Пожениться они смогут лишь тогда, когда у него будут заработки побольше. Нынешнего жалованья не хватит, чтобы содержать семью.
— Девушка по-прежнему живет в Невере?
— Да. Вместе с родителями. Служит в галантерейной лавке. Один раз в месяц он к ней ездит.
Лапуэнт машинально повел машину в сторону набережной Орфевр.
— Свези-ка меня раньше на улицу Фруадво, пятьдесят семь «а», — скомандовал Мегрэ.
Они выехали на бульвар Сен-Мишель и свернули направо к кладбищу Монпарнас. — А этот Риоль был знаком со своим предшественником?
— Нет. Он явился по объявлению. На работу его принял сам Шабю.
— Ясно. Виноторговец сразу угадал в нем человека безвольного.
— Что вы хотите этим сказать?
— Шабю окружал себя людьми слабыми, безропотными, исключение составляет один лишь Лусек. В конечном счете этот Шабю презирал весь мир — как тех, кто на него работал, так и друзей, которые бывали у него дома. Кажется, приехали… Ты со мной не поднимайся. Я должен повидать госпожу Пигу, и если мы явимся вдвоем, это может показаться слишком официальным и напугает ее. Подожди меня в этом баре.
Мегрэ заглянул в дверь привратницкой.
— Скажите, пожалуйста, как мне найти госпожу Пигу?
— Пятый этаж, налево.
— Она сейчас дома?
— По-моему, не выходила. Должно быть, у себя.
Лифта не было, и Мегрэ стал подниматься на пятый этаж, иногда останавливаясь, чтобы отдышаться. На втором этаже слышалось радио. На площадке этажом выше малыш лет четырех-пяти забавлялся игрушечным автомобилем.
Не найдя звонка, Мегрэ постучал. Никакого ответа. Он постучал вторично, досадуя при мысли, как бы не пришлось подниматься снова. Затем приложил ухо к двери, но ничего не услышал. Он все-таки постучал в третий раз, да так, что дверь задрожала от ударов. Только тогда послышались шаги, вернее, шарканье комнатных туфель.
— Кто там?
— Откройте, пожалуйста. Мне нужна госпожа Пигу.
— Сейчас!
Дверь наконец приоткрылась. Молодая женщина, запахнув на груди халат, с любопытством уставилась на посетителя.
— Что вы продаете?
— Я ничего не продаю. Мне просто нужно с вами поговорить. Я — комиссар Мегрэ из Уголовной полиции.
— Проходите! Я неважно себя чувствую и немного вздремнула.
Войдя в гостиную, она закрыла дверь в спальню, в которой Мегрэ успел заметить неубранную постель.
— Садитесь, — сказала она, указывая на стул.
Окно выходило на кладбище, где виднелись высокие деревья. Мебель наверняка была куплена в большом универмаге на бульваре Барбес. На языке каталогов, она была «в деревенском стиле». На круглом столике стоял проигрыватель, а рядом на диване были разбросаны пластинки. Видимо, Лилиан любила слушать музыку лежа. Пепельница была полна окурков.
— Вы по поводу моего мужа?
— И да, и нет. Что-нибудь о нем узнали?
— Нет, все еще ничего. Я ходила к нему в контору, но оказалось, что он не работает там уже полгода.
— Сколько времени прошло с тех пор, как он исчез?
— Два месяца. Это было в конце сентября, в тот день, когда он должен был принести мне жалованье.
Она сидела на подлокотнике кресла, всякий раз, когда полы халата распахивались, показывалось ярко-розовое белье. Но это ее не беспокоило. Должно быть, она привыкла так ходить дома даже при посетителях.
— Давно вы замужем?
— Восемь лет. Жильбер случайно заглянул в магазин, где я работала. Он слишком долго выбирал себе галстук. Видно, я ему приглянулась. Вечером, когда я вышла из магазина, он поплелся следом. Так продолжалось с неделю. Он шел рядом, но не осмеливался заговорить.
— Он уже тогда жил в этой квартире?
— Нет. Снимал меблированную комнату в Латинском квартале. Не прошло и трех недель, как он сделал мне предложение. Я-то не слишком пылала. Это был славный парень, но звезд с неба не хватал.
— Вы не были в него влюблены? Она посмотрела на Мегрэ, отмахнув рукой табачный дым.
— А разве такое бывает? Я в это не слишком верю.
