Ему конец.
Джонатан запер дверь и направился в сторону улицы Сен-Мерри. Он думал о разгромленной квартире Ривза, обо всех этих книгах, пластинках, картинах. Он думал о Фрице, который привел его к рядовому члену мафии Сальваторе Бьянка, о том, как Фрица избили и тот не выдал его.
Домой он пришел полвосьмого. Симона была на кухне.
— Bonsoir! — улыбнувшись, сказал Джонатан.
— Bonsoir, — откликнулась Симона.
Она выключила духовку, выпрямилась и сняла фартук.
— А чем это ты занимался с мсье Рипли весь вечер?
Джонатан слегка покраснел. Где она их видела? Когда он выходил из машины Тома?
— Он заходил переговорить насчет рамы для картины, — ответил Джонатан. — Я уже закрывался. И мы решили выпить пива.
— Вот как? — Она пристально смотрела на Джонатана. — Понятно.
Джонатан повесил пиджак в холле. По лестнице к нему спускался Джордж, на ходу рассказывая что-то про свой вездеход. Джордж собирал модель вездехода, которую ему купил Джонатан, но она оказалась для него довольно сложной. Джонатан посадил Джорджа на плечо.
— Разберемся после ужина, ладно?
В его отношениях с женой не было заметно перемен к лучшему. На ужин она приготовила вкусный овощной суп-пюре, пользуясь миксером, который Джонатан только что купил за шестьсот франков: он годился и для приготовления фруктовых соков. Миксер превращал в порошок почти все, включая куриные кости. Джонатан сделал несколько безуспешных попыток заговорить с женой. Скоро с Симоной вообще нельзя будет общаться — она оборвет любой разговор. Разве Том Рипли не может заказать ему рамы для картин, думал Джонатан. В конце концов, Том говорил, что занимается живописью. Джонатан сказал:
— Рипли нужны рамы для нескольких картин. Возможно, мне придется сходить к нему, чтобы посмотреть на них.
— Да ну? — произнесла Симона тем же тоном. Потом ласково заговорила с Джорджем.
Джонатан терпеть не мог, когда Симона вела себя подобным образом, и презирал себя за это. Он собирался пуститься в объяснения насчет денег в швейцарском банке и рассказать о пари. Но в этот вечер просто не знал, как к этому подступиться.
17
Высадив Джонатана, Том решил остановиться у кафе-бара и позвонить домой. Ему хотелось знать, все ли в порядке и дома ли Элоиза. Трубку к его огромному облегчению сняла она сама.
— Oui, cheri, я только что приехала домой. А ты где? Нет, мы с Ноэль выпили немного, вот и все.
— Элоиза, душенька, давай сегодня развлечемся. Может, Грэ или Бертлены свободны… Знаю, что поздно приглашать кого-то на ужин, но, может, посидим после ужина? Или Клеги… Да, мне хочется общества.
Том сказал, что будет дома через пятнадцать минут.
Он ехал быстро, но аккуратно. Его одолевали какие-то смутные предчувствия. Интересно, не снимала ли мадам Аннет трубку, пока его не было дома?
Элоиза включила свет у входа в Бель-Омбр (а может, это сделала мадам Аннет), хотя сумерки еще не наступили. Не успел Том свернуть в свои ворота, как мимо медленно проплыл большой «ситроен». Том проводил его взглядом: темно-синий автомобиль переваливался сбоку на бок на не совсем ровной дороге, номер кончался на «75», значит, парижская машина. В ней было не меньше двух человек. Не присматриваются ли они к Бель-Омбр? Наверное, он все-таки паникует.
— Привет, Том! Клеги зайдут ненадолго, только выпить, а Грэ могут остаться на ужин, потому что Антуан не ездил сегодня в Париж. Ты рад? — Элоиза поцеловала его в щеку. — Где ты был? Посмотри на чемодан! По-моему, не слишком громоздкий…
Том взглянул на темно-фиолетовый чемодан, перепоясанный красным холщовым ремнем. Застежки и замки, похоже, бронзовые. Фиолетовая кожа, кажется, лайка — скорее всего, так. — Да. И правда, красивый. Чемодан в самом деле был красивый, как и клавесин или его commode de bateau наверху.
— А загляни-ка внутрь, — Элоиза открыла чемодан. — Очень пр-рочный, — прибавила она по-английски.
Том наклонился и поцеловал ее в волосы.
