Она сделала ему укол, а теперь прослушивала пульс и ждала, когда раненый придёт в себя. Она очень хотела, чтобы он открыл глаза и что-нибудь сказал. У него был интеллигентный облик, мужчина наверняка не был сельским жителем, больше всего он напоминал учителя гимназии.
Кристина проверила карманы его пиджака и плаща. Никаких документов, только пачка немецких сигарет, чистый носовой платок с вышитой монограммой «ИК» и два банкнота достоинством в одну марку. Девушка взяла раненого за руку – на пальце было золотое обручальное кольцо. И тут сестра заметила санитара Стефана. Он стоял за ней и внимательно смотрел на пострадавшего.
– Кто он? – спросил Стефан.
– Не знаю, – ответила Кристина. – Его привезли из деревни.
– Это его пиджак? – Стефан начал обшаривать карманы.
– Оставь, я ничего не нашла! – Она вдруг почувствовала прилив уже давно накопившейся неприязни к Стефану: – Где ты был вчера?
Парень безразлично пожал плечами:
– Не помню.
– Тебе бы всё шутить да отговариваться, – тихо произнесла Кристина.
– Если бы! – Стефан рассмеялся, потом обнял девушку за плечи: – Не сердись!
– Сегодня вечером придёшь ко мне? – спросила Кристина.
– Возможно, – буркнул парень, но Кристина уже отвернулась от него.
Мужчина приходил в себя. Он открыл глаза, и Кристина положила ладонь на его лоб.
– Где я? – прошептал неизвестный. – Что со мной?
Говорил он по-немецки. Однако Кристине показалось, что он понимает и по-польски. Она ответила, что он находится в больнице и вскоре будет здоров. Раненый закрыл глаза, и через минуту Кристина снова услышала его голос. Он бредил. Разобрать можно было только отдельные слова, какие-то числа… Раненый дважды повторил: «29 сентября или… через неделю». Потом снова потерял сознание.
Операционная, переоборудованная из бывшего врачебного кабинета, была крохотной.
Стефан закончил чистить операционные инструменты, а Вацлав принялся старательно укладывать их в застеклённый шкаф.
– Доктор Ковальский, – сказал Стефан, – любит, чтобы скальпели лежали по порядку, от маленького до большого. И рассортируй внимательно иглы. По крайней мере хоть это ты научился делать?
Вацлав молчал. Это был рослый парень, на лице которого застыло выражение беспокойства и страха. Стефан внимательно наблюдал за ним.
– Боишься? – спросил он.
– Чего?
– Интересно, долго ли тебе удастся обманывать нашего доктора? Ему-то ты можешь говорить, что учился на медицинском, но меня не обманешь, я всё вижу. Не думай, что я так прост.
– Но я в самом деле учился на медицинском! – обиженно ответил Вацлав.
– Может быть, пару месяцев. А потом сбежал, верно? Ну что ты за человек? Хотя бы выругался, чтобы я отцепился от тебя!
– Оставь меня в покое, – ответил Вацлав. Стефан подошёл, положил ему руку на плечо.
– Имя своё ты тоже сменил? – спросил он тихо.
Вацлав отскочил к двери. Замер, слегка подавшись вперёд, будто приготовившись к обороне, ожидая удара.
– Не бойся, парень… Слишком ты нервный да недоверчивый. Я свой человек, можешь мне поверить. Остерегайся только Ковальского и Клары.
– Оставь в покое Клару!
– Наконец-то вижу мужчину, – снова рассмеялся Степан.
Вацлав вышел из операционной, захлопнув за собой верь.
Стефан осторожно отодвинул штору и вгляделся в темноту. Ничего не увидел, кроме больничной ограды, хилых сосенок и спокойного звёздного неба.
На пороге операционной появилась Кристина:
– Снова ссорились?
Стефан махнул рукой, подошёл к девушке и нежно прижал её к себе.
– Крыся, – прошептал он, – у меня к тебе просьба. Я не могу выйти из больницы, а звонить не хотелось бы… Знаешь, как это бывает: торговля не ждёт, а человек должен жить на что-то.
Кристина молчала. Она знала, о чём он будет просить, и боялась этого. На лице Стефана появилась шаловливая улыбка.
