В этот момент он перевоплотился из Анджея Грошека, частного сыщика из столицы, в Мартина Хайнштайна, личность загадочную во всех отношениях. Нечаянно задев плечом кирпичную кладку, он даже выругался по-немецки: «Доннерветер!», что сильно его удивило – слово пришло из глубин сознания, чужое и малопонятное.
Как только свет от переноски озарил подземный каземат, Грошек подошел к ларцу с документами, который стоял на нижней полке вмурованного в стену стеллажа, и перетащил его на стол.
Часы показали, что на всю операцию по проникновению в подвал у него ушло каких-то пять минут.
Детектив тут же вернулся к нише, потрогал холодные дубовые доски, постучал кулаком по кирпичной кладке в глубине стеллажа. Потом он наощупь обследовал все полки, пытаясь пальцами расширить каждую щель. Безуспешно. Тайника с кладом он так и не обнаружил. Было от чего придти в уныние – красивая версия о причастности Хайнштайна к тайному сообществу кладоискателей и гробокопателей не находила подтверждения.
Теперь можно было подниматься наверх. Грошек вздохнул и направился к выходу.
Однако, не сделав и десятка шагов, он внезапно остановился и бросился обратно к нише. Крюк! Как он мог упустить его из виду!
Крюк сбоку от стеллажа оказался на самом деле не крюком, а небольшим железным обручем, в отверстие которого лет двести назад втыкали факел, чтобы осветить подземный зал. Впрочем, об истинном его предназначении приходилось только догадываться – уж очень неудобное место он занимал.
Анджей решительно ухватился за обруч и потянул его вниз. Железяка сместилась ненамного, но за этим ничего не последовало. Тогда Грошек левой рукой перехватил обруч и попытался вдавить его внутрь. Обруч довольно легко ушел в стену. Тогда Анджей правой стал шарить в глубине стеллажа. На уровне плеча боковая деревянная стенка полки неожиданно легко отделилась от кирпичной кладки, и пальцы детектива провалились в пустоту. Это была победа! За боковиной полки обозначился небольшой каменный карман. Грошек просунул в него кисть руки и сразу же наткнулся на кольцо.
«Всё-таки я оказался прав!» – в этот миг промелькнуло у него в голове…
– Что вы здесь делаете? – удивленно спросил у Грошека пан Ольшанский, спустившийся после обеда в подвал.
– Дожидаюсь вас, – произнес Анджей бесхитростно. – Хорошо бы позвать вашу дочь и Рушальского. Я тут кое-что обнаружил…
Профессор, чувствуя, что за сообщением детектива скрывается нечто более серьезное, чем просто слова, послушно достал из кармана кругляш ультракоротковолнового передатчика. Уже через пять минут и его дочь и Роман стояли у дубового стола. Все трое смотрели на Грошека, словно детвора на заезжего факира, пообещавшего с помощью волшебной палочки вытащить из пустого черного ящика живого кролика.
– Для начала несколько слов, – сказал Анджей, волнуясь. – О моей находке скоро станет известно полиции, и тогда, боюсь, ни меня, ни вас сюда близко не подпустят. А мне бы хотелось во всем разобраться самому… Правда, кое-что я уже знаю и готов с вами поделиться.
– Это как-то связано с Моникой? – спросила Бася.
– Это связано со всеми нами… – сказал Грошек и остановил взгляд на седовласом ученом. – Когда вы, профессор, пригласили меня сюда, чтобы выяснить, угрожает ли вам опасность, я почти не сомневался, что за таинственным привидением, с которым вы чуть не столкнулись в полутемном подвале, стоит человек. Я ошибочно подозревал в этой мистификации Лешека, потом вас, Роман, и, наконец, пани Фелицию. В отсутствии мотивов было трудно найти факты, изобличавшие любителя или любительницу странных розыгрышей. Но спонтанное развитие событий мне помогло выйти на след злоумышленника.
– Кого именно? – перебил детектива Роман. – Неужели, Хайнштайна?
Грошек кивнул.
