… – растерянно сказала Ирина.
– Не знаю. Похоже, его и трогать нельзя.
– Думаешь, во флигеле у охраны сработает сигнализация?
– Запросто. И, возможно, не только во флигеле, – озадаченно поскреб Артур подбородок. – Ладно, у нас еще есть несколько минут. Надо спокойно подумать.
Она стояла рядом и готова была расплакаться. Столько всего перетерпеть! Столько затратить усилий и времени! И все напрасно. На пути к почти достигнутой цели оказалось последнее препятствие в виде крохотной дверцы с десятком сенсорных кнопок.
Покусывая губы, она кивнула:
– Подумай, Артур. Я пока проведаю мальчишку. Это снотворное после алкоголя действует не долго – как бы не проснулся.
Дверь скрипнула, тихие и торопливые шаги девушки смолкли. А молодой человек, скрестив на груди руки, все так же мучился против освобожденной от книг полки, размышляя о способах выхода из тупика…
Дверь снова скрипнула. Он приготовился услышать негромкий стук каблучков.
Но услышал другое: щелчок взводимого курка пистолета. А следом чей-то мужской голос приглушенно и четко произнес по-английски:
– Руки за голову. Шаг назад.
* * *
Какого черта! Кто это?! Откуда?!
– Не оборачиваться. Руки за голову или получишь пулю в коленный сустав! – настойчиво повторяет мужчина.
Приходится подчиниться.
Мысли путаются. О полном и окончательном провале думать не хочется, но других предположений о выходе из тупика нет…
Через секунду за спиной послышался свистящий звук.
Не зная его происхождения и ожидая любого подвоха, майор резко отскочил в сторону – к столу, и… увидел Ирину.
Она стояла в дверях, держа двумя руками металлическую клюшку для игры в гольф. К ее ногам заваливался на бок лысый мужик, над ухом лысина рассечена ударом клюшки. Кажется, Дорохов видел его, когда выслеживал черный "Мерс"…
– Спасибо, Ирочка. Буду должен, – поднял он валявшийся пистолет и пнул хозяина дома: – Встать!
Тот замычал в ответ, сморщился от боли.
– Свяжи ему руки, а я займусь охраной – он наверняка успел о нас сообщить, – быстро распорядился Артур и выскользнул за дверь.
Массивный пистолет в правой руке. Желательно не пускать его в ход – слишком шумный. Но если приспичит – деваться некуда. А приспичит запросто: в охране не школьники и на дистанцию для рукопашной не подпустят. Интересно, чем они вооружены?…
Он снял с себя легкую ветровку и обернул им "Иерихон". Не слишком надежная мера, однако, силу звука от выстрела немного снизит. Пистолет нужно слегка наклонить влево, чтобы при выстреле свободным затвором не повредило запястье. Пуля должна пойти на уровне таза – данная часть тела наиболее статична. Это из той области, которую проходили в Учебном центре – человек рефлекторно или, пользуясь определенными навыками, прежде стремиться уклониться от выстрела торсом. А уж после (если не распластается на земле) включает в работу ноги…
Вот и лестница.
Он стоит в темноте под пролетом, ведущим на третий этаж. Хорошее местечко, можно без особого риска осмотреться…
Так, один за перилами на третьем этаже. А где другие?… Других не видно. Неподвластное холодному разуму сердце ускорило ритм. "Как там объясняли преподы в Центре?… В экстренных ситуациях организм вырабатывает слишком много гормонов стресса. Забыл его называние… Помню, что он изрядно ускоряет реакцию и помогает организму выжить".
Резкий шаг в сторону и выстрел.
Выстрел звучит все одно громко; эхо трижды проносится по огромному холлу. Ему вторят короткий стон и звук упавшего на пол оружия.
– Ира, ну что он? – заглянул в кабинет майор.
– Очухался, – прошептала та.
– Тряси его скорее.
– Постараюсь. Как у тебя?
– Не очень. Нашел одного, а двоих не видно.
– У вас ничего не получится, – подал голос связанный мужчина. – Вас всего двое. Тревога уже объявлена – сейчас сюда приедут спецподразделения. У вас нет выхода…
Скоростной допрос не предполагал подготовки, уговоров, мягкости и других, требующих времени приемов, что были описаны в специальных учебниках или в книгах О. Пинто. В данном случае надо бить сразу, наотмашь и в самое больное место.