– Почему молчишь? Сегодня я приду к тебе. И знаешь что?..
– Я больше не могу! – внезапно прервала его Кристина. Она хотела высказать ему всё, что накопилось у неё на душе за последние дни: – Я всю ночь не спала, жуткие мысли приходили в голову. А потом приснился страшный сон… Видела тебя в морге…
– Понимаю, Крыся, тяжело тебе. Но и ты пойми – идёт война, и даром ничего не даётся.
– Перестань! – воскликнула Кристина.
Но Стефан уже не слушал её. Он спросил о раненом, который бредил. Потом заговорил о Вацлаве. Парень всё меньше нравился ему. Стефан предупредил Кристину, что необходимо остерегаться его, ибо сейчас такое время… неизвестно, кто и что…
Кристина слушала, не понимая, что происходит со Стефаном, и облегчённо вздохнула, когда вошла Клара.
– Крыся, – позвала её Клара, – пойдём! Необходимо приготовить одиночную палату. Доктор привёл больную.
– Какую больную? – спросил Стефан.
Еву внесли в коридор и положили на каталку. Курт козырнул и вышел, а Ева, уже пришедшая в себя, осмотрелась.
В коридоре она увидела доктора Ковальского и Вацлава, а потом взгляд её упал на кровать, где лежал мужчина, подобранный в поле около леса и привезённый в больницу крестьянином.
Да, это был он, девушка не могла ошибиться… Её охватил страх, она хотела что-то сказать, попросить, чтобы её побыстрее убрали из коридора, но только пошевелила губами.
В это время лежавший на кровати мужчина открыл глаза. Увидев Еву, он приподнялся на локтях, а потом тяжело опустился на подушки.
– В операционную! – распорядился Ковальский. – Приготовить необходимые инструменты. Я сейчас приду.
Каталка, на которой лежала Ева, двинулась, подталкиваемая медсёстрами.
6
Клос задержался на пятнадцать минут. Фон Роде ждал его и, конечно, не мог не напомнить Клосу, что основным достоинством офицера абвера должно быть безупречное поведение и пунктуальность.
– Господин обер-лейтенант, видимо, не отдаёт себе отчёта, насколько важна сложившаяся обстановка, – сказал он.
Клос молчал. Он понимал, что речь пойдёт об инженере Круцке, а стало быть, не следует задавать лишние вопросы, ибо фон Роде всё анализирует: и слова, и жесты, а если у него возникло подозрение, он долго не забудет об этом.
В данный момент Роде хотел знать, где был Клос после обеда в казино.
Когда обер-лейтенант ответил, что после обеда он не выходил из дома, Роде как будто бы успокоился. Но потом, пожевав губами, добавил:
– Вы удивили меня сегодня, Клос. До сих пор я считал вас хорошо воспитанным офицером. Но, может ваша вульгарность была показной?
– Я чувствую себя виноватым, господин полковник, – произнёс Клос, и этот ответ понравился полковнику.
– Понимаю, – сказал фон Роде, – однако вы не должны вести себя как тупицы из СС. Вы же офицер абвера!
«Можно наступать, – подумал Клос, – Может быть, спросить, не подозревает ли он в чем-либо меня?»
Однако он счёл за благо промолчать. Это не давало фон Роде преимущества в беседе. Полковник должен будет сказать, о чём идёт речь и зачем он вызвал Клоса.
И действительно, сухим тоном, как будто бы читая лекцию, фон Роде объяснил, что сегодня, между пятнадцатью и шестнадцатью часами, бандиты задержали машину инженера фон Круцке.
Шеф местного отделения абвера располагал точной информацией. Оказалось, что шофёр автомашины остался жив и дал показания.
Роде не сомневался в том, что это нападение не было случайным. Бандиты ждали Круцке в засаде. Двое из них вышли на шоссе в жандармских мундирах, а немецким инженером занялась какая-то девушка.
Клос внимательно слушал, не задавая вопросов. Он понимал, что полковник ловит каждый его жест. Сам Роде держался так, как будто бы ожидал уточнения или дополнительной информации.
– Бандиты, – продолжал он, – перебили охрану Круцке, но при попытке скрыться сами попали в облаву.
– А Круцке? Что с Круцке? – спросил осторожно Клос, и в его голосе прозвучало подлинное беспокойство.