— Дорогая, это замечательная вещь. Надо бы отметить покупку чемодана — да и клавесина тоже. Клеги и Грэ ведь не видели клавесин? Вот видишь… А как Ноэль?
— Том, тебя что-то беспокоит, — произнесла Элоиза тихо, чтобы не услышала мадам Аннет.
— Да нет же, — ответил Том. — Просто мне хочется побыть с людьми. А, мадам Аннет, bonsoir! У нас сегодня гости. Двое останутся на ужин. Справитесь?
Мадам Аннет как раз входила в комнату, толкая перед собой сервировочный столик с напитками.
— Mais oui, мсье Том. Придется угощать a la fortune du pot, но я попробую приготовить рагу — по-нормандски, если помните…
Том не стал слушать, что туда входит, — а туда входили говядина, телятина и почки, — она еще успеет заскочить к мяснику, так что угощать можно будет не только тем, что Бог послал, в этом Том был уверен. Но ему пришлось подождать, пока она закончит. А когда экономка умолкла, он спросил:
— Между прочим, мадам Аннет, мне никто не звонил после того, как я ушел?
— Нет, мсье Том.
Мадам Аннет ловко откупорила маленькую бутылку шампанского.
— Совсем никто? И даже по ошибке не звонили?
— Non, мсье Том.
Мадам Аннет аккуратно налила шампанское в широкий бокал Элоизы.
Элоиза наблюдала за ним. А он настойчиво расспрашивает мадам Аннет в ее присутствии, вместо того, чтобы пойти на кухню и там с ней поговорить. Или ему не стоит идти на кухню? Нет, стоит, надо лишь найти повод. Когда мадам Аннет ушла на кухню, Том сказал Элоизе:
— Пойду возьму пива.
Мадам Аннет оставляла выбор напитка на его усмотрение. Том часто предпочитал в этом отношении заботиться о себе сам.
На кухне приготовление ужина шло полным ходом — овощи вымыты, а на плите уже что-то кипело.
— Мадам, — сказал Том. — Это очень важно… особенно сегодня. Вы совершенно уверены, что совсем никто не звонил? Даже по ошибке?
На этот раз она вспомнила, и к Тому вернулось его тревожное состояние.
— Ah oui, телефон звонил около половины седьмого. Мужчина спросил кого-то… по фамилии, которую не могу вспомнить, мсье Том. Потом повесил трубку. Ошибка, мсье Том.
— Что вы ему сказали?
— Я сказала, что тот, кого он спрашивает, здесь не живет.
— Вы сказали, что здесь живет Том Рипли?
— О нет, мсье Том. Просто я сказала, что, вероятно, ошиблись номером. Думаю, я поступила правильно.
Том посмотрел на нее с сияющей улыбкой. Она правильно поступила. Том упрекнул себя за то, что ушел в этот день в шесть часов, не попросив мадам Аннет не называть его имя ни при каких обстоятельствах, а она прекрасно вышла из положения по собственной инициативе.
— Чудесно. Всегда так поступайте, — с восхищением произнес Том. — Моего номера нет в телефонной книге, а все потому, что мне хочется немного уединения, n'est-ce pas?
— Bien sur, — ответила мадам Аннет, словно иначе и быть не могло.
Том вернулся в гостиную, совсем забыв про пиво, и налил себе виски. Однако он не совсем успокоился. Если его разыскивает какой-нибудь мафиозо, то у него тем более возникнет подозрение, потому что два человека в этом доме отказались назвать ему фамилию хозяина. Не ведется ли какая-нибудь проверка в Милане, Амстердаме, а, может, и в Гамбурге? — подумал Том. Не живет ли Том Рипли в Вильперсе? Не может ли номер 424 быть номером Вильперса? В самом деле. Номера Фонтенбло начинаются с 422, а 424 — район к югу, включая Вильперс.
— Тебя что-то беспокоит, Том? — спросила Элоиза.
— Ничего, дорогая. А как насчет твоих планов отправиться в круиз? Выбрала что-нибудь интересное?
— Ах, да! Не casse-pied, нечто скромное, но приятное. Круиз из Венеции по Средиземному морю, включая Турцию. Пятнадцать дней — и к ужину не надо переодеваться. Как тебе это, Том? Пароход отплывает каждые три недели в мае и июне.
— Я сейчас не очень-то в настроении. Может, Ноэль с тобой поедет? Спроси у нее. Тебе это пойдет на пользу.
