Ты зависишь от него. Он реализует какие-то свои планы, а ты все узнаешь в самый последний момент.
- Ничего подобного. Он действует согласно инструкциям. В данный момент, например, выясняет, не появились ли у людей Гончара интересы в населенных пунктах по Ленинградскому шоссе. Но даже если и произойдет что-то неожиданное, я в любом случае успею принять меры.
- А если нет?
Матвеев выразительно развел руками.
- Ну, отец, это война. Куда ж деваться-то... Здесь без риска невозможно. Самые слабые и уязвимые наши точки я прикрыл надежно. Я полагаю, что даже при пятидесяти процентах провалов и ошибок пользы от такого агента будет больше, чем от его отсутствия. А потом - я же и с Яковлевым начинал работать по тому же принципу непредсказуемости. Яковлев наворотит дел, а я пользуюсь. Для меня это достаточно удобно.
- Смотри сам, - пожал плечами Маронко. - Жираф большой, ему видней...
...Мертвенный свет люминесцентных ламп. Отполированные столы, не то металлические, не то каменные - потрясение от посещения заведений такого рода обычно так велико, что не до разглядывания деталей. Здоровенный полупьяный детина. Его посетитель - такой же здоровый, с такой же равнодушной мордой, только что трезвый.
- Эти, по моему, - сказал служитель морга.
Подошел к стоявшим в отдалении столам, сдернул клеенчатые покрывала. В ноздри ударил отвратительный запах горелого мяса. Три трупа.
- Да, - подтвердил санитар, заглянув в документацию. - С Ленинского проспекта привезли этих.
Посетитель с неизменившимся лицом подошел ближе. Натянул резиновые перчатки - чтобы не измазаться в жженой крови. Два более массивных тела его не заинтересовали. У третьего, куда более щуплого, не было головы. Посетитель осторожно расправил содранную кожу на левом плече. Там смутно, неким размытым пятном виднелась старая татуировка. Внимательно изучив рисунок, посетитель кивнул.
- Да, они.
- Все? - спросил санитар, укрывая останки.
Посетитель положил на стол триста долларов - обещанную плату - и молча удалился. Санитар, насвистывая какой-то популярный мотивчик, тщательно запер за ним входную дверь. Отвез трупы в морозильную камеру. Вернулся в свою комнатушку, включил чайник. Насыпал в чашку двойную дозу кофе, плеснул на два пальца коньяка. Залил кипятком, удобно уселся на старом рассохшемся диване. Сделал хороший глоток, причмокнул от удовольствия. Проверил, как спится подлинному санитару. И лишь потом потянулся за телефоном.
- Приезжал. Опознал. Никаких сомнений, - коротко отрапортовал он.
Не спеша, допил кофе с коньяком. Потянулся, зевнул. С лица исчезло выражение пьяной лени, и посторонний заметил бы, что детина лишь притворялся, будто под хмельком. На самом деле спиртное угодило в его желудок только сейчас, растворенное в кофе.
Аккуратно стер грим с лица, снял с себя униформу медицинского работника и парик. Погладил ладонью бритый наголо череп, поморщился( опять щетина отросла, колется. Переоделся, сполоснул чашку, навел за собой порядок. Большой аккуратист был Вадик Пересмешник. Приходил, что-то делал, а уходя, оставлял все в том же виде, что и принял.
Проведенная операция доставила лично ему огромное удовольствие. Во-первых, какова техника исполнения! А во-вторых, замысел просто великолепен. Соколов приехал в один из моргов, поговорил с персоналом. Выяснил, что в морозилке находится около десятка неопознанных трупов. По инструкции, они должны лежать месяц, после чего их отвозят в крематорий. Заплатил санитару, заплатил в крематории. По документам сожгли десять тел, а на самом деле - семь. Три Соколов забрал. Ему даже выбрать позволили двух мужчин крупного сложения и одного тощего, маленького роста.