– К сожалению, он не найден, – ответил фон Роде. – не схвачена также и та девушка. – И через минуту добавил: – Я не думаю, чтобы Круцке ликвидировали. Скорее всего он нужен бандитам живым. Он знал всё о «Х-8» и точном времени испытания этого нового оружия. А как вы думаете, господин обер-лейтенант?
– Да, видимо, он был для них особо ценен, – ответил Клос.
– Испытание «Х-8», – продолжал фон Роде, – должно быть проведено с Круцке или без Круцке точно в назначенный срок.
– Когда? – спросил Клос и сразу же понял, что вопрос был лишний.
– В назначенный срок, господин обер-лейтенант, – повторил фон Роде.
– Обследована ли территория в районе лесничества?
– Да, солдаты прочесали лес, – ответил полковник и добавил: – Может быть, это было сделано слишком поздно. И тем не менее, нам многое известно. У нас есть показания шофёра машины, который был ранен и потерял сознание, но потом пришёл в себя. Он видел тех бандитов и сообщил нам о девушке, которая сопровождала Круцке. Наша основная задача, Клос, найти инженера во что бы то ни стало… А также ту девушку. Может быть, она была ранена в той перестрелке.
– Какое конкретно задание будет для меня? – спросил Клос.
– Мы с вами, обер-лейтенант, работаем вместе уже давно. Подумайте сами, кто мог сообщить партизанам о времени выезда Круцке из Кельце? В Божентове знали об этом только мы с вами.
– Понимаю, – спокойно ответил Клос. – Нужно будет подумать о людях в Кельце. Может кто-то из автобатальона… Или из местной офицерской гостиницы.
– Это также проверим, – кивнул фон Роде. – Прошу вас, Клос, докладывать мне обо всём, что вам удастся установить по этому делу, через каждые два часа. Да, ещё одно… о больнице можете не беспокоиться. Там действует мой агент «М-18». Если туда привезут кого-нибудь подозрительного, мне сразу будет доложено.
– Почему вы, господин полковник, вспомнили о больнице? – Клос с большим трудом сохранял спокойствие и безразличие.
– Любую случайность, – ответил фон Роде, – следует принимать во внимание.
Итак, в больнице действует агент абвера. Нет, этого Клос не мог предвидеть.
«М-18». Клос повторял, быстро идя по затемнённым улицам в направлении больницы. «М-18», вероятно, уже осведомлён о случившемся с Круцке и получил задание от шефа абвера.
Ева находится в больнице. Доложил ли агент о поступлении новой больной полковнику Роде? Хорошо, если он ещё успел. Но как установить, кто из больничного персонала – агент «М-18»? А если это доктор Ковальский? Тогда Клос будет разоблачён, а Ева… Абсолютно ясно, что будет с Евой… Если же это кто-либо из двух медсестёр… Необходимо установить немедленно, кто ещё работает в больнице.
Клос осторожно осмотрелся. Улица была тёмная и безлюдная. Вполне вероятно, что Роде приказал за ним следить. Клос решил пойти в больницу, хотя его шеф сказал, что исключил её из сферы его наблюдения.
Что делать? Выйти на связь с партизанским отрядом Лиса? Забрать Еву из больницы и бежать в лес к партизанам? Сколько потребуется для этого времени? И где теперь фон Круцке?
Можно положиться на Курта, которому многое известно. Но Роде кое-что мог бы узнать от солдата, если бы пригрозил ему отправкой на Восточный фронт.
Клос закурил, ускорил шаги. Самое главное – взять себя в руки, не принимать опрометчивых решений.
Если бы фон Роде было известно больше, он бы разговаривал с Клосом иначе. И уж тем более не стал бы информировать его о своём агенте в больнице.
«М-18» наверняка не имеет права звонить полковнику, следовательно, ему потребуется какое-то время, чтобы выйти в город и доставить донесение Роде. Значит, у Клоса тоже есть резервное время.
Доктор Ковальский приступил к операции. Кристина подготовила необходимые инструменты. Доктор спешил. Он тщательно вымыл руки, потом натянул резиновые перчатки.
