Как бы - поэт - это газообразное состояние творчества, философ - твёрдое, а писатель - жидкое. Если совместить всё это - то и получится то, что открыла для себя русская литература в начале девятнадцатого века. Некий синтез различных вселенских ритмов, воздействующий на материю.
Поэтическая школа дала мне многое, как и поэтическое отношение к женщине. Это развило образность, умение её создавать и "вдыхать" в неё жизнь. Но я достаточно скоро понял, что поэзия не даст мне ответов на вопрос "зачем?". У меня было верное чувство - что поэзия закончила своё развитие и превратилась в искусство. Ритмы вобрали в себя все вечные человеческие темы и "кувшин" поэзии наполнился до краёв. Поэзия умерла. Осталась только игра в поэты. Можно рифмовать свои мысли и образы, что я и делал, взявшись за длинную поэму. Но скоро интрига завлекла меня. Мне было интересно попытаться погрузить свои мысли и образы в действительность и посмотреть, что из этого выйдет. Я взялся писать прозу точно так же, как и стихи, отталкиваясь от чувства, безо всякого плана, исследуя только то, что меня волновало. Эффект меня поразил! Пространство словно оживало и подчинялось малейшему движению моей души. Ставя точку, я не знал, что напишу и что произойдёт в следующей фразе. Если же я начинал набрасывать план, то уже не мог писать по нему - во-первых, становилось скучно, во-вторых, это лишало творческий процесс своеволия. Я утрачивал к задуманному интерес. Многие истинные Авторы творили по планам. Но я вам скажу, что романы их страдали неуклюжестью, предсказуемостью, громоздкой формальностью и ненужной тягомотиной. Другое дело, когда между одним событием и другим им удавалось посвоевольничать - здесь они и вырастали во всю мощь. Допустим, Достоевский знал заранее, что Раскольников убьёт старуху и его разоблачат. В этой фабуле нет ничего интересного, но он не знал, как Раскольников будет переживать, и исследование этих переживаний своевольное творчество Достоевского. А я никогда не знал заранее кто кого убьёт и кто сейчас войдёт и что скажет, то есть своеволие творческое овладело мною (а я им) полностью, иногда даже возникало чувство, что ты просто писарь и раб чьей-то воли. Как это было у Гоголя. Но со временем я понял, что это и есть настоящее начало творчества. Ведь река течёт как хочет, птицы знают куда летят, огонь съедает то, что ему нравится, ветер гонит облака куда вздумается - и всё это вливается в огромный океан смысла, нужно уметь замечать его (смысла) развитие и присутствие, нужно успевать "добывать" его в этом скоростном творческом вихре. И чем больше собственных чувств, образов и желаний ты отдашь творческому процессу, тем большими смыслами и желаниями ты наполнишься вновь. Глупцы назвали бы это явление профессионализмом, не понимая, что смысловой и желаемый уровни могут быть настолько убогими, что творческая активность возвратит им это убожество графоманской чесоткой. Профессионалами в писании могут быть редакторы, корректоры, учителя, или составители социальных отчётов для разных ведомств и правителей. Даже порядочный историк-писатель уже не профессионал, а Автор, предлагающий концепцию жизни.
Литературные же союзы требовали именно профессионализма. Их члены возвеличивали стиль и слог, и поэтому вся литература была сплошным пустозвонством. Чехов описал мытарства Каштанки, а советские литераторы описывали мытарства таких же каштанок, только в людском обличии. Ну и, естественно, вклинивали в описание социальные проблемы. Как будто до них не существовало ни Рабле, ни Данте, ни Шекспира, ни Сервантеса, ни Гофмана, ни всей русской литературы. В принципе, своими исключительно "грязными" опусами, они создали серую жизнь и гомосоветикуса, всё это болото невежества и убожества. Тьфу! - на их продажные мозги...
Творческое развитие так овладело мною, что его уже было трудно скрыть от системы, в которую я не вписывался. Фатальная энергия той системы выискивала всех, кто противостоял ей своим своеволием. И хотя я быстро отказался от чисто политического противостояния, всё равно нельзя уже было скрыть, что я есть - такой чужеродный элемент в этом государственном механизме. Работники государственной безопасности так и не поняли - откуда я такой взялся с такими вольными мыслями, но не связанный не с каким антисоветским кругом людей. Я им дурашливо доказал, что мои мысли вышли из идеалов этой системы, что я плоть от плоти - советский. Они проверили все мои связи и согласились - он советский, но немного заблуждающийся. Я ещё хорошо отделался, благодаря этой самой дурашливости и своей относительно замкнутой жизни.