Том поднялся в свою комнату. Он выдвинул нижний ящик большого комода. Сверху лежала зеленая куртка Элоизы, купленная в Зальцбурге. В глубине нижнего ящика был спрятан «люгер», который Том приобрел лишь три месяца назад у Ривза — как ни странно, не у самого Ривза, а у человека, с которым Том встречался в Париже и взял у него кое-что, что тот просил попридержать с месяц, чтобы потом переправить дальше. В качестве благодарности, или, скорее, оплаты, Том попросил «люгер» и получил его — калибр 7, 65 миллиметров, две коробочки патронов в придачу. Том убедился, что револьвер заряжен, потом подошел к шкафу и осмотрел свое охотничье ружье французского производства. Оно тоже было заряжено и стояло на предохранителе. Случись что, подумал Том, он воспользуется «люгером» — будь то сегодня, завтра днем или вечером. Том выглянул сначала в одно, затем во второе окно своей комнаты. Они выходили на разные стороны. Он высматривал, нет ли где машины, медленно двигающейся с ближним светом, но ничего не увидел. Стемнело.
Слева из темноты выскочила машина: это были Клеги, милые безобидные люди. Они аккуратно въехали в ворота Бель-Омбр. Том спустился вниз, чтобы встретить гостей.
Чета Клегов — Говард, англичанин лет пятидесяти с небольшим, и его жена, тоже англичанка, Розмари — заехали, чтобы пропустить пару рюмочек. К ним присоединились Грэ. Клег когда-то был адвокатом. Он вышел на пенсию из-за неполадок с сердцем, однако отличался необыкновенной живостью. Его седые, аккуратно подстриженные волосы, видавший виды твидовый пиджак и серые фланелевые брюки навевали на Тома мысли, что в стране все стабильно, а именно это ему и нужно. Клег стоял спиной к завешенному портьерой окну, выходившему на улицу, со стаканом виски в руке и рассказывал какую-то смешную историю… Что сегодня может произойти такого, что разрушило бы эту деревенскую идиллию? Том оставил в своей комнате свет и в комнате Элоизы тоже включил лампу возле кровати. На посыпанной гравием дорожке мирно стояли две машины. Том хотел сделать так, чтобы глядя на дом, создалось впечатление, будто здесь в разгаре вечеринка, а народу собралось больше, чем было на самом деле. Том знал — это вовсе не остановит мафиози, если они сочтут нужным бросить бомбу. Тем самым он и друзей своих подвергал опасности. Но Том чувствовал, что мафия предпочтет разделаться с ним по-тихому: застанет его одного, тогда и нападет, может, и без оружия, просто кто-нибудь неожиданно набросится и изобьет до смерти. Мафиози могут это сделать и на одной из улиц Вильперса и успеют скрыться, прежде чем кто-нибудь из местных жителей сообразит, в чем дело.
Розмари Клег, стройная и привлекательная женщина средних лет, обещала Элоизе какое-то растение, которое они с Говардом только что привезли из Англии.
— Ну как, будете заниматься поджигательством этим летом? — спросил Антуан Грэ.
— Это занятие не по мне, — улыбнувшись, ответил Том. — Пойдемте, я покажу вам будущую теплицу.
Том вышел с Антуаном через застекленную дверь. Они спустились по ступенькам на лужайку. Том освещал дорогу фонариком. На месте будущей теплицы был выложен бетонный фундамент, рядом валялись железные прутья, что не украшало сад. Рабочие отсутствовали уже около недели. Кто-то из местных жителей предупреждал Тома насчет этой бригады: у них этим летом полно работы, они скачут с одного объекта на другой, пытаясь угодить всем, а на самом деле держат людей на крючке.
— Дело, кажется, идет, — произнес наконец Антуан.
Том консультировался у Антуана по поводу того, какая теплица лучше, и заплатил ему за услуги. Антуан к тому же сумел достать для него материалы со скидкой, во всяком случае дешевле, чем если бы их покупал каменщик. Том поймал себя на том, что смотрит мимо Антуана в сторону леса, где не было вообще никаких огней, да и машины в это время уже почти не ездили.
Но к одиннадцати часам, после ужина, когда они вчетвером пили кофе с бенедиктином, Том принял решение завтра же вывезти Эло-изу и мадам Аннет. С Элоизой будет проще. Он уговорит ее пожить у Ноэль несколько дней — у Ноэль и ее мужа была очень большая квартира в Нейи — или перебраться к родителям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Джонатан запер дверь и направился в сторону улицы Сен-Мерри. Он думал о разгромленной квартире Ривза, обо всех этих книгах, пластинках, картинах. Он думал о Фрице, который привел его к рядовому члену мафии Сальваторе Бьянка, о том, как Фрица избили и тот не выдал его.
