А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


- Пршу прщений, очнь мнго дел. Нскоко я вжу, вы пршли бз «Автпртрт». Знчт, у вс его нет. Я дмаю, вы н чт-т рссчтвъете. Чт вы хтите прдлжить взмен?
Все это он выпалил, уложившись секунды в полторы. Пока мы часто моргали, потихоньку соображая, что парень каким-то невероятным образом догадался, что у нас никакого «Автопортрета» с собой нет, и знает, что мы на что-то рассчитываем, он извлек из ящика своего стола пакет засахаренных вишен и принялся с аппетитом их поедать.
- Вишнк? - спросил нас Александр Александрович, - очнь вксно.
- Пожалуй, - со вздохом покивала бабуля, зачерпнула из его пакета горсть липких ягод и принялась сосредоточенно жевать. Такое ощущение, что внешний вид Александра Александровича ее ни капли не удивил. - Почему вы нам сразу не объяснили, кто такой Яичкин? - бабулины слова повергли Александра Александровича в шок. От удивления он даже стал медленней говорить:
- Вы изъяли из буфета «Автопортрет», не представляя, какую ценность она представляет?
- Мы не изымали «Автопортрет», - отрезала бабуля, - мы понятия не имеем, где он находится. Эти три дня мы ломали голову над тем, кто такой Яичкин и чем так ценны его картины.
- Дгадались? - полюбопытствовал Александр Александрович.
- В общих чертах, - нахмурилась бабуля. - Вы всерьез полагаете, что «Автопортрет» приведет вас к бриллиантам?
- Тк дмает нш зкзчик, - улыбнулся Александр Александрович, облизывая пальцы.
- Вы связались с большим фантазером, - ухмыльнулась бабуля. - А у вас тут уютненько, - похвалила она мясного короля, оглядывая здоровенную люстру где-то далеко под сводами высокого потолка.
- Тльк въехли, - с ненавистью оглядел зал Александр Александрович, - не успли обжтся. Пред лдми стдно.
Тут разрешилось резкое несоответствие облика хозяина помещения с самим помещениям. Бедняга! Представляю, как ему тут не по себе. Ни друзей не приведешь, ни маме не похвастаешься, в каком приятном месте приходится работать. Я почему-то сразу представила себе родителей Александра Александровича - преподавателей какого-нибудь крупного ВУЗа, тихих, интеллигентных людей, по вечерам чинно режущихся в шахматы. Любопытно, как парня занесло на такую странную работенку?
Хотя - в этом есть определенное панковство - к тому моменту, когда все знакомые стали крупными топ-менеджерами, рок-звездами или отвалили впахивать в Силиконовую долину, угнездиться на троне мясного короля, бандита по совместительству. Бабуля с мясным королем тем временем продолжали неторопливо беседовать:
- Мы хотели бы все-таки увидеться со своими мужчинами, - говорила бабуля.
- Но «Автпртрта» у вс нет, - уточнил Александр Александрович.
- Нет, - аккуратно проговорила бабуля, готовясь к бою. Но, судя по всему, необходимости открывать прямо здесь и прямо сейчас боевые действия не было. Александр Александрович не побагровел, не рванул на груди свою майку, не достал из ящика своего стола фамильную шашку и не отправился рубить нас в капусту. Вместо этого он рассеянно поскреб свою трехдневную щетину (не из тех, что усердно культивируют при помощи нескольких хитрых стригущих машинок, а из тех, что сама отросла, потому что хозяин забил на бритье) и застрочил короткими очередями обрывков слов:
- Удвтельн… Вы прходите ко мн, гврите, чт у вс нет «Автпртрет», и ндеетесь увдеть свъих… Я вдь сейч мгу вс прстрелять, мы ж бндиты, нас все бойатс. А вы прет в нглую…
Я втянула голову в плечи. Вот так всегда. Засмотришься на невинного, милого ягненка, а он раз - оскалит пасть, в которой помещаются в четыре ряда острейшие зубы, и ка-а-а-ак щелкнет ими. Перспектива оказаться в одночасье перестрелянными не радовала. Мы так молоды! Мы еще не видели «Автопортрет» Яичкина! На работе грядет апрельский номер, а я так давно там не появлялась, что даже не знаю его темы!
- Полегче, - фыркнула бабуля, которую обещание открыть пальбу прямо в помещении, не щадя роскошную лепнину и золоченые диваны, ничуть не испугала, - насколько я знаю, за вами не числится ни одного убийства, так что давайте говорить, как цивилизованные люди. Мы же понимаем, что вам неудобства вышли, и готовы всячески загладить и искупить.