– Да, Мартина Хайнштайна! Проведенное мною расследование позволяет ответить на вопрос, зачем австрийскому туристу понадобилось пугать вас, профессор, привидением. Еще при осмотре номера Хайнштайна следователь вытащил из чемодана несколько вещей, среди которых была местная газета. За какое она число я не заметил, да и сначала не обратил на неё должного внимания. Но потом пришел к выводу, что газета имеет какое-то значение для супружеской пары, коль скоро её не выбросили, а поместили в пакет, где находились и другие бумаги – какая-то карта и письма. По фотографии на передовице мне удалось точно определить, что это была газета месячной давности, на последней странице которой я нашел любопытное сообщение. Это была заметка о том, как Пеперик и Лучинский наткнулись в подвале бывшего особняка пана Жуевского на потайную комнату со старинными документами. Значит, решил я, Мартин Хайнштайн с женой приехал в пансионат не просто для отдыха, а с какой-то определенной целью. Так что я ухватился за эту ниточку и стал развивать идею. Хайнштайнам, вероятно, надо было в тайне от всех попасть в подвал! Может быть, они рассчитывали найти здесь старинный клад? Ведь комиссия из воеводского музея ничего ценного тут не обнаружила! Но в подвале обосновался пан Ольшанский, а это обстоятельство мешало им днем заниматься поисками. Значит, проникнуть в подвал они могли только ночью, и для этого им был нужен ключ.
– Мой ключ всегда при мне! – тут же заявил профессор, хлопая по карману.
– Верно, – согласился Грошек. – Но ведь еще один ключ находился у Пеперика в конюшне! Хайнштайн не раз там бывал, поэтому на время завладел им и сделал с него дубликат. В Станички, Филиппов или Олецко Мартин решил не соваться, видимо, из опасения, что в небольшом селении или городке его заказ вызовет подозрения, так что он отправился в Сувалки и там недалеко от автовокзала нашел слесаря, даже не позаботившись о должной конспирации. И вот, став обладателем ключа, он получил доступ в подвал, чтобы заняться поисками клада. Но тут возникли трудности, ведь ночью любой стук из этого помещения несомненно привлек бы повышенное внимание всех обитателей пансионата. Его могли разоблачить. А днем вы, профессор, как я уже сказал, мешали ему, работая со своими документами из ларца. Поэтому Мартин предпринял попытку избавиться от вас. Конечно, он не решился на членовредительство или убийство – все-таки он не уголовник. Он просто задумал напугать вас, и, то ли сам, то ли с помощью своей жены Моники, устроил вам встречу с привидением. Инсценировка принесла свои плоды – вы сначала решили отослать Басю домой, а после по моей просьбе уехали на целый день в Сувалки. Так что у Хайнштайна было какое-то время, чтобы спокойно обследовать весь подвал в надежде найти здесь нечто более ценное, чем кипа старинных рукописей… Короче, вместо того, чтобы идти обедать, я сейчас тоже пошарил здесь по углам и кое-что обнаружил.
– Неужели тайник с кладом?.. – растерянно пробормотал пан Ольшанский. – Как же я раньше не догадался!
– Вам просто не пришло в голову, что в потайной комнате может находиться еще нечто сокрытое от посторонних глаз…
– Так вы нашли тайник?
– И да и нет. Убедитесь сами…
– В каком смысле?
– Встаньте к нише и левой рукой надавите на железный штырь с обручем, который находится сбоку от вас… Теперь просуньте правую руку к боковине полки и попытайтесь вытянуть её наружу!
Профессор сделал все так, как ему велел Грошек.
– Ага!.. – возбужденно проговорил он, обнаружив пустое пространство за деревянной дощечкой. – Там кольцо!..
– Тяните его на себя! – приказал ему детектив.
Через пару секунд в подземном каземате вдруг раздался негромкий скрежет – это ниша с полками пришла в движение. Словно дверь, поворачивающаяся на невидимых петлях, она вдруг стала наползать на пожилого ученого. Проем между стеллажом и кирпичной кладкой увеличился, в глубине его показалась довольно широкая галерея.
– Что это? – охнула Бася Ольшанская.
