А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Они решили немного развлечь меня, отвлечь от беспокойных мыслей и ощущений. Оказывается, один из тех малых, что столкнули меня с обрыва, прозывался Овеном, другой Тельцом. Ну разве это не забавно? Разве не впечатляюще?
Но все было настолько странно, подозрительно и бессмысленно, что я не стал и вдаваться, кто из них Овен, а кто Телец. Они представлялись мне совершенно одинаковыми.
Мы причалили к берегу. Овен и Телец помогали мне идти, а Скорпион величественно шагал впереди. Мы поднялись к высокому дощатому забору, отворили калитку и, миновав приятный, хотя и несколько запущенный сад, вошли в дом, где нас встретила миловидная девушка. Мои спутники, продолжая создавать у меня иллюзию развлечения, рекомендовали мне называть ее Рыбой. Между прочим, вяло проговорить что-то о миловидности этой Рыбы - значит ничего не сказать. Она была настоящей красавицей, и ее красота несла на себе отпечаток чего-то из ряда вон выходящего, фантастического, даже сверхъестественного. И она была дочерью Скорпиона. Отец велел ей позаботиться обо мне. Я нужен им, я должен сказать, где спрятан вещий череп.
Дом показался мне очень старым и каким-то необжитым, он скрипел и, судя по всему, разваливался. Старомодные вещи, составлявшие его скудную обстановку, все были в пыли, и к ним жутко было прикоснуться, настолько они представлялись ветхими. По углам скопилась паутина, всюду вдруг возникали деловито семенившие пауки; в грязные окна едва проникал свет. Меня оставили наедине с Рыбой, и ее присутствие невольно заставляло подтянуться, забыв о ранах и ушибах. Но девушка не отличалась словоохотливостью, и мне оставалось только подчиниться ее воле, тому, как она исполняла навязанные ей отцом обязанности.
Поскольку мой костюм после падения с обрыва представлял собой жалкое зрелище, она приказала мне снять его и отдать вошедшему на ее зов Овену. Или Тельцу. Я еще не разобрался в этих типах. Вошедшему было отдано распоряжение почистить мой костюм, и он, коротко кивнув, молча удалился. Мне же было велено лечь на диван и укрыться простыней. Я думал, эта прекрасная дама будет лечить мои раны, как это случалось в былые времена с рыцарями, пострадавшими на поле брани. Но до подобного доброта Рыбы не распространилась. Я лежал под простыней, а она сидела на стуле и смотрела на меня. И это все.
Наконец она нарушила затянувшуюся паузу:
- Как вы себя чувствуете?
- Гораздо лучше, - ответил я.
И Рыба отправилась доложить отцу о превосходно выполненном ею поручении.
Мне вернули костюм, чтобы к обеду я вышел в приличном виде. Овен, Телец или кто там из них был, поработал на славу, костюм смотрелся как новенький. Я предполагал, что за обедом мне предстоит серьезный разговор и я наконец узнаю, почему стал объектом столь обостренного внимания со стороны этой темной компании. Но Скорпион не торопился что-либо объяснять мне. Настроенный благодушно, он предпочитал пространно развивать свою идею о двойном, так сказать, происхождении мира: от Бога и от дьявола.
Стол был недурно сервирован, и я мог наилучшим образом утолить голод. Рыба успела переодеться в длинное до пят платье, главное богатство которого заключалось в таинственном, глубоком черном свете. Беленькая, хрупкая и молчаливая девушка выглядела в этом жутком черном мешке неземным созданием, порождением сна или страшной сказки. Ее отец сиял от удовольствия, да и с чего бы ему унывать: он отведал роскошного вина, отменно закусил и никто не препятствовал ему выбалтывать все, что приходило в его великолепно вылепленную голову.
С нами обедал еще один человек, которого они называли Водолеем. Он был женихом Рыбы. Он поглядывал на меня с любопытством и как будто даже сочувствием, я не ощущал в нем ничего враждебного, на какое-то мгновение он даже показался мне еще более чужим и случайным человеком здесь, чем сам я. И вот именно этот красивый парень внезапно взбунтовался, взорвал ситуацию, чего я с таким нетерпением и страхом ждал. Он выкрикнул в лицо Скорпиону, который, судя по всему, поставил себе целью доказать нам, что язык у него без костей:
- Надоело слушать! Еще недавно я верил вам, Скорпион. Но моей вере пришел конец, и это ваша вина. Да, я считал и продолжаю считать человечество огромным отвратительным муравейником, скопищем монстров, вместилищем порока и разной заразы... Это горькая идея... это крик души... великая и трагическая идея! Но как вы ее извратили! Я верил, что вы намерены благороднейшим образом ликвидировать этот мир. А что происходит в действительности?