- Есл б Аплн так не зстпался за вас, - надулся Александр Александрович, - я б личн открл б счет. Но Рыло и Аплн прям в вс влюблсь.
«Еще бы не влюбились», - подумала я, как только разобрала, что он там выпалил, но благоразумно не стала это озвучивать. В жизни не видела, чтобы люди с такой скоростью поглощали борщ, голодом он их тут, что ли, морит… Аполлон и Леня умильно улыбнулись мне, мол, не тушуйся, начальник у нас - огонь. Я кисло улыбнулась им в ответ.
- У нас есть кое-что на обмен, - тепло отвечала бабуля. Судя по всему, Александр Александрович ей очень нравился. - Знакома ли вам история с ограблением бостонского музея Изабеллы Стюарт-Гарднер?
- Нет, - склонил вихрастую голову Александр Александрович.
- А вы полюбопытствуйте, - закинула на ногу бабуля. - В 1990 году музей обчистили, картины до сих пор в розыске, в том числе и «Автопортрет» кисти Рембрандта. Так вот, из-за вашего Яичкина он оказался у нас.
- Любпытн, - кивнул Александр Александрович, - думйу, ндо эт обсдить всем вмсте, - пока я вникала в туманный смысл его очередной фразы, он подал знак Аполлону, тот вышел за дверь, а через десять секунд появился в сопровождении Димки, Евгения Карловича и Пашки. Они совсем не тянули на жертв бандитского произвола, а выглядели прекрасно, словно всей толпой побывали в полноценном отпуске.
Дальше произошло что-то странное, в голове у меня случилось легкое помутнение, а когда я опомнилась, то поняла, что вишу на Пашке, как гамадрил на своей любимой пальме. Дорогой супруг был прекраснее всех на свете, вообще не представляю, что может быть красивее его чудной физиономии, но сжал он меня в объятиях так, что ребра захрустели. Пока я пыталась набрать в легкие хоть немного воздуха, Пашка быстро забормотал мне в ухо скороговоркой:
- Так скучал, чуть не скончался, так скучал, чуть не скончался, так скучал, чуть не скончался, так скучал…
Поверх головы своей лучшей половины, все-таки ослабившего хватку, я увидела, как бабуля легко вспорхнула на руки к Евгению Карловичу, тот подбросил ее и аккуратно поставил на место.
- Евгюша, - церемонно склонила голову разрумянившаяся бабуля.
- Мария, - приветствовал счастье всей своей жизни наш бодрый антиквар.
Александр Александрович благосклонно взирал на сцены воссоединения семей. И был лишь один чужой на этом празднике жизни - Димка. Не знаю уж, что он там себе навыдумывал, но Верная Рука - Друг Нашей Семьи возмущенно навис над Женей, приготовившись к схватке не на жизнь, а на смерть. Женя не заметил, как тучи сгустились непосредственно над его головой, а продолжил восхищенно пялиться в Катеринин вырез, улыбаясь, как идиот. Димка прокашлялся и медленно прислонился к стене. Женя смерил взглядом внушительную Димкину фигуру (скажем прямо, Женя был не из лилипутов, но до Димки ему было далеко), тихо ойкнул и потупился.
- Евгнй Крлвич, - кивнул Евгению Карловичу мясной король, - тт гврят Рмбрндт…
- Рембрандт? - ужаснулся Евгений Карлович, тоже, судя по всему, настрополившийся разбирать речи Александра Александровича.
- В натуре, - заверила супруга бабуля, - горячие гамбургеры закончились, осталось только бизонье дерьмо, но его много. Яичкина мы не нашли, зато нашли Рембрандта, причем, заметь, «Автопортрет».
- Какой «Автопортрет»? - побелел Евгений Карлович.
- Правильно мыслишь, - подбоченилась бабуля, - тот самый.
- Но, - Евгений Карлович принялся беспомощно разводить руками, - Мария, объясни, как?
- А вот так, - пожала плечами бабуля, - все, старый пень, ради тебя, очень мы уж нервничали, и слишком мало думали. Почему они не дали нам с тобой связаться?
- Я уже обйснл Евгнй Крлвичу, - застрочил было Александр Александрович, но бабуля замахала руками:
- Милый мой, сердцем чувствую, что дело говорите, но ни пса не понимаю, - бабуля умильно посмотрела на мясного короля, - давайте говорить помедленней, а?