– Надо полагать, сокровищами пана Жуевского нашему австрийскому другу завладеть не удалось, – улыбнувшись, сказал Анджей. – Зато он обнаружил здесь подземный ход!
Рушальский хмыкнул.
– Вы уже там побывали, Грошек? – осведомился он.
– Нет, – признался детектив. – Из соображений безопасности… Мало ли что!
– Тогда его надо обследовать, – заявил Роман, решительно направляясь к чернеющей пустоте за нишей. – Возможно, мы найдем там Хайнштайна. Вдруг он попал в какую-нибудь средневековую мышеловку!..
Протестовать никто не решился – от соприкосновения с тайной даже у седовласого историка захватило дух. Лишь Грошек проявил элементарную осторожность.
– Кто-то из нас должен обязательно остаться здесь, в подвале, – твердо сказал он. – Если с остальными что-нибудь случится, то он сможет сам придти на помощь или позвать людей.
– Разумно, – кивнул профессор и повернулся к дочери. – Бася, ты остаешься!
– Почему я? – обиделась молодая женщина. – Давайте кинем жребий!
Предложение ни у кого не встретило поддержки.
– В самом деле, Бася, – сказал Роман. – Не мужское это дело – лазить по штольням…
Вот только Грошек был иного мнения. И не потому что мужской шовинизм ему был противен до глубины души.
– Вы тоже остаетесь, Рушальский! – безапелляционно заявил он.
– Что? – удивился Роман. – С какой стати?
– Вы самый тренированный и опытный из нас, – без всякой лести поведал детектив спортсмену. (О себе он, конечно, из скромности умолчал.) – Если со мной или профессором случится беда, то нам понадобится ваша сила…
Грошек, более не ввязываясь в дискуссии, взял со стола фонарь и подошел к подземному ходу.
– Я иду впереди! – сказал он. – Пан Ольшанский, вы – сзади…
Глава 10
Эхо войны
Извилистый как Обозна улица в Варшаве подземный ход напоминал утробу гигантского кашалота, заглотившего живьем сразу двух нерасторопных Ион. С первых же шагов Анджей ощутил, как смрадно дышит эта гадина, как довольно урчит просачивающимися со стен и сводчатого потолка грунтовыми водами. Вероятно, вентиляция здесь отсутствовала напрочь. Впрочем, скользящий по кирпичной кладке луч от фонарика только пару раз высветил обширные пятна плесени, а вскоре вокруг стало намного суше, и под ногами почти перестала хлюпать болотная грязь.
– Интересно, куда ведет этот ход? – произнес Грошек вслух, намереваясь получить от идущего следом профессора, если не точный ответ, то хотя бы общие соображения.
– Понятия не имею, – прохрипел пан Ольшанский сзади. – Может быть, к оврагу… Или к какому-нибудь колодцу за пределами крепостных стен.
Грошек решил не прерывать разговор, чтобы все время слышать поблизости от себя человеческий голос.
– Зато теперь ясно, куда исчезло привидение, когда вы его повстречали в подвале! – сказал он многозначительно. – Пока вы, профессор, поднимались по лестнице наверх, а потом вместе с Пепериком спускались вниз, «призрак» просто перебежал из темного крыла подвала в комнату с ларцом и скрылся в этой галерее! После такой же трюк Хайнштайны провернули и со мной, полагая, что имеют дело с вами.
Галерея вдруг резко устремилась вверх – сделав всего два шага, Грошек уткнулся теменем в потолок и инстинктивно остановился. Что-то было не так. Он посветил фонарем себе под ноги, потом задрал луч света к кирпичному своду над головой и тщательно все осмотрел. Это был тупик. Причем весьма странный тупик – насыпной пол по какой-то причине круто вздымался вверх, метрах в трех от детектива полностью сливаясь с потолком.
– Обвал! – раздался за спиной сиплый голос профессора.
– Что? – не понял Грошек.
– Обвал! Дальше пути нет…
Детектив был вынужден признать, что его спутник прав. Обойти возникшее перед ними препятствие не было никакой возможности. Они продвинулись по подземной галерее всего на какие-то двадцать – двадцать пять метров от потайной комнаты, и теперь были вынуждены завершать экспедицию.
