Однако быть первым у цели - не всегда значит победить. Едва охранник нагнулся, чтобы подобрать пистолет, как в зад ему врезалась нога опера. Придав удару силу инерции и прыжка, Виталий отбросил противника на несколько метров вперед, отчего тот, не удержавшись на ногах, пробороздил носом шероховатый деревянный пол.
Вязов немножко еще попинал его, потом спокойно подобрал ствол, засунул в карман и не спеша приблизился к Валерию. Того малость перекорежило от полученных от Жанны ударов, он силился сглотнуть и разогнуться.
- Больно? - участливо спросил Виталий и, не дождавшись ответа, продолжил: - Знаю, больно. Отшибать мужское достоинство моя дама умеет классно! Это ее коронный прием. Я его испытал на себе при нашем знакомстве, поэтому знаю не по наслышке. Стало быть, она с тобой рассчиталась. Но я еще нет.
Валера не попытался ни уклониться, ни защититься, пока Виталий жестоко избивал его руками и ногами. Впрочем, экзекуция продолжалась недолго. Получив мощнейший удар в голову, Валера оказался нокауте и рухнул, как подкошенный.
Оставаться далее в доме не имело никакого смысла. Виталий, извозившись в крови мужика в спецовке, извлек у него из кармана ключи от машины. Тот находился в полубессознательном состоянии, поэтому не возражал. Остальные двое охранников больше были озабочены состоянием собственного здоровья и только проводили взглядами уходящих Виталия и Жанну. А те вышли на улицу, сели в "Ауди" и отбыли восвояси. Не доезжая стационарного поста ГИБДД при въезде в город, они свернули в лес. Вязов обшарил машину, сунул, не просматривая, найденные в бардачке бумаги в карман. Затем открутил крышку бензобака, засунул в горловину смоченную в бензине тряпку и поджег ее. Отдаленный грохот взрыва донесся, когда Виталий и Жанна уже выбрались обратно на трассу. Поймать частника, который согласился отвезти их домой, труда не составило.
Н Е Б У Д И Т Е С П Я Щ У Ю С О Б А К У
Официальный рапорт о происшествии Вязов не писал, но рассказал все Петровичу. Тот тоже неофициально доложил о случившемся начальнику райотдела. Руководство не стало раздувать эту историю, но молчаливо одобрило стихийный порыв сотрудников по обузданию зарвавшихся жуликов.
Докатились, понимаешь. Бандиты уже среди бела дня начинают захватывать ментов в заложники. Нет, ребята, так дело не пойдет. У нас цивилизованное государство, а не суверенная Ичкерия, где нет пророка, кроме Аллаха, и законов, кроме шариата. Узнав о том, что произошло с Вязовым, все сотрудники нашего райотдела очень разозлились и решили постоять за честь родной "конторы". А поскольку к похищению Виталия, как выяснилось, оказались причастны люди из группировки Колчедана, то на нее и обрушился молот ментовского гнева. Без всяких указаний сверху, исключительно по собственному почину, все службы райотдела устроили братве неделю террора. "Уголки" - опера ОУР шерстили малины и притоны, участковые карали контингент с криминальным прошлым за малейшую провинность, наряды ППС и медвытрезвителя безжалостно забирали с улиц граждан, украшенных специфическими уголовными наколками, за единственное матерное слово и небольшой алкогольный выхлоп. Даже дамы из паспортно-визовой службы и подразделения по предупреждению правонарушений несовершеннолетних приняли посильное участие в репрессивной кампании. Ну, а уж нам, обэповцам, сам бог велел отомстить за наезд на своего товарища.
Первым делом мы, конечно, отправились в коттедж. Он пустовал, о чем свидетельствовал большой гаражный замок, украшавший снаружи его дверь. В запале о получении прокурорской санкции на обыск жилища никто даже не вспомнил. Ребята, не долго думая, выставили окно на втором этаже и проникли внутрь. Если хозяева особнячка принадлежали к организованной преступной группировке, то вполне возможно раньше сами промышляли взломами, тогда им просто полезно будет испытать чувства, возникающие у людей, когда они убеждаются, что в их доме побывали незваные гости.
В коттедже никого не оказалось. Вязов показал комнату, где он побывал в качестве узника, и сохранившиеся на полу пятна крови подтвердили достоверность его рассказа. Мы на совесть обследовали каждую щель помещения, но ничего, что бы могло указать на личность владельца дома, не обнаружили. Пришлось ехать в ближайший поселок и узнавать в Администрации, кто получал разрешение на землеотвод. Владельцем коттеджа по документам оказалась некая женщина преклонного возраста. Мы прокатились по адресу ее городской прописки. Но прописка оказалась столь же фиктивной, как обладание загородным особняком.