- Но вдь тк ж бстрее, - расстроился тот.
- А так понятнее, - посуровела бабуля.
- Хорошо, - кивнул Александр Александрович и заговорил вполне вменяемо, - я объяснял Евгению Карловичу, что в каждой культурной среде есть свои устои и правила. Ну невозможно действовать в отрыве от среды. Поймите, бандиты по началу пугают, а потом объясняют, это многовековая традиция.
- Мы с Александром много беседовали на эту тему, - приосанился Евгений Карлович, - с одной стороны он, конечно, прав, не комильфо истинному бандиту рассусоливать с теми, кто увел у него из-под носа нужную вещь, да, к тому же, обещанную уважаемым заказчикам. Но, с другой стороны - я говорил, что, процесс пошел бы гораздо быстрее, если бы вы объяснили моей супруге, что она ищет. Такую бурную энергию надо направлять в нужное русло. Мария, - обернулся Евгений Карлович к бабуле, - я правильно понимаю, что Василий так до сих пор и сидит при своем Рембрандте?
- Уже нет, - мрачно ответила бабуля, - теперь при нем сидим мы.
- Я бы хотел посмотреть на этого Рембрандта, - попросил Александр Александрович, - очень интересно, о чем идет речь.
- Поехали, - великодушно предложила бабуля, - посмотрим.
И мы поехали.
Глава двадцать девятая, в которой я хочу все записывать, а мне не дают
- Первой я обычно пропускаю даму, - разглагольствовал Димка.
- Вижу, три дня общения с Евгением Карловичем в замкнутом пространстве пошли тебе на пользу, - фыркнула я, - забудь, в твою берлогу первым зайдешь ты!
И как мы только набились в этот лифт - ума не приложу. Посудите сами: я с Пашкой, бабуля с Евгением Карловичем, Катерина с Женей, Александр Александрович с Аполлоном и Димка (сам по себе, просто Димка). Грузовой лифт скрипел, отчаянно мигал кнопками, однако привез нас на нужный этаж. Бодрой толпой мы вывалились на лестничную клетку.
Бабуля с кряхтением наклонилась к батарее у лифта, ужасающе чем-то поскрипела, поковырялась там и распрямилась, сжимая в руке Димкины ключи.
- Владей, - метнула она их Димке, - ты уж извини, но Шурочка оборудовала тебе тут небольшой тайник.
Я нервно вздрогнула. За эти дни вообще тайников развелось невероятное количество. Шурочкины рассказы о мастерах, их изготовлявших, потрясли основы моего мировоззрения. Я стала с опаской относиться к страшной мебели, статуэткам и банкам со старой краской. Снесешь что-нибудь подобное на помойку - и привет, лишилась фамильных бриллиантов, ценной иконы и кругленькой суммы денег. Тайники чудились мне повсюду, а теперь еще и у Димки на лестнице. Причем, зазевался - тут же прибежит какой-нибудь негодяй и что-нибудь там припрячет. Потом прибежит следующий негодяй, это самое припрятанное сопрет, а ты останешься кругом виноватым и крайним.
- Задвинь эту батарею чем-нибудь тяжелым, - серьезно посоветовала я Димке.
- Чего? - оторвался он от замочной скважины.
- Пустое, - махнула рукой я, и тут же Димка распахнул свою дверь. Внутри квартиры было очень темно.
- Приглашаю, - торжественно объявил Димка и скрылся во мраке, - да заходите же… Я сейчас свет зажгу… сейчас зажгу… - мы толпой повалили вслед за ним, набились в темном коридоре, как сельди в бочке и захлопнули дверь. - Блин, - ругался Димка, - выключатель… где же он, - Димка раздраженно вслепую хлопал по стене, - лампочка перегорела, - торжественно объявил Димка, - я на кухне свет за…
Но договорить он не успел, потому что одним махом свет вспыхнул во всей квартире. Я зажмурилась и услышала прямо над ухом неприятный щелчок. Не хочу отвлекаться на длинные лирические отступления, но когда-то давно бабуля возила меня на стрельбище в Динамо. Снайпера из меня, конечно не получилось, инструктор Степан был готов меня на стенку как Буратино повесить от злости, но при всем при этом я отлично запомнила, с каким звуком передергивается затвор и досылается патрон в патронник, к тому же, я смотрела много американских фильмов, в которых герои всегда…
Стоять зажмурившись больше не было сил, я с опаской открыла один глаз и увидела Перевалова, тычущего мне в нос пистолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40