– Получится, – твердо возразила Ирина, – твой сын Давид спит на другой стороне галереи.
При упоминании сына Асаф меняется в лице.
– Что с ним? – спрашивает он севшим голосом.
– Пока ничего страшного – принял обычное снотворное, – мягко поясняет она и, чуть усиливает интонацию: – Вы профессионал и знаете: проблема любых спецслужб состоит в том, что они проводят политику своих правительств ЛЮБЫМИ СРЕДСТВАМИ. Поверьте, мне будет очень жаль Давида, но если мы в течение минуты не найдем общего языка, то…
– Хорошо. Что вам нужно?
– Нас интересует сейф.
– В нем деньги, документы, второй ноутбук…
– Что на втором ноутбуке?
Тот секунду помолчал. И признался:
– Копии рабочих файлов. Все операции "Урана" за последние два года.
– Назовите шифр кодового замка.
Снова помедлив, тот продиктовал шестизначное число.
И скоро Арбатова копировала содержание жесткого диска еще одного ноутбука. Кроме него в сейфе были ничего не значащие в данном случае деньги, пяток паспортов и пистолет с запасным магазином.
– Готово, Артур, – спрятала она флешку.
Молодой человек в последний раз выглянул за дверь, прислушался…
Пробиваться на улицу через холл и освещенную лестницу было рискованно. Не хватало Ирине или ему схватить здесь напоследок пулю!
И, приняв решение, ринулся через кабинет к балкону. На ходу въехал кулаком в челюсть Шимрона, чтоб отдохнул в нирване и дал без шума уйти.
– Один из охранников по логике должен встречать на первом этаже, – объяснял он, ведя напарницу за руку к балкону, – второй наверняка на улице – держит под прицелом крыльцо. Так что выбора нет: прыгнем вниз и рвем через забор к машине…
Оглядев видимую со второго этажа территорию участка, он прыгнул первым; знаком поторопил Арбатову. Та перелезла через перила, слегка замешкалась на краю, но все ж пересилила страх и полетела в объятия Дорохова.
– Молодец, – шепнул тот, – пошли…
Теперь обоим было наплевать на камеры: перелазить решили меж столбов – напротив припаркованного через дорогу "Форда".
Майор ловко оседлал вершину кирпичного пролета, подал руку напарнице, помог забраться наверх и спуститься с другой стороны. И, приготовившись прыгать сам, услышал первый выстрел сзади.
Пуля шибанула по камню около ладони. Второй и третий выстрелы прогремели уже с опозданием – когда он оказался снаружи. Видать палили, для успокоения совести или исполняя букву инструкцию…
Мотор "Форда" взревел, машина сорвалась с места и помчалась к выезду из района Дэния.
– Господи, неужели все?… – нервно шептала Ирина.
– Сомневаюсь, – поглядывал Артур в зеркало заднего вида. Метрах в пятистах темень разрывала парочка светящихся точек.
На хвосте висел какой-то автомобиль…
Часть четвертая
Конец "Урана"
Глава первая
Россия
Краснодарский край; окрестности села Дзыхра;
Адлер
22 июня – 3 июля
Старая гадалка оказалась права на все сто: долгожданный отпуск накрылся чугунной крышкой. Вместо спокойного уединения на природе или поездки к родителям Миронов жил в затрапезной краснодарской гостинице, и каждое утро трясся на рейсовом автобусе до краевого Управления ФСБ, где до позднего вечера давал свидетельские показания контрразведчикам.
Не сказать, что те вели себя как-то агрессивно или с подозрением. Напротив – пару раз даже поблагодарили за находчивость и отвагу. А, просмотрев его личное дело, суровый дядька в погонах полковника даже пообещал направить в Москву письменную просьбу о пересмотре взыскания за осечку на границе.
Однако долгие беседы, в которых офицеры ФСБ неведомо зачем переливали из пустого в порожнее, по пять раз переспрашивая об одном и том же, изматывали и без того уставшего капитана.