А дальше - как в сказке. Знали, загодя знали, кто из механиков в гараже способен предать. Ему позволили заминировать "мерседес", затем спокойно уйти. Пусть. Ему еще перед ментами отчитываться - кто ему взрывчатку принес, а кто убийство заказывал... Пусть погуляет последний денек на свободе. Затем, чтобы он видел, в гараж спустился президент концерна, занял место в машине, но команды двигаться не давал. Дождавшись, пока из гаража уйдут ненадежные люди, он быстро выскочил и лег на заднее сиденье в "Таврии" одного из служащих, а в его собственную машину аккуратно усадили трупы. Они успели оттаять, запах - не приведи господи. Бедняге водителю пришлось бороться с приступами рвоты всю дорогу. К счастью, недлинную. Трупы с некоторого расстояния выглядели так, как надо. Их одели, подкрасили. Тому, который изображал президента концерна, еще и татуировку на плече сделали светло-голубыми чернилами, чтобы выглядела старой.
Потом, зная, когда сработает бомба, спокойно двинулись в путь. Водитель - он-то был живым, вместо него труп никак не подсунешь, а убивать жалко, да и не за что - за минуту до взрыва выскочил из машины под благовидным предлогом. Якобы в магазин... И исчез, разумеется. А что, он дурак, что ли, в костер лезть, если знает, что там живых и не было?
На взрыв, естественно, куча ментов набежала. И все - купленные. А им-то что? Тут же даже не за сокрытие преступления им заплатили, а за сохранение секрета. Преступление - да ради бога, ищите, кто бомбу поставил, хуже-то от этого никому не станет. Еще и помощь всемерную окажут. Осудить механика за убийство не получится, зато теракт и порча имущества налицо. А вечерком Вадик лично проследил за доставкой арендованных трупов. Подсыпал снотворного санитару - мало ли, какие могут возникнуть осложнения, а сам переоделся и принялся ждать. Расчет оказался верным. Ночью явились представители заказчика проверять подлинность трупов. Пожалуйста, только делается это не так. Сам Вадик, к примеру, нанял бы стороннего патологоанатома. И первым делом вскрылось бы, что труп тощего и мелкого мужчины явно не того возраста. Президенту концерна за шестьдесят, а этому дай Бог сорок было. Вот на тот случай, что заказчик пришлет специалиста, Вадик и отдежурил смену в морге. Поскольку тоже был специалистом, только иного рода - по быстрому умерщвлению слишком осведомленных граждан, а также ликвидации их бренных останков.
Но показывать свое мастерство не пришлось. Смешно - Вадик ожидал от них умных поступков, и явная глупость разочаровала его. А этих, которые после смерти сослужили добрую службу, завтра похоронят по-человечески. Для президента концерна Мишка документы поддельные составит, там и не нужны подлинные, это лишнее. И опять будет хихикать вся Организация над одураченным в который раз Гончаром.
Глава 6.
Илья сам себе напоминал сжатую до отказа пружину, но внешне напряженность никак не давала о себе знать. Даже наоборот - мельком глянув на себя в зеркало, он убедился, что излучает невозмутимость и благодушие.
Аббат с горестным видом сообщил, что Ученый, что называется, преставился. Причем тон у него был таким, что Илья заподозрил - шеф сделал все от него зависящее, чтобы сорвать эту акцию. Не получилось. Сам Илья прекрасно понимал, что в действительности Ученый жив и относительно здоров, поэтому нисколько не волновался. И радость от удачно проведенной операции выдавал за удовлетворение от состоявшейся мести. Однако приходилось соблюдать меру - чтобы не оскорблять чувства шефа.
Дурное настроение вовсе не мешало Аббату заниматься делами. К этому моменту Илья уже понял, что шеф старается загрести жар чужими руками - а иначе зачем ему столько времени проводить в обществе Чумы? Постоянно какие-то планы, на реализацию которых у Аббата якобы не хватало людей. Братвы в Мытищах на самом деле оставалось достаточно, чтобы раздавить Гончара. Интересно только, где все эти бравые парни находились во время знаменательной разборки с Цезарем... Ни на заводе, ни в городе их не было точно. Да и сейчас Аббат тщательно скрывал, что вполне конкурентоспособен, предпочитая по всякому поводу обращаться к Чуме. А тот и рад лишний раз свою задницу подставить.
