А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


Марк знал Натана главным образом по его репутации. Он был приписан к брюссельскому посольству, но мог вербовать агентов где угодно. Вербовка Нечистой Игры началась в Лондоне и закончилась в Риме. Это было сделано очень умело. Не удивительно, если учесть репутацию Натана., Поскольку арабов вербуют чаще всего в европейских странах, а работают они у себя на родине, обслуживает обычно их тот пункт, где они завербованы. В этом случае римское посольство. Но поскольку завербовавший его разведчик там уже не работает; а никому другому он не передан, Марк знал, что у Мусы остается большой простор для маневра.
Муса снял трубку еше прежде, чем уселся за хвои большой дубовый стол в кабинете, помещавшемся под комнатой отдела связи. Этот телефон был напрямую соединен с оператором, который связывал его с нужным ему человеком.
— Соедини меня с Малышом, — приказал Муса, так он называл Натана Стоуна.
— Его нет в здании, — ответил голос на другом конце провода. — Придется его разыскивать. Сообщить ли вам, когда, я его найду? Или передать ему, чтобы он позвонил вам?
— Соедини его со мной, как только разыщешь. Дело срочнейшее.
— Хорошо, — сказал голос, и в трубке стало совершенно тихо.

21.55
Когда зазвонил телефон, Муса, перед тем как ответить, положил сигарету в пепельницу и, взяв трубку, удобно расположился в своем большом черном кожаном кресле.
— Алло!
— Муса? — сказал Натан.
— Здравствуй, мой друг, -произнес Муса, улыбаясь. — Ты мне нужен. Когда сможешь приехать?
— Что там случилось?
— Возникли кое-какие осложнения с одним из твоих людей.
— Его задержали за превышение скорости? — последовал встречный вопрос.
— Нет, не думаю. Когда ты сможешь быть здесь?
— Через час-полтора.
— Как только прибудешь, сразу иди в кабинет Амира. Знаешь, где он находится?
— Ты имеешь в виду того Амира, с которым я вместеучился в школе?
— Да, именно его. Подожди меня там, не заходи в главное здание. Я все тебе объясню, когда увидимся.
— Никаких проблем, сказал Натан и повесил трубку.
Муса повернул кресло оно было вращающимся к большой карте мира с символом чартерной авиалинии Моссад. Он радовался предстоящей встрече с Натаном. В свои сорок три года тот считался одним из лучших моссадовских разведчиков. Муса им гордился, считая, что это он обучил Натана почти всему, что знал сам. Много лет назад Муса возглавлял академию Моссад, менее чем в пятистах футах от того здания, где он сейчас находился, и Натан был его лучшим учеником. Единственным, его недостатком и в то же время главным богатством была разговорчивость.
Глава 5

ШТАБ-КВАРТИРА МОССАД,
КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА
5 сентября. 23.20
Десять начальников отделов сидели вокруг длинного, темного, обшитого пластиком стола, поставленного перпендикулярно к большому столу красного дерева. Вот уже почти десять минут они ожидали директора Моссад.
Амос располагался ближе всех к директорскому столу, с правой стороны; хотя места официально и не были ни за кем закреплены, все знали, что Амос претендует именно на это место. Кресло возле него занимал большой человек с застывшей, кривой улыбкой, начальник отдела обеспечения.
Слева от него сидел начальник отдела научных изысканий; покачивая головой, он читал донесение агента. По его белым волосам и ссутуленной спине можно было легко определить, что он старейший из всех начальников отделов. Рядом с ним был Марк, затем заместитель начальника отдела технологии сам начальник находился в госпитале, и он временно исполнял его обязанности. Молодой человек был неряшливо одет и сосредоточенно читал какое-то техническое пособие. По другую сторону стола Муса тихо беседовал с начальником Масады, хорошо сложенным, исполненным чувства собственного достоинства человеком, единственным, на ком был строгий костюм. Функция Масады заключалась в том, чтобы под надежным прикрытием посылать израильтян со специальными заданиями в арабские страны, их работа считалась самой опасной во всей Моссад. Как отдел, она была в полной изоляции от всей остальной Моссад, микрокосмическая Моссад внутри более крупной структуры.