По уклону Грошек взобрался к самому потолку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Как только свет от переноски озарил подземный каземат, Грошек подошел к ларцу с документами, который стоял на нижней полке вмурованного в стену стеллажа, и перетащил его на стол.
Часы показали, что на всю операцию по проникновению в подвал у него ушло каких-то пять минут.
Детектив тут же вернулся к нише, потрогал холодные дубовые доски, постучал кулаком по кирпичной кладке в глубине стеллажа. Потом он наощупь обследовал все полки, пытаясь пальцами расширить каждую щель. Безуспешно. Тайника с кладом он так и не обнаружил. Было от чего придти в уныние – красивая версия о причастности Хайнштайна к тайному сообществу кладоискателей и гробокопателей не находила подтверждения.
Теперь можно было подниматься наверх. Грошек вздохнул и направился к выходу.
Однако, не сделав и десятка шагов, он внезапно остановился и бросился обратно к нише. Крюк! Как он мог упустить его из виду!
Крюк сбоку от стеллажа оказался на самом деле не крюком, а небольшим железным обручем, в отверстие которого лет двести назад втыкали факел, чтобы осветить подземный зал. Впрочем, об истинном его предназначении приходилось только догадываться – уж очень неудобное место он занимал.
Анджей решительно ухватился за обруч и потянул его вниз. Железяка сместилась ненамного, но за этим ничего не последовало. Тогда Грошек левой рукой перехватил обруч и попытался вдавить его внутрь. Обруч довольно легко ушел в стену. Тогда Анджей правой стал шарить в глубине стеллажа. На уровне плеча боковая деревянная стенка полки неожиданно легко отделилась от кирпичной кладки, и пальцы детектива провалились в пустоту. Это была победа! За боковиной полки обозначился небольшой каменный карман. Грошек просунул в него кисть руки и сразу же наткнулся на кольцо.
«Всё-таки я оказался прав!» – в этот миг промелькнуло у него в голове…
– Что вы здесь делаете? – удивленно спросил у Грошека пан Ольшанский, спустившийся после обеда в подвал.
– Дожидаюсь вас, – произнес Анджей бесхитростно. – Хорошо бы позвать вашу дочь и Рушальского. Я тут кое-что обнаружил…
Профессор, чувствуя, что за сообщением детектива скрывается нечто более серьезное, чем просто слова, послушно достал из кармана кругляш ультракоротковолнового передатчика. Уже через пять минут и его дочь и Роман стояли у дубового стола. Все трое смотрели на Грошека, словно детвора на заезжего факира, пообещавшего с помощью волшебной палочки вытащить из пустого черного ящика живого кролика.
– Для начала несколько слов, – сказал Анджей, волнуясь. – О моей находке скоро станет известно полиции, и тогда, боюсь, ни меня, ни вас сюда близко не подпустят. А мне бы хотелось во всем разобраться самому… Правда, кое-что я уже знаю и готов с вами поделиться.
– Это как-то связано с Моникой? – спросила Бася.
– Это связано со всеми нами… – сказал Грошек и остановил взгляд на седовласом ученом. – Когда вы, профессор, пригласили меня сюда, чтобы выяснить, угрожает ли вам опасность, я почти не сомневался, что за таинственным привидением, с которым вы чуть не столкнулись в полутемном подвале, стоит человек. Я ошибочно подозревал в этой мистификации Лешека, потом вас, Роман, и, наконец, пани Фелицию. В отсутствии мотивов было трудно найти факты, изобличавшие любителя или любительницу странных розыгрышей. Но спонтанное развитие событий мне помогло выйти на след злоумышленника.
– Кого именно? – перебил детектива Роман. – Неужели, Хайнштайна?
Грошек кивнул.