К примеру, Аббат дважды катался в Звенигород. В гости к Рокки, тамошнему молодому авторитету. Вроде бы ничего особенного, но раньше Рокки к нему ездил, а не наоборот. Аббат полагал себя мастью повыше. Кроме того, Илья не так давно получил задание: докладывать обо всех интересах шефа, которые имеют место в городах и поселках вдоль Ленинградского шоссе. Особое внимание рекомендовалось уделить как раз Звенигороду и Химкам.
Когда же Илья разнюхал, что после Аббата в Звенигороде побывал Чума, стало совсем интересно. Чума ездил по просьбе Аббата, но Рокки даже в известность не поставил. Совсем обнаглел - заниматься делами на чужой делянке. Но Аббат по этому поводу не откровенничал совсем. Оставалось надеяться, что проинформировать Илью сумеет и Оксанка.
...Дверь открыл Чума. Оксанка, как обычно, вертелась на кухне, даже не глядя в сторону гостей. Тем не менее, Илья понял( прямо-таки горит желанием поделиться новостями. Однако спешку проявлять нельзя, поэтому он протопал в гостиную.
Чума выглядел радостным и довольным жизнью. Илье это не слишком понравилось. Как и то, что он всячески игнорировал намеки типа - может, мне на кухню пойти, пока вы тут о своих делах потреплетесь? Сегодня Чуме никто не мешал. Приятельски хлопнул Илью по плечу, привычно плеснул Аббату рюмашку водки. Посидели, потрепались о ерунде, делая вид, что чисто отдыхают. Однако Илья уже отлично изучил Аббата - расслабляться тот предпочитал в кругу семьи, никак не в обществе братвы.
Разгадка нарисовалась минут через двадцать в лице Рыжего, помощника Чумы. Илье, честно говоря, этот парень нравился. Во-первых, он производил впечатление более умного человека, чем его шеф. Во-вторых, никогда не позволял себе взбеситься. В-третьих, при необходимости легко отказывался от имиджа этакого правильного пацана, превращаясь в обычного, не замешанного в криминале человека. Этим он неуловимо напоминал Цезаря. А в-четвертых, Рыжий был достаточно хитер, чтобы со своими очевидными достоинствами не лезть вперед, конкурируя с Чумой. Серый кардинал, если не сейчас, то в будущем.
Рыжий привез странную штуку. Посудину из толстого стекла, наглухо запаянную, по форме напоминающую ампулу, только очень большую. Внутри пересыпался темно-розовый порошок, мелкий, как соль. Чума бережно принял у него стекляшку, протянул Аббату.
- Вот, - сказал он. - И хрен разберет, что это за гадость. Тряхнули хозяина - он в непонятках. Сам не знал, что у него на складе валяется.
- И много таких ампул?
- Во всех четырех ящиках. Я копаться не стал, так, ковырнул крышки, глянул на коробочки - везде одно и то же, - ответил Рыжий. - Может, наркота? Героин неочищенный или что еще...
- Неочищенный порошок грязно-розовый, но светлее, - возразил Аббат. Это что-то другое. Я, конечно, могу узнать...
Трудно сказать, что по этому поводу думал Чума, а Илья сразу сделал несколько выводов. Во-первых, это действительно не наркота. Во-вторых, Аббат прекрасно знал, что держит в руках. В-третьих, почему-то не хочет делиться информацией. Но вещь ценная - ишь как крепко стиснул в пухлых ручонках. И в-четвертых - можно ручаться, что именно из-за этой розовой дряни ему выдали задание на поиск.
В дверь требовательно позвонили. Аббат вздрогнул, заметно испугался, сразу сунул ампулу за пазуху. Чума заржал:
- Да не ссы, свои... Рокки. Он звонил часа два назад. Рыжий, открой.
- А что ему надо?
- Да чисто побазарить. Мужик-то наш в его улусе проживает. Возмущается, что без него свои долги вытряхиваем.
Рокки попер в говно прямо с порога. Илья вышел в коридор, но на глаза не лез. Конечно, можно было послушать, попробовать разобраться в обстановке, но того же результата можно достигнуть куда быстрей и проще. Илья спокойно шагнул в кухню, прикрыл дверь, чтобы не доносились яростные вопли обойденного Рокки.