Этот человек также курировал специальный Отряд в Масаде, подотчетный непосредственно директору Моссад, своего рода преторианскую гвардию. Это подразделение имело кодовое название «Штык» или на иврите «Кидон», что вполне соответствовало его задачам, одной из которых было осуществление убийств.
Ближе к директору помещался невзрачного вида человек, который, глядя в потолок, махал рукой перед лицом в тщетной попытке отогнать тяжелое облако дыма. Это был старший психолог, единственный некурящий во всей комнате. Его ближайшим соседом был начальник контрразведки, странноватый человек пяти футов двух дюймов роста, с лысой головой и огромным луковицей носом. Он читал отпечатанный на принтере текст, подчеркивая некоторые места желтым фломастером и прикрывая рукой страницы от начальника отдела связи, который тянул шею, пытаясь их прочитать. Отдел внешних сношений осуществлял связь с разведывательными управлениями всего мира, образно выражаясь, он «стелил мягкий матрас» для разведчиков, обеспечивая им защиту в случае провала. Человек он был очень красивый, но лишенное всякого выражения лицо порождало сомнение в его интеллекте.
Как раз в тот момент, когда Аврахам Алон, директор Моссад, вошел в свой кабинет, послышался пронзительный гудок поезда, идущего в Хайфу, на переезде в пятистах ярдах восточнее здания; этот гудок как будто возвещал о его прибытии. Аврахам был одет в шорты цвета хаки, сандалии и легкую зеленую спортивную рубашку. В этом отношении он был полной противоположностью своему предшественнику, который любил попижонить. Кроме того, Адмони отличался мягким характером, ему не хватало самообладания. Зато Аврахам был боссом в полном смысле этого слова.
Усевшись в свое кресло, он положил перед собой донесение агента рядом с пачкой сигарет. Без особых церемоний Аврахам обвел взглядом своих подчиненных, чтобы убедиться, что все приготовились его слушать.
— Вы все уже наверняка прочитали этот документ? — произнес он, показывая на донесение.
Все закивали головами.
— Сегодня мы не будем заниматься его обсуждением… — Он остановился, ожидая, когда Орен, его адъютант, сядет в кресло у двери и начнет вести протокол. — Дело чрезвычайно серьезное. С одной стороны выясняется, что среди нас, возможно, есть осведомитель, я подчеркиваю: возможно. В то же время нас предупреждают о готовящемся террористическом акте. — Он повернулся к начальнику контрразведки. — Что вам удалось узнать после нашего разговора?
— Видите ли, — сказал человек с большим носом, прочищая горло. Он явно нервничал, ибо занял свое место совсем недавно. — Насколько я могу судить, в Моссад не может быть осведомителя.
— Почему вы так уверены? — спросил директор.
— Как вы знаете, каждые шесть месяцев мы проводим проверку всех сотрудников Моссад на детекторе лжи. Что до разведчиков, то мы проверяем их еще чаще. Поскольку у нас нет доказательств обратного, я должен заключить, что среди нас нет осведомителя.
Поколебавшись, он добавил:
— Если только…
— Что «если только»? — резко спросил директор, наклоняясь вперед.
— Если только он не появился в последние шесть месяцев или каким-то образом избежал проверки.
— Так. — Аврахам посмотрел на Орена, чтобы убедиться, что адъютант записывает все его слова. — Контрразведка немедленно же приступит к проверке, и я поручаю вам лично, он ткнул пальцем в сторону человечка, старательно вытиравшего пот, обеспечить, чтобы все, решительно все, прошли тест. — Аврахам за курил сигарету и повернулся к Амосу. — Я хочу, чтобы все ваши отделы в посольствах допросили всех агентов, выяснили, что они знают об этом Лисе, который предположительно должен возглавить террористов. Все остальные операции следует приостановить до окончания этой работы. -Амос нервно постукивал пальцами по спичечной коробке.