- Я и в самом деле, если вы успели заметить, принес людям немало вреда, - заметил Скорпион серьезно и слегка нахмурившись.
- Вреда? - подхватил Водолей. - Не спорю. Но что это за вред? В чем он состоит? Да это уколы исподтишка, мышиная возня... Великое дело вы превратили в средство наживы, вы аферист, мелкий пачкун... Вы отвратительны! Я ухожу от вас. С меня хватит!
Признаться, до того, как Водолей выступил, я видел в нем серьезного молодого человека, в его сосредоточенности словно бы читалась какая-то большая напряженная мысль. Но тут он проявил себя просто мальчишкой. Встав из-за стола, он в страшном волнении вышел на середину комнаты, его щеки покрылись трогательным румянцем, и он не столько говорил, сколько декламировал.
Но Скорпион, этот старый, задубевший хрыч, не спешил поддаваться обаянию юноши, не замечал обретенной тем в пылком бунте привлекательности. Иронически хмыкнув, он осведомился:
- А как же моя дочь? Ведь вы, если я не ошибаюсь, обещали жениться на ней.
- Она должна решить... - заявил Водолей менее уверенным тоном. - Я ничего против нее не имею... я по-прежнему люблю ее и готов жениться... но я не хочу заполучить впридачу к ней и ее папашу... Она должна понять меня... И выбрать. Либо я, либо вы, - закончил он опять уже твердо.
- Что скажешь, дорогая? - спросил Скорпион у дочери и взглянул на нее с добродушной усмешкой, как бы предвидя ответ, который его чрезвычайно обрадует и даже развеселит.
Рыба безмятежно ела и едва ли вслушивалась в летавшие по гостиной слова. Но теперь, когда от нее требовали ответа, мрачная тень набежала на ее прекрасное лицо, и она с неожиданным и сильным раздражением отрезала:
- Отстаньте от меня! Эти ваши великие идеи... уничтожение мира... какое мне дело до всего этого?! Решайте ваши проблемы сами!
- Слышали? - повернулся Скорпион к заметно оробевшему жениху. - Моя дочь сделала выбор и готова освободить вас от данного ей вами слова. Она... но не я! Могу ли я отпустить вас на волю? Нет, тысячу раз нет! - с пафосом, напыщено воскликнул Скорпион. - Вы слишком много знаете, мой друг. Вам известна тайна вещего черепа.
- Я ничего никому не скажу, - пробормотал Водолей. - Я хочу поскорее все забыть...
- Так все говорят, а потом идут и преспокойно доносят. Предают за тридцать сребреников. Или просто ради удовольствия. Я не верю вам. Каких-то полчаса назад я любил вас и считал фактически своим сыном. А теперь моя неприязнь к вам достигла крайних пределов. И еще одно. Вы изменили отношение только ко мне, но не к миру, уничтожить который по-прежнему мечтаете, не правда ли? А это значит, что нам угрожает с вашей стороны страшная опасность. Мне и моей дочери. Этим славным ребятам Овену и Тельцу. И нашему новому другу Нестору. Иными словами, все говорит за то, что мы должны держать вас под строгим и неусыпным контролем.
Водолей вспыхнул. Краска попросту залила его лицо, и он как маяк светился в той ночи, которой с чудовищной наглостью и не без успеха пытался окружить его Скорпион.
- Вы собираетесь удержать меня силой? - закричал Водолей.
- Прежде всего я хочу сказать вам пару слов наедине. А там посмотрим... Прошу!