Оксанка торчала у плиты, помешивая в кастрюле какое-то аппетитно пахнущее варево.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
- Ничего подобного. Он действует согласно инструкциям. В данный момент, например, выясняет, не появились ли у людей Гончара интересы в населенных пунктах по Ленинградскому шоссе. Но даже если и произойдет что-то неожиданное, я в любом случае успею принять меры.
- А если нет?
Матвеев выразительно развел руками.
- Ну, отец, это война. Куда ж деваться-то... Здесь без риска невозможно. Самые слабые и уязвимые наши точки я прикрыл надежно. Я полагаю, что даже при пятидесяти процентах провалов и ошибок пользы от такого агента будет больше, чем от его отсутствия. А потом - я же и с Яковлевым начинал работать по тому же принципу непредсказуемости. Яковлев наворотит дел, а я пользуюсь. Для меня это достаточно удобно.
- Смотри сам, - пожал плечами Маронко. - Жираф большой, ему видней...
...Мертвенный свет люминесцентных ламп. Отполированные столы, не то металлические, не то каменные - потрясение от посещения заведений такого рода обычно так велико, что не до разглядывания деталей. Здоровенный полупьяный детина. Его посетитель - такой же здоровый, с такой же равнодушной мордой, только что трезвый.
- Эти, по моему, - сказал служитель морга.
Подошел к стоявшим в отдалении столам, сдернул клеенчатые покрывала. В ноздри ударил отвратительный запах горелого мяса. Три трупа.
- Да, - подтвердил санитар, заглянув в документацию. - С Ленинского проспекта привезли этих.
Посетитель с неизменившимся лицом подошел ближе. Натянул резиновые перчатки - чтобы не измазаться в жженой крови. Два более массивных тела его не заинтересовали. У третьего, куда более щуплого, не было головы. Посетитель осторожно расправил содранную кожу на левом плече. Там смутно, неким размытым пятном виднелась старая татуировка. Внимательно изучив рисунок, посетитель кивнул.
- Да, они.
- Все? - спросил санитар, укрывая останки.
Посетитель положил на стол триста долларов - обещанную плату - и молча удалился. Санитар, насвистывая какой-то популярный мотивчик, тщательно запер за ним входную дверь. Отвез трупы в морозильную камеру. Вернулся в свою комнатушку, включил чайник. Насыпал в чашку двойную дозу кофе, плеснул на два пальца коньяка. Залил кипятком, удобно уселся на старом рассохшемся диване. Сделал хороший глоток, причмокнул от удовольствия. Проверил, как спится подлинному санитару. И лишь потом потянулся за телефоном.
- Приезжал. Опознал. Никаких сомнений, - коротко отрапортовал он.
Не спеша, допил кофе с коньяком. Потянулся, зевнул. С лица исчезло выражение пьяной лени, и посторонний заметил бы, что детина лишь притворялся, будто под хмельком. На самом деле спиртное угодило в его желудок только сейчас, растворенное в кофе.
Аккуратно стер грим с лица, снял с себя униформу медицинского работника и парик. Погладил ладонью бритый наголо череп, поморщился( опять щетина отросла, колется. Переоделся, сполоснул чашку, навел за собой порядок. Большой аккуратист был Вадик Пересмешник. Приходил, что-то делал, а уходя, оставлял все в том же виде, что и принял.
Проведенная операция доставила лично ему огромное удовольствие. Во-первых, какова техника исполнения! А во-вторых, замысел просто великолепен. Соколов приехал в один из моргов, поговорил с персоналом. Выяснил, что в морозилке находится около десятка неопознанных трупов. По инструкции, они должны лежать месяц, после чего их отвозят в крематорий. Заплатил санитару, заплатил в крематории. По документам сожгли десять тел, а на самом деле - семь. Три Соколов забрал. Ему даже выбрать позволили двух мужчин крупного сложения и одного тощего, маленького роста.