– Да, набрел на двух уродов, когда искал дрова! Да, сразу понял, что чужие! Да, надавал по роже одному и заставил вылезти из норы другого! Отвел вниз к реке и связался по телефону с Обуховым! После чего обоих сдал вам в руки. Ну, что вы еще хотите от меня услышать?! – выходил он из себя.
На что очередной дознаватель невозмутимо отвечал:
– Не кипятитесь, Игорь Львович. Нам нужно полностью восстановить картину того дня. Восстановить поминутно, дабы не упустить какую-нибудь значимую деталь. Итак, следующий вопрос…
Разбор следующего вопроса растягивался на час-полтора. Когда все подробности выяснялись, разговор возвращался к вопросу предыдущему. Потом озвучивался очередной интерес или тема вовсе ныряла в день вчерашний…
Вся эта катавасия продолжалась ровно десять дней. Вечером первого июля полковник ФСБ пожал Миронову руку, выдал проездные документы и повелел отбыть в часть.
Весть о крутом спецназовце быстро разнеслась по батальону охраны. Теперь, перешагнув порог КПП, он подмечал со всех сторон заинтересованные взгляды, слышал шепоток за спиной. Кто-то проявлял уважительный интерес, кто-то смотрел завистливо и с опаской…
От КПП он прямиком направился в расположение своего взвода – следовало проверить исполнительность бойцов.
Дневальный торчал на "тумбочке"; завидев офицера, вытянулся в струнку и отдал честь.
– Скомандуй построение второму взводу, – распорядился Миронов. И через минуту, выслушав доклад сержанта, медленно шел вдоль шеренги, придирчиво осматривая подчиненных…
У всех короткие аккуратные стрижки, чисто выбритые лица; форма отстирана и выглажена, свежие подворотнички, ремни затянуты до предела, обувь блестит.
Покончив с осмотром внешнего вида, капитан шагнул в проход между кроватями. Белье было застелено безукоризненно, полы надраены, однако при проверке тумбочек обнаружился все тот же бардак.
– В общем так, бойцы, – вернулся он к шеренге, – сдвиги в положительную сторону имеются, но доволен я не всем. Лишнее из тумбочек выкинуть, внутренности вымыть, полки застелить свежей бумагой, – коротко поставил Игорь новую задачу. – К вечеру чтоб тумбочки сияли. Кто не понял – два шага вперед.
Строй не шелохнулся.
– Славно. Люблю понятливых людей. Значит, не успевших выполнить приказание – буду считать раздолбаями. А с ними разговор короткий: каждое утро вместо обычной физической зарядки они добровольно отправляются со мной на десятикилометровый кросс. А после в течение получаса я отрабатывают с каждым из них приемы из единоборств. Причем в жестком контакте. Вопросы?
– Никак нет! – громко и за всех ответил сержант.
– Вольно. Разойдись…
Стоило Миронову открыть дверь в кабинет Обухова, как тот вскочил и радостно бросился навстречу. Тряся руку, приговаривал:
– Ну, здравствуй, герой ты наш! Здравствуй!
С полчаса они спокойно беседовали за столом – подполковник расспрашивал о происшествии у села Дзыхра, о допросах в ФСБ…
Однако от капитана не ускользнула тень озабоченности, изредка появлявшаяся на уставшем, загорелом лице. В такие мгновения хозяин кабинета замолкал, морщил лоб и о чем-то размышлял…
– Слушай, Игорь Львович… я обязан отправить тебя в отпуск, – наконец, глянул он на часы. Затем положил перед новым подчиненным чистый лист бумаги и кивнул: – Пиши новый рапорт. Но только у меня просьба…
Спецназовец взял ручку, выжидающе посмотрел на Юрия Ивановича…
– Выпить хочешь? – неожиданно предложил тот, разворачиваясь на кресле к приоткрытой дверце сейфа.
– Это и есть… просьба?
– Не-е, – поморщился командир части, ловко наполняя водкой два мизерных стаканчика. – Тут, видишь ли, накладка образовалась… Вчера отпросился Лихачев – командир первого взвода. Жена у него родить должна… Вот, лимончик на закусочку – бери, не стесняйся. Ну, будем! За твой отпуск.
Звякнув посудой, офицеры опрокинули по сто грамм, зажевали толсто порезанным лимоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Не знаю. Похоже, его и трогать нельзя.