– Да, Мартина Хайнштайна! Проведенное мною расследование позволяет ответить на вопрос, зачем австрийскому туристу понадобилось пугать вас, профессор, привидением. Еще при осмотре номера Хайнштайна следователь вытащил из чемодана несколько вещей, среди которых была местная газета. За какое она число я не заметил, да и сначала не обратил на неё должного внимания. Но потом пришел к выводу, что газета имеет какое-то значение для супружеской пары, коль скоро её не выбросили, а поместили в пакет, где находились и другие бумаги – какая-то карта и письма. По фотографии на передовице мне удалось точно определить, что это была газета месячной давности, на последней странице которой я нашел любопытное сообщение. Это была заметка о том, как Пеперик и Лучинский наткнулись в подвале бывшего особняка пана Жуевского на потайную комнату со старинными документами. Значит, решил я, Мартин Хайнштайн с женой приехал в пансионат не просто для отдыха, а с какой-то определенной целью. Так что я ухватился за эту ниточку и стал развивать идею. Хайнштайнам, вероятно, надо было в тайне от всех попасть в подвал! Может быть, они рассчитывали найти здесь старинный клад? Ведь комиссия из воеводского музея ничего ценного тут не обнаружила! Но в подвале обосновался пан Ольшанский, а это обстоятельство мешало им днем заниматься поисками. Значит, проникнуть в подвал они могли только ночью, и для этого им был нужен ключ.
– Мой ключ всегда при мне! – тут же заявил профессор, хлопая по карману.
– Верно, – согласился Грошек. – Но ведь еще один ключ находился у Пеперика в конюшне! Хайнштайн не раз там бывал, поэтому на время завладел им и сделал с него дубликат. В Станички, Филиппов или Олецко Мартин решил не соваться, видимо, из опасения, что в небольшом селении или городке его заказ вызовет подозрения, так что он отправился в Сувалки и там недалеко от автовокзала нашел слесаря, даже не позаботившись о должной конспирации. И вот, став обладателем ключа, он получил доступ в подвал, чтобы заняться поисками клада. Но тут возникли трудности, ведь ночью любой стук из этого помещения несомненно привлек бы повышенное внимание всех обитателей пансионата. Его могли разоблачить. А днем вы, профессор, как я уже сказал, мешали ему, работая со своими документами из ларца. Поэтому Мартин предпринял попытку избавиться от вас. Конечно, он не решился на членовредительство или убийство – все-таки он не уголовник. Он просто задумал напугать вас, и, то ли сам, то ли с помощью своей жены Моники, устроил вам встречу с привидением. Инсценировка принесла свои плоды – вы сначала решили отослать Басю домой, а после по моей просьбе уехали на целый день в Сувалки. Так что у Хайнштайна было какое-то время, чтобы спокойно обследовать весь подвал в надежде найти здесь нечто более ценное, чем кипа старинных рукописей… Короче, вместо того, чтобы идти обедать, я сейчас тоже пошарил здесь по углам и кое-что обнаружил.
– Неужели тайник с кладом?.. – растерянно пробормотал пан Ольшанский. – Как же я раньше не догадался!
– Вам просто не пришло в голову, что в потайной комнате может находиться еще нечто сокрытое от посторонних глаз…
– Так вы нашли тайник?
– И да и нет. Убедитесь сами…
– В каком смысле?
– Встаньте к нише и левой рукой надавите на железный штырь с обручем, который находится сбоку от вас… Теперь просуньте правую руку к боковине полки и попытайтесь вытянуть её наружу!
Профессор сделал все так, как ему велел Грошек.
– Ага!.. – возбужденно проговорил он, обнаружив пустое пространство за деревянной дощечкой. – Там кольцо!..
– Тяните его на себя! – приказал ему детектив.
Через пару секунд в подземном каземате вдруг раздался негромкий скрежет – это ниша с полками пришла в движение. Словно дверь, поворачивающаяся на невидимых петлях, она вдруг стала наползать на пожилого ученого. Проем между стеллажом и кирпичной кладкой увеличился, в глубине его показалась довольно широкая галерея.
– Что это? – охнула Бася Ольшанская.
– Надо полагать, сокровищами пана Жуевского нашему австрийскому другу завладеть не удалось, – улыбнувшись, сказал Анджей. – Зато он обнаружил здесь подземный ход!