А дальше - как в сказке. Знали, загодя знали, кто из механиков в гараже способен предать. Ему позволили заминировать "мерседес", затем спокойно уйти. Пусть. Ему еще перед ментами отчитываться - кто ему взрывчатку принес, а кто убийство заказывал... Пусть погуляет последний денек на свободе. Затем, чтобы он видел, в гараж спустился президент концерна, занял место в машине, но команды двигаться не давал. Дождавшись, пока из гаража уйдут ненадежные люди, он быстро выскочил и лег на заднее сиденье в "Таврии" одного из служащих, а в его собственную машину аккуратно усадили трупы. Они успели оттаять, запах - не приведи господи. Бедняге водителю пришлось бороться с приступами рвоты всю дорогу. К счастью, недлинную. Трупы с некоторого расстояния выглядели так, как надо. Их одели, подкрасили. Тому, который изображал президента концерна, еще и татуировку на плече сделали светло-голубыми чернилами, чтобы выглядела старой.
Потом, зная, когда сработает бомба, спокойно двинулись в путь. Водитель - он-то был живым, вместо него труп никак не подсунешь, а убивать жалко, да и не за что - за минуту до взрыва выскочил из машины под благовидным предлогом. Якобы в магазин... И исчез, разумеется. А что, он дурак, что ли, в костер лезть, если знает, что там живых и не было?
На взрыв, естественно, куча ментов набежала. И все - купленные. А им-то что? Тут же даже не за сокрытие преступления им заплатили, а за сохранение секрета. Преступление - да ради бога, ищите, кто бомбу поставил, хуже-то от этого никому не станет. Еще и помощь всемерную окажут. Осудить механика за убийство не получится, зато теракт и порча имущества налицо. А вечерком Вадик лично проследил за доставкой арендованных трупов. Подсыпал снотворного санитару - мало ли, какие могут возникнуть осложнения, а сам переоделся и принялся ждать. Расчет оказался верным. Ночью явились представители заказчика проверять подлинность трупов. Пожалуйста, только делается это не так. Сам Вадик, к примеру, нанял бы стороннего патологоанатома. И первым делом вскрылось бы, что труп тощего и мелкого мужчины явно не того возраста. Президенту концерна за шестьдесят, а этому дай Бог сорок было. Вот на тот случай, что заказчик пришлет специалиста, Вадик и отдежурил смену в морге. Поскольку тоже был специалистом, только иного рода - по быстрому умерщвлению слишком осведомленных граждан, а также ликвидации их бренных останков.
Но показывать свое мастерство не пришлось. Смешно - Вадик ожидал от них умных поступков, и явная глупость разочаровала его. А этих, которые после смерти сослужили добрую службу, завтра похоронят по-человечески. Для президента концерна Мишка документы поддельные составит, там и не нужны подлинные, это лишнее. И опять будет хихикать вся Организация над одураченным в который раз Гончаром.
Глава 6.
Илья сам себе напоминал сжатую до отказа пружину, но внешне напряженность никак не давала о себе знать. Даже наоборот - мельком глянув на себя в зеркало, он убедился, что излучает невозмутимость и благодушие.
Аббат с горестным видом сообщил, что Ученый, что называется, преставился. Причем тон у него был таким, что Илья заподозрил - шеф сделал все от него зависящее, чтобы сорвать эту акцию. Не получилось. Сам Илья прекрасно понимал, что в действительности Ученый жив и относительно здоров, поэтому нисколько не волновался. И радость от удачно проведенной операции выдавал за удовлетворение от состоявшейся мести. Однако приходилось соблюдать меру - чтобы не оскорблять чувства шефа.
Дурное настроение вовсе не мешало Аббату заниматься делами. К этому моменту Илья уже понял, что шеф старается загрести жар чужими руками - а иначе зачем ему столько времени проводить в обществе Чумы? Постоянно какие-то планы, на реализацию которых у Аббата якобы не хватало людей. Братвы в Мытищах на самом деле оставалось достаточно, чтобы раздавить Гончара. Интересно только, где все эти бравые парни находились во время знаменательной разборки с Цезарем... Ни на заводе, ни в городе их не было точно. Да и сейчас Аббат тщательно скрывал, что вполне конкурентоспособен, предпочитая по всякому поводу обращаться к Чуме. А тот и рад лишний раз свою задницу подставить.