– В тридцать восьмом году, по окончании медицинского института, – сказал он, – я ассистировал доценту Рутковскому при подобной операции. Вот уж не предполагал, что буду делать такую же операцию самостоятельно и в таких условиях.
1 2 3 4 5 6 7
Кристина проверила карманы его пиджака и плаща. Никаких документов, только пачка немецких сигарет, чистый носовой платок с вышитой монограммой «ИК» и два банкнота достоинством в одну марку. Девушка взяла раненого за руку – на пальце было золотое обручальное кольцо. И тут сестра заметила санитара Стефана. Он стоял за ней и внимательно смотрел на пострадавшего.
– Кто он? – спросил Стефан.
– Не знаю, – ответила Кристина. – Его привезли из деревни.
– Это его пиджак? – Стефан начал обшаривать карманы.
– Оставь, я ничего не нашла! – Она вдруг почувствовала прилив уже давно накопившейся неприязни к Стефану: – Где ты был вчера?
Парень безразлично пожал плечами:
– Не помню.
– Тебе бы всё шутить да отговариваться, – тихо произнесла Кристина.
– Если бы! – Стефан рассмеялся, потом обнял девушку за плечи: – Не сердись!
– Сегодня вечером придёшь ко мне? – спросила Кристина.
– Возможно, – буркнул парень, но Кристина уже отвернулась от него.
Мужчина приходил в себя. Он открыл глаза, и Кристина положила ладонь на его лоб.
– Где я? – прошептал неизвестный. – Что со мной?
Говорил он по-немецки. Однако Кристине показалось, что он понимает и по-польски. Она ответила, что он находится в больнице и вскоре будет здоров. Раненый закрыл глаза, и через минуту Кристина снова услышала его голос. Он бредил. Разобрать можно было только отдельные слова, какие-то числа… Раненый дважды повторил: «29 сентября или… через неделю». Потом снова потерял сознание.
Операционная, переоборудованная из бывшего врачебного кабинета, была крохотной.
Стефан закончил чистить операционные инструменты, а Вацлав принялся старательно укладывать их в застеклённый шкаф.
– Доктор Ковальский, – сказал Стефан, – любит, чтобы скальпели лежали по порядку, от маленького до большого. И рассортируй внимательно иглы. По крайней мере хоть это ты научился делать?
Вацлав молчал. Это был рослый парень, на лице которого застыло выражение беспокойства и страха. Стефан внимательно наблюдал за ним.
– Боишься? – спросил он.
– Чего?
– Интересно, долго ли тебе удастся обманывать нашего доктора? Ему-то ты можешь говорить, что учился на медицинском, но меня не обманешь, я всё вижу. Не думай, что я так прост.
– Но я в самом деле учился на медицинском! – обиженно ответил Вацлав.
– Может быть, пару месяцев. А потом сбежал, верно? Ну что ты за человек? Хотя бы выругался, чтобы я отцепился от тебя!
– Оставь меня в покое, – ответил Вацлав. Стефан подошёл, положил ему руку на плечо.
– Имя своё ты тоже сменил? – спросил он тихо.
Вацлав отскочил к двери. Замер, слегка подавшись вперёд, будто приготовившись к обороне, ожидая удара.
– Не бойся, парень… Слишком ты нервный да недоверчивый. Я свой человек, можешь мне поверить. Остерегайся только Ковальского и Клары.
– Оставь в покое Клару!
– Наконец-то вижу мужчину, – снова рассмеялся Степан.
Вацлав вышел из операционной, захлопнув за собой верь.
Стефан осторожно отодвинул штору и вгляделся в темноту. Ничего не увидел, кроме больничной ограды, хилых сосенок и спокойного звёздного неба.
На пороге операционной появилась Кристина:
– Снова ссорились?
Стефан махнул рукой, подошёл к девушке и нежно прижал её к себе.
– Крыся, – прошептал он, – у меня к тебе просьба. Я не могу выйти из больницы, а звонить не хотелось бы… Знаешь, как это бывает: торговля не ждёт, а человек должен жить на что-то.
Кристина молчала. Она знала, о чём он будет просить, и боялась этого. На лице Стефана появилась шаловливая улыбка.
– Почему молчишь? Сегодня я приду к тебе. И знаешь что?..