Впрочем, эта маленькая неудача только добавила нам злости. Скорректировав с УБОП список коммерческих организаций у нас в районе, находящихся под контролем группировки Колчедана, мы приступили к их последовательной отработке, подключив к проверкам другие контролирующие органы. Начали кампанию с той самой шашлычной, где Виталий попал в западню. В результате она быстро оказалась закрыта и опечатана сразу четырьмя инспекторами: налоговой инспекции, санэпиднадзора, службы противопожарной безопасности и торгинспекции. Выполнить требования по устранению огромного количества выявленных недостатков и рассчитаться по штрафам, наложенным этими сотрудниками, в ближайшем обозримом будущем у шашлычников не было никаких шансов.
Нешуточную активность развил Бородянский. Взяв в подмогу братьев наших меньших из группы БЭП МОБ, он с утра до вечера методично и последовательно выворачивал киоски и магазины, фигурировавшие в нашем списке. Пашка начинал свою службу в БХСС-БЭП еще в те времена, когда работники совторговли прятали ходовой товар от покупателя. А за семьдесят лет советской власти они научились делать это филигранно. Те, кто пришел им на смену и трудился на ниве торговли в тепличных условиях рыночной экономики, не обладали столь блестящими навыками. Поэтому для Бородянского представлялось детской задачкой отыскать товар, хранение которого они не хотели афишировать. Каждая проверка заканчивалась указанием в протоколе целого букета нарушений. А начальник РОВД, который предоставленной законом властью накладывал штрафы по этим протоколам, выполнял данную функцию с особой жестокостью и пролетарской ненавистью к торгашам. Все провинившиеся получали от него штрафы по максимуму. Разовую потерю ста минимальных зарплат, коммерсанты еще могли пережить, но никто из них не был уверен, что неприятности на этом закончится, и что Бородянский вскоре не повторит проверку и не приведет с собой подруг. А подруг у Пашки было много, особенно в налоговой инспекции, торговом отделе районной Администрации, Центре стандартизации и прочих разных контролирующих органах, причем все они также обладали правом штрафовать.
Апофеозом тактики по перекрытию кислорода братве стала масштабная акция на оптовом рынке.
Порой возникает впечатление, что наше государство или, вернее, люди, которые его олицетворяют, разучились зарабатывать деньги, а научились только просить их у МВФ и отнимать фискальными мерами у добропорядочных налогоплательщиков. Для создания оптовых рынков, каких в России теперь множество, не нужно значительных затрат, как, к примеру, на строительство крупного торгового центра. Достаточно найти пустырь, огородить его забором и наставить в нем ржавых контейнеров. Все! И для дальнейшего функционирования оптовки не нужно прикладывать каких-либо особенных усилий. Арендаторы сами закупят, привезут и продадут товар, нужно лишь обеспечить маломальскую охрану и вовремя стричь купоны в виде арендной платы. А плата устанавливается не маленькая. С одного контейнера ежедневно взимается сумма сравнимая со средней месячной пенсией. Только стекается она в частный карман, а не в государственную казну. Страшно далеки они от народа, наши монетаристы-макроэкономисты. Теоретики идилистически полагают, что коммерсанты, брошенные государством на произвол судьбы и жуликов, станут охотно платить налоги. А практики знают, что коммерсанты оказавшиеся в пучине рынка без руля и ветрил, неохотно, но заплатят за аренду, но сделают все, чтобы сэкономить на налогах. А уж как это квалифицированно сделать теперь учат даже в государственных вузах.
Впрочем, пусть о том, как обустроить Россию думает МВФ, если надеется вернуть обратно свои кредиты, а мнение народа в этой стране никого на вершине власти не интересует.
Владельцами оптового рынка, вызвавшего наш интерес, официально являлись четверо молодых, но очень деловых физических лиц. Однако имелось и пятое, не фигурирующее в учредительных документах, но зато фигурирующее во всех оперативных списках членов организованных преступных сообществ города и занимающее в рейтинге криминальных авторитетов одно из первых мест. Говорят, на оптовом рынке оно являлось тем самым серым кардиналом, который диктует четырем молодым принцам, что им нужно делать и забирает львиную долю доходов. Фамилию его в городе знали, главным образом, опера и родственники. Для основной массы жителей она не имела значения, зато его погоняло - "Колчедан" звучало зловеще для очень и очень многих. Обширную и хорошо отлаженную империю вора в законе Джавдета, которую УБОП разрабатывало несколько лет, Колчедан разрушил до основания практически за неделю. Его удар по группировке Джавдета был стремителен и ошеломителен, как захват бойцами "Альфы" дворца шаха Амина. Приверженцев вора в законе резали во сне их же перекупленные телохранители. Убивали в подъездах, во дворах, в автомашинах и на дачах неизвестные киллеры. Соратники Джавдета были настолько напуганы происходящим, что практически не оказывали сопротивления. Один любопытный пример тому мне рассказали парни из ОУР, которые выезжали на место убийства одного "синего" авторитета, известного, как "Толик-Амбал".