Домой он пришел полвосьмого. Симона была на кухне.
— Bonsoir! — улыбнувшись, сказал Джонатан.
— Bonsoir, — откликнулась Симона.
Она выключила духовку, выпрямилась и сняла фартук.
— А чем это ты занимался с мсье Рипли весь вечер?
Джонатан слегка покраснел. Где она их видела? Когда он выходил из машины Тома?
— Он заходил переговорить насчет рамы для картины, — ответил Джонатан. — Я уже закрывался. И мы решили выпить пива.
— Вот как? — Она пристально смотрела на Джонатана. — Понятно.
Джонатан повесил пиджак в холле. По лестнице к нему спускался Джордж, на ходу рассказывая что-то про свой вездеход. Джордж собирал модель вездехода, которую ему купил Джонатан, но она оказалась для него довольно сложной. Джонатан посадил Джорджа на плечо.
— Разберемся после ужина, ладно?
В его отношениях с женой не было заметно перемен к лучшему. На ужин она приготовила вкусный овощной суп-пюре, пользуясь миксером, который Джонатан только что купил за шестьсот франков: он годился и для приготовления фруктовых соков. Миксер превращал в порошок почти все, включая куриные кости. Джонатан сделал несколько безуспешных попыток заговорить с женой. Скоро с Симоной вообще нельзя будет общаться — она оборвет любой разговор. Разве Том Рипли не может заказать ему рамы для картин, думал Джонатан. В конце концов, Том говорил, что занимается живописью. Джонатан сказал:
— Рипли нужны рамы для нескольких картин. Возможно, мне придется сходить к нему, чтобы посмотреть на них.
— Да ну? — произнесла Симона тем же тоном. Потом ласково заговорила с Джорджем.
Джонатан терпеть не мог, когда Симона вела себя подобным образом, и презирал себя за это. Он собирался пуститься в объяснения насчет денег в швейцарском банке и рассказать о пари. Но в этот вечер просто не знал, как к этому подступиться.
17
Высадив Джонатана, Том решил остановиться у кафе-бара и позвонить домой. Ему хотелось знать, все ли в порядке и дома ли Элоиза. Трубку к его огромному облегчению сняла она сама.
— Oui, cheri, я только что приехала домой. А ты где? Нет, мы с Ноэль выпили немного, вот и все.
— Элоиза, душенька, давай сегодня развлечемся. Может, Грэ или Бертлены свободны… Знаю, что поздно приглашать кого-то на ужин, но, может, посидим после ужина? Или Клеги… Да, мне хочется общества.
Том сказал, что будет дома через пятнадцать минут.
Он ехал быстро, но аккуратно. Его одолевали какие-то смутные предчувствия. Интересно, не снимала ли мадам Аннет трубку, пока его не было дома?
Элоиза включила свет у входа в Бель-Омбр (а может, это сделала мадам Аннет), хотя сумерки еще не наступили. Не успел Том свернуть в свои ворота, как мимо медленно проплыл большой «ситроен». Том проводил его взглядом: темно-синий автомобиль переваливался сбоку на бок на не совсем ровной дороге, номер кончался на «75», значит, парижская машина. В ней было не меньше двух человек. Не присматриваются ли они к Бель-Омбр? Наверное, он все-таки паникует.
— Привет, Том! Клеги зайдут ненадолго, только выпить, а Грэ могут остаться на ужин, потому что Антуан не ездил сегодня в Париж. Ты рад? — Элоиза поцеловала его в щеку. — Где ты был? Посмотри на чемодан! По-моему, не слишком громоздкий…
Том взглянул на темно-фиолетовый чемодан, перепоясанный красным холщовым ремнем. Застежки и замки, похоже, бронзовые. Фиолетовая кожа, кажется, лайка — скорее всего, так. — Да. И правда, красивый. Чемодан в самом деле был красивый, как и клавесин или его commode de bateau наверху.
— А загляни-ка внутрь, — Элоиза открыла чемодан. — Очень пр-рочный, — прибавила она по-английски.
Том наклонился и поцеловал ее в волосы.