Поднявшись, Скорпион прошел к двери и жестом предложил Водолею следовать за ним. Тот повиновался. С их уходом в гостиной воцарилась гнетущая тишина. Впрочем, Овен и Телец продолжали набивать утробу и потягивать вино. Не думаю, что они были сильны в астрологии, пожалуй, единственной планетой, влияние которой они действительно испытывали на себе, был не кто иной как сам Скорпион, их хозяин. Эти верные псы умели только подчиняться. Рыба же откинулась на спинку стула и, раскурив сигарету, задумчиво пускала дым в потолок. Сквозь милые девичьи черты проглядывало нечто взрослое, даже немыслимо древнее и потому пугающее; сама ее красота была недетской.
Так мы сидели, когда вопль ужаса и боли, крик предсмертной тоски донесся до нас из глубины дома. Я вздрогнул. Возможно, этим я и ограничился бы на некоторое время, поскольку мое собственное положение было для меня не настолько ясным, чтобы я мгновенно сообразил, как поступить при таком повороте дел. Но Рыба встала и решительно направилась к двери, и я счел за должное последовать ее примеру. Мы образовали маленькую процессию, в хвосте которой с безразличным видом плелись сытые и слегка хмельные пособники Скорпиона.
Драма разыгралась в небольшой и очень запущенной комнате, среди ветхих и едва ли кому-то нужных вещей. Скорпион в состоянии какой-то рассеянной мечтательности стоял у окна, одной рукой опираясь на заваленный кипами пожелтевшей бумаги письменный стол, а в другой продолжая держать окровавленную пепельницу, которой он и нанес смертельный удар восставшему против него юнцу. Несчастный Водолей лежал у ног своего убийцы. Его лицо заливала кровь.
- Ты его убил, папа? - спросила Рыба с удивлением.
Скорпион утвердительно кивнул. Кажется, его даже неприятно поразило, что дочь после напряженного разговора в гостиной не предполагала подобного исхода.
- Но послушайте... - начал было я.
- Погодите! - тотчас оборвал меня Скорпион. - Выслушайте сначала меня. Я не собирался убивать его. Мы здесь поговорили по душам и почти достигли взаимопонимания. Я уже отчасти расслабился и хотел угостить мальчика превосходной сигарой... как вдруг он сделал какое-то резкое движение. Кто знает, что он на самом деле замышлял... Но мне почудилась угроза, и я непроизвольно схватил со стола пепельницу. А вы обратите на нее внимание. Оратор выставил напоказ предмет, о котором рассказывал. - Вы только посмотрите, что это за пепельница! До чего же она массивная! И надо же было такому случиться, что именно она подвернулась мне. Я ведь не собирался убивать этого мальчугана, так, немножко попугать, чтобы в следующий раз он не делал резких движений. Правда, мальчик не ожидал, что я так резво возьму быка за рога. У него просто глаза на лоб полезли. Мол, он-то безоружен, а я уже держу в руках тяжеленную пепельницу. Но история рассудит нас. Что мне оставалось делать? Я не мог на ходу менять тактику, когда моя жизнь висела на волоске. Мальчик, дорогой, твоя ошибка заключается в том, что ты отважился на открытый поединок со мной, - объяснил я ему. У тебя был один шанс победить меня - убить из-за угла, но ты им не воспользовался, и теперь тебе конец, - добавил я и обрушил пепельницу на его голову. Он так и свалился, просто-таки упал навзничь. Даже не пикнул.
- Но мы слышали крик... - возразил я.
- Слышали крик? Не буду спорить. Вполне возможно. Я был до такой степени потрясен, что ничего не услышал.
Рыба приблизилась к телу, осмотрела его и, убедившись, что Водолея не воскресить, сказала:
- Совсем не обязательно было его убивать. И что ты собираешься делать с трупом, папа?
Скорпион рассмеялся в полном удовольствии оттого, что ему предоставляется возможность просветить нас, приблизить к горизонтам, за которыми мы увидим его в славной работе над трупами.
- С этим не будет никаких хлопот, - воскликнул он. - Мы сейчас же отправим тело в ад. Прямо в геенну огненную. Разве не там место нашему милому Водолею?
Скорпион, отложив наконец пепельницу, шагнул к занавеске, прикрывавшей часть стены, и быстрым движением откинул ее. Мы увидели без особого искусства выполненное, какое-то чересчур пестрое изображение дикого, на редкость безобразного и невероятного существа, смотревшего на нас, правда, довольно живым и бесконечно циничным взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19