– Думаешь, во флигеле у охраны сработает сигнализация?
– Запросто. И, возможно, не только во флигеле, – озадаченно поскреб Артур подбородок. – Ладно, у нас еще есть несколько минут. Надо спокойно подумать.
Она стояла рядом и готова была расплакаться. Столько всего перетерпеть! Столько затратить усилий и времени! И все напрасно. На пути к почти достигнутой цели оказалось последнее препятствие в виде крохотной дверцы с десятком сенсорных кнопок.
Покусывая губы, она кивнула:
– Подумай, Артур. Я пока проведаю мальчишку. Это снотворное после алкоголя действует не долго – как бы не проснулся.
Дверь скрипнула, тихие и торопливые шаги девушки смолкли. А молодой человек, скрестив на груди руки, все так же мучился против освобожденной от книг полки, размышляя о способах выхода из тупика…
Дверь снова скрипнула. Он приготовился услышать негромкий стук каблучков.
Но услышал другое: щелчок взводимого курка пистолета. А следом чей-то мужской голос приглушенно и четко произнес по-английски:
– Руки за голову. Шаг назад.
* * *
Какого черта! Кто это?! Откуда?!
– Не оборачиваться. Руки за голову или получишь пулю в коленный сустав! – настойчиво повторяет мужчина.
Приходится подчиниться.
Мысли путаются. О полном и окончательном провале думать не хочется, но других предположений о выходе из тупика нет…
Через секунду за спиной послышался свистящий звук.
Не зная его происхождения и ожидая любого подвоха, майор резко отскочил в сторону – к столу, и… увидел Ирину.
Она стояла в дверях, держа двумя руками металлическую клюшку для игры в гольф. К ее ногам заваливался на бок лысый мужик, над ухом лысина рассечена ударом клюшки. Кажется, Дорохов видел его, когда выслеживал черный "Мерс"…
– Спасибо, Ирочка. Буду должен, – поднял он валявшийся пистолет и пнул хозяина дома: – Встать!
Тот замычал в ответ, сморщился от боли.
– Свяжи ему руки, а я займусь охраной – он наверняка успел о нас сообщить, – быстро распорядился Артур и выскользнул за дверь.
Массивный пистолет в правой руке. Желательно не пускать его в ход – слишком шумный. Но если приспичит – деваться некуда. А приспичит запросто: в охране не школьники и на дистанцию для рукопашной не подпустят. Интересно, чем они вооружены?…
Он снял с себя легкую ветровку и обернул им "Иерихон". Не слишком надежная мера, однако, силу звука от выстрела немного снизит. Пистолет нужно слегка наклонить влево, чтобы при выстреле свободным затвором не повредило запястье. Пуля должна пойти на уровне таза – данная часть тела наиболее статична. Это из той области, которую проходили в Учебном центре – человек рефлекторно или, пользуясь определенными навыками, прежде стремиться уклониться от выстрела торсом. А уж после (если не распластается на земле) включает в работу ноги…
Вот и лестница.
Он стоит в темноте под пролетом, ведущим на третий этаж. Хорошее местечко, можно без особого риска осмотреться…
Так, один за перилами на третьем этаже. А где другие?… Других не видно. Неподвластное холодному разуму сердце ускорило ритм. "Как там объясняли преподы в Центре?… В экстренных ситуациях организм вырабатывает слишком много гормонов стресса. Забыл его называние… Помню, что он изрядно ускоряет реакцию и помогает организму выжить".
Резкий шаг в сторону и выстрел.
Выстрел звучит все одно громко; эхо трижды проносится по огромному холлу. Ему вторят короткий стон и звук упавшего на пол оружия.
– Ира, ну что он? – заглянул в кабинет майор.
– Очухался, – прошептала та.
– Тряси его скорее.
– Постараюсь. Как у тебя?
– Не очень. Нашел одного, а двоих не видно.
– У вас ничего не получится, – подал голос связанный мужчина. – Вас всего двое. Тревога уже объявлена – сейчас сюда приедут спецподразделения. У вас нет выхода…
Скоростной допрос не предполагал подготовки, уговоров, мягкости и других, требующих времени приемов, что были описаны в специальных учебниках или в книгах О. Пинто. В данном случае надо бить сразу, наотмашь и в самое больное место.