Рушальский хмыкнул.
– Вы уже там побывали, Грошек? – осведомился он.
– Нет, – признался детектив. – Из соображений безопасности… Мало ли что!
– Тогда его надо обследовать, – заявил Роман, решительно направляясь к чернеющей пустоте за нишей. – Возможно, мы найдем там Хайнштайна. Вдруг он попал в какую-нибудь средневековую мышеловку!..
Протестовать никто не решился – от соприкосновения с тайной даже у седовласого историка захватило дух. Лишь Грошек проявил элементарную осторожность.
– Кто-то из нас должен обязательно остаться здесь, в подвале, – твердо сказал он. – Если с остальными что-нибудь случится, то он сможет сам придти на помощь или позвать людей.
– Разумно, – кивнул профессор и повернулся к дочери. – Бася, ты остаешься!
– Почему я? – обиделась молодая женщина. – Давайте кинем жребий!
Предложение ни у кого не встретило поддержки.
– В самом деле, Бася, – сказал Роман. – Не мужское это дело – лазить по штольням…
Вот только Грошек был иного мнения. И не потому что мужской шовинизм ему был противен до глубины души.
– Вы тоже остаетесь, Рушальский! – безапелляционно заявил он.
– Что? – удивился Роман. – С какой стати?
– Вы самый тренированный и опытный из нас, – без всякой лести поведал детектив спортсмену. (О себе он, конечно, из скромности умолчал.) – Если со мной или профессором случится беда, то нам понадобится ваша сила…
Грошек, более не ввязываясь в дискуссии, взял со стола фонарь и подошел к подземному ходу.
– Я иду впереди! – сказал он. – Пан Ольшанский, вы – сзади…
Глава 10
Эхо войны
Извилистый как Обозна улица в Варшаве подземный ход напоминал утробу гигантского кашалота, заглотившего живьем сразу двух нерасторопных Ион. С первых же шагов Анджей ощутил, как смрадно дышит эта гадина, как довольно урчит просачивающимися со стен и сводчатого потолка грунтовыми водами. Вероятно, вентиляция здесь отсутствовала напрочь. Впрочем, скользящий по кирпичной кладке луч от фонарика только пару раз высветил обширные пятна плесени, а вскоре вокруг стало намного суше, и под ногами почти перестала хлюпать болотная грязь.
– Интересно, куда ведет этот ход? – произнес Грошек вслух, намереваясь получить от идущего следом профессора, если не точный ответ, то хотя бы общие соображения.
– Понятия не имею, – прохрипел пан Ольшанский сзади. – Может быть, к оврагу… Или к какому-нибудь колодцу за пределами крепостных стен.
Грошек решил не прерывать разговор, чтобы все время слышать поблизости от себя человеческий голос.
– Зато теперь ясно, куда исчезло привидение, когда вы его повстречали в подвале! – сказал он многозначительно. – Пока вы, профессор, поднимались по лестнице наверх, а потом вместе с Пепериком спускались вниз, «призрак» просто перебежал из темного крыла подвала в комнату с ларцом и скрылся в этой галерее! После такой же трюк Хайнштайны провернули и со мной, полагая, что имеют дело с вами.
Галерея вдруг резко устремилась вверх – сделав всего два шага, Грошек уткнулся теменем в потолок и инстинктивно остановился. Что-то было не так. Он посветил фонарем себе под ноги, потом задрал луч света к кирпичному своду над головой и тщательно все осмотрел. Это был тупик. Причем весьма странный тупик – насыпной пол по какой-то причине круто вздымался вверх, метрах в трех от детектива полностью сливаясь с потолком.
– Обвал! – раздался за спиной сиплый голос профессора.
– Что? – не понял Грошек.
– Обвал! Дальше пути нет…
Детектив был вынужден признать, что его спутник прав. Обойти возникшее перед ними препятствие не было никакой возможности. Они продвинулись по подземной галерее всего на какие-то двадцать – двадцать пять метров от потайной комнаты, и теперь были вынуждены завершать экспедицию.
По уклону Грошек взобрался к самому потолку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27