Когда Колчедан развязал военные действия против конкурирующей группировки, от Толика сбежала охрана. Однако он был еще и Амбалом, а потому мнил себя круче вареных яиц и на словах ничего не боялся. Толик-Амбал не стал прятаться, чтобы пережить неспокойные времена, а превратил багажник личного "Лендровера" в арсенал и свободно разъезжал по городу, пока однажды на объездной дороге его не взяли в клещи две обычные "девятки". Когда из вазовских автомашин раздались первые выстрелы, Толик забыл и про арсенал в багажнике и про замечательные ходовые качества своего джипа. У него было несколько вариантов спастись: от вооруженного сопротивления, до попытки уйти от преследователей по трассе или через лес. Вместо этого, он бросил тачку и дал деру, словно заяц, через поле. А поскольку при его комплекции сложно достичь в спринте выдающихся результатов, то убежал совсем недалеко. На открытом месте Амбала подстрелили, как куропатку. Приехавшая на место происшествия следственно-оперативная группа обнаружила, что от водительского сидения "Лендровера" и штанов погибшего авторитета исходит резкий запах мочи.
В общем, своим стремительным жестоким натиском Колчедан тогда просто подавил в джавдетовцах волю к сопротивлению. Тех, кто с его точки зрения, представлял интерес, он переманил к себе, остальных уничтожил и рассеял. После чего вновь ушел в тень. Среди его ближайшего окружения имелось несколько человек, которые стремились пробиться в политическую элиту, светились на экранах телевизоров и выдвигали свои кандидатуры на выборах. Но сам он с репортерами не общался, внешне вел образ жизни обычного бизнесмена, осуществляя руководство компанией "Продсервис" и еще несколькими коммерческими предприятиями. Несмотря на то, что к его фирмам было приковано пристальное внимание многих силовых структур, каких-либо проблем у них почти не возникало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Вязов немножко еще попинал его, потом спокойно подобрал ствол, засунул в карман и не спеша приблизился к Валерию. Того малость перекорежило от полученных от Жанны ударов, он силился сглотнуть и разогнуться.
- Больно? - участливо спросил Виталий и, не дождавшись ответа, продолжил: - Знаю, больно. Отшибать мужское достоинство моя дама умеет классно! Это ее коронный прием. Я его испытал на себе при нашем знакомстве, поэтому знаю не по наслышке. Стало быть, она с тобой рассчиталась. Но я еще нет.
Валера не попытался ни уклониться, ни защититься, пока Виталий жестоко избивал его руками и ногами. Впрочем, экзекуция продолжалась недолго. Получив мощнейший удар в голову, Валера оказался нокауте и рухнул, как подкошенный.
Оставаться далее в доме не имело никакого смысла. Виталий, извозившись в крови мужика в спецовке, извлек у него из кармана ключи от машины. Тот находился в полубессознательном состоянии, поэтому не возражал. Остальные двое охранников больше были озабочены состоянием собственного здоровья и только проводили взглядами уходящих Виталия и Жанну. А те вышли на улицу, сели в "Ауди" и отбыли восвояси. Не доезжая стационарного поста ГИБДД при въезде в город, они свернули в лес. Вязов обшарил машину, сунул, не просматривая, найденные в бардачке бумаги в карман. Затем открутил крышку бензобака, засунул в горловину смоченную в бензине тряпку и поджег ее. Отдаленный грохот взрыва донесся, когда Виталий и Жанна уже выбрались обратно на трассу. Поймать частника, который согласился отвезти их домой, труда не составило.
Н Е Б У Д И Т Е С П Я Щ У Ю С О Б А К У
Официальный рапорт о происшествии Вязов не писал, но рассказал все Петровичу. Тот тоже неофициально доложил о случившемся начальнику райотдела. Руководство не стало раздувать эту историю, но молчаливо одобрило стихийный порыв сотрудников по обузданию зарвавшихся жуликов.