– Получится, – твердо возразила Ирина, – твой сын Давид спит на другой стороне галереи.
При упоминании сына Асаф меняется в лице.
– Что с ним? – спрашивает он севшим голосом.
– Пока ничего страшного – принял обычное снотворное, – мягко поясняет она и, чуть усиливает интонацию: – Вы профессионал и знаете: проблема любых спецслужб состоит в том, что они проводят политику своих правительств ЛЮБЫМИ СРЕДСТВАМИ. Поверьте, мне будет очень жаль Давида, но если мы в течение минуты не найдем общего языка, то…
– Хорошо. Что вам нужно?
– Нас интересует сейф.
– В нем деньги, документы, второй ноутбук…
– Что на втором ноутбуке?
Тот секунду помолчал. И признался:
– Копии рабочих файлов. Все операции "Урана" за последние два года.
– Назовите шифр кодового замка.
Снова помедлив, тот продиктовал шестизначное число.
И скоро Арбатова копировала содержание жесткого диска еще одного ноутбука. Кроме него в сейфе были ничего не значащие в данном случае деньги, пяток паспортов и пистолет с запасным магазином.
– Готово, Артур, – спрятала она флешку.
Молодой человек в последний раз выглянул за дверь, прислушался…
Пробиваться на улицу через холл и освещенную лестницу было рискованно. Не хватало Ирине или ему схватить здесь напоследок пулю!
И, приняв решение, ринулся через кабинет к балкону. На ходу въехал кулаком в челюсть Шимрона, чтоб отдохнул в нирване и дал без шума уйти.
– Один из охранников по логике должен встречать на первом этаже, – объяснял он, ведя напарницу за руку к балкону, – второй наверняка на улице – держит под прицелом крыльцо. Так что выбора нет: прыгнем вниз и рвем через забор к машине…
Оглядев видимую со второго этажа территорию участка, он прыгнул первым; знаком поторопил Арбатову. Та перелезла через перила, слегка замешкалась на краю, но все ж пересилила страх и полетела в объятия Дорохова.
– Молодец, – шепнул тот, – пошли…
Теперь обоим было наплевать на камеры: перелазить решили меж столбов – напротив припаркованного через дорогу "Форда".
Майор ловко оседлал вершину кирпичного пролета, подал руку напарнице, помог забраться наверх и спуститься с другой стороны. И, приготовившись прыгать сам, услышал первый выстрел сзади.
Пуля шибанула по камню около ладони. Второй и третий выстрелы прогремели уже с опозданием – когда он оказался снаружи. Видать палили, для успокоения совести или исполняя букву инструкцию…
Мотор "Форда" взревел, машина сорвалась с места и помчалась к выезду из района Дэния.
– Господи, неужели все?… – нервно шептала Ирина.
– Сомневаюсь, – поглядывал Артур в зеркало заднего вида. Метрах в пятистах темень разрывала парочка светящихся точек.
На хвосте висел какой-то автомобиль…
Часть четвертая
Конец "Урана"
Глава первая
Россия
Краснодарский край; окрестности села Дзыхра;
Адлер
22 июня – 3 июля
Старая гадалка оказалась права на все сто: долгожданный отпуск накрылся чугунной крышкой. Вместо спокойного уединения на природе или поездки к родителям Миронов жил в затрапезной краснодарской гостинице, и каждое утро трясся на рейсовом автобусе до краевого Управления ФСБ, где до позднего вечера давал свидетельские показания контрразведчикам.
Не сказать, что те вели себя как-то агрессивно или с подозрением. Напротив – пару раз даже поблагодарили за находчивость и отвагу. А, просмотрев его личное дело, суровый дядька в погонах полковника даже пообещал направить в Москву письменную просьбу о пересмотре взыскания за осечку на границе.
Однако долгие беседы, в которых офицеры ФСБ неведомо зачем переливали из пустого в порожнее, по пять раз переспрашивая об одном и том же, изматывали и без того уставшего капитана.