Но после этого случая своим творчеством я приговорил систему, и она рухнула. Никто не ожидал, что это случится. Но меня задели за живое, и я обрёк её на разрушение. Слишком велико уже было во мне своеволие и слишком опасна была для меня система. Я сам не ожидал такого могучего эффекта. Но было столько "знаков", преследующих меня, что я, наконец, начал анализировать собственные творческие процессы серьёзно. Социальный метод в моём творчестве сработал достаточно властно. Я впервые задумался об ответственности за своё творчество. Но так как я не знал его задач и целей, то ещё не раз участвовал в создании социальных проектов и природных катаклизмов. А так как меня часто доставали неустроенность и безденежье, то и раздражение на действительность накапливалось и возвращалось к ней же бумерангом в виде всяческих так называемых "перемен". Я становился "смертельно опасен" для стабилизации общества. "Эпоха" Настердамуса и "стрела" Достоевского утратили свою энергию и волю. А я уже не хотел творить слепо и безответственно, ибо эта безответственность могла возвратится бумерангом и ко мне. Что, собственно, постоянно, так или иначе, случалось. Я упускаю все подробности, хотя понимаю, что они и есть те вожделенные "чудеса" и доказательства, коих ждёт читатель. Но честно говоря, мне скучно восстанавливать их, копаясь в конкретике, о которой уже было переговорено в узком кругу многократно. Для этого нужно составлять таблицы и математические расчёты. Я могу сказать, что был виновником переворотов, землетрясений, холодов, авиакатастроф, появления и смены политических личностей, несколько войн, громких краж и прочих событий. Иногда полуосознанно, иногда бессознательно. Но я не собираюсь показаться монстром, ибо в большинстве своём я осознанно делал негативное (в людском представлении), избегая более серьёзных потрясений - противостоя им. Но "вину" с себя не снимаю, ибо это и не вина, а естественно издержки творческого развития. Чтобы жить на одном и том же уровне, как живут животные виды, нужно беспрерывно истреблять всех творческих людей, но и тогда жизнь найдёт возможности для творческого развития и будет вновь и вновь посылать Ледники, потопы, землетрясения, болезни, вражду и сумасшествия. Нужно понять навсегда: человек не пришёл в этот мир для наслаждений и обставления себя предметами роскоши, и не для идиотской политической власти, и не для демонстрации физической или военной мощи, и не для "плодитесь и размножайтесь", и не для "любите ближнего"... Он создан для творческого развития, для создания Нового Мира с новыми формами и новым содержанием, он должен породить Вселенную, оплодотворить её своим своевольным творчеством. Вот почему на этой Земле так бессильно тело и так могущественно не-человеческое творческое "я". Вот от чего с таким равнодушием, словно на скорлупу от орехов, взирает Творческое Начало на миллионы отработанных оболочек - тел. Почему и тащит непосвящённое человечество за собой антикварный историко-культурный музей, с обалдением вглядываясь а эти "шлаки" творческого процесса, с прибитостью вслушиваясь в чарующую музыку и ошалевая от первородных смыслов. На Земле эти подлинники нужны как толчок к дальнейшему развитию творчества (а не как самоцель, не как произведение искусства), но они действительно "не горят" и скоро понадобится как формы и матрицы для "неземных" миров.
Мало-помалу анализируя своё творчество, я пришёл к этому пониманию и пытался применить Художественный Метод по назначению. Я искал и находил каким бы я хотел видеть себя и мир. Этот процесс заполнения собою Нового мира может длится долго, главное - заложить принципы его существования и высказать то, что ты хочешь по большому счёту, а потом можно заполнять его судьбами, событиями, образами и возможностями.
Этого пока достаточно о моих творческих поисках, всё остальное обо мне принадлежит мне по праву. И мне не нужды повторять свои земные чувства и свою биографию в земном круговороте жизни. Я этого не хочу и никогда не мечтал об этом.
Мужское и женское творчество.
Я уже говорил, что жизнь устроена по принципу "матрёшки". Одна система входит в другую, эта в третью и так далее. Творческое Начало включает в себя и вселенную и землю, и животный мир. Я несу в себе всю историю жизни, я был первым шаманом, я был первым художником, Буддой, Иисусом и ещё миллионами Авторов, в коих оживало моё сочинительское творческое "я". Но я был и создателем самого себя, и я расколол мир на женское и мужское начала. И почему же так случилось? Не из-за того ли, чтобы таким способом сохранять и развивать виды? Конечно нет, это уже следствие, вторичная функция от основной идеи. Размножаться животные могли бы и без разделение на мужское и женское, вплоть до самооплодотворения, деления или путём какого-нибудь "сладостного" почкования.
Разделение на женское и мужское - это модель Творческого Начала, модель вселенной, подсказка для ищущих смысла и цели рождения.
Главный закон этой вселенной - "колесо". И все остальные законы и процессы подчинены круговому вращению. Всё безличное Творческое Начало замкнуто в системный круговорот во всех своих проявлениях. Кометы, планеты, галактики - кружат. И на земле вся жизнь движется по цикличным ритмам.
И как я уже говорил о глобальной цели - вселенная должна порождать новую вселенную. Авторское "я" путём жертвоприношения как бы оплодотворяет Творческое Начало. Так происходит "зачатие" новой Вселенной. Весь этот принцип зеркально отражается в мужском и женском началах.
Сколько было человеческих жизней - столько потенциальных миров. Каждое рождение ребёнка - это потенциальное рождение Нового мира. Другое дело, что эти потенции не развивались в основной человеческой массе, из-за социального нивелирования сознаний и для ряда других причин.
В живом мире самец и самка выполняют колесообразную функцию продолжения вида во времени. В человечестве то же самое. Но как говорилось, человечество обрело творческое своеволие. И равны ли творческие возможности мужчины и женщины? Может ли женщина достичь Художественного Метода? Нет, конечно. Ибо ей незачем.
Есть расхожее суждение, что мужчина и женщина две половинки одного целого. Это заблуждение. Женщина такое же самостоятельное целое существо, как и мужчина. Просто мужчина освобождён от необходимости вынашивать и выкармливать ребёнка. И эта свобода (не занятость) даёт ему возможность достигать своеволия и развивать в себе творческое "я". Женщина устроена более фатально, но и она могла бы выходить за рамки своего биологического назначения - только вот вопрос - зачем? Ведь для этого ей нужно стать мужчиной и обрести то же "агрессивное" творческое естество, вырабатывать ту же энергию, отказавшись от своего естества. Женщина уже здесь на Земле создаёт потенциально Новый мир - ребёнка. Мужчина же эту задачу на Земле не выполняет. Он служит "приложением" для зарождения Нового мира, носителем второй половины генетического банка данных. Здесь на Земле жизнь принадлежит женскому началу. Мужчина на Земле вторичен. Мужское служит человеческому виду как инструмент для оплодотворения и как физическая функция оберегания и охраны женского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51