— Дорогая, это замечательная вещь. Надо бы отметить покупку чемодана — да и клавесина тоже. Клеги и Грэ ведь не видели клавесин? Вот видишь… А как Ноэль?
— Том, тебя что-то беспокоит, — произнесла Элоиза тихо, чтобы не услышала мадам Аннет.
— Да нет же, — ответил Том. — Просто мне хочется побыть с людьми. А, мадам Аннет, bonsoir! У нас сегодня гости. Двое останутся на ужин. Справитесь?
Мадам Аннет как раз входила в комнату, толкая перед собой сервировочный столик с напитками.
— Mais oui, мсье Том. Придется угощать a la fortune du pot, но я попробую приготовить рагу — по-нормандски, если помните…
Том не стал слушать, что туда входит, — а туда входили говядина, телятина и почки, — она еще успеет заскочить к мяснику, так что угощать можно будет не только тем, что Бог послал, в этом Том был уверен. Но ему пришлось подождать, пока она закончит. А когда экономка умолкла, он спросил:
— Между прочим, мадам Аннет, мне никто не звонил после того, как я ушел?
— Нет, мсье Том.
Мадам Аннет ловко откупорила маленькую бутылку шампанского.
— Совсем никто? И даже по ошибке не звонили?
— Non, мсье Том.
Мадам Аннет аккуратно налила шампанское в широкий бокал Элоизы.
Элоиза наблюдала за ним. А он настойчиво расспрашивает мадам Аннет в ее присутствии, вместо того, чтобы пойти на кухню и там с ней поговорить. Или ему не стоит идти на кухню? Нет, стоит, надо лишь найти повод. Когда мадам Аннет ушла на кухню, Том сказал Элоизе:
— Пойду возьму пива.
Мадам Аннет оставляла выбор напитка на его усмотрение. Том часто предпочитал в этом отношении заботиться о себе сам.
На кухне приготовление ужина шло полным ходом — овощи вымыты, а на плите уже что-то кипело.
— Мадам, — сказал Том. — Это очень важно… особенно сегодня. Вы совершенно уверены, что совсем никто не звонил? Даже по ошибке?
На этот раз она вспомнила, и к Тому вернулось его тревожное состояние.
— Ah oui, телефон звонил около половины седьмого. Мужчина спросил кого-то… по фамилии, которую не могу вспомнить, мсье Том. Потом повесил трубку. Ошибка, мсье Том.
— Что вы ему сказали?
— Я сказала, что тот, кого он спрашивает, здесь не живет.
— Вы сказали, что здесь живет Том Рипли?
— О нет, мсье Том. Просто я сказала, что, вероятно, ошиблись номером. Думаю, я поступила правильно.
Том посмотрел на нее с сияющей улыбкой. Она правильно поступила. Том упрекнул себя за то, что ушел в этот день в шесть часов, не попросив мадам Аннет не называть его имя ни при каких обстоятельствах, а она прекрасно вышла из положения по собственной инициативе.
— Чудесно. Всегда так поступайте, — с восхищением произнес Том. — Моего номера нет в телефонной книге, а все потому, что мне хочется немного уединения, n'est-ce pas?
— Bien sur, — ответила мадам Аннет, словно иначе и быть не могло.
Том вернулся в гостиную, совсем забыв про пиво, и налил себе виски. Однако он не совсем успокоился. Если его разыскивает какой-нибудь мафиозо, то у него тем более возникнет подозрение, потому что два человека в этом доме отказались назвать ему фамилию хозяина. Не ведется ли какая-нибудь проверка в Милане, Амстердаме, а, может, и в Гамбурге? — подумал Том. Не живет ли Том Рипли в Вильперсе? Не может ли номер 424 быть номером Вильперса? В самом деле. Номера Фонтенбло начинаются с 422, а 424 — район к югу, включая Вильперс.
— Тебя что-то беспокоит, Том? — спросила Элоиза.
— Ничего, дорогая. А как насчет твоих планов отправиться в круиз? Выбрала что-нибудь интересное?
— Ах, да! Не casse-pied, нечто скромное, но приятное. Круиз из Венеции по Средиземному морю, включая Турцию. Пятнадцать дней — и к ужину не надо переодеваться. Как тебе это, Том? Пароход отплывает каждые три недели в мае и июне.
— Я сейчас не очень-то в настроении. Может, Ноэль с тобой поедет? Спроси у нее. Тебе это пойдет на пользу.