– Я больше не могу! – внезапно прервала его Кристина. Она хотела высказать ему всё, что накопилось у неё на душе за последние дни: – Я всю ночь не спала, жуткие мысли приходили в голову. А потом приснился страшный сон… Видела тебя в морге…
– Понимаю, Крыся, тяжело тебе. Но и ты пойми – идёт война, и даром ничего не даётся.
– Перестань! – воскликнула Кристина.
Но Стефан уже не слушал её. Он спросил о раненом, который бредил. Потом заговорил о Вацлаве. Парень всё меньше нравился ему. Стефан предупредил Кристину, что необходимо остерегаться его, ибо сейчас такое время… неизвестно, кто и что…
Кристина слушала, не понимая, что происходит со Стефаном, и облегчённо вздохнула, когда вошла Клара.
– Крыся, – позвала её Клара, – пойдём! Необходимо приготовить одиночную палату. Доктор привёл больную.
– Какую больную? – спросил Стефан.
Еву внесли в коридор и положили на каталку. Курт козырнул и вышел, а Ева, уже пришедшая в себя, осмотрелась.
В коридоре она увидела доктора Ковальского и Вацлава, а потом взгляд её упал на кровать, где лежал мужчина, подобранный в поле около леса и привезённый в больницу крестьянином.
Да, это был он, девушка не могла ошибиться… Её охватил страх, она хотела что-то сказать, попросить, чтобы её побыстрее убрали из коридора, но только пошевелила губами.
В это время лежавший на кровати мужчина открыл глаза. Увидев Еву, он приподнялся на локтях, а потом тяжело опустился на подушки.
– В операционную! – распорядился Ковальский. – Приготовить необходимые инструменты. Я сейчас приду.
Каталка, на которой лежала Ева, двинулась, подталкиваемая медсёстрами.
6
Клос задержался на пятнадцать минут. Фон Роде ждал его и, конечно, не мог не напомнить Клосу, что основным достоинством офицера абвера должно быть безупречное поведение и пунктуальность.
– Господин обер-лейтенант, видимо, не отдаёт себе отчёта, насколько важна сложившаяся обстановка, – сказал он.
Клос молчал. Он понимал, что речь пойдёт об инженере Круцке, а стало быть, не следует задавать лишние вопросы, ибо фон Роде всё анализирует: и слова, и жесты, а если у него возникло подозрение, он долго не забудет об этом.
В данный момент Роде хотел знать, где был Клос после обеда в казино.
Когда обер-лейтенант ответил, что после обеда он не выходил из дома, Роде как будто бы успокоился. Но потом, пожевав губами, добавил:
– Вы удивили меня сегодня, Клос. До сих пор я считал вас хорошо воспитанным офицером. Но, может ваша вульгарность была показной?
– Я чувствую себя виноватым, господин полковник, – произнёс Клос, и этот ответ понравился полковнику.
– Понимаю, – сказал фон Роде, – однако вы не должны вести себя как тупицы из СС. Вы же офицер абвера!
«Можно наступать, – подумал Клос, – Может быть, спросить, не подозревает ли он в чем-либо меня?»
Однако он счёл за благо промолчать. Это не давало фон Роде преимущества в беседе. Полковник должен будет сказать, о чём идёт речь и зачем он вызвал Клоса.
И действительно, сухим тоном, как будто бы читая лекцию, фон Роде объяснил, что сегодня, между пятнадцатью и шестнадцатью часами, бандиты задержали машину инженера фон Круцке.
Шеф местного отделения абвера располагал точной информацией. Оказалось, что шофёр автомашины остался жив и дал показания.
Роде не сомневался в том, что это нападение не было случайным. Бандиты ждали Круцке в засаде. Двое из них вышли на шоссе в жандармских мундирах, а немецким инженером занялась какая-то девушка.
Клос внимательно слушал, не задавая вопросов. Он понимал, что полковник ловит каждый его жест. Сам Роде держался так, как будто бы ожидал уточнения или дополнительной информации.
– Бандиты, – продолжал он, – перебили охрану Круцке, но при попытке скрыться сами попали в облаву.
– А Круцке? Что с Круцке? – спросил осторожно Клос, и в его голосе прозвучало подлинное беспокойство.