– Да, набрел на двух уродов, когда искал дрова! Да, сразу понял, что чужие! Да, надавал по роже одному и заставил вылезти из норы другого! Отвел вниз к реке и связался по телефону с Обуховым! После чего обоих сдал вам в руки. Ну, что вы еще хотите от меня услышать?! – выходил он из себя.
На что очередной дознаватель невозмутимо отвечал:
– Не кипятитесь, Игорь Львович. Нам нужно полностью восстановить картину того дня. Восстановить поминутно, дабы не упустить какую-нибудь значимую деталь. Итак, следующий вопрос…
Разбор следующего вопроса растягивался на час-полтора. Когда все подробности выяснялись, разговор возвращался к вопросу предыдущему. Потом озвучивался очередной интерес или тема вовсе ныряла в день вчерашний…
Вся эта катавасия продолжалась ровно десять дней. Вечером первого июля полковник ФСБ пожал Миронову руку, выдал проездные документы и повелел отбыть в часть.
Весть о крутом спецназовце быстро разнеслась по батальону охраны. Теперь, перешагнув порог КПП, он подмечал со всех сторон заинтересованные взгляды, слышал шепоток за спиной. Кто-то проявлял уважительный интерес, кто-то смотрел завистливо и с опаской…
От КПП он прямиком направился в расположение своего взвода – следовало проверить исполнительность бойцов.
Дневальный торчал на "тумбочке"; завидев офицера, вытянулся в струнку и отдал честь.
– Скомандуй построение второму взводу, – распорядился Миронов. И через минуту, выслушав доклад сержанта, медленно шел вдоль шеренги, придирчиво осматривая подчиненных…
У всех короткие аккуратные стрижки, чисто выбритые лица; форма отстирана и выглажена, свежие подворотнички, ремни затянуты до предела, обувь блестит.
Покончив с осмотром внешнего вида, капитан шагнул в проход между кроватями. Белье было застелено безукоризненно, полы надраены, однако при проверке тумбочек обнаружился все тот же бардак.
– В общем так, бойцы, – вернулся он к шеренге, – сдвиги в положительную сторону имеются, но доволен я не всем. Лишнее из тумбочек выкинуть, внутренности вымыть, полки застелить свежей бумагой, – коротко поставил Игорь новую задачу. – К вечеру чтоб тумбочки сияли. Кто не понял – два шага вперед.
Строй не шелохнулся.
– Славно. Люблю понятливых людей. Значит, не успевших выполнить приказание – буду считать раздолбаями. А с ними разговор короткий: каждое утро вместо обычной физической зарядки они добровольно отправляются со мной на десятикилометровый кросс. А после в течение получаса я отрабатывают с каждым из них приемы из единоборств. Причем в жестком контакте. Вопросы?
– Никак нет! – громко и за всех ответил сержант.
– Вольно. Разойдись…
Стоило Миронову открыть дверь в кабинет Обухова, как тот вскочил и радостно бросился навстречу. Тряся руку, приговаривал:
– Ну, здравствуй, герой ты наш! Здравствуй!
С полчаса они спокойно беседовали за столом – подполковник расспрашивал о происшествии у села Дзыхра, о допросах в ФСБ…
Однако от капитана не ускользнула тень озабоченности, изредка появлявшаяся на уставшем, загорелом лице. В такие мгновения хозяин кабинета замолкал, морщил лоб и о чем-то размышлял…
– Слушай, Игорь Львович… я обязан отправить тебя в отпуск, – наконец, глянул он на часы. Затем положил перед новым подчиненным чистый лист бумаги и кивнул: – Пиши новый рапорт. Но только у меня просьба…
Спецназовец взял ручку, выжидающе посмотрел на Юрия Ивановича…
– Выпить хочешь? – неожиданно предложил тот, разворачиваясь на кресле к приоткрытой дверце сейфа.
– Это и есть… просьба?
– Не-е, – поморщился командир части, ловко наполняя водкой два мизерных стаканчика. – Тут, видишь ли, накладка образовалась… Вчера отпросился Лихачев – командир первого взвода. Жена у него родить должна… Вот, лимончик на закусочку – бери, не стесняйся. Ну, будем! За твой отпуск.
Звякнув посудой, офицеры опрокинули по сто грамм, зажевали толсто порезанным лимоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39