— Как быть с операциями, где только сейчас устанавливают контакты? Не могу же я просто отозвать своих людей.
— Приостановите всякую деятельность. — Аврахам слегка повысил голос. — Если есть какие-нибудь действительно неотложные дела, обговорите их со мной лично. Ясно?
Аврахам не слишком жаловал Амоса, которого за его спиной называл «трепачом». Не жаловал еще тогда, когда был начальником оперативного отдела, а Амос его заместителем; не жаловал и теперь.
— Хорошо. Но я протестую против того, чтобы имя моего агента того, что послал донесение, скрывали от меня. — Амос побагровел, его губы приобрели бледносиний оттенок.
— Я вас понял, — сказал Аврахам. — Но я решил, что этим делом будет заниматься специальная группа. По моему мнению, обнаружение и уничтожение новой террористической группы и «крота» взаимосвязаны, соответственно и следует строить наши действия. Я хочу, чтобы все распоряжения Мусы, который возглавит специальную группу, пользовались приоритетом. В состав группы войдут преимущественно сотрудники Масады, так чтобы операция охватывала весьма ограниченный круг людей.
Аврахам встал, быстро оглядел сидящих и спросил:
— Есть ли какие-нибудь вопросы?
В кабинете царило молчание.
— И еще одно, — сказал Аврахам, — я уверен, что директор Шабака будет просто счастлив доложить премьер-министру, что в Моссад якобы завелся «крот», чтобы вывалять нас в грязи. Поэтому полученные от агента сведения необходимо держать в строжайшей тайне. Если произойдет утечка, я сам лично найду виновного. И уж поверьте мне, — на его лице появилась жестокая улыбка, — это будет для него самый черный день в его жизни.
Он повернулся к начальнику Масады.
— Вы и Муса останьтесь. Я хочу поговорить с вами.
Оба, кого он назвал, вновь уселись. Аврахам тоже сел и переключил свое внимание на извлеченное им из ящика стола досье, показав жестом, что совещание окончено.
Когда все разошлись, Аврахам пересел поближе к двоим оставшимся. Очевидно, предполагался неофициальный разговор.
— Я хочу, чтобы вы нашли для меня этого «крота», — сказал он, делая упор на каждое слово. Он редко бывал таким разгневанным. — Мы не можем ничего делать, пока не найдем этого стукача. Ты говорил, у тебя есть какой-то план? — спросил он у Мусы.
— Я бы не назвал это планом, скорее кое-какие предложения, как действовать.
— Выкладывай.
— Я вызвал Натана, но мне нужно ваше одобрение. Он работает в отделе Аль.
— Ну и что? — Практически приостановив всю деятельность своей организации, Аврахам проявлял вполне понятное нетерпение.
— Я хочу объединить его с отрядом «Кидон» и снабдить всей получаемой информацией. А как только мы установим местонахождение террористов, он сможет приступить к непосредственным действиям. И никто, кроме отряда «Кидон», не будет в курсе происходящего.
Аврахам откинулся назад, глубоко вздохнув.
— Почему именно Натан?
— Потому что это он завербовал агента Нечистая Игра. К тому же я ему доверяю.
— А что думаете вы? — Аврахам повернулся к начальнику Масады.
— Я согласен с Мусой. И уже сказал Амиру, чтобы он встретился с Натаном. Амир возглавляет одно из трех подразделений «Кидона», — объяснил тот. — Я сказал ему, что он получит распоряжения непосредственно от Мусы. Меня заботит только одно…
— Что именно? — спросил Аврахам.
— Офицеры разведки еще никогда не работали непосредственно с «Кидоном». Не думаю, что их можно легко совместить. «Кидон» особый, специализированный отряд, и он не привык работать с людьми посторонними.
— Послушай, — перебил Муса. — Я лично доверяю Натану, кроме того, он командовал морскими пехотинцами. Если кто-нибудь и сможет сработаться с ними, то только он. К тому же у нас нет никакого выбора.
— Хорошо. — Аврахам встал. Было ясно, что он уже принял решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43