– К сожалению, он не найден, – ответил фон Роде. – не схвачена также и та девушка. – И через минуту добавил: – Я не думаю, чтобы Круцке ликвидировали. Скорее всего он нужен бандитам живым. Он знал всё о «Х-8» и точном времени испытания этого нового оружия. А как вы думаете, господин обер-лейтенант?
– Да, видимо, он был для них особо ценен, – ответил Клос.
– Испытание «Х-8», – продолжал фон Роде, – должно быть проведено с Круцке или без Круцке точно в назначенный срок.
– Когда? – спросил Клос и сразу же понял, что вопрос был лишний.
– В назначенный срок, господин обер-лейтенант, – повторил фон Роде.
– Обследована ли территория в районе лесничества?
– Да, солдаты прочесали лес, – ответил полковник и добавил: – Может быть, это было сделано слишком поздно. И тем не менее, нам многое известно. У нас есть показания шофёра машины, который был ранен и потерял сознание, но потом пришёл в себя. Он видел тех бандитов и сообщил нам о девушке, которая сопровождала Круцке. Наша основная задача, Клос, найти инженера во что бы то ни стало… А также ту девушку. Может быть, она была ранена в той перестрелке.
– Какое конкретно задание будет для меня? – спросил Клос.
– Мы с вами, обер-лейтенант, работаем вместе уже давно. Подумайте сами, кто мог сообщить партизанам о времени выезда Круцке из Кельце? В Божентове знали об этом только мы с вами.
– Понимаю, – спокойно ответил Клос. – Нужно будет подумать о людях в Кельце. Может кто-то из автобатальона… Или из местной офицерской гостиницы.
– Это также проверим, – кивнул фон Роде. – Прошу вас, Клос, докладывать мне обо всём, что вам удастся установить по этому делу, через каждые два часа. Да, ещё одно… о больнице можете не беспокоиться. Там действует мой агент «М-18». Если туда привезут кого-нибудь подозрительного, мне сразу будет доложено.
– Почему вы, господин полковник, вспомнили о больнице? – Клос с большим трудом сохранял спокойствие и безразличие.
– Любую случайность, – ответил фон Роде, – следует принимать во внимание.
Итак, в больнице действует агент абвера. Нет, этого Клос не мог предвидеть.
«М-18». Клос повторял, быстро идя по затемнённым улицам в направлении больницы. «М-18», вероятно, уже осведомлён о случившемся с Круцке и получил задание от шефа абвера.
Ева находится в больнице. Доложил ли агент о поступлении новой больной полковнику Роде? Хорошо, если он ещё успел. Но как установить, кто из больничного персонала – агент «М-18»? А если это доктор Ковальский? Тогда Клос будет разоблачён, а Ева… Абсолютно ясно, что будет с Евой… Если же это кто-либо из двух медсестёр… Необходимо установить немедленно, кто ещё работает в больнице.
Клос осторожно осмотрелся. Улица была тёмная и безлюдная. Вполне вероятно, что Роде приказал за ним следить. Клос решил пойти в больницу, хотя его шеф сказал, что исключил её из сферы его наблюдения.
Что делать? Выйти на связь с партизанским отрядом Лиса? Забрать Еву из больницы и бежать в лес к партизанам? Сколько потребуется для этого времени? И где теперь фон Круцке?
Можно положиться на Курта, которому многое известно. Но Роде кое-что мог бы узнать от солдата, если бы пригрозил ему отправкой на Восточный фронт.
Клос закурил, ускорил шаги. Самое главное – взять себя в руки, не принимать опрометчивых решений.
Если бы фон Роде было известно больше, он бы разговаривал с Клосом иначе. И уж тем более не стал бы информировать его о своём агенте в больнице.
«М-18» наверняка не имеет права звонить полковнику, следовательно, ему потребуется какое-то время, чтобы выйти в город и доставить донесение Роде. Значит, у Клоса тоже есть резервное время.
Доктор Ковальский приступил к операции. Кристина подготовила необходимые инструменты. Доктор спешил. Он тщательно вымыл руки, потом натянул резиновые перчатки.
– В тридцать восьмом году, по окончании медицинского института, – сказал он, – я ассистировал доценту Рутковскому при подобной операции. Вот уж не предполагал, что буду делать такую же операцию самостоятельно и в таких условиях.
1 2 3 4 5 6 7