Докатились, понимаешь. Бандиты уже среди бела дня начинают захватывать ментов в заложники. Нет, ребята, так дело не пойдет. У нас цивилизованное государство, а не суверенная Ичкерия, где нет пророка, кроме Аллаха, и законов, кроме шариата. Узнав о том, что произошло с Вязовым, все сотрудники нашего райотдела очень разозлились и решили постоять за честь родной "конторы". А поскольку к похищению Виталия, как выяснилось, оказались причастны люди из группировки Колчедана, то на нее и обрушился молот ментовского гнева. Без всяких указаний сверху, исключительно по собственному почину, все службы райотдела устроили братве неделю террора. "Уголки" - опера ОУР шерстили малины и притоны, участковые карали контингент с криминальным прошлым за малейшую провинность, наряды ППС и медвытрезвителя безжалостно забирали с улиц граждан, украшенных специфическими уголовными наколками, за единственное матерное слово и небольшой алкогольный выхлоп. Даже дамы из паспортно-визовой службы и подразделения по предупреждению правонарушений несовершеннолетних приняли посильное участие в репрессивной кампании. Ну, а уж нам, обэповцам, сам бог велел отомстить за наезд на своего товарища.
Первым делом мы, конечно, отправились в коттедж. Он пустовал, о чем свидетельствовал большой гаражный замок, украшавший снаружи его дверь. В запале о получении прокурорской санкции на обыск жилища никто даже не вспомнил. Ребята, не долго думая, выставили окно на втором этаже и проникли внутрь. Если хозяева особнячка принадлежали к организованной преступной группировке, то вполне возможно раньше сами промышляли взломами, тогда им просто полезно будет испытать чувства, возникающие у людей, когда они убеждаются, что в их доме побывали незваные гости.
В коттедже никого не оказалось. Вязов показал комнату, где он побывал в качестве узника, и сохранившиеся на полу пятна крови подтвердили достоверность его рассказа. Мы на совесть обследовали каждую щель помещения, но ничего, что бы могло указать на личность владельца дома, не обнаружили. Пришлось ехать в ближайший поселок и узнавать в Администрации, кто получал разрешение на землеотвод. Владельцем коттеджа по документам оказалась некая женщина преклонного возраста. Мы прокатились по адресу ее городской прописки. Но прописка оказалась столь же фиктивной, как обладание загородным особняком.
Впрочем, эта маленькая неудача только добавила нам злости. Скорректировав с УБОП список коммерческих организаций у нас в районе, находящихся под контролем группировки Колчедана, мы приступили к их последовательной отработке, подключив к проверкам другие контролирующие органы. Начали кампанию с той самой шашлычной, где Виталий попал в западню. В результате она быстро оказалась закрыта и опечатана сразу четырьмя инспекторами: налоговой инспекции, санэпиднадзора, службы противопожарной безопасности и торгинспекции. Выполнить требования по устранению огромного количества выявленных недостатков и рассчитаться по штрафам, наложенным этими сотрудниками, в ближайшем обозримом будущем у шашлычников не было никаких шансов.
Нешуточную активность развил Бородянский. Взяв в подмогу братьев наших меньших из группы БЭП МОБ, он с утра до вечера методично и последовательно выворачивал киоски и магазины, фигурировавшие в нашем списке. Пашка начинал свою службу в БХСС-БЭП еще в те времена, когда работники совторговли прятали ходовой товар от покупателя. А за семьдесят лет советской власти они научились делать это филигранно. Те, кто пришел им на смену и трудился на ниве торговли в тепличных условиях рыночной экономики, не обладали столь блестящими навыками. Поэтому для Бородянского представлялось детской задачкой отыскать товар, хранение которого они не хотели афишировать. Каждая проверка заканчивалась указанием в протоколе целого букета нарушений. А начальник РОВД, который предоставленной законом властью накладывал штрафы по этим протоколам, выполнял данную функцию с особой жестокостью и пролетарской ненавистью к торгашам. Все провинившиеся получали от него штрафы по максимуму. Разовую потерю ста минимальных зарплат, коммерсанты еще могли пережить, но никто из них не был уверен, что неприятности на этом закончится, и что Бородянский вскоре не повторит проверку и не приведет с собой подруг. А подруг у Пашки было много, особенно в налоговой инспекции, торговом отделе районной Администрации, Центре стандартизации и прочих разных контролирующих органах, причем все они также обладали правом штрафовать.
Апофеозом тактики по перекрытию кислорода братве стала масштабная акция на оптовом рынке.
