиться что-нибудь соображу.
На кухне соорудил на подносе несколько знатных бутербродов - на
хлеб с маслом нанес слой красной икры. Немного подумав, и саму
литровую банку с икрой поставил на поднос, воткнув в нее этаким
флагом большую столовую ложку. Увенчал все это хозяйство
бутылкой шотландского виски и, как заправский ресторанный
официант, отнес в кабинет.
Капризный Цыпа не послушался моего дельного совета и не лежал.
Уже натянув на торс рубашку, гордо восседал в кресле, всем своим
видом демонстрируя несгибаемую силу духа и тела.
- Надо хотя бы кремом синяк смазать, - заметил я, устанавливая
поднос на журнальный столик.
- Пустяки, Евген! Не будем больше об этом, - отмахнулся
беспечный соратник. - Делами пора заниматься. Эти козлы
наверняка уже по новой покушение мозгуют! - взгляд Цыпы, словно
споткнувшись, тормознулся на банке с зернистой икрой. - Но
перекусить, конечно, нужно. На желудке время экономить , в
натуре, грех.
- Ты хоть одну рюмашку хапни для профилактики, - обронил я,
любуясь тем, как телохранитель ловко орудует ложкой. - В честь
своего второго рождения, так сказать.
- Не. Я за рулем, - ответствовал с набитым ртом этот ярый
сторонник законности и правопорядка. - К тому же
шестидесятиградусные напитки вообще не употребляю. И тебе не
советую. Они сильно опасны для здоровья.
- Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет! - съязвил я,
наливая себе рюмку до краев. - Ладушки! Сегодня один шевелись, а
мне расслабиться крайне необходимо после всех этих треволнений.
Не в кайф, брат, глупой мишенью себя ощущать вторые сутки.
Нервишки начинают плавиться, требуется в срочном порядке
хорошенько облить их спиртиком для медицинской профилактики.
Цыпа осуждающе покачал головой, но благоразумно промолчал,
понимая, что спорить в этом случае совершенно бесперспективно.
Закончив насыщаться лишь тогда, когда ложка заскребла по дну
банки, соратник бодро поднялся из-за стола и подошел к окну.
- Ребята уже на месте, - сообщил он. - А доблестных ментов
что-то не видать.
- Значит, если кто-то и слыхал пальбу, то в отделение звякнуть
поленился, - удовлетворенно констатировал я. - Да и кому охота в
наше время свидетелем оказаться!
- Это точно! - согласился Цыпа. - Ладно, Евген, рву когти, а ты
никуда из фатеры не выходи. Договорились? Может, тебе телку
прислать, чтоб не скучно было?
- Нет, - сразу отверг я его предложение. - Желаю разлагаться в
полном одиночестве. Мне с самим собой скучно не бывает. И не
беспокойся зря - никуда я не пойду. Просто очень скоро буду уже
не в состоянии... Это могу твердо гарантировать!
Когда Цыпленок, взяв напрокат одну из моих курток взамен своей,
покоцанной пулями, слинял, я налил себе снова. Любопытно,
неужели шотландцы спирт из сосновых иголок гонят? А коли нет, то
как умудряются достигать в напитке такого терпкого хвойного
запаха? Впрочем, очень скоро, как я и обещал соратнику, никакие
праздные вопросы меня уже не волновали. Мозг теплой ватой
обволокли алкогольные пары, и я даже почему-то представил
собственную голову этакой тарной коробкой, на которой беспечно
забыли нарисовать рюмку и проставить охранную надпись "не
кантовать!".
Проснулся уже поздно вечером. На моих толстенных бронированных
окнах играли неоновые холодные блики уличных фонарей. Я выбрался
из глубокого уютного кресла и плотно задернул шторы, чтоб не
отвлекаться мыслями о манящих прелестях ночного Екатеринбурга.
Потом зажег торшер у камина-бара, намереваясь продолжить свой
крестовый поход против скучной трезвости.
Хорошо, что Цыпа все еще шляется где-то: слушать его сокрушенные
вздохи всякий раз, когда я оприходовал рюмку, я был нынче не в
состоянии. Открывая бар, вспомнил вдруг про милую бессловесную
сакуру. Небось, она тоже пить хочет. Потыкав пальцем землю в
горшке, убедился, что та совсем сухая. Отыскав в шкафу на кухне
десятилитровый бидон, наполнил его водой из-под крана и поставил
на газовую плиту кипятить. Японскую вишню можно только кипяченой
водой поливать, как сказал Цыпа. Надо бы внимательно магазинную
инструкцию почитать, чтоб не напутать чего спьяну. Вот только
куда я ее сунул?
Вернувшись в гостиную, стал методично обыскивать карманы курток
в стенном шкафу. Наткнувшись на чужую кожаную записную книжку,
не сразу вспомнил ее происхождение. Это ж ни в какие ворота не
лезет! Даже с вазелином! Оказывается, я все еще не удосужился
отделаться от явной против себя улики! В натуре, в этих
беспонтовых хлопотах с таинственным врагом башка моя совсем
набекрень повернулась.
Устроившись под торшером в кресле, осмотрел находку. Карасюк был
совсем не дурак и очень скрытен. Книжка содержала лишь
телефонные номера - никаких тебе имен, фамилий или интимных
записей. Уже намереваясь захлопнуть сей законспирированный
телефонный справочник, я обратил внимание на один из номеров под
буквой "Ш". Он был мне знаком. Пришлось напрячь последние
остатки еще трезвых извилин, чтобы припомнить абонента.
Как все-таки тесен этот мир! Я чуть не рассмеялся. Телефон
принадлежал Вике. Конечно, я заподозрил, что она обыкновенная
проститутка, как только обнаружил в ней меркантильность,
закамуфлированную под любовь к изумрудам, но никак не ожидал
такого быстрого тому подтверждения.
Выходит, и я, и мой потерпевший спали с одной и той же девкой.
Родственники, значит... Очень дальние, к счастью. Но почему Вика
не под буквой "В"? Ага, вкурил! Карасюк кроме скрытности имел
еще и склонность к юмору. Буковка "ш" наверняка "шалава"
означает. Остряк был, ничего не скажешь!
Спровадив книжку на ее законное место в мусоропровод, вернулся в
квартиру. И как раз вовремя! Крышка бидона уже начала припадочно
побрякивать под мощным напором бурлящей воды. Вылив ее в
глубокий пластмассовый таз, отволок его на балкон, чтобы дать
воде быстрее остыть. Вареная сакура мне совсем ни к чему.
Инструкцию по уходу за экзотическим деревцем обнаружил в
бумажнике. Цыпа говорил верно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13