Том поднялся в свою комнату. Он выдвинул нижний ящик большого комода. Сверху лежала зеленая куртка Элоизы, купленная в Зальцбурге. В глубине нижнего ящика был спрятан «люгер», который Том приобрел лишь три месяца назад у Ривза — как ни странно, не у самого Ривза, а у человека, с которым Том встречался в Париже и взял у него кое-что, что тот просил попридержать с месяц, чтобы потом переправить дальше. В качестве благодарности, или, скорее, оплаты, Том попросил «люгер» и получил его — калибр 7, 65 миллиметров, две коробочки патронов в придачу. Том убедился, что револьвер заряжен, потом подошел к шкафу и осмотрел свое охотничье ружье французского производства. Оно тоже было заряжено и стояло на предохранителе. Случись что, подумал Том, он воспользуется «люгером» — будь то сегодня, завтра днем или вечером. Том выглянул сначала в одно, затем во второе окно своей комнаты. Они выходили на разные стороны. Он высматривал, нет ли где машины, медленно двигающейся с ближним светом, но ничего не увидел. Стемнело.
Слева из темноты выскочила машина: это были Клеги, милые безобидные люди. Они аккуратно въехали в ворота Бель-Омбр. Том спустился вниз, чтобы встретить гостей.
Чета Клегов — Говард, англичанин лет пятидесяти с небольшим, и его жена, тоже англичанка, Розмари — заехали, чтобы пропустить пару рюмочек. К ним присоединились Грэ. Клег когда-то был адвокатом. Он вышел на пенсию из-за неполадок с сердцем, однако отличался необыкновенной живостью. Его седые, аккуратно подстриженные волосы, видавший виды твидовый пиджак и серые фланелевые брюки навевали на Тома мысли, что в стране все стабильно, а именно это ему и нужно. Клег стоял спиной к завешенному портьерой окну, выходившему на улицу, со стаканом виски в руке и рассказывал какую-то смешную историю… Что сегодня может произойти такого, что разрушило бы эту деревенскую идиллию? Том оставил в своей комнате свет и в комнате Элоизы тоже включил лампу возле кровати. На посыпанной гравием дорожке мирно стояли две машины. Том хотел сделать так, чтобы глядя на дом, создалось впечатление, будто здесь в разгаре вечеринка, а народу собралось больше, чем было на самом деле. Том знал — это вовсе не остановит мафиози, если они сочтут нужным бросить бомбу. Тем самым он и друзей своих подвергал опасности. Но Том чувствовал, что мафия предпочтет разделаться с ним по-тихому: застанет его одного, тогда и нападет, может, и без оружия, просто кто-нибудь неожиданно набросится и изобьет до смерти. Мафиози могут это сделать и на одной из улиц Вильперса и успеют скрыться, прежде чем кто-нибудь из местных жителей сообразит, в чем дело.
Розмари Клег, стройная и привлекательная женщина средних лет, обещала Элоизе какое-то растение, которое они с Говардом только что привезли из Англии.
— Ну как, будете заниматься поджигательством этим летом? — спросил Антуан Грэ.
— Это занятие не по мне, — улыбнувшись, ответил Том. — Пойдемте, я покажу вам будущую теплицу.
Том вышел с Антуаном через застекленную дверь. Они спустились по ступенькам на лужайку. Том освещал дорогу фонариком. На месте будущей теплицы был выложен бетонный фундамент, рядом валялись железные прутья, что не украшало сад. Рабочие отсутствовали уже около недели. Кто-то из местных жителей предупреждал Тома насчет этой бригады: у них этим летом полно работы, они скачут с одного объекта на другой, пытаясь угодить всем, а на самом деле держат людей на крючке.
— Дело, кажется, идет, — произнес наконец Антуан.
Том консультировался у Антуана по поводу того, какая теплица лучше, и заплатил ему за услуги. Антуан к тому же сумел достать для него материалы со скидкой, во всяком случае дешевле, чем если бы их покупал каменщик. Том поймал себя на том, что смотрит мимо Антуана в сторону леса, где не было вообще никаких огней, да и машины в это время уже почти не ездили.
Но к одиннадцати часам, после ужина, когда они вчетвером пили кофе с бенедиктином, Том принял решение завтра же вывезти Эло-изу и мадам Аннет. С Элоизой будет проще. Он уговорит ее пожить у Ноэль несколько дней — у Ноэль и ее мужа была очень большая квартира в Нейи — или перебраться к родителям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44