— Скажите, госпожа Пигу, ваш муж прихрамывает?
— Да, его сбила машина. Когда приходится быстро ходить, он немного отбрасывает левую ногу в сторону.
— И давно это случилось?
— Еще до того, как мы познакомились.
— Выйдя замуж, вы продолжали работать?
— Первые три года. Но это было невыносимо. Утром нужно было приготовить завтрак и убрать квартиру. В двенадцать часов мы встречались в ресторане, вечером мне приходилось ходить за провизией, готовить ужин, заниматься хозяйством. Это была не жизнь.
Мегрэ посмотрел на узкий диван, заваленный пластинками и иллюстрированными журналами, на пепельницу, полную окурков. Это было, наверное, ее излюбленное место, здесь она, вероятно, и дремала, когда ему пришлось так настойчиво колотить в дверь.
Были у нее любовники? Мегрэ мог побиться об заклад, что да — хотя бы от нечего делать.
С ее лица не сходило недовольное выражение. По-видимому, оно было для нее обычным.
— Вы ничего не замечали за вашим мужем перед тем, как он исчез?
— Нет. Работал ли он где-нибудь — не знаю, но уходил он из дома и возвращался ежедневно в одно и то же время.
— В конце месяца он вручал вам ту же сумму, что раньше?
— Да. Я выдавала ему сорок франков на сигареты и мелкие расходы.
— Вы не обеспокоились, когда он пропал?
— Не очень. Меня не так легко вывести из равновесия. Однажды я решила позвонить ему в контору. К телефону подошел какой-то мужчина. Я попросила позвать мужа. «Его здесь нет, — ответил он. — А когда он будет — не знаю. Я сам давно его не видел». — И повесил трубку. Вот тогда-то я немного встревожилась и пошла в полицию, чтобы узнать, не слышали ли они что-нибудь о нем, не было ли какого-нибудь несчастного случая… — Как видно, госпожа Пигу не слишком рьяно разыскивала супруга. — Вы не знаете, где он?
— Нет. Я пришел, чтобы задать этот вопрос вам. Вы не предполагаете, где бы он мог скрываться?
— Только не у отца. Старик живет на улице Алезия вот уже около полувека. Там же родился и Жильбер. Мать его умерла, отец на пенсии. Он работал кассиром в отделении Лионского кредита.
— Отец с сыном в хороших отношениях?
— Не очень. Мне кажется, старик меня не выносит. Жильбер, разумеется, меня защищал. Поэтому в последние годы у них были прохладные отношения.
— Вы не сообщили отцу, что ваш муж исчез?
— Зачем? Они и так виделись не больше раза в год, первого января. На Новый год мы ходили к старику вдвоем, и он всегда угощал нас стаканчиком портвейна с бисквитом. Жилье у него типично холостяцкое.
— Как вы можете объяснить, что ваш муж, потеряв место, продолжал в течение трех месяцев приносить жалованье!
— Должно быть, где-нибудь работал.
— У вас не было сбережений?
— Что вы! Одни долги! За холодильник мы до сих пор не расплатились, а вот теперь мне пришлось отказаться от машины для мытья посуды.
— У вашего мужа не было ценных вещей?
— Конечно, нет. Даже кольца, которые он мне подарил, — подделки. Но вы до сих пор не сказали, почему вас так интересует Жильбер?
— Хозяин выгнал Пигу с работы в конце июня, после того, как обнаружил, что тот в течение трех лет более или менее ловко залезал к нему в кассу.
— Неужели у него была любовница?
— Думаю, что нет. Он брал очень маленькими суммами. Поначалу по пятьдесят франков в месяц.
— Значит, это и была так называемая прибавка?
— Совершенно верно. Вы его донимали, требуя поговорить с Шабю о прибавке, а так как у него не хватало на это духу, да и ни к чему, кстати, не привело бы, он стал подделывать подписи. От пятидесяти франков перешел к ста. Потом на последнее Рождество…
— Пятьсот франков наградных? — Она пожала плечами и добавила: — Какой идиот. Чего он этим добился? Надеюсь, ему удалось найти другое место?
— Сомневаюсь.
— Почему?
— Мне случалось видеть его на улицах в разное время дня, когда конторы и магазины еще открыты.
— Он что-нибудь натворил? У вас есть основания его разыскивать?
— Дело в том, что в прошлую среду возле дома свиданий на улице Фортюни был убит Оскар Шабю. У вашего мужа есть оружие?