Порой возникает впечатление, что наше государство или, вернее, люди, которые его олицетворяют, разучились зарабатывать деньги, а научились только просить их у МВФ и отнимать фискальными мерами у добропорядочных налогоплательщиков. Для создания оптовых рынков, каких в России теперь множество, не нужно значительных затрат, как, к примеру, на строительство крупного торгового центра. Достаточно найти пустырь, огородить его забором и наставить в нем ржавых контейнеров. Все! И для дальнейшего функционирования оптовки не нужно прикладывать каких-либо особенных усилий. Арендаторы сами закупят, привезут и продадут товар, нужно лишь обеспечить маломальскую охрану и вовремя стричь купоны в виде арендной платы. А плата устанавливается не маленькая. С одного контейнера ежедневно взимается сумма сравнимая со средней месячной пенсией. Только стекается она в частный карман, а не в государственную казну. Страшно далеки они от народа, наши монетаристы-макроэкономисты. Теоретики идилистически полагают, что коммерсанты, брошенные государством на произвол судьбы и жуликов, станут охотно платить налоги. А практики знают, что коммерсанты оказавшиеся в пучине рынка без руля и ветрил, неохотно, но заплатят за аренду, но сделают все, чтобы сэкономить на налогах. А уж как это квалифицированно сделать теперь учат даже в государственных вузах.
Впрочем, пусть о том, как обустроить Россию думает МВФ, если надеется вернуть обратно свои кредиты, а мнение народа в этой стране никого на вершине власти не интересует.
Владельцами оптового рынка, вызвавшего наш интерес, официально являлись четверо молодых, но очень деловых физических лиц. Однако имелось и пятое, не фигурирующее в учредительных документах, но зато фигурирующее во всех оперативных списках членов организованных преступных сообществ города и занимающее в рейтинге криминальных авторитетов одно из первых мест. Говорят, на оптовом рынке оно являлось тем самым серым кардиналом, который диктует четырем молодым принцам, что им нужно делать и забирает львиную долю доходов. Фамилию его в городе знали, главным образом, опера и родственники. Для основной массы жителей она не имела значения, зато его погоняло - "Колчедан" звучало зловеще для очень и очень многих. Обширную и хорошо отлаженную империю вора в законе Джавдета, которую УБОП разрабатывало несколько лет, Колчедан разрушил до основания практически за неделю. Его удар по группировке Джавдета был стремителен и ошеломителен, как захват бойцами "Альфы" дворца шаха Амина. Приверженцев вора в законе резали во сне их же перекупленные телохранители. Убивали в подъездах, во дворах, в автомашинах и на дачах неизвестные киллеры. Соратники Джавдета были настолько напуганы происходящим, что практически не оказывали сопротивления. Один любопытный пример тому мне рассказали парни из ОУР, которые выезжали на место убийства одного "синего" авторитета, известного, как "Толик-Амбал".
Когда Колчедан развязал военные действия против конкурирующей группировки, от Толика сбежала охрана. Однако он был еще и Амбалом, а потому мнил себя круче вареных яиц и на словах ничего не боялся. Толик-Амбал не стал прятаться, чтобы пережить неспокойные времена, а превратил багажник личного "Лендровера" в арсенал и свободно разъезжал по городу, пока однажды на объездной дороге его не взяли в клещи две обычные "девятки". Когда из вазовских автомашин раздались первые выстрелы, Толик забыл и про арсенал в багажнике и про замечательные ходовые качества своего джипа. У него было несколько вариантов спастись: от вооруженного сопротивления, до попытки уйти от преследователей по трассе или через лес. Вместо этого, он бросил тачку и дал деру, словно заяц, через поле. А поскольку при его комплекции сложно достичь в спринте выдающихся результатов, то убежал совсем недалеко. На открытом месте Амбала подстрелили, как куропатку. Приехавшая на место происшествия следственно-оперативная группа обнаружила, что от водительского сидения "Лендровера" и штанов погибшего авторитета исходит резкий запах мочи.
В общем, своим стремительным жестоким натиском Колчедан тогда просто подавил в джавдетовцах волю к сопротивлению. Тех, кто с его точки зрения, представлял интерес, он переманил к себе, остальных уничтожил и рассеял. После чего вновь ушел в тень. Среди его ближайшего окружения имелось несколько человек, которые стремились пробиться в политическую элиту, светились на экранах телевизоров и выдвигали свои кандидатуры на выборах. Но сам он с репортерами не общался, внешне вел образ жизни обычного бизнесмена, осуществляя руководство компанией "Продсервис" и еще несколькими коммерческими предприятиями. Несмотря на то, что к его фирмам было приковано пристальное внимание многих силовых структур, каких-либо проблем у них почти не возникало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57