К примеру, Аббат дважды катался в Звенигород. В гости к Рокки, тамошнему молодому авторитету. Вроде бы ничего особенного, но раньше Рокки к нему ездил, а не наоборот. Аббат полагал себя мастью повыше. Кроме того, Илья не так давно получил задание: докладывать обо всех интересах шефа, которые имеют место в городах и поселках вдоль Ленинградского шоссе. Особое внимание рекомендовалось уделить как раз Звенигороду и Химкам.
Когда же Илья разнюхал, что после Аббата в Звенигороде побывал Чума, стало совсем интересно. Чума ездил по просьбе Аббата, но Рокки даже в известность не поставил. Совсем обнаглел - заниматься делами на чужой делянке. Но Аббат по этому поводу не откровенничал совсем. Оставалось надеяться, что проинформировать Илью сумеет и Оксанка.
...Дверь открыл Чума. Оксанка, как обычно, вертелась на кухне, даже не глядя в сторону гостей. Тем не менее, Илья понял( прямо-таки горит желанием поделиться новостями. Однако спешку проявлять нельзя, поэтому он протопал в гостиную.
Чума выглядел радостным и довольным жизнью. Илье это не слишком понравилось. Как и то, что он всячески игнорировал намеки типа - может, мне на кухню пойти, пока вы тут о своих делах потреплетесь? Сегодня Чуме никто не мешал. Приятельски хлопнул Илью по плечу, привычно плеснул Аббату рюмашку водки. Посидели, потрепались о ерунде, делая вид, что чисто отдыхают. Однако Илья уже отлично изучил Аббата - расслабляться тот предпочитал в кругу семьи, никак не в обществе братвы.
Разгадка нарисовалась минут через двадцать в лице Рыжего, помощника Чумы. Илье, честно говоря, этот парень нравился. Во-первых, он производил впечатление более умного человека, чем его шеф. Во-вторых, никогда не позволял себе взбеситься. В-третьих, при необходимости легко отказывался от имиджа этакого правильного пацана, превращаясь в обычного, не замешанного в криминале человека. Этим он неуловимо напоминал Цезаря. А в-четвертых, Рыжий был достаточно хитер, чтобы со своими очевидными достоинствами не лезть вперед, конкурируя с Чумой. Серый кардинал, если не сейчас, то в будущем.
Рыжий привез странную штуку. Посудину из толстого стекла, наглухо запаянную, по форме напоминающую ампулу, только очень большую. Внутри пересыпался темно-розовый порошок, мелкий, как соль. Чума бережно принял у него стекляшку, протянул Аббату.
- Вот, - сказал он. - И хрен разберет, что это за гадость. Тряхнули хозяина - он в непонятках. Сам не знал, что у него на складе валяется.
- И много таких ампул?
- Во всех четырех ящиках. Я копаться не стал, так, ковырнул крышки, глянул на коробочки - везде одно и то же, - ответил Рыжий. - Может, наркота? Героин неочищенный или что еще...
- Неочищенный порошок грязно-розовый, но светлее, - возразил Аббат. Это что-то другое. Я, конечно, могу узнать...
Трудно сказать, что по этому поводу думал Чума, а Илья сразу сделал несколько выводов. Во-первых, это действительно не наркота. Во-вторых, Аббат прекрасно знал, что держит в руках. В-третьих, почему-то не хочет делиться информацией. Но вещь ценная - ишь как крепко стиснул в пухлых ручонках. И в-четвертых - можно ручаться, что именно из-за этой розовой дряни ему выдали задание на поиск.
В дверь требовательно позвонили. Аббат вздрогнул, заметно испугался, сразу сунул ампулу за пазуху. Чума заржал:
- Да не ссы, свои... Рокки. Он звонил часа два назад. Рыжий, открой.
- А что ему надо?
- Да чисто побазарить. Мужик-то наш в его улусе проживает. Возмущается, что без него свои долги вытряхиваем.
Рокки попер в говно прямо с порога. Илья вышел в коридор, но на глаза не лез. Конечно, можно было послушать, попробовать разобраться в обстановке, но того же результата можно достигнуть куда быстрей и проще. Илья спокойно шагнул в кухню, прикрыл дверь, чтобы не доносились яростные вопли обойденного Рокки.
Оксанка торчала у плиты, помешивая в кастрюле какое-то аппетитно пахнущее варево.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91