— Маленький черный пистолет. Еще с военной службы, подарок приятеля.
— А сейчас пистолет здесь, дома?
Она поднялась и, шаркая шлепанцами, направилась в спальню. Слышно было, как открываются и закрываются ящики.
— Не могу найти. Неужели Жильбер унес его с собой? По-моему, он никогда им не пользовался, и я не уверена, что к нему были патроны. Я, по крайней мере, их не видела.
Молодая женщина снова закурила сигарету и на этот раз уселась в кресло.
— Вы и в самом деле полагаете, что он способен убить своего хозяина?
— Шабю жестоко обошелся с ним и дал ему пощечину.
— Представляю! Ведь я тоже с ним встречалась. Меня это нисколько не удивляет. Этот Шабю — ужасная скотина.
— Он вам не рассказал о случившемся?
— Нет. Только выразил удовлетворение, что избавился наконец от моего мужа, а также заметил, что и для меня это избавление.
— Он дал вам денег?
— Почему вы об этом спрашиваете?
— Потому что это было бы на него похоже. Представляю, что между вами могло произойти.
— У вас действительно богатое воображение.
— Я просто знаю его манеру обращаться с женщинами.
— Вы хотите сказать, что так он ведет себя со всеми?
— Вы угадали. Он назначил еще одно свидание?
— Нет. Только попросил мой телефон.
— Но не позвонил?
— Нет.
— Вы не ответили насчет денег.
— Он дал мне тысячу франков.
— А на что вы живете сейчас?
— Выкручиваюсь, как могу. Слежу за объявлениями по найму, пишу письма, но пока безрезультатно.
Мегрэ наконец поднялся. Ноги у него онемели, лоб покрылся испариной.
— Благодарю за прием.
— Вы сказали, комиссар, что видели мужа много раз. Следовательно, вы скоро можете его найти?
— При условии, если он снова попадется мне на пути и не исчезнет в толпе, как делал это до сих пор.
— Как он выглядит?
— Очень усталым… Есть у него друзья в Париже?
— Таких не знаю. Мы бывали только у моей подруги Надины, которая живет с одним музыкантом. Иногда они проводили вечер у нас. Брали бутылочку-другую вина, и ее приятель играл нам на электрической гитаре.
— Должно быть, — подумал Мегрэ, — она спала с этим музыкантом, как и со многими другими».
— До свидания, сударыня!
— До свидания, господин Мегрэ! Не сочтите за труд держать меня в курсе дела. Все же это мой муж. Если он кого-нибудь убил, мне лучше знать об этом. Думаю, этого будет достаточно, чтобы получить развод?
— Я тоже так думаю.
Он записал адрес отца Жильбера Пигу, спустился и разыскал в маленьком баре Лапуэнта, читавшего свежую газету.
— Ну что, патрон?
— Жалкая шлюха! Мне редко доводилось встречать столько мерзких типов по одному и тому же делу. Официант, порцию рома!
— Она ничего не знает такого, что могло бы навести на след?
— Что ты! Бабенка никогда не интересовалась мужем. Как только появилась возможность, она ушла с работы и, судя по всему, валяется целые дни на диване с сигаретой в зубах, слушая пластинки и рассматривая иллюстрированные журналы. Должно быть, прекрасно осведомлена по части интимной жизни кинозвезд. Когда ее муж исчез, она только слегка поволновалась, а когда узнала от меня, что его подозревают в убийстве, то сразу спросила, будет ли это достаточным поводом к разводу.
— Теперь куда?
— Отвезешь меня на улицу Алезии. Мне надо потолковать с отцом.
— Это ее отец?
— Нет, его. Бывший кассир Лионского кредита. Теперь на пенсии. С сыном не поддерживает отношений с тех пор, как тот женился.
К великому облегчению Мегрэ, в доме на улице Алезии оказался лифт. Не успел комиссар нажать кнопку звонка, как дверь приотворилась:
— Что вам угодно?
— Господин Пигу? Вы позволите войти?
— Уж не хотите ли вы предложить энциклопедию? На прошлой неделе мне предлагали ее четыре раза.
— Я комиссар Мегрэ из Уголовной полиции. В квартире пахло мастикой. Нигде ни пылинки. Каждая вещь на своем месте.
— Прошу вас, садитесь! — Пигу раздвинул шторы. — Надеюсь, вы не принесли мне дурную весть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18